Проливной дождь (Новелла) | Глава 50
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Побег от проблем — не всегда лучший выход. Когда я худел, чтобы меня полюбили, или когда стоял на той крыше, — стоило мне перестать убегать, и результат выпадал, словно лотерейный шарик. В первом случае я получил здоровье, во втором — жизненную мудрость. Жизнь ничем не отличается от лотереи. С той лишь разницей, что результаты лотереи объявляют в субботу в 20:45, а в жизни все куда менее определенно; в лотерее всего сорок пять чисел, а в жизни — бесконечное множество переменных. Когда я только устроился на работу, я ненавидел Джин Ёвона, а теперь мое сердце перевернулось, как блин на сковородке. Бывает же такое.
— Мне нравятся плохие девчонки.
Квак Ильён, разглядывавший образец туфли, вдруг обратился ко мне с этими словами.
— А если у плохой девчонки еще и красивые ноги — это вообще комбо.
Кризис миновал, и Квак Ильён снова вернулся в свое обычное, несколько эксцентричное состояние. Туфли, которые он сейчас проектировал, были лодочками с открытым носком, усыпанными серебряными и черными шипами, похожими на шипы розы. Гладкая лакированная кожа и шипы создавали сексуальный, но опасный образ.
Проект «Rain way» был свернут, и на смену ему пришел «Сон в летнюю ночь». Конечно, со смыслом, далеким от Шекспира. Официальное название проекта было «Fairy or Femme Fatale», но в отделе его называли просто «3F». Идея заключалась в том, чтобы представить две диаметрально противоположные по образу модели обуви — ангельскую и дьявольскую. Рекламирующая дизайны модель была одна, то есть, одна и та же женщина должна была воплотить образы и хорошей, и плохой девочки.
В отличие от «Rain way», в этом проекте была заложена тонкая психологическая стратегия. Двойственность человеческой натуры и желание каждой женщины время от времени примерить на себя то роль нежной феи, то маску роковой соблазнительницы. «Fairy or Femme Fatale» был нацелен на удовлетворение этих двух желаний. Я до сих пор не понимал, зачем мы вообще возились с какими-то заурядными резиновыми сапогами, если можно было сразу начать с «3F».
Ли Джэхва, сидевший у окна, с пыхтением вырезал какой-то эскиз. Он то и дело ворчал — казалось, будто ему пришлось делать это за кого-то другого.
— Эм… начальник? — Глядя на его лицо, я пожалел, что вообще к нему обратился. Он выглядел куда более раздраженным, чем Квак Ильён в своей маниакальной фазе.
— Да почему оно так сделано! Бесит! — Ли Джэхва с силой бросил ножницы на стол. — Вы звали, Сокён-сси?
— Наверное, это дэ-ри Квак такой дизайн придумал.
— Это я вчера нарисовал. Криво до безобразия, — небрежно бросил Ли Джэхва. Он ругал сам себя, так что утешить его я не мог.
— О проекте «Rain way»… начальство ничего не говорило? — спросил я, когда он снова взялся за ножницы.
— Приказано молчать до начала августа. Сейчас ничего не могу сказать.
Я кивнул в ответ. Не было смысла обижаться на то, что подчиненным чего-то знать не положено. Да и когда было по-другому? Джин Ёвон тоже ни словом не обмолвился о «Rain way». «Может, он просто не хотел задевать мою гордость? Нет, он же сам сказал, что не терпит убытков. Значит, дело не в этом».
Квак Ильён точил карандаш в точилке в виде паровозика. От жары и необходимости рисовать осеннюю коллекцию голова шла кругом. Я от нечего делать то вставлял, то вытаскивал карандаш из точилки.
— Сокён-сси, ты что, сексуально неудовлетворен? — Квак Ильён указал на мой карандаш. — Чего ты так яростно его туда-сюда пихаешь?
Ли Джэхва, до этого корпевший над эскизом, с интересом поднял голову. Я уже давно понял, что, несмотря на свою сдержанность, он любит пошлые шутки. Правда, сам он предпочитал в разговоре не участвовать, а лишь слушать и посмеиваться. Сейчас он явно ждал, что я скажу что-нибудь пикантное. Я бы мог, конечно, удовлетворить его любопытство, но сегодня был не тот настрой.
Я всем телом упирался в дверь, чтобы не впустить Джин Ёвона. Но он давил с другой стороны, и сил у него было больше. Я не выдержал, и дверь приоткрылась. А Джин Ёвон не стал толкать ее дальше. Но и закрыть не давал. Таково было наше нынешнее состояние.
Конечно, я мог распахнуть ее сам. Но нерешительность держала меня на месте. Я мог лишь смотреть на него сквозь узкую щель. Внешне слабой стороной был он — ведь это он открыл свои чувства, а я — нет. Но на самом деле слабой стороной был я. А что, если я подойду ближе, и он потеряет ко мне интерес? Ущерб, который я понесу, будет невообразимым. К тому же, наши с ним натуры были абсолютно несовместимы. Именно поэтому я и колебался. А что, если Джин Ёвон просто… ошибся дверью?
