Спаси Обманом | 39 Глава*
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Глава 39
В глазах народа император выглядел трагической фигурой — правителем, пожертвовавшим собой ради страны. Но документы, предоставленные доктором Ким, рисовали совсем иную картину. Император знал, что создание Ока Ада может навредить Божественному Зверю, но всё равно пошёл на это.
— Зачем он это сделал? — спросил я тогда.
— Какая же степень идиотизма должна быть...
«Но он же был императором, правящим континентом?»
Увидев моё скептическое выражение лица, Лантуя небрежно добавила:
— У него был страшный комплекс неполноценности перед младшей сестрой, которая умела управлять силой Божественного Зверя.
— Он думал, что умрёт сестра, а не Зверь. В итоге погибли оба.
Только тогда я кивнул, осознав всю глубину его глупости. Действительно, идиот.
Поэтому сейчас я мог уверенно возразить Солонго:
— Нет, дело не в проклятии камня. А в том, что покойный император был кретин.
— Вы говорите точь-в-точь как доктор Ким. Наверное, это потому, что вы оба из другого мира. Для тех, кто родился в Тубайне, Божественный Зверь — это объект благоговения и страха. Поэтому, каким бы глупым ни было решение главы рода, владеющего силой Зверя, люди никогда не станут его осуждать.
— То же самое и с Храмом. Они не делают ничего особенного, но даже бедняки несут сюда последние гроши, лишь бы эти стены сияли белизной.
В её голосе прозвучала горечь. Выражение лица Солонго, когда она смотрела на интерьер, стало мрачным.
«Храм задолжал ей денег, что ли?»
В личные дела я лезть не собирался, но если это касалось наших денег, вопрос становился принципиальным.
— Кстати, а на что вообще идут наши пожертвования? Не только же на побелку стен.
— А почему нет? Храм одержим этим белым цветом, ведь внешний лоск привлекает паству. Хотя, по сути, их главная функция — лечение. Они помогают многим благодаря целительной способности божественной силы, но людей, обладающих ею, становится всё меньше. Поэтому жрецы лезут из кожи вон, чтобы придумать новые способы завлечь народ.
Божественная сила. Это было так же удивительно, как и кареты, движущиеся с помощью магии.
— Говорят, люди с высокой божественной силой и искренней верой могут чувствовать присутствие Божественного Зверя?
— Ах, да. Но это большая редкость. За всю историю таких было единицы. И даже это — лишь утверждения Храма. По-настоящему чувствовать Зверя и общаться с ним может только Спаситель.
Спаситель? Я уже слышал это от Лантуи.
— Это же персонаж детских сказок.
— Детские сказки заслуживают большего доверия, чем слова Храма.
«Солонго точно имеет зуб на церковников».
Пока я размышлял над её скептицизмом, она добавила с усмешкой:
— Однако многие принимают слова жрецов за волю самого Божественного Зверя. Взять хоть род Сарне — они жертвуют Храму как сумасшедшие фанатики.
— Ну, у них же сила Зверя не проявляется уже три поколения.
— Верно. И они в отчаянии пытаются вернуть её с помощью Храма. Но вот почему Монтайн...
— Монтайн тоже тащит сюда мешки с золотом?
— Да, в последние годы их пожертвования очень велики. — Солонго задумчиво наклонила голову. — Это странно. Великий князь Монтайн — человек крайне расчётливый. Мы так сосредоточились на наблюдении за Кунами, что упустили их из виду. Стоит выяснить причину, на всякий случай... Ах, подождите.
Солонго прервал стук в дверь. Рыцарь из сопровождения Адейе вошёл и что-то тихо сообщил ей.
— Верховный жрец Че Ги просит нас о встрече?
Солонго в недоумении нахмурилась.
«Че Ги? Тот самый родственник Хойги?»
Мо тут же любезно вывел перед глазами досье:
[Верховный жрец Че Ги: Один из высших иерархов Храма. Известен своей неподкупностью и строгим следованием догматам.
Открыто критикует верхушку Храма за роскошь, купленную на пожертвования. Особенно недолюбливает дом Адейе за их огромные денежные вливания, считая это попыткой купить влияние.]
— Тогда зачем ему встречаться с нами?
Солонго покачала головой, не находя ответа.
— Более того, он обычно не покидает святилище. Странно, что он здесь. В дни праздников, как сегодня, он обычно погружён в молитву. В любом случае, нам нужно пойти.
Солонго начала вставать, но замерла, заметив, что я не двигаюсь с места. Я лишь лениво махнул ей рукой.
— Вы тоже должны пойти, господин Лу. Отказывать в просьбе Верховному жрецу нельзя.
— А что такого? Он всё равно нас терпеть не может.
— Ну, в этом есть доля правды.
Солонго спокойно согласилась с этим аргументом и вышла из комнаты.
