Линия смерти | Глава 13
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
— Прекрати препираться, Сунбом. Командир, значит, я стою здесь, а когда ты крикнешь «Снято!», я быстренько перемещаюсь сюда и делаю вид, что падаю, так?
— Ага. А ты, чёрт возьми, соображаешь быстро, не зря мы с тобой так близки, а?
— Ай, да сколько лет мы с капитаном бок о бок прошли. Я ведь и во время войны с Великим Царём ему помогал, врата держал. У нас с ним связь!
«И где он только штатив нашёл?» На камере, надёжно закреплённой на штативе, горел красный огонёк. «Да что здесь, чёрт возьми, происходит…» Зрачки Ким Сокхо бешено затряслись.
— Нет, я всё равно считаю, что это неправильно. Почему мы должны вмешиваться в дела людей!
— Эй, заткните пасть этому ублюдку.
— Сунбом, иди сюда. Командир велел заткнуть тебе пасть.
Младший воин, которому Сон Джэгюн зажал рот своей ручищей, размером с крышку от котла, забился, пытаясь вырваться. Приглядевшись, Ким Сокхо заметил, что воины держат в руках не свои мечи, а пластиковые сабли из магазина игрушек. Детские, которыми играют во дворе. И с этими игрушками они репетировали боевую сцену. Можно ли было поверить в такое? Проще было предположить, что у него самого проблемы со зрением.
— Генерал Чха… что ты делаешь?.. — в его голосе слышалась мелкая дрожь.
Чха Минхёк, стоявший в позе режиссёра, уперев руки в бока, смотрел на доску, а затем, не найдя ластика, стёр рисунок ладонью и открыл маркер. Его левая ладонь была вся чёрная — видимо, он стирал и рисовал уже не раз. Он настолько погрузился в процесс, что даже не услышал вопроса Ким Сокхо, продолжая вносить исправления. Время от времени он бормотал себе под нос: «Чёрт, да откуда мне знать, как это снимать, я же никогда таким не занимался».
«Так зачем ты это рисуешь и зачем привлёк воинов?.. Ради чего?»
— О! Это же командир стратегов! — радостно воскликнул Сон Джэгюн, зажимавший рот младшему воину.
Чха Минхёк, наконец удовлетворённый результатом, закрыл маркер и тоже обернулся.
— Тьфу, тьфу! Ай, у заместителя командира руки солёные. Приветствую вас, командир стратегов! — младший, Квон Сунбом, тоже чётко поклонился.
Ким Сокхо, растерявшись, поклонился в ответ, а затем с мольбой посмотрел на самодовольного Чха Минхёка.
— Генерал Чха. Мне нужны объяснения.
— А, это? Ха-ха. У Минхёка, то есть, у командира, есть один человек, которого он опекает, и он, представьте себе, актёр. И в этот раз мы лично участвуем в съёмках боевой сцены, чтобы создать шедевр. Вот, выполняем его предложение.
Объяснений он просил у Чха Минхёка, но словоохотливый Сон Джэгюн выдал ответ в несколько раз подробнее и детальнее, чем он ожидал услышать.
— Ха-ха. Командир стратегов, вы же знаете, кто мы такие. Мы скорее ничего не будем делать, чем сделаем кое-как, верно? Поэтому командир сейчас ломает себе чере… то есть, голову. Трудно ему, видать, приходится, ведь он не привык ею пользоваться.
Если верить словам Сон Джэгюна, то речь шла о кандидате в жнецы. «Так, минуточку». Ким Сокхо и И Чонъюн просили Чха Минхёка безопасно доставить Рю Довона в загробный мир после его смерти, а не вмешиваться в его основную работу. «Какого чёрта вы тут снимаете боевую сцену? Вы не актёры, а лучшие воины загробного мира!» Ким Сокхо был в замешательстве. За последнее время это было самое странное событие.
Но проигнорировавший всё это Чха Минхёк, будто говоря: «Слышал?», направил кончик маркера на Ким Сокхо.
— Эй. Нам как раз ещё один человек нужен был. Качок, ты тоже бросай свои бумажки и присоединяйся. Роль неуклюжего новичка, который и меча в руках не держал, тебе идеально подойдёт.
— Что молчишь? Не хочешь — заставим. Ты обязан участвовать. Более неповоротливого, чем ты, не найти.
— Верно. Для этой роли я слишком ловок, — поддакнул Квон Сунбом.
«Заткнуть бы ему рот». Попасть впросак, так ещё и таким образом, — с ним такое было впервые. Сон Джэгюн выхватил у него из-под мышки свиток с отчётом, аккуратно положил его на камень у родника и заулыбался. Ким Сокхо, которого Сон Джэгюн потащил за собой, получая указания по актёрской игре в роли воина, которой он в жизни не занимался, не мог понять, почему Чха Минхёк так впрягся в дело Рю Довона, и от этого у него разболелась голова.
Камера, такая же древняя, как и телефон Чха Минхёка, записывала и эту сцену. После нескольких репетиций Чха Минхёк, неизвестно откуда достав платки, швырнул их воинам. Он сказал, что передаст кассету Рю Довону лично, поэтому лица воинов не должны быть видны.
И в такой ситуации он умудрялся соблюдать какие-то правила. Воодушевлённые воины, завязав глаза платками, так вошли в роль, словно и впрямь оказались на съёмочной площадке, и принялись мастерски махать игрушечными мечами.
