Проливной дождь (Новелла) | Глава 5
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Прошел день, потом второй после того, как я гордо заявил об уходе, но я молчал как рыба. И даже начал переживать, а вдруг они уже нашли кого-то другого. Гордость не позволяла мне пойти в кабинет директора. Что, если я скажу, что хочу остаться, а мне ответят, что поезд ушел? Придется искать, где земля разверзлась, чтобы провалиться. Но сегодня надо было решаться.
Я стоял перед зданием и тупо смотрел в одну точку. В поле зрения появился мужчина на велосипеде, в кардигане пастельного цвета. «Какой красивый», — бессознательно подумал я и только потом понял, что это Джин Ёвон. Мне захотелось вырвать себе глаза и мозг. Он проехал мимо, но потом резко затормозил и остановился. Я лишь коротко кивнул.
Ветер трепал его волосы, которые тут же ложились обратно.
— Естественно. Я же сам его спроектировал, — ответил он так, будто с самого начала спрашивал о здании. Он снова взялся за руль, собираясь проехать на парковку.
— Директор! — поспешно позвал я.
Он остановился, оставив ногу на педали, и посмотрел на меня. «Сейчас или никогда. Лучше здесь, чем в его кабинете. Если откажет, будет не так унизительно».
— Я… вы… нашли уже сотрудника?
Джин Ёвон посмотрел на свои наручные часы и сказал:
— Через тридцать минут зайдите ко мне в кабинет, Пак Сокён.
«Через тридцать минут?» — его слова вызвали недоумение.
— Или вы хотите обсудить зарплату прямо здесь?
С этими словами он нажал на педаль и уехал. «Чтоб у тебя колесо спустило», — пробормотал я себе под нос, хотя опустошенным на самом деле был я. Я с силой вдавил подошву в асфальт и пошел в здание.
Поднявшись на второй этаж, я по привычке подошел к эспрессо-машине. Сегодня хотелось не мягкого капучино, а горького американо. «Раз он хочет обсудить зарплату, значит, я остаюсь?»
Сделав глоток, я направился в офис. Квак Ильён, пришедший раньше меня, уже усердно работал над образцом.
Туфля, натянутая на колодку, выглядела неплохо. Это были те самые балетки цвета пыльной розы, дизайн которых мы придумали вместе.
— Сокён, вы были правы, из холщовой ткани получилось гораздо лучше.
— Рад это слышать. Я сделал подошву толще, чем у обычных балеток. Посмотрите.
Прошлой ночью, вместо того чтобы бездельничать за просмотром дорам, я сделал заготовку. В соответствии с трендом на высокую подошву, даже в балетках теперь была скрытая платформа. Чем толще средняя часть подошвы, тем выше платформа. Я нанес клей, соединил детали. Конечно, это был лишь образец, далекий от идеала, но вышло неплохо. Я протянул почти готовую туфлю Квак Ильёну.
— Пак Сокён, у вас золотые руки! — он смотрел на мою работу с открытым ртом.
Я прикрепил на носок украшение в виде цветка павловнии. Клей был сильным и высох мгновенно.
— Нужно примерить, чтобы понять, насколько они удобные, но не знаю, подойдет ли размер.
Я снял свои туфли и носки и просунул ногу в балетку. Моя маленькая нога была полезна только в таких случаях. Ощущения были неплохими. Я прикрепил украшение ко второй туфле и надел обе.
— Красота! — снова тяжело задышал Квак Ильён.
Сверху свисающие сиреневые колокольчики на фоне ткани цвета пыльной розы создавали скромный и уютный образ.
Я прошелся взад-вперед. Дыхание Квак Ильёна становилось все тяжелее. «Неужели это из-за меня?» — подумал я и собрался снять туфли, но в этот момент вошел Ли Джэхва, который, как и положено начальнику, пришел последним. Его глаза были красными, словно он не выспался. Он нахмурившись посмотрел на балетки на моих ногах, а потом его губы сложились в букву «О».
— Вживую выглядит гораздо лучше, чем на эскизе. Я одобряю. У вас же есть готовые лекала? Дайте их мне.
Квак Ильён, не отрывая взгляда от моих ног, протянул ему папку.
В этот момент настенные часы пробили девять. «Прошло тридцать минут. Пора идти».
— Можно мне отлучиться в кабинет директора?
— В кабинет директора? Отлично. Тогда идите прямо в них.
— Нужно показать директору образец. Все равно пришлось бы ему показывать, как они сидят на ноге.
Я хотел переобуться и взять балетки с собой, но передумал. Представил, как я снимаю носки и надеваю их в кабинете директора — это выглядело бы еще более странно. «Я же не на улицу. Ничего страшного». Я сунул носки в свои туфли и, взяв недопитый американо, вышел.
На третьем этаже, где располагался наш отдел, я столкнулся с несколькими сотрудниками, но никто не смеялся и не показывал пальцем. В обувной компании все привыкли к тому, что сотрудники ходят в образцах.
Я остановился перед дверью кабинета директора и сделал два глубоких вдоха. «Ладно, продержусь до следующего года. Кто знает, может, со временем привыкну».
Я дважды постучал и приоткрыл дверь. Джин Ёвон кивком указал мне войти. Когда я шагнул внутрь, он коротко усмехнулся. Его взгляд был прикован к моим ногам. Я прошел вглубь комнаты с таким видом, будто мужчины постоянно носят розовые балетки.
— Модель тоже хороша, — его комплимент прозвучал двусмысленно. Он обошел стол и, прислонившись к его краю, скрестил руки на груди.
Я повернулся вокруг своей оси.
