Линия смерти | Глава 30
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Сидя на диване, как это делают все обычные, отдыхающие люди, и пытаясь посмеиваться над развлекательной передачей, он вдруг опустил уголки губ. На самом деле, ему было совсем не смешно. Протеиновый напиток, который он пил по обязанности, чтобы не терять мышечную массу, сегодня казался особенно безвкусным. В итоге, телевизор говорил сам с собой, а напиток остался недопитым больше чем наполовину. Единственное, что он делал, — это заходил в фан-кафе, внимательно читал письма поклонников и бесцельно просматривал свой аккаунт в соцсетях, который использовал исключительно для продвижения проектов.
3 минуты назад, 5 минут назад, 40 минут назад, 1 час назад. В глаза бросалось лишь течение времени, отмеченное в ленте. Рю Довон, подсчитывая, сколько времени он тратит впустую, покачал головой. «Когда же я перестану зацикливаться на времени? Вот бы и отдых был работой».
Он откинул голову на спинку дивана. Взгляд медленно скользнул к концу коридора, соединяющего гостиную с прихожей, где виднелись приоткрытая раздвижная дверь и обувной шкаф. Защитный амулет по-прежнему крепко держался на входной двери.
А затем вернулся на правое запястье. Рю Довон глубоко вздохнул. В последнее время его сознание разделилось надвое. Точнее, на работу и Чха Минхёка. Даже снимая простые экшн-сцены, не требующие режиссуры, он думал о нём. Похвалы, которые тот, совершенно не умеющий улыбаться, бросал ему, когда он, хоть и с трудом, но усердно следовал его указаниям, на удивление надолго застряли в памяти.
Из-за перерыва в тренировках и безделья в голову лезли только дурацкие мысли. Встав с дивана, он переоделся в спортивную одежду и взял свою неизменную спортивную сумку, которую всегда носил с собой. Тренер уже давно ушёл домой, но если он как следует разомнётся и потягает железо, дурные мысли улетучатся. Он взял ключи от машины и уже собирался выйти, но напоследок взглянул на кроваво-красные иероглифы, начертанные на жёлтой бумаге.
Дверь лифта, доставившего Рю Довона на подземную парковку, закрылась. Ремешок сумки, висящий на запястье, покачивался, пока он шёл к припаркованной машине. Он снял машину с сигнализации и сел за руль. И тут же на капот запрыгнул жнец, до этого прятавшийся где-то поблизости, словно тень. Рю Довон, собиравшийся завести машину, опустил стекло и высунул голову.
— Я уж было подумал, что ошибся машиной.
— Сказали же отдыхать, почему вышел?
— Потому что это не отдых. Спускайтесь.
— Тогда мне можно на выходной?
Рю Довон постучал по кузову машины.
— Вы же говорили, что ваш выходной в час Часи? Я посмотрел, это с одиннадцати вечера до часу ночи.
— На этой неделе у меня сменился график, выходной в час Сульси*. Так что, можно сказать, я сейчас сверхурочно работаю.
— Отлично, продолжайте, пожалуйста.
Жнец, хоть и недовольно зыркал на Рю Довона, к которому, в отличие от утра, вернулся здоровый цвет лица, всё равно не сдвинулся с места. И вовсе не потому, что боялся, что этот человек пожалуется Чха Минхёку, если он сбежит, ослушавшись. Жнец, вальяжно усевшись на капоте в позу лотоса, приподнял одну ягодицу, когда Рю Довон попросил его подвинуться.
В этот момент на подземную парковку на большой скорости въехала машина и резко вывернула руль. Визг покрышек, трущихся об асфальт, — ки-и-ик! — эхом разнёсся по всей парковке. Рю Довон, только успевший завестись на своём парковочном месте, не успел ни фары выключить, ни от несущейся машины увернуться, лишь крепко вцепился в руль. Машина, мчавшаяся так быстро, будто намеревалась протаранить капот, в самый последний момент снова резко и с визгом затормозила.
В отличие от жнеца, который тут же в ужасе удрал, Рю Довон был спокоен. Он без тени удивления поднял стекло и заблокировал все двери. Он даже набрал 112 на телефоне, чтобы сразу позвонить, если ему попытаются навредить.
Водительская дверь другой машины открылась. Из неё вышел мужчина в укороченных брюках, матовых туфлях и идеально сидящей белой рубашке. Его чёрные волосы колыхнулись на ветру. Узнав его, Рю Довон медленно опустил руку, снял блокировку с дверей, и запоздало, но с облегчением выдохнул. Мужчина снаружи поманил его пальцем.
Машина Чха Минхёка, словно стрела, неслась под светом фонарей. Рю Довон, около получаса назад оказавшийся на пассажирском сиденье, некоторое время смотрел на быстро мелькающие пейзажи, но от этого у него заболели глаза, и он отвернулся. Чха Минхёк, несмотря на опасное вождение, не сбавляя, а то и прибавляя скорость, уверенно перестраивался из ряда в ряд. Даже гонщики так не ездят.
— Что за чушь. Не видишь, я за рулём?
Судя по тому, как он держал руль, можно было подумать, что это образцовый водитель, соблюдающий скоростной режим. «Надо же, и трезвым можно так водить». Он потянулся за искусственными слезами, но из-за резкой смены полосы его качнуло в сторону, и капля упала на щеку. Рю Довон отказался от этой затеи.
