Опасный Уровень (Новелла) | Глава 47
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Наступила ночь. После изнурительного секса Шиу, казалось, должен был немедленно провалиться в глубокий сон, но стоило закрыть глаза, как его уносило бесконечным потоком мыслей. А что, если Гону был прав и ему не стоило доверять Доджину? Смешно, но даже сбежав от хёна, Шиу всё ещё цеплялся за надежду, что его сладкие обещания не были ложью.
Слегка повернув голову, Шиу посмотрел на спящего Гону. Дыхание брата было ровным и спокойным. Он спал, и на лице его застыло умиротворенное выражение. «Вот ненормальный, так светло улыбается, даже когда я его всего обкончал». Ощутив внезапный прилив нежности, Шиу придвинулся ближе и поцеловал брата в губы. Затем подтянул одеяло и заботливо укрыл его.
Убедившись, что Гону крепко спит, Шиу взял свой новый телефон. Он долго вертел в руках бесполезный аппарат, с которого нельзя было даже позвонить. Затем, словно приняв решение, ввёл в поле для текста два слова: «Ча Доджин» — и нажал на кнопку поиска. Интернет в гостевом домике был чертовски медленным. Пока прогружались результаты, на экране отражалось лишь белое поле, и Шиу успел засомневаться: «А стоит ли смотреть?» И все же, не в силах совладать с собой, он нетерпеливо закусил ноготь на большом пальце.
Страница браузера постепенно заполнялась результатами поиска. Корпоративный деятель Ча Доджин. Ниже в профиле было указано: «младший брат Ча Шиу, младший брат Ча Гону». Глядя на свое имя, вписанное под именем Доджина, он почувствовал, как сердце забилось чаще. Словно это был намёк на его абсолютное подчинение старшему брату.
Он неторопливо прокрутил страницу вниз. В глаза бросился заголовок статьи, опубликованной всего несколько часов назад: «Вице-президент Ча Доджин женится в следующем месяце. Пышных торжеств не планируется».
Шиу почувствовал, как сердце рухнуло в пропасть. Его бросило в жар, по телу пробежала дрожь. Он знал, что такие статьи обязательно проходят проверку в секретариате, так что это не могло быть ошибкой или слухом — информация была подтверждённой.
Лихорадочно листая результаты поиска, он всюду видел аналогичные заголовки: скорая свадьба, без церемонии, в частном порядке. Все они кричали об одном: о том, что Ча Доджин бросил Ча Шиу. «Так вот что ты имел в виду, когда шептал, что жалеть бесполезно? Ты трус. Хён — трус». Шиу закусил губу, сдерживая рвущиеся наружу рыдания, чтобы не разбудить спавшего рядом брата.
«Гадкий человек. Лжец. Лицемер». Шиу винил Доджина, но в глубине души понимал: тем, кто предал и ушёл, был он сам. Стремясь вернуть себе свою жизнь, он лишился единственного, что в ней было, — Доджина. Гадким человеком, лжецом и лицемером был не Ча Доджин, а сам Шиу.
Поездка на пароме прошла гладко. Опасаясь преследования, стремясь быть незаметными, они вписали в посадочную декларацию вымышленные имена и фальшивые регистрационные номера. Эта спокойно прошедшая ночь завершила десятый день их побега. Всё было идеально, за исключением одной вещи: друг Гону, который должен был перевести им деньги, никак не выходил на связь. В результате пришлось снять комнату в гостевом домике на побережье у рыбацкой деревушки, чтобы затаиться там на время. Гону не желал больше селиться с хёном в подобных паршивых ночлежках и планировал купить целый дом, как только появятся деньги, но в текущей ситуации им едва хватало даже на эту съёмную комнату.
Гону сгорал от нетерпения. «Да блядь, серьёзно?!» Стоя снаружи гостевого домика и глядя на молчащий телефон, он в досаде взъерошил волосы. «Куда же ты делся?» Размышляя над загадкой исчезновения друга, Гону нажал на имя Доджина в списке чатов. Там было лишь отправленное им провокационное фото Шиу с пометкой «Прочитано». Выходит, этот псих его видел и даже бровью не повёл. «Очевидно, сперва он решил перекрыть нам денежный поток, чтобы затем, не торопясь, выманить из укрытия и настигнуть. Пока мы были рядом, я хорошо изучил его и его методы охоты».
