Возжелай меня, если сможешь. (Новелла) | 118 глава
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Грейсон почувствовал это нутром. Один шаг, одно слово — и Дейн сорвётся. Возможно, так сильно, что всё между ними разобьётся вдребезги. Безвозвратно.
Но даже осознавая это, он не мог отступить. Если сдастся сейчас, то уже никогда не узнает. Никогда не поймёт, что Дейн прячет внутри себя, какое прошлое отчаянно пытается похоронить. А Грейсону было необходимо это знать. Даже если придётся поставить на карту всё.
— Дейн, — голос Грейсона был тихим, почти нежным, совсем не таким, как минуту назад. — Мы ведь в отношениях. Между нами не должно быть секретов. Я до сих пор почти ничего о тебе не знаю. Сколько у тебя родственников, каким было твоё детство… Чёрт, я даже не знаю, какие пончики тебе нравятся. Разве это нормально? Люди, которые любят друг друга, делятся всем — даже самыми мелкими вещами.
Он не был неправ. Большинство людей действительно так строят отношения. Но в этом-то и была проблема. Они не были «большинством».
Дейн медленно поднялся на ноги. Выпрямился во весь рост, напряженный, как натянутая струна, и посмотрел сверху вниз, холодно и остро.
— Ничего нет. Ты, блядь, идиот. — Голос дрожал от гнева, и он прорычал сквозь стиснутые зубы: — Никто — никто в этом мире, включая тебя — не имеет права требовать такого от меня.
Это был тот самый момент, когда Грейсон должен был остановиться. Инстинкты кричали об опасности. Это было бы так просто — заткнуться
— Дейн, ты всё время отталкиваешь меня. Это нечестно. Если бы ты просто рассказал, тебе самому стало бы легче, я —
Крик был настолько резким и оглушительным, как хлёсткая пощёчина, что Грейсон вышел из ступора. Он вздрогнул, ошеломлённый — тело среагировало раньше, чем сознание успело осмыслить.
Но Дейн уже не мог остановиться. Ярость выплёскивалась наружу, с каждым словом он становился всё грубее и жёстче.
— Не заставляй меня! Я не хочу ни с кем сближаться! То, что я позволил тебе немного приблизиться, не даёт тебе никаких прав! Не смей переходить границы, самодовольный ублюдок!
— Знай свое место, самодовольный ублюдок!
Грейсон попытался вставить хоть слово, но остановить Дейна уже было невозможно.
— Ты ничто в моей жизни! НИ-ЧТО! Ты даже пылинки на моих ботинках не стоишь! И при этом, сука, смеешь — смеешь требовать от меня открыться тебе? Думаешь, у тебя есть право знать, кто я такой?! Да кто ты вообще такой, псих ебаный?!
— Не надо… не будь таким. Я просто хотел помочь—
— Помочь? Помочь?! Чем?! Как?!
Жилы на шее Дейна напряглись, лицо исказила ярость. Грейсон никогда прежде не видел его таким.
«Надо его успокоить.» — Разум Грейсона хаотично метался в поисках выхода. — «Чего он хочет? Что ему предложить? Что я могу сделать прямо сейчас, чтобы он остановился?»
— Ты хочешь… хочешь, чтобы я убил того мужика?
Увидев замешательство, Грейсон в отчаянии пошёл ва-банк:
— Ты ведь хотел, чтобы он умер, да? Я могу это сделать. Сделаю прямо сейчас, только скажи. Просто дай команду. Это поможет? Это хоть что-нибудь изменит?
Дейн смотрел на него широко раскрытыми глазами, ошеломлённый, не в силах произнести ни слова.
Но Грейсон неправильно понял это молчание и поспешил заполнить паузу словами:
— Я это сделаю, Дейн. Скажи, как именно ты хочешь, чтобы он умер. Любой способ. Мне всё равно. Разве не этого ты хочешь? Тогда я буду достоин, правда? Только тогда я стану твоим по-настоящему? Мы же вместе… да?
Он продолжал — всё настойчивее, всё отчаяннее с каждой секундой. Но чем больше он говорил, тем сильнее бледнело лицо Дейна. Это медленное, ледяное изменение наконец заставило Грейсона замолчать.
«Почему…? Почему он не радуется? Разве не этого он хотел? Тогда что я должен делать? Как всё исправить?»
— …Ты ненормальный. — Голос Дейна прозвучал тихо и тяжело.
На его лице больше не было злости — лишь отвращение и презрение.
Так же на Грейсона смотрел когда-то Эшли Миллер. Тот же взгляд. Та же ледяная брезгливость.
Только сейчас Грейсон понял, какую ошибку он совершил.
Он побледнел, но Дейн больше ничего не сказал. Просто развернулся и пошёл прочь.
— Дейн! — Грейсон рванул за ним и успел схватить его за руку.
Но стоило ему увидеть выражение Дейна — холодную, чистую ярость — как он застыл на месте.
Он не мог отпустить. Если сейчас ослабит хватку и позволит уйти — возможно, он больше никогда не увидит его.
Голос сорвался, дыхание сбилось от подкатившей к горлу паники. Он попытался улыбнуться, как всегда делал раньше, но губы не слушались, уголки рта не хотели подниматься.
