Линия смерти | Глава 26
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Знал ли Чха Минхёк о его смятении или нет, но Рю Довон не дрогнул, даже когда атмосфера накалилась. Он лишь покачал головой.
— Не знаю, шутите вы или нет. Но вот это…
Он достал из внутреннего кармана сумки помятую жёлтую бумажку и протянул её. Это был защитный амулет. Но Чха Минхёк смотрел не на него, а на мозоли, покрывавшие ладони Рю Довона. За столь короткое время тренировок с тамбурином и палочкой, на его руках образовались мозоли, идеальные для владения мечом. Это были следы его усердия.
— Мне интересно, почему вы мне его дали. Можете ответить?
Это было давление, обёрнутое в вежливую просьбу. Так же, как и тогда, когда он заставил жнеца, осквернившего амулет, остаться рядом. Сигарета, зажатая между пальцами Чха Минхёка, сломалась пополам. Рю Довон спросил не о значении амулета, а о причине, «почему».
Чха Минхёк, никогда в жизни не проявлявший заботы о чувствах собеседника, впервые замешкался.
«Ты в следующем месяце закончишь свою человеческую жизнь и станешь жнецом смерти в Аду. Мне приказали безопасно доставить тебя туда (плевать, по какой причине ты туда попадешь), а поскольку я чертовски занят, то использовал свой собственный метод».
Почему эти простые слова так сложно произнести?
Его разрывало от досады. «Неужели те, кто раньше молчали передо мной и получали по морде, чувствовали то же самое?» В горле застрял комок из тяжёлого предрассветного тумана. Раздражающий запах становился всё сильнее.
— …Раз дали, так и держи при себе. Что за вопросы?
В конце концов, он смог выдавить из себя лишь это. Сказав, он и сам невольно усмехнулся. Рю Довон, на мгновение задумавшись, кивнул.
— Хорошо. Вы же не стали бы давать мне то, что причинило бы мне вред, господин режиссёр?
— Да за кого ты меня принимаешь? И, эй, подожди-ка.
Чха Минхёк вцепился в запястье Рю Довона, когда тот собирался убрать амулет обратно в сумку. Когда тот пошевелил рукой, странный, раздражающий запах пошёл именно оттуда. «Чёрт, я-то думал, откуда так воняет, будто кто-то в реке Сандзу искупался, а это от амулета в руках Рю Довона». Это означало, что кто-то дотронулся до амулета, осквернив его.
Кумихо, создавая амулет с кровью Чха Минхёка, вложила в него заклинание, так что на нём должна была остаться только аура Рю Довона, объекта защиты. Лицо Чха Минхёка окаменело.
— Эй. С кем ты встречался за эти четыре дня?
В отличие от недавнего момента, его тон стал натянутым и угрожающим. И взгляд изменился. Рю Довон, чьё запястье было схвачено, не отвечал. Сила была нечеловеческой. Его просто держали за запястье, а ощущение было такое, будто на него давит огромный кусок железа. Без преувеличения, если бы Чха Минхёк повернул руку, кость бы легко сломалась. Покрасневшее запястье заныло. Он предчувствовал, что через несколько часов появится синяк. И схватили его за правую руку, которую он так часто использовал в сценах с мечом. Рю Довон не стал вырываться, а просто посмотрел на Ча Минхёка и попросил:
— Отпустите, пожалуйста. Больно.
— Тот, кто трогал это, он тебе и моё имя сказал?
Это был правильный ответ, но Рю Довон и на этот раз промолчал. Обещание, данное жнецу, было важнее. Можно было бы, конечно, всё рассказать и наплевать на безопасность жнеца, но, вспомнив его бледное, дрожащее лицо, когда он упоминал этого человека, он не мог так просто открыть рот. Не из жалости, а из-за боязни, что на него самого падёт тень.
К тому же, за эти четыре дня, пока жнец был рядом, он не видел никаких странных тварей, и всё было на удивление спокойно. Будь у него возможность, он бы хотел, чтобы жнец оставался его телохранителем как можно дольше, хотя бы до конца съёмок фильма.
Проблема была в том, что Чха Минхёк был из тех, кто шёл напролом. Восприняв молчание Рю Довона как подтверждение, он резко вскочил.
— Куда вы? — спросил Рю Довон, вскакивая следом.
Освобождённое запястье болело от одного прикосновения, и он мог лишь бессильно его опустить. «Это же помешает съёмкам». Чха Минхёк процедил сквозь зубы:
— Поймать и убить одного ублюдка.
Он на мгновение забеспокоился о судьбе жнеца, но, сохраняя спокойствие, развернул Чха Минхёка за плечи. Более того, он нежно погладил его по руке, словно успокаивая фаната, который от волнения не мог вымолвить ни слова. От этой неожиданной "техники” губы Чха Минхёка дрогнули, создавая безмолвный поток, предположительно, ругательств. Казалось, отпусти он его руку, тот сорвётся с цепи и бросится в бой.
— Я не хочу сейчас вас никуда отпускать. Я пожертвовал сном, чтобы встретиться с вами, режиссёр, а вы хотите меня бросить?
Рю Довон намеренно закатал правый рукав. Запястье, которое сжимал Чха Минхёк, постепенно окрашивалось в лиловый цвет. Цветом, похожим на предрассветное небо. Чха Минхёк, опустив взгляд, тяжело выдохнул.
— …Ты же сказал, что много всего случилось.
Вид изуродованного запястья всё же задел его совесть, и выражение его лица смягчилось. Рю Довон пожал плечами.
— А, это я сказал, потому что хотел встретиться поскорее
— Да ты, сука, где такие фокусы выучил… А? Что ты сказал? — Чха Минхёк, который рявкнул на автомате, как на своих подчинённых, опешил и глупо переспросил.
