Отвали (Новелла) | Глава 54
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Стараясь не издать ни звука, чтобы не потревожить Люсьена, я на цыпочках прокрался вглубь комнаты. Здание общежития было старым, как и сама школа, но, к счастью, истёртый ковёр на полу исправно глушил мои шаги. Затаив дыхание, я разделся и скользнул в душевую. Только там, за закрытой дверью, под шум воды, я смог наконец выдохнуть. Настраивая воду и ожидая, пока она станет тёплой, я невольно начал что-то насвистывать — с губ сам собой сорвался незамысловатый счастливый мотив.
«Ты мне нравишься, Дилли», — снова и снова звучали в ушах слова Эмилио, и от одного воспоминания по телу разливалось тепло. Я вспомнил его раскрасневшееся от смущения лицо и не мог перестать улыбаться. Напевая под нос, я стоял под упругими струями воды, и казалось, что жизнь ещё никогда не была так прекрасна.
Я мылся дольше обычного, не желая покидать этот кокон тепла и эйфории. Наконец, заставив себя перестать петь, я вышел из душа. Решив не сушить волосы феном, чтобы не шуметь, я направился прямо к своей кровати. И поднял голову.
Я в ужасе отшатнулся, инстинктивно зажимая рот рукой.
На моей кровати сидел большой тёмный силуэт.
Радостное возбуждение мгновенно испарилось, сменившись леденящим первобытным страхом. Сердце ухнуло вниз и тут же бешено заколотилось о рёбра.
В панике я вжался спиной в дверь ванной, не в силах пошевелиться. Лунный свет, падавший из большого окна, зловеще очерчивал неподвижную тёмную фигуру, которая, казалось, впитывала в себя весь свет.
Постепенно глаза привыкли к темноте, и очертания стали различимее. Через несколько мучительно долгих секунд я наконец понял, кто сидит на моей кровати, и смог выдохнуть, чувствуя, как ноги становятся ватными.
— …Люсьен, какого чёрта ты тут делаешь? — простонал я, прижимая ладонь ко лбу. — Мог бы хоть свет включить! Сидишь тут в темноте, я чуть не умер от страха! Правда, думал, сердце остановится.
Я слегка пожурил его, но Люсьен не ответил. Он просто молча смотрел на меня из темноты, и эта тишина была хуже любого крика. Стало досадно, что я не высушил волосы и стою перед ним в таком виде.
— Люсьен, можно я включу свет? Хочу волосы высушить.
Он по-прежнему молчал. Подождав немного, я расценил его молчание как согласие и повернулся к стене. Сделал всего несколько шагов и уже протянул руку к выключателю, когда Люсьен внезапно заговорил:
Я вздрогнул и рефлекторно обернулся. Он всё так же сидел на моей кровати, но теперь его тень показалась мне ещё более черной, а голос — глухим, жутким, словно идущим из самой преисподней. Я невольно съёжился, но бежать было некуда. Заставив себя стоять на месте, напрягшись всем телом, я ждал, что он скажет дальше.
— Куда ты ходил? Я тебя долго искал.
— А… — после всего пережитого ужаса это был такой обыденный вопрос. Я даже ожидал чего-то подобного, поэтому охотно ответил: — Эми сказал, ему нужно кое-что сказать ненадолго, вот я и вышел. Э-э, слушай… прости, что не сказал заранее. Получилось дольше, чем я думал… Я думал, это будет быстро.
Люсьен ответил не сразу. Почему-то мне показалось, что меня отчитывают за тяжкий проступок. Необычная давящая атмосфера, исходившая от него, только усиливала это чувство.
— Я думал, ты спишь… — снова извинился я, чувствуя себя всё более неловко под его немигающим взглядом. — Прости, если разбудил шумом.
Люсьен по-прежнему молчал. Тяжёлая тишина давила на уши. Отчаянно хотелось крикнуть: «Да что ты хочешь сказать-то?!», но я сдержался.
Поставь себя на его место, Дилан. Если бы тебя оставили одного на вечеринке, а потом вот так вернулись — ты бы тоже разозлился. К тому же, я ведь совершенно забыл о нём, увлечённый Эмилио. Так что, конечно, это я должен извиняться.
Поэтому пришлось полностью принять вину на себя.
Нужно было дать Люсьену время, дождаться, пока он успокоится и перестанет злиться, но обстоятельства не позволяли. Завтра снова на занятия, а я ужасно устал. Хотелось поскорее высушить волосы и провалиться в сон.
— Слушай, я включу свет ненадолго? — снова осторожно предложил я. — Нужно волосы высушить… — Я уже протянул руку к выключателю, но…
— Не включай, — раздался из темноты голос Люсьена. В нём была такая холодная непреклонность, что я тут же опустил руку.
