Отвали (Новелла) | Глава 6
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Внезапный вопль прокатился по залу, срывая с ритма даже самых сосредоточенных парней. Кто-то едва не выпал с тренажера, кто-то сбился и чуть не упал — кругом посыпались возмущённые стоны, а кое-где и тихие ругательства. Но все и так знали, в чём причина: десятки глаз сразу уставились в одну точку. Тренер, тяжело вздохнув, потер лоб и, подбоченившись, устало заорал:
— Херст, ну сколько можно?! Сколько раз тебе повторять — держи рукоятку горизонтально и тяни до конца! Ты издеваешься?!
Люсьен вжал голову в плечи, его тощая неказистая фигура словно съёжилась вдвое. На секунду он мог показаться жалким — вот только сочувствия никто не испытывал. Даже у меня с трудом получалось не сорваться на крик.
Тренер проследил, чтобы Люсьен кое-как вновь устроился на тренажёре, и хлопнул в ладоши:
— Собрались, ещё раз! Немного поднажмём! Занять позиции, рукоятки в руки! Готовы? Начали!
В зале снова воцарился ритмичный гул: десятки тел двигались синхронно, чётко, механически — вперёд-назад, вперёд-назад. Все, кроме одного. Только Люсьен то и дело выбивался из общего строя, мелькал на периферии зрения и путал весь строй.
Я заставил себя смотреть в другую сторону, притвориться, будто ничего не вижу.
Притащить Люсьена Хёрста в команду было худшим решением в моей жизни». Конечно, тогда этого ещё никто не знал. Все только нахваливали меня, а Эмилио смотрел тем самым взглядом, полным благодарности и даже восторга. В тот день я был героем команды. Один короткий миг, когда всё было лучше некуда.
Разумеется, эйфория длилась недолго. Не прошло и суток, как Люсьен Хёрст показал себя во всей красе. Очень быстро стало ясно: пользы от него — ровно столько, сколько от галочки в списке, заполненной для формальности. На большее он оказался совершенно не способен.
Честно признаю: часть вины лежала на мне. Именно я его притащил и сразу не удосужился объяснить элементарные вещи — например, как правильно одеваться для тренировки. Так что, когда его мешковатая футболка зацепилась за направляющие сиденья и он, запаниковав, судорожно затрясся и в конце концов соскользнул с тренажёра, мне пришлось помогать подниматься и с напускной доброжелательностью объяснять:
— В следующий раз надевай майку и шорты.
— …Прости, — пробормотал он неожиданно тихо.
Я сделал вид, что ничего страшного не случилось, хлопнул его по руке и снова повернулся к своей тренировке. Увы, всё это было только началом.
Мне пришлось бесчисленное количество раз повторять, как держать рукоятку горизонтально — без толку. Он всё время сутулился, неизменно нарываясь на раздражённые замечания тренера. Колени то и дело разъезжались в стороны. Пару раз он чуть не покалечился, выпустив рукоятку прямо на тяге.
Но хуже всего оказалось другое: чувство ритма для него было чем-то абсолютно недостижимым, почти мистическим, вроде эзотерики или философии Лакана. А ведь в гребле ритм — это основа всего: только когда все двигаются синхронно, лодка идёт вперёд, не сбиваясь. А он — он никак не мог попасть в общий такт.
Терпение тренера лопнуло уже через два дня. Кто бы мог подумать, что та самая «подмога», которую мы с таким трудом выцарапали перед самыми соревнованиями, обернётся вот такой бомбой замедленного действия.
— А-а, а-а! — снова раздался вопль Люсьена, но больше никто не стал обращать на это внимания, молча продолжив тренировку. И я, разумеется, тоже.
— Так, закончили! Не сидим — встаём! Ходим, пьём воду!
По команде тренера парни, до изнеможения тянувшие рукоятки тренажёров, один за другим замерли. В зале разнеслось тяжёлое сбивчивое дыхание; все медленно, с усилием поднимались со своих мест. Я не стал исключением — с трудом выпрямился, схватил бутылку и жадно отпил воды. Сердце всё ещё бешено колотилось где-то в висках.
Ежедневные тренировки по гребле — сущий ад. Я-то считал, что всё просто — сиди и греби себе взад-вперёд. Наивный! Какая же это ошибка…
Кто бы мог подумать, что гребля настолько тяжёлая, изматывающая каждую клетку работа?
Если бы можно было повернуть время назад — ни за что бы не согласился. Чёртова гребля, никогда больше…
Чужой голос вырвал меня из мрачных раздумий. Рядом стоял Эмилио — на вид такой же уставший, но с неизменной милой улыбкой на губах. Сердце, только что гнавшее кровь от нагрузки, сразу забилось по-другому — быстрее, теплее, отчего я неловко сжал бутылку и чуть не смял её в руке. Поспешно опустив руку, выдавил неуклюжую улыбку и посмотрел на него сверху вниз.
Эмилио всё так же улыбался и заговорил:
— Тяжело, да? А тебе ведь ещё к экзаменам скоро готовиться… Спасибо, что не пропускаешь тренировки.
— Э… ну, я же обещал. Всё нормально, — только и смог выдавить я.
Сам виноват. Сам же повёлся на его улыбку. Хотя, если честно, даже если бы можно было вернуться назад и всё знать заранее… всё равно бы согласился.
Видеть этого милого Эмилио каждый день — ради такого можно и потерпеть.