— Я по-своему торопился, — ответил Рю Довон.
Зрачки Ча Минхёка беспокойно задвигались. Классическая музыка, которую он с таким трудом заглушил, снова порывалась зазвучать в его ушах.
«Х-хотел поскорее встретиться? Тогда почему не позвонил? Если так хотел встретиться, то логично было бы позвонить с телефона, который я тебе купил, разве нет? Или он ждал, пока я сам позвоню? Что за пассивность для мужика? Выглядит так, будто может в порошок стереть целую армию, а сам мнётся и говорит, что хотел поскорее увидеться, в такую рань?»
Даже осознавая, что само его присутствие здесь нарушает приказ господина, его мысли неожиданно потекли в иное русло. Чха Минхёк с замешательством смотрел на Рю Довона, который, отпустив его руку, доставал из сумки тот самый тамбурин и палочку для сого. «И что это значит?..»
Вставший рядом Рю Довон достал телефон и включил видео. Ошарашенный взгляд Чха Минхёка упал на экран смартфона. Телефон был совершенно другой модели, не той, что он ему купил.
— Что это? Я же купил тебе телефон. Почему ты им не пользуешься?
Рю Довон, сделав вид, что не расслышал, поднёс телефон ближе. Чха Минхёк, не дрогнув от того, что телефон почти перекрыл ему обзор, повторно потребовал объяснений:
— Я спрашиваю, куда делся телефон, который я тебе купил?
— Это всё потом, а сейчас… это экшн-сцена, снятая два дня назад, посмотрите, пожалуйста, всё ли в порядке? Основы, которым вы меня учили, я потихоньку отрабатывал, и определённо почувствовал, что стал лучше держать баланс.
— Вы же сами сказали. Выбирай, у кого учиться. Вот я и выбрал. Для меня этот проект гораздо важнее, чем странные явления или амулеты. Вы не собираетесь мне помогать?
«Почему он так хорошо говорит? Все эти знаменитости такие?»
— Я пользуюсь несколькими телефонами. Так вы ведь поможете?
Чха Минхёк моргнул. «А, пользуется несколькими телефонами? Ну, в офисе тоже десять телефонов, так что, наверное, это нормально». Он подумал, что если тот пользуется несколькими, то, когда один сломается, он, вероятно, воспользуется тем, что он ему купил.
Суть просьбы Рю Довона сводилась к тому, чтобы он снова стал его учителем по боевым искусствам. И, стоит повторить, в такое время. Когда до рассвета оставалось всего несколько часов. Чтобы он, командир гвардии Ада, который примчался сюда, нарушив приказ своего господина, снова занялся этим.
Чем больше он думал, тем больше поражался. Что это за тип такой? Рю Довон был человеком, которого он то понимал, то не понимал совершенно. С одной стороны, его усердие и упорство были идеальны для воина, а с другой — он, будучи простым смертным, обладал талантом мошенника, который несколькими словами мог вертеть командиром гвардии Ада, как хотел. До этого он реагировал на всё остро, а потом вдруг начал вести себя мило, сбивая с толку. А теперь вообще шёл напролом.
В общем, тот еще фрукт. Было ясно, что однажды он выкинет что-то грандиозное. Но проблема была в том, что стоило ему взглянуть на Рю Довона, как перед глазами проносилась сцена под сакурой, и все ругательства застревали в горле. «Неужели И Чонъюн знал и об этой его стороне, когда выбирал его кандидатом в жнецы?»
Пока Чха Минхёк долго молчал, сохраняя суровое выражение лица, Рю Довон, пытаясь поймать его взгляд, следовал за ним глазами. Ему вспомнилась похожая сцена, снятая с главной героиней несколько дней назад.
Обиженную главную героиню нужно было утешить, притворяясь слабым и кокетливым. Честно говоря, играть такую милую сцену перед этим огромным мужчиной было немного неловко. Но Рю Довон был из тех, кто не гнушался никакими средствами для достижения цели.
— Пожалуйста, посмотрите на меня.
В оригинале реплика была: «Супруга моя, вы не удостоите меня своим взглядом?». Он изменил её в соответствии с ситуацией, и на застывшем лице Чха Минхёка промелькнуло волнение, его суровые глаза и шрам под ними дрогнули.
— Я хотел встретиться с вами, режиссёр. А вы, похоже, нет.
Это тоже было похоже на реплику из сценария. Чха Минхёк, не знавший подоплёки, подумал: «Он что, с ума сошёл?», но не смог скрыть своего смятения. Рю Довон, исподтишка снова подсовывая ему телефон, нанёс решающий удар. На этот раз такой реплики в сценарии не было.
— Если вам не нравится обращение «режиссёр», может, мне впредь называть вас Минхёк-ним?
Он привык добавлять «-ним» к именам или никнеймам фанатов на автограф-сессиях, поэтому это обращение было для него самым привычным.
Простак Чха Минхёк, услышав ласковое «Минхёк-ним», тут же забыл обо всём и выхватил у него телефон. Проще говоря, он растаял. В отличие от того, как он со всей строгостью муштровал младших воинов, сейчас он серьёзно вглядывался в видео. Рю Довон, воспользовавшись моментом, застегнул манжеты на рукавах.
— Во время съёмок я чувствовал, что чего-то не хватает. Нынешний режиссёр по боевым сценам тоже хорош, но, как вы и сказали, это больше похоже на позёрство ради красивой картинки. А может, это просто мои завышенные требования.
Когда Рю Довон добавил, что его собственная игра его не устраивает, и он, получив разрешение от режиссёров, перенёс съёмки массовой боевой сцены на неделю, Чха Минхёк молча вернул ему телефон.
Глава 27