Снова повисла тишина. И я вдруг опять почувствовал этот сладкий, почти приторный запах.
Точно, в комнате всегда так пахнет. Это же парфюм Люсьена.
Вспомнились слова Эмилио: «Ты уверен, что это не феромоны?». Но я быстро отмахнулся от этой мысли.
Люсьен же сказал, что это парфюм. К тому же, мы живём вместе уже несколько месяцев — если бы это были феромоны, способные вызвать проявление, я бы уже давно среагировал. Да и разве они не должны быть настолько сильными, чтобы их невозможно было не заметить?.. Постойте...
Я вдруг вспомнил тот случай в душевой, когда потерял сознание без всякой видимой причины…
— Ты был с Эмилио? — Наконец заговорил Люсьен.
Я ждал, что он что-то скажет, но сейчас этот голос не показался мне приятным. Наверное, потому что Люсьен всё ещё злился. Нужно было успокоить соседа и друга, потому я постарался ответить как можно покорнее:
— Да. Разговор немного затянулся, так что… — Я осёкся и решил, что лучше выложить всё начистоту. Может, если он узнает, как я счастлив, его гнев утихнет. Откашлявшись, чтобы унять волнение, я заговорил. Сейчас слова давались с трудом по другой причине, нежели когда я признавался Эмилио. Чувствуя, как колотится сердце от переполнявшей меня радости, я выпалил:
— Эми мне признался! Представляешь?! Сказал, что я ему нравлюсь! Что это была любовь с первого взгляда, ещё тогда, когда предложил мне заняться греблей! Эми тоже такой же, как я! Парень, которому нравятся парни!
Я говорил быстро, взахлёб от волнения, тяжело дыша и вздымая плечами, ожидая хоть какой-то реакции.
Но Люсьен никак не реагировал. Он просто пристально смотрел в мою сторону. В темноте комнаты я не мог разглядеть его лица, но физически чувствовал его немигающий тяжёлый взгляд. Тишина растянулась на целую вечность.
— …Что ты сейчас сказал? — наконец произнёс Люсьен после долгой, мучительной паузы. Его голос был ужасно хриплым и надтреснутым, словно его выжимали из горла по капле, и в нём не было ни намёка на радость за друга. — Что ты сказал сейчас? Эмилио… признался тебе?
— Да! — Я энергично закивал, не в силах сдержать ликования. — Оказалось, я ему всё это время нравился! Люсьен, ты слышишь?! Эми был со всеми добр только для того, чтобы скрыть свои чувства ко мне! А не потому, что он такой со всеми! Ты был неправ! Нет, мы оба были неправы! Для Эми я был особенным! Он делал это, потому что я ему нравлюсь! Чтобы никто не догадался!
Я не мог скрыть своего возбуждения, голос дрожал и срывался, но я и не пытался сдерживаться. Зачем? Такая новость! Такое счастье! Жаль, что нельзя прокричать об этом на весь мир… Конечно, я не мог просто следовать велению сердца. Если бы мог, рассказал бы всем и каждому, что мы с Эмилио теперь вместе! Но это было невозможно. Поэтому доверился единственному человеку, которому мог — Люсьену. Я ожидал, что он, мой друг, обрадуется за меня больше всех.
Однако реакция Люсьена была совсем не такой, как я себе представлял. Он слушал мой восторженный сбивчивый рассказ абсолютно неподвижно, а потом тишину в комнате прорезал новый звук. Тяжёлое рваное дыхание. И это явно было не от радости.
— Признался?! — вдруг выплюнул он, добавляя грязное ругательство, и резко вскочил на ноги. — Этот ублюдок… тебе?!
Его высокая мощная фигура — под метр девяносто два, не меньше — на мгновение полностью поглотила лунный свет из окна, погрузив комнату в почти абсолютную темноту. Я испуганно ахнул и инстинктивно попятился, но спина тут же упёрлась в холодную стену. Бежать было некуда. Я мог лишь беспомощно смотреть, как тёмный силуэт шаг за шагом приближается ко мне.
Я рванулся к двери, успел её приоткрыть, но Люсьен тут же выставил руку и с оглушительной силой захлопнул её прямо у меня перед носом. Раздался громкий стук, и я оказался в ловушке. Лицом к лицу с ним.
— Говори, — прорычал Люсьен сквозь зубы. Он упёрся одной рукой в дверь, другой — в стену рядом с моей головой, полностью отрезая путь к отступлению. Я был заперт в углу, в клетке из его тела. — Рассказывай всё, что было. И всё, что сказал этот крысёныш Эмилио. Каждое слово.