Как только дверь за ней закрылась, я наконец дал волю гневу, который сдерживал всё это время.
Да, в итоге алмаз достался мне, но цена победы — пять миллионов золотых, которые мне пришлось выложить ни за что, — жгла душу. К тому же Солонго не шутила: она действительно вычла эту сумму из моих карманных денег.
Конечно, тратить мне их особо некуда, но сама мысль о том, что из-за Тайрока я лишился состояния, заставляла кровь кипеть.
Но больше всего бесило не золото. Самое раздражающее — его взгляд, скользивший по моим губам. Почему он смотрел так?..
Я тряхнул головой и, чтобы стереть образ наглеца из памяти, мысленно отдал приказал Мо:
Мо тут же развернул перед моим внутренним взором трёхмерную схему здания.
План был детальным, но, в отличие от других данных, которые я получал, на нём не были отмечены тайные ходы. Похоже, даже деньги доктора Ким, открывающие любые двери, не смогли купить секреты Центрального Храма.
«Впрочем, у меня есть Мо. Прорвёмся».
Мой нано-помощник был экспертом в поиске скрытых пространств. Он проанализировал структуру и подсветил области, где могли находиться тайники.
Я внимательно изучал схему, пока мой взгляд не зацепился за одну странность. Одна из комнат была заметно меньше той, что располагалась напротив, хотя внешние стены шли ровно. Словно за перегородкой пряталось что-то ещё.
«Погодите-ка... Эта комната... она же прямо рядом с моей...»
[А-А-А!!! НЕ ТРОГАЙ!!! ПОСТАВЬ МЕНЯ НА МЕСТО!!!!]
Внезапно из соседней комнаты, где, по идее, должен был спокойно лежать алмаз, раздался истошный ментальный вопль.
Я подскочил как ужаленный и рванул к смежной двери, соединяющей наши покои.
«Один из Голлумов прорвался?!»
Но в тот момент, когда дверь распахнулась, вопли камня изменились:
[НЕ ТРОГАЙ МЕ... А? Ой? Менее грязный?]
Сбитый с толку, я распахнул дверь настежь.
Первым, кого я увидел, был Голлум 1 — тот самый одержимый жрец. Но мой взгляд скользнул мимо него и остановился на другом человеке, стоявшем у стола.
Невероятно красивые, ясные и глубокие, словно в них запечатали безоблачное небо в погожий день. Эта чистота завораживала, хотелось утонуть в ней и любоваться вечно.
Но вскоре мой взгляд упал на его лицо.
«Что за чертовщина? Как можно быть таким красивым, словно фарфоровая кукла?»
На нём была та же ряса, что и на остальных жрецах среднего ранга, но из-за внешности казалось, что это совершенно другое, изысканное одеяние.
Впрочем, даже если бы он стоял тут голышом, это не имело бы значения. Потому что его руки как раз опускали чёрный камень обратно в шкатулку.
— Ты что творишь? — рявкнул я.
Едва я перевёл взгляд на камень, незнакомец поспешно отдёрнул руки. Он смущённо склонил голову и отступил на шаг, словно пойманный с поличным.
Голлум 1 тут же выскочил вперёд, закрывая его собой и тараторя оправдания:
— А, этот камень — священный предмет, в нём течёт божественная сила, поэтому Храм решил провести точное измерение...
Игнорируя его лепет, я двинулся прямо к синеглазому.
— Эй, что вы делаете? — взвизгнул Голлум, пытаясь преградить мне путь.
Я легко отпихнул его в сторону и вперил тяжёлый взгляд в красавчика.
Синеглазый опустил голову ещё ниже и пробормотал еле слышно:
— Я хотел измерить божественную силу реликвии...
При моих словах он замер. Затем медленно поднял голову. Я заметил, как на долю секунды дрогнули его прекрасные синие глаза, и перевёл взгляд ниже.
— Отдай то, на что ты его подменил. Живо.
Солонго с нескрываемым подозрением смотрела на Верховного жреца Че Ги, сидевшего напротив.
Вопреки её ожиданиям, что у него есть какое-то особое дело, он лишь передал незначительные приветствия. И ко всему прочему:
— Если верующий Адейе Лу болен, я могу его осмотреть.
— Он не настолько болен, чтобы беспокоить Ваше Святейшество.
— Тогда, может, он повредил ногу?
Вопрос прозвучал легко, почти небрежно, но Солонго уловила в нём скрытый упрёк. Смысл был ясен: «Раз ноги целы, почему он не пришёл засвидетельствовать почтение лично?»
«Вау, этот старик язвит. С чего вдруг такой ажиотаж вокруг господина Лу?»
Раньше Че Ги просто тихо презирал дом Адейе и не проявлял к ним никакого интереса. Откуда это настойчивое желание увидеть Лу?