— Сокён-сси, тебе кто-то пишет, — Квак Ильён ткнул пальцем в мой мобильный.
Я поднял голову от эскиза. На экране было сообщение от Рю Джуна. Мы не то чтобы часто общались, и я удивился.
Я не сразу понял, о чем речь, и вышел из офиса. Дойдя до тихого коридора у туалета, я набрал его номер. На том конце было шумно — видимо, он был на работе.
— Твой бывший, тот ублюдок, которого мы встретили в «Royal Family».
— Без понятия, как он узнал, где я работаю, но он отправил наши с тобой фото на почту моего агентства. Те же самые, что и тебе на работу.
— Пришли они давно, но директор только вчера вернулся из-за границы, так что скандал разразился сегодня.
У меня отвисла челюсть. Этот псих после развода окончательно с катушек слетел.
— Ты в порядке? У тебя проблем не будет?
— Да пофиг. Агентство с таким само разберется и все заблокирует.
— Прости, что из-за меня ты влез в неприятности.…
— Да не извиняйся. Ты лучше за себя переживай, хён. Со мной-то все в порядке, а вот что будет, если тебя снова с работы выпрут?
Судя по тому, что до сих пор ничего не произошло, в нашу компанию он этого не отправлял.
— Рю Джун. У тебя ведь остались фотки этого ублюдка?
— Конечно. Я и после твоего ухода еще несколько сделал. А что?
— Эй, не опускайся до его уровня, а?
— Я не собираюсь отправлять их к нему на работу. Просто хочу, чтобы были у меня на всякий случай.
— Окей, понял. Сейчас скину. И передай говнюку, чтобы за шкуру свою опасался. Мразота, совсем что ли крыша поехала. Творит, что хочет, будто ему на всех насрать. Из-за него мне пришлось хорошенько потрудиться, чтобы поднять настроение директору.
— Ты… спишь с директором? — прошептал я, оглядываясь по сторонам.
Похоже, интрижки с начальством — не такая уж и редкость. Рю Джун спит с директором, а я… целуюсь.
— Ну, моему директору нравится мой член. Ладно, мне бежать пора. Фотки скину, проверь потом.
Я закончил разговор и прислонился затылком к стене. Каким же ничтожеством надо быть, чтобы творить такое? Я яростно набрал сообщение.
[Блядь, ублюдок, тебе что, жить надоело? Думаешь, только ты можешь меня аутнуть? Иди нахуй!]
Коварная память, как назло, услужливо напомнила мне номер Ким Дэёна. Отправив сообщение, ответа я не ждал. Но все же было странно, что он молча проглотил оскорбления. С его-то характером он должен был тут же взбеситься и позвонить, но телефон молчал. Было сильное искушение набрать его и высказать все, что думаю, но я сдержался. До этого уровня я не опущусь.
И тут посыпались сообщения от Рю Джуна. На пяти фотографиях Ким Дэён мерзко тискался с тем смазливым парнем.
— И зачем я связался с таким ублюдком?! — я с силой ударил себя кулаком по щеке.
От удара из глаз потекли слезы. Я сохранил фотографии, и в этот момент из-за угла высунулся Квак Ильён.
— Да так… друг прислал, — я спрятал телефон в карман и улыбнулся. — А вы, дэ-ри Квак, куда?
Раз уж вышел, я решил тоже зайти и направился в туалет вместе с ним. Мы встали у соседних писсуаров и расстегнули ширинки. Вжи-ик. Квак Ильён извлек нечто огромное и нацелился на писсуар. Я не поверил своим глазам. При таком росте, с таким милым лицом — и такое несоответствие. Он с облегчением стряхнул свое «орудие», вздрогнув при этом всем телом.
— Дэ-ри Квак, а вы, оказывается, ого-го.
— Ага, у меня член большой, — невинно улыбнулся он.
Я тоже закончил и застегнул ширинку. Квак Ильён, моя руки, сказал:
— Я ни разу не видел члена больше, чем у меня. Кроме одного человека.
— И кто же это? — «Его отец, что ли?» — подумал я.
Брызги с его рук полетели мне в ошеломленное лицо. Выдав эту шокирующую информацию, Квак Ильён, напевая, вышел. Но я же видел — у него в штанах было нечто невероятное. Больше, чем это? Какого же тогда размера?.. Я потому и не встречался с иностранцами, что меня пугали их размеры. Я посмотрел на свое предплечье, повертел им. «Неужели…»
«Наш директор... директор…» — голос Квак Ильёна эхом отдавался в голове.
Я правда не хотел. Знаете, как бывает? Говорят тебе: «расслабься», а ты от этого напрягаешься еще больше. Такова уж загадка человеческого тела: чем больше стараешься не думать, тем больше думаешь.
Когда Джин Ёвон вошел в переговорную, я изо всех сил старался не смотреть ниже пояса. Но из-за этого наши взгляды постоянно встречались, а когда я пытался этого избежать и отвести глаза, то снова смотрел вниз. Ужасно неловко.
