Линия смерти | Глава 6
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Он сразу же направился в гардеробную, откуда вышел уже в спортивной одежде. На руке — чехол-браслет с надёжно закреплённым телефоном. На запястье — умные часы. В ушах — наушники. Влажную от умывания чёлку он кое-как растрепал рукой и достал из холодильника бутылку с водой, приготовленную ещё вчера вечером. В прозрачной бутылке плескалась подозрительная розовая жидкость — протеиновый порошок с добавлением коллагена и лимонного ароматизатора.
Привычным жестом окинув взглядом свою огромную квартиру и убедившись, что всё в порядке, Рю Довон вышел за дверь. Едва он сошёл с лифта, его кроссовки с туго завязанными шнурками перешли на лёгкий бег.
Было ровно шесть утра. Время, когда начиналось утро Рю Довона. Утро, которое наступало с точностью до минуты.
Тап, тап, тап. Ритмичный бег вскоре вывел его на набережную реки Ханган. С такой скоростью он доберётся до спортзала ровно в 6:30, и отдельная кардиотренировка ему не понадобится. На утренней набережной уже было оживлённо от людей, вышедших на раннюю пробежку.
Среди них были и те, с кем он сталкивался каждый день и уже успел сдружиться на расстоянии — они обменивались с ним приветственными кивками. Были и те, кто узнавал его и удивлённо застывал на месте. Но большинство — это были просто люди с усталыми лицами, которые, как и он, пытались начать свой день с пробежки. Поэтому Рю Довон не стал выпендриваться, надевая кепку или солнцезащитные очки.
Пробежав минут пятнадцать и контролируя дыхание, он начал понемногу задыхаться и вспотел. Волосы намокли, руки стали скользкими. Пока он бежал, поддерживая один и тот же темп, синева рассвета рассеялась, уступая место полноценному утру. Ночные огни города окончательно погасли, и речная гладь засияла ярче обычного. Зимой, погружённой в свой сезонный сон, даже к моменту его прибытия в спортзал было ещё темно, но мартовская весна будила утро раньше, и вокруг было уже светло.
Во время бега он ни о чём не думал. Из наушников лились популярные песни, захватившие все музыкальные чарты, но Рю Довон никогда не подпевал и не напевал их про себя. Музыка была лишь инструментом для измерения времени бега. Чтобы погрешность была минимальной.
Покинув набережную, Рю Довон наконец перешёл с бега на шаг. Он открутил крышку принесённой с собой бутылки, сделал глоток и проверил часы. 6:30:14. И сегодня он прибыл вовремя. Смяв пустую бутылку, он выбросил её в урну у входа в спортзал.
Навязчивая потребность соблюдать время преследовала его постоянно. Он должен был неукоснительно следовать установленному распорядку в отведённое время, только тогда день проходил гладко. Он знал, что это одержимость, но ничего не мог с собой поделать. А ведь можно было бы подольше поспать, не заниматься спортом с самого утра, есть то, что нравится, не считая калорий. Рю Довон прекрасно это понимал, но то, что он сам заточил себя в рамки изнурительных тренировок, было целиком и полностью его выбором.
Когда-то он боялся времени. Звук движущихся часовой, минутной и секундной стрелок причинял ему боль. Он не хотел снова переживать те дни своего детства, когда, испугавшись буйного отца, он прятался под одеялом и тупо убивал время.
Для человека, который боялся каждой минуты и каждой секунды, единственный способ победить время — это не тратить его впустую. Быть занятее всех, планировать всё до мелочей. Он настолько сжился с этим, что сам осознавал: его травма не прошла, а переродилась в одержимость.
— О, пришёл? — встретил его тренер с опухшими глазами.
Рю Довон махнул ему рукой и сразу же направился в раздевалку, где переобулся, повесил на шею спортивное полотенце и вышел. От тренера густо несло перегаром. Растягиваясь и разминая мышцы, Рю Довон внезапно спросил:
— Ох, и не говори. Вчера же как раз соревнования закончились. Все как с цепи сорвались, до четвёртого захода без остановки гудели.
— Хён, ты же ещё не протрезвел. Хоть похмелился?
— Вот с тобой закончу и пойду за супом из проростков. Ваше Высочество, не беспокойтесь. Я хоть и такой, но всё же профессионал. Уже проснулся, так что не переживайте.
Тренер плотоядно ухмыльнулся и своими толстыми руками проверил плечи и спину Рю Довона, после чего удовлетворённо улыбнулся. В глазах Рю Довона это выглядело как пьяное кривляние, но когда тренер ощупал его грудь, проверяя усердно накачанные большие грудные мышцы, в его взгляде промелькнула гордость.
— Вечно вам что-то тревожно, Ваше Высочество.
— Хён, ты только что пошатнулся, нет?
— Эй-эй. Ваше Высочество. Клевета запрещена.
«Если бы не я, тренер бы сейчас дрых без задних ног. Разделять работу и личную жизнь — это, конечно, правильно, но… эх, надо было сказать, что сегодня потренируюсь один», — с тоской подумал Рю Довон.
— С сегодняшнего дня мы будем качать переднюю зубчатую мышцу! Дорогой клиент, давайте вместе нарастим вам мощную спину! Я, ваш покорный слуга, подарю нашему клиенту Рю сцену с обнажённым торсом, которая войдёт в анналы истории!