И всё же он заставил их. Натянул вверх. И продолжил говорить.:
— Мы ведь вместе, да? Я могу помочь тебе, Дейн. Что бы это ни было — просто скажи. Я сделаю всё. Пожалуйста… Прости меня. Прости меня, Дейн!
Голос дрожал, становился выше, отчаяннее. Но ответ был лишь один:
Лицо Дейна было ледяным. Грейсон застыл, дыхание застряло рыбной костью в горле.
Дейн выдернул руку и процедил сквозь стиснутые зубы:
В его взгляде не осталось ничего, кроме враждебности. Грейсона словно ударило разрядом в десять тысяч вольт.
Этот голос… этот взгляд… Он узнал его. Это был тот самый Дейн, каким он был, когда они только познакомились в пожарной части. Холодный. Закрытый. Отстранённый. По одному выражению было понятно — все кончено.
Грейсон ощутил, как мир внутри начал разрушаться. Кровь будто медленно покидала тело, делая напуганное лицо еще более бледным. По позвоночнику прошел ледяной озноб.
— Дейн… — снова позвал он едва слышно, но больше уже ничего не мог сделать.
Когда Дейн отвернулся и пошёл прочь, Грейсон не двинулся. Не побежал следом. Даже рука его, тянувшаяся к пустоте, не опустилась.
«Я прошёл весь этот путь», — мелькнула мысль в его опустошённом сознании — «И вернулся туда, откуда начал».
Теплое солнце сияло в зените, но Грейсон ощущал лишь сковавший все тело нестерпимый холод.
«Зачем я сказал всё это? Чего я хотел добиться?
Теперь Дейн лишь сильнее укрепит стены вокруг себя. Он закроется навсегда. Не подпустит снова.
Грейсон стоял на месте, бледный и неподвижный. И совершенно одинокий.
[Прости меня, Дейн. Это моя вина.]
[Скажи, что мне сделать — я сделаю что угодно, прошу.]
[Дейн, просто прочти сообщения.]
Грейсон посмотрел на гору непрочитанных сообщений и тяжело вздохнул.
Цифра на иконке чата не исчезала — на том конце сообщения даже не открывались. Раньше, по крайней мере, Дейн хоть читал, даже если не отвечал.
А теперь… Теперь было только полное молчание.
Даже короткие, холодные «Ок» перестали приходить.
С того дня Дейн вел себя так, словно Грейсон просто перестал существовать. Он проходил мимо, не поднимая глаз, даже если Грейсон обращался к нему напрямую. Любые попытки остановить заканчивались резким холодным отталкиванием. Он записывался на дополнительные тренировки, соглашался на региональные задания — делал всё возможное, лишь бы не находиться на станции.
— Вот это настрой! Молодчина, Дейн! — начальник с широкой улыбкой хлопал его по плечу, гордясь так, будто тот был его собственным сыном.
От каждого такого похвального слова у Грейсона болезненно сжимался желудок и к горлу подступала тошнота.
Дейн — тот самый человек, который всегда старался увильнуть от любой мелочи, теперь добровольно брал на себя самые тяжелые задания.
Объяснение было только одно: он ненавидел Грейсона сильнее, чем ненавидел работу.
Грейсон закрыл лицо рукой и тяжело выдохнул. Мысли путались, в голове царила пустота. Он не видел ни единого выхода.
Если бы убийство могло вернуть Дейна — он бы даже не задумался. Убил кого угодно, не колеблясь ни секунды.
Но стоило вспомнить тот взгляд — холодный, полный отвращения и презрения, каким Дейн одарил его в тот день — как он понимал:
Именно это — единственное, чего он никогда не сможет сделать.
Грейсон даже оставил у двери Дейна вещи, которые так любил Дарлинг. Но на следующее утро они снова оказались у его собственной двери — аккуратно сложенные и возвращённые обратно.
И вот тогда он понял: Дейн открывается, проявляет слабость, только перед теми, кто уже пробился через его стены. Грейсон больше не был среди них.
Единственная причина, по которой Дейн ещё не съехал с его особняка — это проклятый контракт. Грейсон мог быть благодарен хотя бы за то, что Дейн собирался выдержать оговорённые три месяца.
Это давало немного времени. Но плана не было. Прорыва — тоже. Никакого прогресса.
Внезапно по станции пронёсся тревожный вой сирены. Дежурная команда моментально пришла в движение — и среди них Грейсон заметил Дейна.
Не раздумывая ни секунды, он бросился за ним.
— Эй, ты чего—? — Он оттолкнул парня, уже собиравшегося забраться в машину. Тот недоуменно моргнул, раздражённо цокнул языком и поспешил к другому грузовику. Грейсону было абсолютно всё равно. Он захлопнул дверь за собой.
Они впервые оказались наедине в замкнутом пространстве с того самого дня.
Нервы Грейсона были натянуты до предела, воздух будто искрил от напряжения, насыщенный его эмоциями. Но Дейн даже не взглянул в его сторону.
Он просто равнодушно смотрел в окно, словно Грейсона здесь не существовало.
И пока в груди бушевало пламя, а сердце бешено колотилось, Грейсон молчал, наблюдая, как грузовик мчится к месту вызова.