Проливной дождь (Новелла) | Джин Ёвон, часть 2 | 2.2
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Настойчивый стук прервал мои воспоминания. Ха Джэун, не дожидаясь разрешения, ворвался в кабинет, и тут же вывалил свое недовольство:
— Директор Джин, ты бы хоть немного внимания уделил запуску нашей casual-линии, а?
— Ты ведь пришел не только поныть, — отозвался я, отодвигая кресло.
Ха Джэун вывел руки из-за спины и с шумом поставил что-то на стол. «Pocari Sweat».
— То, что я и сам могу купить, взяткой не считается.
— Да хватит уже! Хорош язвить. Я слышал, вы там новичков целую толпу набрали.
— Раз такое дело, может, отдашь мне Сокёна?
— Да знаю я, знаю. Все сотрудники – твои.
— С чего это все сотрудники мои? Все не нужны, — мы знакомы ещё со старшей школы, а намёки он так и не научился понимать.
— Ты, директор Джин, просто не в курсе. У этого парня талант не только к женской обуви, у него и в casual потенциал есть. Ты видел его университетские работы? Да взять хотя бы те его балетки, что недавно выстрелили. Они же чистый casual, разве нет?
Судя по этой тираде, среди новичков в casual-отделе никого стоящего не оказалось. Оно и понятно: всех толковых ребят я уже распределил в мужской и женский отделы.
— Умение находить таланты – тоже талант.
— Знаю я, какой ты крутой. Но что поделать, если у меня глаз на людей не намётан.
Casual-линия была полностью в ведении Ха Джэуна, так что право подбора сотрудников тоже было у него. Разумеется, за исключением тех, кого я отбирал лично.
— Ух, какой жадный! Да без меня ты бы его и не получил. Забыл, кто вас свёл?
— В моем списке кандидатов на переманивание из «Cheil Shoes» Пак Сокён и так был.
Ха Джэун сощурился, пытаясь понять, правду я говорю или нет.
Ха Джэун с силой почесал затылок.
— Ну хоть порекомендуй кого-нибудь дельного. Что мне с этими сопляками делать? Не жмись, дай Сокёна хотя бы на полгода.
— С ним я не справлюсь. У него половину месяца маниакально-депрессивный психоз, я такого не выдержу. А Сокёна-то почему нельзя?
Стук в дверь заставил Ха Джэуна замолчать. Секунды через три дверь приоткрылась, и в щели показался Пак Сокён. Он удивлённо переводил взгляд с меня на Ха Джэуна.
— Вы… не отвечали. Можно войти?
— О, да! Сокён-а, ты как раз вовремя! — Ха Джэун заметно оживился.
Пак Сокён, прижимая к груди пару туфель, робко вошел в кабинет. «Так вот тот образец, о котором он говорил?»
Его поведение резко контрастировало с уверенным тоном в мессенджере. Он подошёл, как маленький щенок, который крадётся по незнакомой территории, мягко переступая пухлыми лапками.
— Вот образец, о котором я говорил.
Пак Сокён протянул мне туфли с открытым носом. То ли цветы, то ли сорняки покрывали всю поверхность, включая каблуки. Вдобавок всё это было обтянуто тканью с флоральным принтом. Даже пациент с шизофренией нарисовал бы что-то менее аляповатое.
— Было… пока не увидел готовый образец, — поник он.
Ха Джэун с любопытством заглянул через его плечо.
— Вот тебе и ответ, почему я не могу отдать Пак Сокёна.
Я кивнул на туфли в его руках.
Пак Сокён выдавал один отличный дизайн за другим, но на новой коллекции застопорился. Перебросить его сейчас в отдел casual было бы большой ошибкой. Если он не сможет преодолеть творческий кризис и просто сбежит в другое направление, это даст лишь отрицательный эффект.
К тому же, его главный талант раскрывался именно в женской обуви, а не в casual. Не так уж много дизайнеров, способных одинаково хорошо работать и со сдержанностью, и с кричащей роскошью.
Тот же Квак Ильён, которого в нашей индустрии называли то золотом, то куском железа, в зависимости от того, как его использовать, был ограничен в дизайне чёрно-белой палитрой. В этом смысле Пак Сокён, конечно, был гусыней, несущей золотые яйца. Проблема лишь в том, что он был чертовски сложен в обращении.
Будь он простым подчинённым, я бы мог вертеть им, как хотел. Но он влиял на мои чувства, а потому был подобен бомбе с часовым механизмом. Бомбе, которая могла рвануть когда угодно, где угодно и в самом непредсказуемом направлении.
Я указал на мусорное ведро Пак Сокёну, который стоял, нахмурив брови и надув губы.
— Я… я их переделаю и буду носить сам, — он снова прижал туфли к себе.
Упрямство – это так в его духе. «Видимо, собирается смастерить себе балетки с вырвиглазным цветочным принтом». Я подавил рвущийся наружу смешок.
Обычно, получив отказ, он бы понуро, как побитая собака, поплёлся к выходу. Но сегодня, похоже, у него было что-то на уме – он стоял, нерешительно поджимая губы.
— Эй, директор Джин, это уже слишком. Даже если дизайн не очень, нельзя же так. Мог бы и подбодрить.
Отказ получил Пак Сокён, а возмущался Ха Джэун. Я знал, что он тепло относится к Сокёну. Но это была не более чем забота сонбэ о младшем – ровно та степень привязанности, которая позволяет безболезненно отпустить в решающий момент. Будь это не так, я бы не реагировал столь спокойно на просьбу отдать ему Сокёна.