Шиу, незаметно вышедший следом за ним, присел на корточки в углу у стены и разговаривал с бродячим котом. На улице было холодно, а одет он был не по погоде — нехватка денег проявлялась даже в таких мелочах. А ведь его брат всегда был изнеженным тепличным цветком, жившим в помещении, где круглый год поддерживалась одна и та же температура.
Забеспокоившись, Гону стремительно подошёл и обнял Шиу сзади. Прижавшись к нему, он почувствовал, что холод уже подобрался к телу брата.
— Перестань вести себя как ебливый пес.
Шиу не мог делать вид, что не замечает беспокойства своего младшего брата, гипнотизирующего телефон. Конечно же, он переживал о деньгах. Сумма, которую они уже потратили из конверта, была немаленькой, и было очевидно, что оставшегося надолго не хватит. Если прошлая неудача их чему и научила, так это тому, что главное при бегстве — не везение, не ум и не сила воли, а именно деньги. Они сбежали вместе, так что Шиу не хотел, чтобы Гону в одиночку нёс это бремя.
Высвободившись из крепких объятий, Шиу повернулся лицом к брату. Его щёки покраснели от холодного зимнего ветра. Шиу потёр ладони друг о друга, согревая их, а затем обхватил ими лицо брата.
— Кажется, ты забыл, но я твой хён. Я на четыре года старше.
— Разве кто-то спорит? — ощутив неловкость, Гону опустил глаза.
— Деньги, что мы украли, они ведь пропали, да?
— …Скоро всё наладится. Если с этими деньгами не выгорит, хозяин говорил, что ищет работников для починки сетей…
— Так даже лучше, — перебил его Шиу. — Теперь будем жить своим трудом. Мы не сможем жить в таком комфорте, как раньше, но это ничего. Я никогда в жизни не позволю тебе голодать.
— Конечно. Ведь ты мой младший брат. Я, в отличие от некоторых, не бросаю своего брата. Даже если ты скажешь, что любишь кого-то другого, даже если ты сбежишь от меня, я никогда тебя не брошу.
Уже ранним утром стало понятно, что день будет пасмурным. Холодный ветер с моря поднимал снежинки в воздух и относил к воде, где они тут же теряли свою форму. Шиу казалось, будто снег бросается в море: яростно кружа и мечась, в конце концов, он кидается в желанные объятия и обретает покой. Море незыблемо, оно остается на месте, перекатывает волны и ждёт, а прыжок в пучину — это всегда выбор самой снежинки.
— Не стой столбом, держи крепче!
Резкий голос господина Пака, их арендодателя и владельца рыболовного судна, прорвался сквозь ветер и ударил Шиу по ушам. Прошло пятнадцать дней с их приезда на остров. Жалея братьев, вынужденных почти всё время проводить в своей комнате, он иногда давал им подработку. Сегодня вместо Гону работал Шиу.
Работа по починке сетей кипела даже в непогоду, ведь долатать их нужно было до следующего выхода в море. Шиу обычно выполнял мелкие поручения: держал конец расстеленной на земле сети или получал задания от рыбаков.
— Я же сказал, наступи на неё посильнее!
Услышав дерзкий ответ Шиу, рыбаки переглянулись и рассмеялись. Они смеялись, потому что их ворчание не было упрёком — они просто подшучивали над Шиу, словно он был сыном или племянником одного из них. В первые дни Шиу даже не отвечал, когда к нему обращались. Однажды, в качестве жеста доброй воли, рыбаки протянули ему ведро со свежевыловленной рыбой и, увидев его побледневшее лицо, пришли в восторг.
— Ха-ха, ну прямо как котёнок!
— Надо тебе в качестве платы за день рыбы дать!
— Не возьму. Дайте, пожалуйста, деньгами, — ответил Шиу с лёгкой улыбкой. Он не собирался принимать плату рыбой, если только она не будет приготовлена. Разве что, если бы рыба оставалась живой и он мог бы держать её в ведре, как в аквариуме. Хотя нет, от такого количества рыбы он бы отказался даже в качестве домашних питомцев.