— Твоя речь то в Чосон занесёт, то в Северную Корею… Хён, ты точно не протрезвел.
— Да протрезвел я, придурок. Ты что, хёну не веришь?
Смотря с подозрением на тренера, который с глупой улыбкой протягивал ему пояс для пауэрлифтинга*, Рю Довон нехотя взял его. В стороне гири и гантели, сложенные в аккуратный ряд, словно вопрошали, готов ли он.
Директор Ким прибыл как раз к концу тренировки и радостно поприветствовал Рю Довона, вышедшего из душа с мокрыми волосами. После использования шампуня и геля для душа, которые он хранил в своём шкафчике, от него исходил лёгкий аромат мускуса.
Обменявшись привычными приветствиями, они сели в фургон. Рю Довон принялся перебирать пакет с салатом, который прихватил с собой менеджер. Обычно на завтрак он предпочитал корейскую кухню, но в дни съёмок приходилось следить за формой, поэтому он заменял её протеиновым хлебом и салатом. Он жевал невероятно сухой хлеб с таким видом, будто это была самая невкусная еда в мире. Проверив время, он увидел 8:20. Через десять минут они будут дома, где ему нужно будет быстро переодеться, а затем — следовать расписанию до самого конца дня.
Сев за руль, директор Ким коротко изложил план на сегодня:
— Сегодня сначала навестим режиссёра Юна в больнице, а потом сразу поедем в Намъянджу.
Крупный лист салата с аппетитным хрустом исчез у него во рту. Но на лице едока не дрогнул ни один мускул. Директор Ким, взглянув в зеркало заднего вида на Рю Довона, жующего траву без всякой заправки, осторожно спросил:
— Тебе ещё не надоела эта диета? Может, сменить заведение?
«Как же я ненавижу красную капусту…» — подумал Рю Довон, но без тени эмоций расправился с фиолетовым овощем.
— Всё в порядке. Где ни покупай, салат — он и есть салат.
— Ну, всё-таки в разных местах состав салата отличается. Ах да, в последнее время появились заправки с нулевой калорийностью. Может, с ними будет повкуснее?
— Это ещё хуже. Лучше я потерплю, а потом за один приём съем что-нибудь вкусное.
В глазах директора Кима этот здоровяк выглядел донельзя мило. Будто ребёнок, который капризничает из-за еды.
Сегодня предстояло много съёмок, и нужно было плотно поесть, но еда просто не лезла в горло. Рю Довон закрыл контейнер с салатом, в котором осталась ещё половина, и до самого дома долго и мучительно жевал сухой хлеб.
Заехав домой и переодевшись, он вышел с уже подсохшими, слегка взъерошенными волосами. Ему всё равно на съёмочной площадке наденут парик и наложат грим, так что заезжать в салон не было нужды. Сев в машину в простой спортивной одежде, Рю Довон открыл окно. Запах освежителя воздуха, который расторопный директор Ким распылил, чтобы избавиться от запахов еды, для чувствительного носа Рю Довона был слишком резким.
Но он не подал виду. Это было сделано ради него, поэтому он был только благодарен.
— Хм… Навигатор предлагает ехать по Олимпийскому шоссе, но я знаю дорогу до больницы Сеён. Минут сорок, не больше. Поспи пока.
Директор Ким и сам знал, что Рю Довон не уснёт, и сказал это просто так. Он восхищался этим парнем, который вставал на рассвете, бегал, а потом ещё и занимался в спортзале. И при этом не выказывал ни малейших признаков усталости. «Просто железный человек какой-то».
Как и ожидалось, Рю Довон до самого приезда в больницу внимательно изучал сценарий на сегодняшний день. Он снова и снова повторял уже выученные реплики и разминал запястья перед сценами фехтования.
Директор Ким, не мешая ему, съехал с Олимпийского шоссе на Сеён-ро. Возле университетской больницы всегда было многолюдно. Зная, насколько Рю Довон чувствителен ко времени, он нагло вклинился в поток, обогнал несколько машин и заехал на парковку.
У главного входа в больницу сотрудники сажали тюльпаны. Весна — пора цветов. Даже в унылой больнице распускались прекрасные цветы. Тут и там можно было увидеть пациентов и их опекунов, фотографирующихся на их фоне. Рю Довон безучастно скользнул по ним взглядом. Цветы, посаженные на перепутье жизни и смерти, были прекрасны. И аромат их был приятен. Людям, которые узнавали его и заговаривали с ним, он отвечал сдержанной улыбкой. Видимо, из-за специфики места, хоть люди и перешёптывались, никто не вёл себя бестактно, не тыкал в него телефоном с просьбой сфотографироваться.
Директор Ким шёл рядом с Рю Довоном, неся в руках коробку с напитками.
— Ах, Довон. Завтра во время дневных съёмок у тебя будет короткое интервью для «Look». Примерно в 3:20? Я уже предупредил режиссёрскую группу, так что они, скорее всего, отпустят вовремя. Я посмотрел вопросы от «Look», они в основном касаются «Мартер». Сказали, что главный редактор приедет лично. Я договорился о встрече в кафе рядом со съёмочной площадкой.
— Список вопросов я тебе скину в мессенджер. Я там набросал примерные ответы, ты просмотри.
Пауэрлифтинг – это силовой вид спорта, целью которого является поднятие максимально возможного веса в трех основных упражнениях:приседания со штангой, жим лежа, становая тяга.