Съешь меня, если сможешь (Новелла) | Глава 19
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Стук его собственного сердца казался единственным звуком в этой давящей тишине.
Ужас, страх, гнев — какофония чувств сплелась в тугой комок где-то в горле, не давая ни вздохнуть, ни вымолвить ни слова. Он лежал, вбирая в себя запах холодной пыли и цемента, ощущая кожей грубую ткань простыни и холод металла на запястьях.
И тогда тишину нарушил спокойный голос Доминика:
— Хорошо выспался? Прекрасно выглядишь.
Он повторил те самые слова — точно с той же ласковой, оттого особенно издевающейся интонацией, какими Джульетта когда-то обратился к нему. От этого внутри вспыхнула бессильная ярость. Джульетта, стиснув зубы, хрипло прорычал, впиваясь в него взглядом:
— Что ты творишь? Немедленно развяжи меня!
Он резко дёрнулся, оковы зазвенели. Скрежет металла, отдающийся глухо от стен, смешался с его рваными выдохами.
Но, выдохшись и не добившись ничего, кроме жгучей боли в натёртых запястьях, Джульетта замер, тяжело дыша. Доминик, всё это время наблюдавший за его метаниями с ленивым вниманием, наконец спросил:
— Всё? Ты как-то быстро сдаёшься.
— Сукин сын, — процедил Джульетта, больше не пытаясь сдерживаться. — Думаешь, тебе это сойдёт с рук? Похищение, незаконное лишение свободы — это тяжкие преступления. Даже тебе не удастся откупиться.
— Возможно, — Доминик неожиданно легко согласился. Губы его дрогнули в ленивой усмешке. — Но только если кто-то узнает, что я тебя похитил.
— Конечно, они узнают! — его голос сорвался. — Я же говорил, на моей машине трекер! Полиция приедет! Ты и двух дней не продержишься! Так что немедленно развяжи меня!
Он снова забился в путах, кричал, но Доминик даже не шелохнулся. Напротив, его это, похоже, позабавило. Он тихо усмехнулся, и этот звук испугал Джульетту куда сильнее любых угроз.
— Почему… почему ты смеёшься? Это правда, полиция приедет! Можешь проверить, если не веришь! Это правда!
Он кричал всё громче, но Доминик по-прежнему молчал, глядя сверху вниз со спокойной полуулыбкой. И тогда сказал:
— Нет, Джульетта. Никакого трекера нет.
— Ты приехал сюда сам. Никому ничего не сказал. Знаешь, почему? — Доминик наклонился ближе. Его шёпот был мягким и интимным, но прозвучал как приговор. — Потому что ты не хотел, чтобы кто-то узнал. Узнал, что ты продал своё тело, чтобы жениться на дочери главы H&J.
Нависла тяжёлая тишина, в которой по-прежнему был слышен лишь прерывистый, сбивчивый выдох Джульетты. Он не мог вымолвить ни слова. Каждая фраза Доминика звучала как точный, выверенный удар. Он говорил с такой уверенностью, будто расставлял фигуры на доске, уже зная, что партия выиграна.
— Ты думал, что я промолчу… но всё равно боялся, — заговорил Доминик, словно продолжая его мысли. — «А вдруг этот ублюдок сорвётся? Вдруг что-то пойдёт не так?» Ты не мог просто оставить это — даже мизерный шанс, что я всё испорчу, терзал тебя. Вот ты и приехал. Чтобы увидеть всё своими глазами. Убедиться, что я молчу. И, наконец, выдохнуть спокойно.
— Не… неправда… — сорвался с губ жалкий затухающий шёпот Джульетты. — Я… я чувствовал вину… приехал извиниться. Сказать прощай. Я, я не…
Но даже он сам не верил в эту ложь.
— Да, да, — перебил Доминик с ленивой снисходительностью, чуть кивнув. — В этом тоже есть доля правды. У тебя ведь осталась жалкая крошка под названием «совесть».
Он с усмешкой показал мизерный зазор между большим и указательным пальцами.
Доминик склонил голову набок, улыбаясь, будто вспоминая что-то забавное:
— Что ты там ещё говорил? GPS-трекер? Тот, что ты якобы установил на свою машину? — он хмыкнул, глаза сузились. — Не неси чушь, Джульетта. Конечно, его тоже не было. Если бы ты его поставил и твои передвижения отследили, всё тут же бы вскрылось. Ты бы пошёл на такое? Никогда.
Джульетта окончательно лишился дара речи. Пелена слов рассыпалась, и он чувствовал себя так, будто его раздели догола. Этот человек видел его насквозь.
— Никто не знает, где ты. И никогда не узнает. — Голос Доминика оставался спокойным. — Родители будут метаться, поднимать полицию… но через какое-то время всё затихнет. Тебя внесут в реестр пропавших без вести. Может, лет через десять покажут сюжет в документальном фильме про загадочные исчезновения. И всё.
— Молодец. Ты поступил ровно так, как я и ожидал.