— Дэ-ри Квак, измените цвет подошвы и в течение двух дней предоставьте исправленный вариант директору Ха, — Джин Ёвон осмотрел черные лодочки Квак Ильёна и поставил их на стол. Рядом уже стояли мои «туфельки Золушки». Два таких разных по стилю каблука смотрелись вместе на удивление гармонично.
— Начальник отдела Ли, сосредоточьтесь на осенней коллекции. Версию «Femme» пока утверждаем за дэ-ри Кваком. И, Пак Сокён-сси.
«Ну что за человек, секунды подождать не может». Взгляды Ли Джэхвы и Квак Ильёна устремились на меня.
— Это будет версия «Fairy». Отправляйте на фабрику заказ на производство.
Я вздрогнул, когда он указал на мои туфли. Джин Ёвон спрашивал, хочу ли я их выпустить, но мне и в голову не приходило, что моя работа войдет в этот проект.
Как только я ответил, Джин Ёвон принялся собирать бумаги, словно разговор окончен. Ничего нового. После случая на теннисном корте наши отношения снова свелись исключительно к рабочим вопросам. В ответ на слова о том, что ему все дается легко, кроме меня, я промолчал. Я понимал, что если Джин Ёвон откажется от меня, то все будет кончено. И что если он решит меня уволить, я должен буду принять это.
«Нет… На самом деле, я не хочу, чтобы его интерес угас. Если ему нравится моя наглость и неординарность, я хотел бы вести себя соответственно».
Дойдя до этой точки, я понял, в раздумьях больше нет смысла. Я был пойманной рыбой. Созревшим плодом, готовым упасть.
— С завтрашнего дня я уезжаю на неделю. Все дела на это время передам директору Ха, так что постарайтесь.
Слова «зарубежная командировка» привели меня в чувство. Кажется, только меня одного интересовало, куда он едет. Когда мы с Квак Ильёном подошли, чтобы забрать обувь, Джин Ёвон посмотрел на меня.
Квак Ильён и Ли Джэхва бросили на меня сочувственные взгляды. Наверное, решили, что меня ждет очередной выговор.
Когда все вышли, мы остались вдвоем. Я почтительно сложил руки и ждал. Джин Ёвон, подперев подбородок, бросил:
— Тебе нужно больше времени на оценку? — «Неужели Джин Ёвон думает, что я все это время его „оценивал“?»
Я не настолько наглый. Да и что оценивать в человеке, у которого нет недостатков? Я опустил взгляд и уставился на его локоть. Среди прочего, мелькнула абсурдная мысль: «Хорошо, что его нижняя часть тела скрыта столом». Но и это было ненадолго — Джин Ёвон поднялся. Мой взгляд, вопреки воле, снова устремился вниз. Он проследил за моим взглядом, и его бровь едва заметно дернулась.
Я ожидал, что он что-нибудь скажет, но он молча подошел к кофемашине и нажал на кнопку «капучино». Затем кивком указал на аппарат, словно приглашая подойти и забрать напиток. Во рту и правда пересохло, и я направился к нему. Джин Ёвон прошептал мне прямо над ухом:
— Если любопытно — так и скажи. Я могу показать тебе все, что тебя интересует.
— Д-да что меня может интересовать?!
— Мне прямо сказать, куда постоянно устремлен твой взгляд?
У меня возникло чувство, будто меня считают полным профаном в вопросах секса. Я схватил готовый капучино и поднес ко рту. Он указал на мою руку, прикрывавшую рот, словно веля ее убрать.
— Если господин директор уберет свою руку первым, — парировал я, но его лицо начало приближаться.
Он наклонился и, коснувшись щеки, впился в уголок моих губ. Я замер, широко раскрыв глаза. Его мягкий язык обвел мои губы, и я снова начал терять голову, но тут он ощутимо прикусил мою губу.
— Для такого опытного парня, как Пак Сокён-сси, — прошептал он, отстраняясь, — подобные игры – пустяк, верно?
Словно спрашивая «разве не так?», он ухмыльнулся и вышел, оставив меня одного в ошеломляющей тишине. Я смотрел на дверь, за которой он скрылся, и вдруг подумал: «Неужели…»
«Этого не может быть». Я дотронулся до ноющего уголка губ. За его усмешкой скрывалось легкое раздражение. Я не был настолько глуп, чтобы не понять, почему. Я провел языком по губе. Тум-бум, тум-бум. Как только я понял, почему он укусил меня, по всему телу разлился жар.
«Этот ядовитый змей… ревнует?»
Я не мог в это поверить, но меня буквально распирало от счастья. До сих пор мне ни разу не довелось испытать по-настоящему взаимной любви — в основном это была безответная влюбленность или отношения с такими ублюдками, как Ким Дэён.
Я с силой надавил пальцами ног на дешевый пластик шлепанцев. Сегодня они казались на удивление мягкими.