Линия смерти | Глава 1
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
|Перед началом|
Места действия, географические названия, персонажи, религии и все другие имена собственные, появляющиеся в произведении, являются вымышленными. Любые совпадения с реально существующими людьми, организациями или именами собственными случайны.
Глава 1
— Прошу вас, садитесь сюда, — обратился к нему сотрудник. Голос его был почтительным, но деловитым. — Мы приготовили много ручек, так что если какая-то перестанет писать, сразу же дайте знать.
Автограф-сессия ещё не началась. Рю Довон сидел за столом, перед ним аккуратно разложены маркеры, рядом стоит бутылка воды. А впереди, на десять метров до самого эскалатора торгового центра, — плотная стена из людей, жадных взглядов и неусыпного внимания. Он безучастно размышлял, принимая всё это как данность.
«Когда я привык к этому?» К ослепляющим вспышкам фотокамер, к ощущению, будто заперт в клетке из чужих глаз?
Он попытался копнуть глубже в памяти, но конкретный момент так и не всплывал. «Может, в восемнадцать или девятнадцать? Нет… кажется, это было в семнадцать»
Вспоминая прошлое, он понимал, что даже тогда, в семнадцать, впервые выходя на подиум, он не чувствовал ни капли волнения и не давал себе установку не совершать ошибок. Раздевающие, изучающие взгляды тоже не беспокоили — он просто воспринимал их как неотъемлемую часть фона.
— Кто это? Почему столько народу? Кто он? — донёсся до него взволнованный шёпот из толпы.
— Что?! Рю Довон?! Ого, я тоже хочу посмотреть!
— Блин, там впереди какой-то мужик здоровый, ничего не видно.
Чужое внимание преследовало его с давних пор. Даже до того, как его, замеченного на подиуме проницательным продюсером, взяли на роль в проекте звёздного сценариста, а оглушительный успех дорамы обеспечил нескончаемый поток предложений.
Кто-то сравнил бы такое внимание с тюрьмой из взглядов, но Рю Довону оно всегда казалось лишь… занятным. Он никак не мог привыкнуть к этим оценивающим взглядам, колеблющимся на тонкой грани между восхищением и осуждением. И от осознания того, что все эти люди потратили своё время, силы и деньги, чтобы просто увидеть его, это чувство становилось лишь острее.
А что говорить о море зевак, собравшихся вокруг? Встречаясь с их взглядами, в которых смешивались любопытство и критика, он, помимо простого удивления, испытывал желание оставить о себе только хорошие воспоминания. Как можно дольше.
Маркер плавно прокрутился между его пальцами.
Сегодняшняя автограф-сессия была организована в честь знакового события: легендарный французский дизайнер Поль Аллен, спустя десять лет после запуска своего бренда «Мартер», лично выбрал Рю Довона новым амбассадором. Как ему объяснили, на родине бренда, во Франции, лицом марки останется прежний амбассадор Кан Джухён, а ему предстоит представлять корейский филиал.
Когда главный дизайнер «Мартера», Мартин, лично связался с их агентством, в компании царило такое ликование, будто его готовы были на руках носить. Это назначение действительно оказало огромное влияние на его карьеру: были подписаны контракты на три следующих проекта, а рекламные предложения сыпались нескончаемым потоком, заставляя компанию издавать счастливые вопли. Более того, интерес к нему вспыхнул и во Франции: число подписчиков в его социальных сетях, где было всего два поста, выросло в геометрической прогрессии.
Интернет-сообщества и СМИ в один голос трубили, что «этот год — год Рю Довона», сделав его главной темой для обсуждений. Он и впрямь был звездой на пике славы.
Но сам виновник ажиотажа, Рю Довон, оставался невозмутим. Сказать, что он не был рад, было бы ложью, но он знал: стоит ему проявить эмоции, и чаши весов «польза» и «вред» придут в движение. Поэтому он молча, как и всегда, продолжал жить своей обычной жизнью.
Возможно, именно за эту неизменность, за это постоянство с самого дебюта поклонники и любили его. Немалую роль играло и его собственное кредо, принятое с выбором профессии: никогда не ранить чувства тех, кто его полюбил.