Он легко погладил его по голове — жест, от которого Джульетте стало холодно. Как ребёнка. Как послушную игрушку, которая сделала всё, что от неё ждали. И чем дольше он слушал, тем сильнее всё это походило на злую фарсовую шутку. Он так старался быть осторожным. Так хотел предусмотреть всё. А в итоге сам помог загнать себя в ловушку.
— Ты обманул меня… — прошептал он, голос дрожал от злости и унижения. — Ты смеешь говорить о совести?.. Ты, кто никогда не брезговал ничем? Ты усыпил мою бдительность… ты с самого начала всё это спланировал, да?
Последние слова сорвались на крик, близкий к истерике. Взгляд затуманился от слёз.
Доминик медленно подался вперёд. С каждым сантиметром, что таял между ними, лицо Джульетты искажалось всё сильнее. Доминик замер, когда их разделяло не больше ладони, и тихо сказал:
— Да. Поэтому тебе следовало выбрать меня. Не было бы пары лучше, чем мы.
Он обманчиво-нежно погладил Джульетту по щеке, и кожу будто обожгло. С ненавистью глядя на Доминика, Джульетта собрал остатки сил и харкнул ему в лицо.
Доминик молча стёр слюну, не сводя с него холодного, как сталь, взгляда. А затем его губы тронула усмешка.
— Проверим? Кто первый: я сдохну или ты мутируешь.
Джульетту пронзило судорогой. Всего на секунду, но на его лице ясно отразился ужас.
Доминик лишь улыбнулся и одним лёгким движением взобрался на кровать. Он навис над Джульеттой, встав на колени между его разведённых ног. Он казался громадным; его тень поглотила не только скованное тело, но, казалось, и саму душу. Джульетта затаил дыхание.
— Ты говорил, у тебя сильная устойчивость к феромонам, — не сводя с него глаз, проговорил Доминик. В наступившей тишине зловеще щёлкнула пряжка его ремня. — Мне любопытно, как долго ты сможешь продержаться.
Джульетта в панике забился в оковах, но бессмысленные рывки лишь глухо звякали цепями. В его расширенных от ужаса зрачках, как в кривом зеркале, отразилась рука, медленно потянувшаяся к ширинке брюк.
— Не, не надо, нет. Не смей! Не смей, я сказал! Прошу, нет!..
Беспорядочная борьба захлебнулась в скулящей мольбе. Он извивался, но Доминик, глухой к его агонии, с холодным бесстрастием развёл ему бёдра. Джульетта сопротивлялся до последнего, но, в конце концов, силы кончились. Тело, измотанное тщетной борьбой, обмякло, перестав подчиняться. Он почувствовал, как горячая твёрдая плоть коснулась его сухого, неподготовленного входа.
Острая разрывающая боль заставила его закричать, увлекая сознание на край темноты.
— А, а… нет! Пожалуйста, пожалуйста, Доминик!
«Это правда… Он и правда сделает это. Изнасилует. Заставит мутировать. Убьёт. Я умру.»
— Я солгал! — сорвался он на захлебывающийся крик. Доминик замер, и Джульетта, цепляясь за эту паузу, выпалил: — Про убийство! Я солгал! Я всё выдумал, это была ложь!
Он зарыдал — отчаянно, с надрывом, не в силах больше сдерживаться.
— Пожалуйста, прости. Я был неправ. Пожалуйста, прости меня. Спаси… Доминик, пожалуйста…
Мольбы оборвались, сменившись хриплым криком ярости:
— Блядь, да мы с тобой разные, ты, психопат! Развяжи меня! А-а-а-ак!
Доминик, всё это время молча наблюдавший за его метаниями, усмехнулся.
— Нет, Джульетта. Ты ошибся. Мы с тобой идеальная пара. — Он окинул взглядом тяжело дышащего, смотрящего на него с животным ужасом мужчину. — Знаешь, когда я понял, что ты мой идеальный партнёр?
Джульетта, не в силах осмыслить вопрос, дрожащим голосом предположил:
— Когда я… сказал, что убил человека?..
— Неправильно, — с улыбкой ответил Доминик. — В тот самый момент, когда я понял, что ты меня использовал. Когда ты признался, что всё это время врал.
Комнату затопила тишина. Джульетта открыл рот, но воздух застыл в лёгких. После нескольких судорожных беззвучных попыток он смог выдавить:
— В этом мы с тобой больше всего похожи, — с видимым наслаждением пояснил Доминик. — В том, что ради цели мы не брезгуем никакими средствами. У тебя даже хватило смелости использовать меня.
Он громко рассмеялся. Джульетта впервые слышал от него такой смех, и от этого на мгновение впал в ступор. Наконец, прекратив смеяться, Доминик развёл руки в стороны.
— И после этого ты скажешь, что мы не идеальная пара?
Джульетта смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова. Мир перевернулся, и разум отказывался принимать новую чудовищную реальность.
— Су… сумасшедший… ты, ты сумасшедший…
— Да, — с сияющей улыбкой подтвердил Доминик. — Поэтому мы и идеальны.
Он сжал бедро Джульетты с такой силой, что плоть выдавилась между его пальцев. И тот мог лишь беспомощно наблюдать, как Доминик, венчаясь с его предательством, входит в тело.