Порой он пропадал глубоко в своих мыслях, но когда возвращался в реальность, лёгкая улыбка вновь озаряла его лицо. Так проходили дни. Ночами за ним кралась холодная тень Доджина, а после рассвета рядом был Гону: они ели, гуляли по чёрной гальке пляжа, целовались и грели друг друга телами. И пусть ветер был резковат, а сердце металось из стороны в сторону, всё это было частью его души. Прошло десять, затем ещё пятнадцать дней. Порой Шиу одолевали странные мысли или возникало чувство, будто он остался один в бескрайнем море, но ему казалось, что он хорошо с этим справляется. Он и его младший брат были в безопасности, и этого было достаточно.
Рыбаки закончили работу ещё до полудня. Шиу, который всё это время простоял без движения, удерживая сеть, задвигал ногами, радуясь, что всё закончилось. За несколько часов на холодном ветру его тело, казалось, превратилось в мороженую рыбу. А ведь он сам настоял, чтобы пойти вместо Гону, так что по возвращении не мог даже пожаловаться. Вместо этого он мечтал о том, как разляжется на тёплом полу.
— Котёнок, зайди потом за мэунтханом.
Доджин категорически запрещал ему острую и солёную пищу, так что дни, когда Шиу ел мэунтхан, можно было пересчитать по пальцам. При одной мысли о предстоящей трапезе рот наполнился слюной. Сбежав из дома и открыв для себя новые вкусы, Шиу немного поправился. Это была одна из самых приятных перемен.
— И ещё, котёнок. Чтобы твой брат смог попасть на судно, кое-что нужно, так что пойдём со мной.
— Брат тебе не сказал? Чтобы зарегистрироваться в экипаж, нужны документы.
Регистрация. Документы. Услышав это, Шиу помрачнел. Последние несколько дней Гону постоянно твердил, что им надо копить, и, похоже, собирался наняться на судно к господину Паку. «Да что он вообще умеет?!» Шиу злился на обстоятельства, из-за которых младшему брату приходилось устраиваться на тяжёлую работу. Ведь кроме учёбы и охоты, которыми Гону занимался не по собственной воле, он действительно ничего не умел.
— Он не будет работать на судне.
— Послушай, если хотите заработать нормальные деньги, нужно выходить в море. Как вы сможете снимать комнату, зарабатывая по паре десятков тысяч вон?
Прошел почти месяц, как они ушли из дома. Судя по всему, погоня закончилась, на них в самом деле махнули рукой. Не могли же поиски занять столько времени. Если бы Доджин действительно хотел их найти, он остановил бы паром, на котором они приплыли на этот остров, прямо в море.
— Эта работа… я устроюсь на судно вместо моего брата.
При мысли, что Ча Доджин не станет их преследовать, сколько бы он ни оставлял «хлебных крошек», подтверждая свою личность и подавая документы, ему стало легко. Он просто сдался.
— Гляди, эта выглядит уродливо, но мясо у неё очень вкусное.
В ответ на слова Гону, Шиу, набрав в ложку риса, метнул убийственный взгляд. Уголки губ Гону, который аккуратно отделял рыбье мясо от костей и клал на ложку своему хёну, слегка поползли вверх. От острой еды на носу Шиу выступили бисеринки пота. Гону взял салфетку и промокнул эти капли, в то время как Шиу следил за ним, сощурив глаза. В этих моментах заключался целый мир. Безграничное счастье.
— Я хотел сказать, что ты толстый котёнок, но мясо у тебя вкусное.
— А прозвище «котёнок» тебе идеально подходит.
Шиу демонстративно сунул ложку в рот. Аппетит на самом деле не пропал, он наслаждался едой. Господин Пак был мастером на все руки: виртуозно готовил морепродукты, которые ловил сам, и все блюда приходились Шиу по вкусу. Войдя в раж, судовладелец регулярно готовил им разное, благодаря чему с момента приезда на остров им ни разу не пришлось беспокоиться о еде.