Когда его взгляд встречался с кем-то из толпы, Рю Довон отвечал лёгкой улыбкой, кивком или махал рукой. Но при этом его глаза бесстрастно скользили по людям, выхватывая странные фигуры, затесавшиеся среди них.
Они выглядели точь-в-точь как традиционные корейские призраки из старого мистического сериала. Чёрные шляпы-каты* и просторные одеяния-турумаги*, мертвенно-бледные, словно напудренные, лица и… парящие в воздухе ноги. Точнее сказать, это были жнецы смерти.
«Так когда же это началось? Когда я стал их видеть?»
Их голоса прорывались сквозь гул толпы так же отчётливо, как музыка в наушниках.
— Какой красавчик. Он и правда неотразим. Я ни одного человека красивее не видел.
— Да, этот парень чертовски хорош.
— Честно говоря, я в свою бытность человеком был не хуже. Меня же за красоту и выбрали.
— Эй, полегче на поворотах. И так тошно, а ты ещё тут выпендриваешься.
— Да не только ты, мы все так думаем, понял? Но мы же молчим, а ты обязательно должен что-то ляпнуть, чтобы на тебя наехали, да?
Рю Довон машинально потянулся, чтобы поправить уложенные волосы, но вовремя опомнился и вместо этого открутил крышку на бутылке с водой.
— Ох, он даже бутылку открывает как-то по-особенному красиво.
— Ну всё, началось. Прекращайте слюни пускать. И на всякий случай предупреждаю: даже не думайте дать ему отсрочку, когда придёт его время. Поняли? Иначе нам всем крышка, не от Великого Царя, так от Чха Минхёка точно.
— Вечно ты паришься из-за того, что ещё не случилось…
«Что это, чёрт возьми, такое? И когда я начал их видеть? Кажется, дня три-четыре назад», — Рю Довон напряжённо размышлял, когда его слух пронзил тяжёлый звук затвора профессиональной камеры. Щёлк, щёлк. Женщина с фотоаппаратом была его первым «хомма*», преданной фанаткой, которая прославилась тем, что создала его фан-страницу на четвёртый день после дебюта и выложила фото легендарного качества. И сегодня она без устали щёлкала затвором, надеясь поймать очередной шедевр. Сейчас было не время отвлекаться на странных призрачных мужчин.
— Господин Довон, осталась одна минута.
Услышав слова организатора, Рю Довон обернулся. Ожидавшие своей очереди фанаты с напряжёнными лицами украдкой поглядывали на него, а встретившись с ним взглядом, испуганно вздрагивали. У одной девушки даже дрожали руки. Сделав глоток воды и снова закрыв бутылку, Рю Довон мягко улыбнулся. Его менеджер, директор Ким, стоявший в стороне, наблюдал за сценой с довольной улыбкой.
— Кажется, они сильно нервничают, — пробормотал он себе под нос.
Организатор, каким-то чудом расслышав его, положил перед ним лист для автографа и ответил:
— Мероприятие открытое, поэтому волнения больше обычного. Но вы, господин Довон, так хорошо работаете с фанатами, что они быстро привыкнут.
Рю Довон взял маркер и, посмотрев прямо в объектив камеры одной из поклонниц, широко улыбнулся. Странные мужчины в чёрном издали такой восторженный визг, что у него заложило уши.
— Реакция на фансайн сегодня отличная.
Директор Ким, не выпускавший телефон из рук до самой машины на парковке, с довольным видом показал ему экран смартфона. На снятом кем-то из зевак видео Рю Довон с неизменной улыбкой успокаивал фанатку, чей голос дрожал от волнения: «Всё в порядке, говорите медленно». Когда сотрудник сообщил, что время вышло, он жестом попросил подождать ещё немного и мягко взял девушку за руку. Это видео уже набрало несколько тысяч репостов.
Он, не обращая ни малейшего внимания на своё изображение на экране, первым делом избавился от контактных линз, которые уже давно ощущались в глазах как наждачная бумага. Закапав искусственные слёзы в покрасневшие глаза, он достал из своей неизменной сумки футляр и надел очки. «Ах, вот теперь можно жить».