Когда Ким Дэён прислал тот факс в «YOUM», именно Ха Джэун читал мне нотации, мол, не стоило так уж топить парня. Вероятно, Пак Сокён и сам понимает глубину их отношений. Поэтому, несмотря на всю заботу Ха Джэуна, никогда не позволяет себе лишнего. Он умён и знает себе цену, но врождённой хитрости в нём нет. Он не умеет использовать людей.
Я посмотрел на Пак Сокёна, погруженного в свои мысли. Он вскинул голову, и наши взгляды встретились.
— Может, дадите хоть один совет? — он посмотрел на свои туфли.
Не знаю, понял ли он, что я имел в виду «не берись за то, с чем пока не справишься». Судя по обиженному лицу, не очень.
— Огромное. Спасибо. За совет.
Пак Сокён поклонился мне и Ха Джэуну и побрёл к выходу. Я немного повысил голос:
Он обернулся с таким видом, будто пытался угадать, какую ещё гадость я ему сейчас скажу.
— Похоже, ты так счастлив в новых отношениях, что тебя совсем занесло. — я указал на туфли, которые он прижимал к груди. «Слишком вычурно».
Лицо Пак Сокёна мгновенно стало пунцовым, как внутренности инжира. Он покосился на Ха Джэуна и, смутившись, пробормотал:
— Говорите так, будто я один счастлив.
Краска залила его щёки и уши, расплываясь, как акварель в стакане воды.
Пак Сокён, теребя мочку уха, замотал головой. «Упрямец». Обмахиваясь туфлями, как веером, он выскользнул за дверь. Ха Джэун с недоумением посмотрел на меня.
— Это что сейчас было? Вы оба с кем-то встречаетесь?
Тут бы, казалось, и дурак догадался, но он, очевидно, пребывал в уверенности, что мы встречаемся с разными людьми.
Я со щелчком открыл банку. Сделал глоток сладковатой жидкости и тут же поставил обратно — напиток был тёплый.
— Сокён… ну, он, понятно, с парнем… А ты что, неужели опять с Мию сошёлся?!
Вот он, фирменный талант Ха Джэуна во всей красе. Полное отсутствие чутья, помноженное на неверные выводы.
— А… ну… это. Просто ты ж после Мию ни с кем не встречался, я и подумал, что ты её ещё не забыл.
— Взятка не принята, — я толкнул тёплую банку к Ха Джэуну, который что-то бубнил себе под нос.
— Хм, странно, — пробормотал он, склонив голову набок.
Я отодвинул кресло, встал и, взяв с вешалки галстук, повязал его. Поправил манжеты, глядя на свое отражение в полный рост в зеркале, прислоненном к стеллажу с обувью.
— Ясно. Что ж, пока босса не будет, я тут грудью встану на защиту компании.
Я протянул ему сложенный вдвое лист бумаги. Ха Джэун развернул его и расхохотался.
— Ну спасибо! Только такое мне и поручаешь. Ладно, сделаю, как написано.
Я взял со стола ключи от машины и бумажник. Подхватив конверт с документами, вышел из кабинета. Ха Джэун, шлёпая тапочками, поплёлся за мной и свернул в сторону своего кабинета.
— Эй, директор Джин! Как-нибудь познакомь меня со своей пассией!
Не знаю, что он там себе опять навоображал, но, улыбнувшись, он пообещал, что пока не станет допытываться. Я проигнорировал его и толкнул дверь на пожарную лестницу.
Тяжёлый, горячий воздух ударил в лицо. Воротник рубашки под галстуком мгновенно стал липким. После сезона дождей осадков больше не было. «Пролился бы сейчас ливень, хоть немного сбил бы эту жару…»
Хотя разве ливень приходит по расписанию? Он не начнётся от того, что его ждёшь, так что и жалеть не о чем.
Я плюхнулся в машину на парковке. Оставив водительскую дверь открытой, я выпустил скопившийся в салоне жар. Завёл двигатель и, пока кондиционер не начал гнать холодный воздух, просто сидел, лениво постукивая пальцами по конверту на руле.
Навигатор сообщил время – два часа дня. Когда в салоне стало достаточно прохладно, я закрыл дверь и бросил конверт на пассажирское сиденье. Выезжая с парковки, по привычке окинул взглядом окрестности.
Там, вдали, на скамейке у пешеходной дорожки, сидел Пак Сокён. Он с досадой колотил по колену теми самыми забракованными мной туфлями. Вдруг он резко вскинул голову и, кажется, заметил мою машину. Он внимательно посмотрел в мою сторону, потом быстро огляделся по сторонам. Убедившись, что никого нет, он, словно приняв какое-то решение, запоздало помахал мне рукой.
Точнее, стиснув зубы, помахал кулаком.
Наверняка думал, что я не увижу.
Он из тех, кто всегда говорит, что думает, но никогда не переходит черту и откровенной наглости себе не позволяет. Даже когда тайком расплатился корпоративной картой, он ведь потом переживал. И когда я отчитывал его до слёз, он никогда не пытался переложить ответственность на других.
Конечно, всё это было, когда он заблуждался на мой счёт. Когда считал меня виновником кошмара своих студенческих лет…
Я бросил взгляд на конверт с документами.
Вспомнилось, как Пак Сокён, сидя позади меня на велосипеде, крепко вцепился в мою куртку. В тот момент меня захлестнуло странное, неописуемое чувство.
Оно было похоже на тяжелую, удушающую влажность. И от этого я отмахнулся, списывая на моросящий дождь. А может, я просто не хотел признавать, что меня влечёт к мужчине, к Пак Сокёну.
Крик мальчика снова зазвучал у меня в голове. Если бы я понял всё позже…
Сейчас я уже и представить не мог, что отпущу Пак Сокёна. Даже мысль об этом была невыносима.