Мы с Эмилио незаметно поравнялись и пошли рядом, болтая о всякой ерунде. Это короткое время рядом с ним всегда казалось настоящей наградой — сладкой компенсацией за боль, усталость, за все эти адские тренировки. Удивительно, но стоило оказаться рядом, и вся тяжесть мгновенно куда-то исчезала: тело, только что не слушавшееся, вдруг становилось лёгким, слова срывались с губ сами собой. Было приятно, даже немного странно — особенно, если помнить, как приходилось сдерживать себя, чтобы не обнять этого маленького милого Эмилио, не прижаться губами к его тёплой щеке. Отдельный вид пытки.
— Кстати, Дилли… — начал он вдруг, — если у тебя сегодня нет особых планов…
Господи, неужели это приглашение? Свидание? В голове промелькнула эта дерзкая мысль, и губы сами собой растянулись в дурацкой улыбке.
Это сладкое и горькое мгновение, пожалуйста, пусть никто у меня не отнимет…
Низкий, непривычно зловещий голос одним ударом разрушил все мои воздушные замки. Будто окатили ледяной водой. Я замер, медленно и нехотя обернулся. Конечно. Передо мной стоял тот, кого я внутренне и ожидал увидеть.
— Ах… — сдавленно простонал я и тут же поспешил зажать рот рукой. Нескладное долговязое сутулое тело, покатые плечи, вытянутая вперёд шея, подбородок выдвинут — за толстыми линзами очков смотрят запавшие темные глаза, неизменно снизу вверх. До боли знакомый облик. С трудом удалось подавить желание зажмуриться.
Эмилио тоже невольно вздрогнул от неожиданности, но лишь на миг. Тут же на лице появилась лучезарная улыбка, и он легко, как ни в чём не бывало, сказал:
— Прости, похоже, твой друг тебя ждал.
— Э-э, нет, — пробормотал я, торопливо отводя взгляд от Люсьена и вновь устремившись глазами к Эмилио. Но тот уже отступил на шаг, улыбнулся чуть неловко и сказал:
— По-постой, Эми! Подожди! — вырвалось у меня, я почти на автомате потянулся к нему рукой. — Что ты хотел сказать? Ну же, скажи!
Он остановился, обернулся через плечо. Смущённо, с почти детской виноватостью улыбаясь, произнёс:
— А, я просто хотел предложить вместе дойти до общежития. Ничего особенного, не переживай.
— Ох… — сжал губы, чтобы не застонать в голос. Эмилио, будто не замечая моего разочарования, снова приветливо улыбнулся, помахал рукой и ушёл. На этот раз действительно ушёл, растворяясь в коридоре своей лёгкой походкой. Я остался только смотреть ему вслед — на эту исчезающую в толпе фигурку, почти эльфийскую.
Вся радость, что только что заполняла меня до краёв, схлынула, словно вода во время отлива, оставив после себя лишь холодную, пронзительную пустоту.
Но даже этим состоянием не удалось насладиться. Плечи поникли, и я силой заставил себя обернуться. Люсьен всё ещё стоял рядом, так и не сдвинувшись с места.
При его виде из груди сам собой вырвался тяжёлый вздох, будто в раз из легких вышел весь воздух. Лицо помрачнело, и сил изображать любезность не осталось совсем. Казалось, вся энергия ушла на Эмилио, и сейчас я чувствовал себя выжатым до капли.
Взгляд упал на Люсьена без особого интереса. «Ну, что тебе?»
Он, до этого стоявший столбом, наконец открыл рот. Очень медленно, растягивая каждое слово, проговорил:
— Тренировка закончилась… нужно идти в общежитие…
Ну да, как и ожидалось. Каждый день одно и то же, одни и те же слова. Хотя… нет, сегодня был сюрприз: он добавил ещё одну фразу.
— Может… сходим куда-нибудь перекусить? — спросил Люсьен осторожно, уголки губ неуверенно поползли вверх в некоей пародии на улыбку.
Сама по себе улыбка была обыкновенной, но мне почему-то стало не по себе. Наверное, всё дело в его сером тусклом лице и сутулых плечах. Было в нём что-то пугающе-отрешённое
Словно ведьма из сказки. Я сразу же отогнал эту мысль, поспешно покачал головой, и ответил:
— Нет, спасибо. Я уже поужинал перед тренировкой.
Конечно, это враньё. Жутко хочу есть, но лучше умереть с голоду, чем плестись куда-то с Люсьеном. Хочу только одного: поскорее свалить. Встретиться где-нибудь вне школы? Чушь.
Я выдавил улыбку. Люсьен заметно сник — и без того опущенные плечи поехали ещё ниже. В этот момент меня охватила какая-то тревога, и я подумал:
А если он сейчас предложит что-то ещё?
Чтобы не дать этому случится, опередил его так и неоформленные слова:
— Пошли уже обратно. Хочу скорее в душ, а потом в кровать, всё тело ломит.
Я изобразил нечто похожее на смешок и первым повернулся к выходу. Улыбка мгновенно стёрлась с лица, уступив место каменному уставшему выражению. Глубоко вздохнув, я едва не простонал вслух и заставил себя шагать вперёд. Люсьен же пристроился рядом.
Так мы и вышли из опустевшего тренировочного зала — плечом к плечу, я и Люсьен Хёрст. Вместо Эмилио.