— Это хорошо, — безразлично отозвался он.
— Фанаты ведь чувствуют. Где настоящее, а где игра.
— Это же было что-то вроде лотереи? Они, должно быть, потратили кучу денег. Нельзя их разочаровывать.
— Вот! Такая позиция мне о-очень нравится. Просто образцовое отношение.
Рю Довон лишь слегка усмехнулся. Директор Ким был его менеджером с самого дебюта. Они прошли через всё вместе: и когда он, пробиваясь с нуля, строил карьеру модели, и когда ступил на актёрскую стезю. Не только Рю Довон начинал с самых низов — его агентство, теперь занимавшее прочное положение в индустрии, тоже прошло через трудности. Глава компании на каждой корпоративной пьянке, как героическую сагу, рассказывал историю о том, как заложил дом и землю, чтобы раскрутить Рю Довона, и жил в крошечной съёмной комнатке. Эту байку он травил так часто, что, казалось, выварил из неё уже всё до последней капли.
Директор Ким тоже был новичком, когда впервые взялся за Рю Довона, своего первого артиста. Их совместный путь, полный взлётов, падений, радостей и горестей, длился уже больше семи лет.
Казалось бы, за столько времени директор Ким мог стать ему если не семьёй, то уж точно близким человеком. Но Рю Довон все эти семь лет держал его на расстоянии. Любые попытки менеджера вторгнуться в его личное пространство он пресекал с холодной решимостью. Даже на корпоративах, благодаря феноменальной стойкости к алкоголю, он никогда не пьянел и в итоге сам рассаживал по такси мертвецки пьяных коллег. Этот парень всегда держал других на едва уловимой дистанции.
Когда-то давно, раздосадованный этой непробиваемой стеной, директор Ким, куря с главой компании, спросил: «Да что с ним не так?». Ответ его ошеломил:
«Просто не лезь. Довона бросили родители, когда ему было лет семь. Он вырос в приюте, а в семнадцать ушёл оттуда. Я и это-то из него вытянул с трудом, допрашивал часа четыре, чтобы заранее подчистить тёмные пятна в биографии, если они есть. Кажется, он только-только начал доверять людям. Так что ты тоже виду не подавай».
…После такого все обиды разом испарились. «Вот же сумасшедшие родители. Хотя откуда им было знать, что брошенный ребёнок станет таким успешным? Наверное, просто избавились от него, как от обузы». Директор Ким проникся к нему глубоким сочувствием, и с тех пор старался избегать личных тем, окружая Рю Довона предельной заботой. Но тот, кого так опекали, в своём поведении ничуть не изменился.
— Ах, да, Довон. Звонили из «Седьмой станции». Сказали, что режиссёр по боевым сценам попал в аварию на ночных съёмках, и его, похоже, придётся заменить. На площадке тебе будет помогать другой постановщик. Ты ведь не против?
«Седьмая станция» была каскадёрской командой, работавшей над историческим фильмом, где Рю Довон уже отснялся в двух сценах. Замена каскадёра для опасных эпизодов, вроде падения с лошади, была обычным делом. Проблема была лишь в одном: он уже начал тренироваться фехтованию с нынешним режиссёром, и его беспокоило, что у нового постановщика может быть совершенно другой стиль. Это было особенно важно, потому что по контракту все сцены с мечом он должен был исполнять сам, без дублёра.
Рю Довон оторвался от сценария, который листал в машине, и поднял глаза.
— А его стиль похож на стиль режиссёра Юна?
____________________________________________________________________________________
Гат или Кат(кор. 갓) — традиционный корейский головной убор, который носили мужчины в эпоху Чосон.
Турумаги (кор. 두루마기) — это традиционное корейское пальто или верхняя одежда, которую носили как мужчины, так и женщины. Оно является важной частью традиционного ханбока (корейской национальной одежды).
Хомма- Это супер фанат, фотограф, лидер мнений и главный организатор в фандоме, который вкладывает огромным количеством денег и времени поддержку кумира