— Генерал Чха… что ты будешь делать, если Царь узнает?
— Умирать буду я, а не ты, чего паришься?
— Эй. Если так подумать, ты тоже соучастник. Времени нет, так что завязывай лицо, быстро.
— Царь скоро прибудет… Вот-вот…
— Ай, чёрт. Быстро, я сказал! Хочешь, чтобы я всё запорол?
Скрепя сердце, Ким Сокхо туго повязал платок под глазами и поплёлся на своё назначенное место. Напротив него сверкали безумные глаза Сон Джэгюна, полностью вжившегося в роль. «Не зря они с Чха Минхёком так близки. Одного взгляда достаточно, чтобы понять — этот парень наполовину сумасшедший».
— Снимаю! Раз, два, три! — крик Чха Минхёка эхом пронёсся по горе Мугван.
Ким Сокхо, хоть и волновался, поднял игрушечный меч и с криком бросился вперёд. Проблема была в том, что и он был из тех, кто должен был доводить любое дело до конца.
Погружённые в свои роли, они носились довольно долго. Падающие лепестки сакуры создавали красивую картину, но они, увлёкшись, даже не заметили, как у камеры сел аккумулятор.
Переодевшись в спортивную одежду, Рю Довон спустился на подземную парковку и увидел фургон, который всё ещё ждал его. Директор Ким, который, видимо, всё это время ждал Рю Довона, коротко посигналил.
Похоже, он считал Рю Довона, собиравшегося ехать на встречу с Чха Минхёком в одиночку, малым дитём, которого нельзя подпускать к воде. Рю Довон нажал на кнопку ключа. Припаркованная рядом с фургоном машина мигнула фарами. Увидев, что Рю Довон не собирается садиться в фургон, а направляется к своей машине, директор Ким быстро выскочил из-за руля.
— Ты правда собираешься ехать один?
— А если он тебе что-нибудь сделает? Я должен ехать с тобой, чтобы хотя бы присмотреть за этим невоспитанным типом.
На его лице было написано полное недоверие к Чха Минхёку. Рю Довон с улыбкой покачал головой.
— Ничего не случится. Не волнуйтесь и поезжайте домой. Чжиюн ведь ждёт папу.
— При чём тут Чжиюн? Я за тебя больше волнуюсь.
— Поезжайте домой. Я позвоню. И не надо за мной ехать.
Это уже была не забота, а гиперопека. Иногда директор Ким вёл себя не как менеджер, а как чрезмерно заботливый родитель. Он понимал, что это от большой любви, но он не двухлетний ребёнок, и такая опека была излишней.
— Да. Правда в порядке. Такого не будет, но если что-то случится, я позвоню, так что доверьтесь мне.
Рю Довон бросил на пассажирское сиденье сумку с вещами, которые велел принести Чха Минхёк. Сев за руль и закрыв дверь, он увидел, как директор Ким прижался ладонями к стеклу и беззвучно зашевелил губами.
— Обязательно! И не только физическое насилие, словесные оскорбления — это тоже насилие, так что обязательно позвони!
«Какое же он произвёл первое впечатление, что речь зашла даже о насилии? Я благодарен, но, честно говоря, мне неловко». Рю Довон слегка помахал ему рукой и завёл машину. «Хорошо, что я не сказал ему адрес. Правильно сделал».
Машина выехала с подземной парковки и влилась в поток на перекрёстке, где пробки после часа пик уже рассосались. Остановившись на светофоре, Рю Довон ввёл в навигатор адрес, присланный Чха Минхёком. Дорога от Сеула занимала ровно час.
Пока он ехал, зазвонил телефон. директор Ким. Рю Довон машинально посмотрел в зеркало заднего вида и боковые зеркала. Преследующего фургона не было видно.
— Довон. Я тут забегался и забыл тебе сказать. Я записал тебя к доктору Паку на завтра на одиннадцать.
«Ах, да. Доктор Пак». Рю Довон, вспомнивший странно одетых мужчин, о которых забыл из-за занятости, притормозил перед камерой контроля скорости и ответил:
— Я завтра за тобой заеду. И этот негодяй…
— Я сам разберусь. Спокойно добирайтесь и до завтра.
«Какой ещё негодяй». В отличие от паникующего директор Кима, Рю Довон не испытывал к новому режиссёру по боевым сценам никаких чувств. Точнее, он привык к грубости, потому что в индустрии было полно людей с куда более резкими манерами. Когда он был новичком, один режиссёр швырнул ему в лицо раскадровку со словами: «Да кто тебя вообще снимать будет?». Так что это были мелочи. Наоборот, он с нетерпением ждал индивидуального занятия. Он впитает всё, чему тот его научит, до последней капли, чтобы создать работу, о которой не придётся жалеть.
В машине одиноко вещал лишь навигатор. Для Рю Довона музыка была лишь способом заполнить время, а радио — средством заглушить скучные разговоры директора Кима. Из-за детских переживаний он не любил посторонний шум. Особенно звуки ломающихся предметов и крики людей — от них даже за несколько секунд начинала болеть голова, поэтому в нерабочее время он старался их избегать.
Откуда-то донеслось кошачье мяуканье. Рю Довон, сосредоточенный на незнакомой дороге и указаниях навигатора, проигнорировал этот звук. Он подсознательно считал, что не может слышать мяуканье, если только кошка не залезла под капот зимой.
Глава 14