— Агх, сука, сколько же долбоёбов на дороге. Если ездишь как мудак, нехуй вообще выезжать!
Прекрасное самопредставление. Чха Минхёк, искоса взглянув на Рю Довона, который проверял, надёжно ли закреплён ремень безопасности, и постукивал по местам, откуда должны выскочить подушки, небрежно спросил:
— Что ты там щупаешь, нервничаешь?
— Что? Слишком быстро? Страшно?
— Не то чтобы страшно, просто мы скоро взлетим.
— Машина — не самолёт, с чего бы ей взлетать?
Рю Довон хотел было что-то сказать, но передумал. Это был уже второй раз, когда он сдался. Чха Минхёк просто сказал ему довериться, а сам ехал без навигатора. В мгновение ока они вылетели на восьмиполосную магистраль и, словно преступники, пронеслись по городским улицам с редкими фонарями, въезжая в безлюдный район. Хоть он и находился в центре города, атмосфера здесь была совершенно иной. За тихим коттеджным посёлком, вдалеке, виднелась гора, тёмная и зловещая.
Умело припарковавшись на склоне, Чха Минхёк поставил машину на ручник. Выйдя из машины, Рю Довон посмотрел на крутой спуск, а затем на Чха Минхёка, который с грохотом захлопнул дверцу.
«Буксан…» Насколько он знал, там находилась ныне недействующая башня Буксан. Вероятно, это тёмное, возвышающееся сооружение и есть та башня. Несколько лет назад её внезапно закрыли для туристов, и Рю Довон до сих пор так ни разу там и не побывал.
— Вы поднимались на вершину Буксана?
Чха Минхёк, прикуривая сигарету, хмыкнул.
«И завтра тоже собирался». Рю Довон закапал в глаза искусственные слёзы и моргнул. «И почему в последнее время у меня так сильно сохнут глаза?»
Искусственные слёзы, намочив ресницы, скатились по щеке, но он успел вытереть их тыльной стороной ладони. Глядя на это, Чха Минхёк на мгновение с такой силой стиснул фильтр сигареты, что заскрипели зубы. Даже зная, что это не слёзы, ему казалось, что тот плачет. Он чуть было не бросил сигарету и не заключил его в объятия.
«Что за сумасшедшие мысли… почему рядом с Рю Довоном у меня в голове вечно какая-то чушь? Кажется, всё пошло наперекосяк с того самого Моцарта. С тех пор, как я услышал его по радио, я только и думаю о Рю Довоне».
«…Нет, всё началось ещё раньше, да? Неужели Моцарт был лишь предлогом? Так я и впрямь скоро с катушек слечу». Чха Минхёк с усилием вернул себе самообладание. Кашлянув, он кивнул в сторону горы и мысленно приказал себе: «Заткнись, заткнись».
— Если захочешь, скажи. Отвезу.
— Разве вход для туристов не закрыт?
— А разве есть место, куда я не могу попасть?
Чха Минхёк, ухмыляясь, затушил сигарету пальцами. Рю Довон, пытаясь понять смысл его слов, снова сдался. Было гораздо лучше использовать его боевые навыки и присвоить их себе, чем пытаться разгадать личность Чха Минхёка и строить догадки.
— У вас большие возможности. Так зачем я здесь?
Он перепрыгнул через высокие ворота и открыл их изнутри. Рю Довон уж было подумал, что это не его дом, а он просто вор. Переводя взгляд с открытых ворот на Чха Минхёка, он с трудом заставил себя сделать шаг.
Маленький дворик зарос сорняками. За ним явно не ухаживали, и трава была по колено. Лишь тропинка, ведущая к дому, была кое-как расчищена. Поскольку дом находился у подножия горы, здесь было полно мошкары, и он, отмахиваясь, шёл по темноте. По стене из красного кирпича вился плющ, доходя до самой крыши.
Чха Минхёк, взявшись за ручку входной двери, на которой не было ни замка, ни замочной скважины, с недоумением обернулся.
— Что ты там сказал про чужой дом?
Даже входная дверь была не заперта. Рю Довон покачал головой. «Если снаружи так, то что же внутри?» Он решил, что если там будет беспорядок, то попросит разрешения войти в обуви.
Рю Довон с недоверием смотрел на прихожую из мрамора, где не было ни пылинки. На обувном шкафу не было ни одного отпечатка пальца. Гостиная была настолько чистой, что, без преувеличения, блестела. Вместо телевизора половину стены занимала огромная картина, написанная тушью, а главное, в доме приятно пахло. Запах был похож на кондиционер, на высушенном под ярким солнцем белье.
— Что, не ожидал, что внутри будет по-другому?
Чха Минхёк, посмотрев на Рю Довона, который не мог скрыть своего удивления, усмехнулся, словно так и думал. Разувшись, он вошёл в гостиную и включил свет. Из мебели в комнате был только огромный диван.
Чха Минхёк, расстегнув и сняв рубашку, бросил её на диван. Взгляд Рю Довона, до этого следовавший за полуобнажённым Чха Минхёком, замер. Он аккуратно снял кроссовки и поставил их у входа.
Час Сульси (술시): Одиннадцатый час из двенадцати страж. Соответствует времени с 19:00 до 21:00.