— Вот бы нам и дома также вкусно готовили.
— Не говори глупостей, жуй как следует.
На острую реакцию Гону Шиу пожал плечами. Так было всегда, стоило ему заговорить о чём-то, связанном с Доджином. Но даже если молчать, факта, что они братья, делящие одну кровь, не изменить. Столь же порывистый, с таким же отвратительным характером — в этом смысле Гону был копией Доджина.
Усмехнувшись, Шиу снова набрал риса, но тут раздался стук в дверь.
— Шиу, выйди-ка на минутку, — позвал господин Пак.
Быстро проглотив рис, Шиу вскочил. Если Гону узнает, что хён согласился работать на судне вместо него, то страшно возмутится, и чтобы унять его обиду не хватит ни дня, ни ночи.
— Ты ешь, не отвлекайся, — искоса бросил он брату.
Вместо ответа Гону нахмурился и склонил голову набок. Шиу, прежде чем тот успел встать, поспешно открыл дверь и вышел к господину Паку.
— В чём дело? Если это по поводу работы, то давайте позже…
Рядом с господином Паком, очки которого были сдвинуты на лоб, стояла группа незнакомцев.
— Котёнок, знаешь, с твоей регистрацией в экипаж возникла проблема… Вот, поговори-ка с господином Кимом напрямую.
Господин Пак отступил на шаг, и стоявший рядом с ним молодой человек в опрятной одежде, который держал в руках ежедневник, обклеенный стикерами, подошёл ближе.
— Здравствуйте, господин Ча. Я из поселковой управы.
— Дело в том, что регистрация господина Ча Шиу, как оказалось, аннулирована.
— Нам это тоже показалось странным, поэтому мы приехали лично. Вы ведь живы и здоровы, а суд вынес постановление о признании вас умершим как без вести пропавшего…
Он никак не мог взять в толк, о чём идёт речь. Без вести пропавший, признание умершим, аннулирование регистрации... Всё это звучало так странно. «Если он собственной рукой записал меня в мертвецы, что мне теперь делать?» Шиу крепко зажмурил глаза, а когда открыл, услышал у самого уха голос незаметно подошедшего Гону:
— …вот же психованный ублюдок. Надо было догадаться ещё тогда, когда он надел на Шиу тот грёбаный траурный костюм.
Снег, начавшийся ранним утром, не прекращался и шёл до поздней ночи. Шиу стоял в одиночестве на том самом пляже с чёрной галькой — картина, которую он столько раз видел во сне. Ему никак не удавалось осознать происходящее. «Быть может, я всё ещё лежу в объятиях Гону и мне это до сих пор снится?» Но реальность, в отличие от сонных фантазий, была мрачной и холодной. Вместо романтичного ночного неба — хлопья мокрого снега. В фантазиях он не представлял своего состояния в такой момент. Но сейчас, коснувшись лица, ощутил под пальцами теплую влагу. «Наверное, это всё снег», — подумал он. «Те снежинки, что не смогли вернуться в объятия моря, — конечно, они и должны быть тёплыми». С этой мыслью он вытер лицо.
Вдалеке к нему спешил Гону. Он шатко бежал по неровной гальке. Похоже, вскочил спросонья и выбежал в чём был — в футболке с коротким рукавом. Подбежав, он крепко схватил своего хёна за плечи.
— Ты, ты! Почему ничего не сказав… Какого хрена ты проснулся, вышел сюда и плачешь?!
На слове «плачешь» в глазах Шиу задрожали слезы, и в следующее мгновение он разрыдался. Это сбило его самого с толку. Он же просто хотел посмотреть на тот пляж с чёрной галькой, который ему снился. А потом… потом просто задумался. Да, именно задумался.
— Мы же можем просто… жить так, словно мы другие люди. Под другими именами. Это возможно.
— Ха, блядь, но почему ты тогда так себя ведёшь?!
На этот вопрос он не смог ответить. Смерть и исчезновение из всех официальных записей. Кажется, это лучший способ освободиться от кровных оков. Это повод для радости. Ведь он так страстно этого желал.
«Больше нет той жалкой связи, что соединяла меня со сводным старшим братом Ча Доджином».