Сбеги, если сможешь| 47 Глава
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Вошедшая женщина средних лет, коротко кивнув в знак приветствия, выглядела совершенно измотанной. Я попросил помощницу принести что-нибудь выпить, а сам выдвинул стул для миссис Смит. Сев, она начала беспокойно перебирать руками и дрожащим голосом произнесла:
— Спасибо вам, господин прокурор. За то, что так… по-доброму ко мне отнеслись.
— Что вы, это моя обязанность. Что привело вас сегодня? Надеюсь, ничего не случилось?
На мой вопрос она лишь покачала головой и, откашлявшись, ответила:
— Нет, все хорошо. Сын умер, а у меня все хорошо… Какая же я ужасная мать…
— Что вы, — решительно возразил я на ее безжизненный тон. — Я знаю, что вы боролись изо всех сил. Поэтому, пожалуйста, не вините себя.
В этот момент раздался стук, и вошла помощница с чашками. Бросив сочувственный взгляд то на меня, то на миссис Смит, она тихо вздохнула и вышла. Оставшись наедине, я предложил ей чай.
Миссис Смит кивнула, но даже не протянула руку к чашке. Я молча ждал, пока она успокоится и начнет говорить. Сделав несколько прерывистых вдохов, она с трудом начала:
— Простите, что попросила о сделке после всех ваших усилий. Я подумала, что должна сказать вам это лично…
Ее дрожащий голос был полон сожаления и самобичевания. Но она ни в чем не была виновата. Для матери, потерявшей ребенка, отказаться от публичного суда над убийцей — невероятно тяжелое решение.
— Наверняка у вас были на то причины. Все в порядке. Сделка о признании вины — довольно распространенная практика…
Я попытался ее утешить, но горечь во рту никуда не делась.
— Наверное, я не смог внушить вам достаточного доверия.
— Дело не в недоверии к вам, — перебила меня миссис Смит.
Я невольно посмотрел на нее. Она встретила мой взгляд полными тревоги глазами и продолжила:
— Я и сейчас верю, что вы сделаете все возможное. Вы говорили, что у нас есть и улики, и свидетели, и все шансы на победу. Я тоже в это верила. Верила, что все будет хорошо, что моего мальчика больше не унизят… но…
Ее голос затих на полуслове. Я молча ждал продолжения. Миссис Смит закусила губу, а затем с надрывом выпалила:
— Но если мы, не дай бог, проиграем, все будет напрасно.
Я просто слушал. Миссис Смит продолжала:
— Миллер никогда не проигрывал. Их юридической фирме три поколения, и ни одного поражения — разве это возможно? Да, я знаю, что это преувеличение. У фирмы Миллеров были редкие проигрыши. Но это у фирмы. Натаниэль Миллер не проигрывал ни разу!
То же самое касалось и его отца, Эшли Миллера, и его деда, Доминика Миллера. Именно поэтому семья Миллеров стала неприкасаемым королевством. Считалось, что против них невозможно выиграть. В американском обществе без сословий они занимали положение негласной королевской семьи. Это внушало людям страх. Страх, который отнимал смелость бороться. И тогда Миллеры снова побеждали, а страх людей становился еще сильнее — порочный круг.
Миссис Смит тоже попала в него. Просто оказалась втянута. Только и всего.
Я все понимал, но что-то по-прежнему не давало мне покоя. Я нервно сцепил пальцы и, не выдержав, спросил:
— Что-то произошло? Может, адвокат другой стороны сделал вам какое-то предложение или… был неприятный контакт?
Я смягчил формулировки, заменив «этот ублюдок» на «адвокат другой стороны», а «угрозы» на «неприятный контакт». Тело миссис Смит заметно напряглось. Такая реакция была красноречивее любого ответа. При виде этого во мне снова закипела ярость.
— Мэм, какими бы ни были угрозы, я могу вам помочь. Что именно вам сказал этот ублю… то есть, сторона Миллера? Что они вам сказали, что вы отказались от суда? Расскажите, и я сделаю все, что в моих силах. Поэтому… — я сделал последнее предложение. Возможно, позже она пожалеет о своем решении. Изменить что-то можно было только сейчас.
Но, несмотря на все мои уговоры, миссис Смит покачала головой.
— У меня больше нет сил, господин прокурор. Я не могу больше бороться.
— Этот человек…! — внезапно выкрикнула она срывающимся от горя голосом.
Я замер. Она посмотрела на меня искаженным от боли лицом. Глаза блестели от слез, губы дрожали.
— Этот человек знал об Энтони.
Я растерянно переспросил. Миссис Смит с мукой в голосе продолжила:
— Он знал все, что делал Энтони. То, чего даже я не знала… он знал, чем мой мальчик занимался перед смертью. Боже, как… как такое возможно? Боже мой…
— Нет! — она яростно замотала головой. — Если начнется суд, все это всплывет. Я не могу этого допустить. Я должна защитить честь Энтони. Поэтому, пожалуйста, соглашайтесь на сделку. На любых условиях, пожалуйста.
Миссис Смит начала умолять меня. Мое замешательство сменилось оцепенением. Я коротко выдохнул, пытаясь сохранить самообладание, и сделал последнее предупреждение:
— Вы же не знаете, на каких условиях они настаивают. Он может не получить должного наказания.
Вспомнив бред, который нес адвокат в самом начале, я указал на это. Она крепко стиснула губы. Закрыв глаза, она на мгновение замолчала, словно борясь с собой, а затем, расслабив челюсть, безвольно произнесла:
— Защитить честь моего сына важнее.
После этих слов я больше ничего не мог сказать.
«Дело Смита против Дэвиса завершилось сделкой о признании вины».
Заголовок, напечатанный огромными буквами, красовался на первой полосе газеты. Оставив позади снующих по улице прохожих, я взял одну из газет, выставленных на стенде, расплатился и, идя по улице, начал читать.