Я тут же прижал руки к бедрам.
— Передайте менеджеру Ли, что я одобряю.
Обычно на утверждение одного дизайна уходила неделя. То, что все произошло так быстро, принесло мне странное облегчение. Видимо, на прошлой работе я многого натерпелся.
— С политикой компании вы уже ознакомлены. Так какую зарплату вы хотите? Можете назвать любую сумму, раз уж так долго тянули.
«Он думает, я подал заявление об уходе, чтобы выбить себе зарплату повыше?»
Джин Ёвон был человеком вне всякой логики. Но сейчас мне нужно было быть умнее.
— Я согласен на ту же зарплату, что была в «Cheil Shoes». А что касается прошлого — я все забуду, и вы, пожалуйста, тоже забудьте. Будем считать вашу ошибку юношеской горячностью.
Мне хотелось поаплодировать самому себе. Я сказал это так невозмутимо, словно меня действительно ничего не волновало.
— Интересно, почему такой «спокойный» Пак Сокён вдруг передумал? — он склонил голову набок, глядя на меня изучающе.
Единственное оправдание, которое пришло мне в голову за долю секунды, было:
— Кофе у вас слишком вкусный, вот я и передумал.
— «Та-ра, та-ра, ра-ра-ра-ра… Я нечестна, прости меня за это…»
Я в панике полез за телефоном, но выронил его, и дурацкая мелодия продолжала играть. Джин Ёвон поднял телефон раньше меня и протянул мне. Я быстро нажал кнопку сброса.
Я замолчал, крепко сжав губы. «Позорище… прямо перед ним…» Я чувствовал себя полным идиотом.
— У вашего телефона, Пак Сокён, похоже, есть искусственный интеллект.
«Искусственный интеллект?» Я не сразу понял, что он имеет в виду.
Он прочитал, что высветилось на экране. Мое лицо вспыхнуло, но я лишь молча поклонился и вышел. Только в коридоре до меня дошел смысл его слов. Мой ответ на вопрос. «Я нечестна, прости меня за это». Я крепко сжал телефон, решив немедленно сменить рингтон. Пока я шел, колокольчики на туфлях тихонько звенели.
— «Хорошего человека приводи, познакомимся. Салат растет и в самых стесненных условиях», — сказала мама, когда я ей перезвонил. Повод для звонка был пустяковый, но для нее это был огромный шаг. Ведь «хороший человек» для меня — это мужчина. Ее неуклюжая попытка принять меня тронула до глубины души. Хороший человек…
(прим.ред. Салат растет и в самых стесненных условиях - метафора, которая означает, что даже при сложных обстоятельствах возможно развитие, рост. Т.е. мать гг допускает, что его отношения с будущим партнёром могут быть серьезными и значимыми).
Вся моя жизнь свелась к редким вылазкам в гей-бары. Вот, собственно, и всё. И когда я говорил Квак Ильёну, что не собираюсь заводить роман, это была не совсем шутка. Мысль о том, чтобы посвятить себя одному человеку, осесть, пустить корни — я отбросил её уже очень давно.
В юности я, бывало, предавался сладким фантазиям о родственной душе, но теперь-то я знал — в моей реальности это что-то из области невозможного. К тому же я унаследовал эту злосчастную, неуправляемую черту — влюбляться до беспамятства. Стоило мне всерьез увлечься кем-то, и я с головой погружался в эту страсть, пробивая путь к самому сердцу, до полного изнеможения. Куда проще и безопаснее было поддерживать поверхностные, ни к чему не обязывающие связи, чем так бессмысленно сжигать себя дотла.
Порой накатывало такое острое, звенящее в ушах одиночество, что я подумывал завести собаку. Но тут же в голову приходила мысль: «А щенок-то чем виноват?» — и я отказывался от этой затеи. Так повторялось уже бесчисленное количество раз.
Я вернулся в офис, мимоходом кивнув человеку, вышедшему из соседнего кабинета. Наверное, сотрудник другого отдела. Во всяком случае, он окинул меня взглядом, в котором явно читалось: «А, так это ты у нас новенький?». В его глазах мелькнуло что-то неприятное, липкое. Хотя, скорее всего, это просто игра моего воображения.
— Начальник, мне передали, что туфли на плоской подошве утвердили.
— Отлично, — кивнул Ли Джэхва. — Тогда Ильён… А впрочем, нет. Чтобы заодно и дорогу разведал, на фабрику съездит Сокён. Передай им, чтобы к пятнице изготовили готовые образцы 37-го и 38-го размеров. И скажи, что дело срочное, потому чем быстрее — тем лучше.
Ли Джэхва протянул мне стикер с набросанной от руки небрежной картой. Фабрика находилась в районе Сонсу-дон — дорога туда и обратно займет не меньше двух часов.
Обычно передача образцов и согласование дизайна между головным офисом и производством были работой для новичков. На прежнем месте, в «Cheil Shoes», я уже был не на последних ролях и спокойно поручал подобное младшим сотрудникам. Новое положение дел неприятно кольнуло, в очередной раз напомнив, что здесь я снова самый младший, мальчик на побегушках.
Собрав выкройки и образцы ткани в уродливый черный пакет, я спустился в кафе на первом этаже. «Времени на нормальный обед, похоже, не будет», — с тоской подумал я.
В кафе я схватил с полки янгэн — сладкую бобовую пастилу — и, записав покупку на счет нашего отдела, с жадностью откусил большой кусок. С восьми тридцати утра до семи вечера все расходы в кафе покрывала компания. И хотя это место гордо именовалось кафе, на его полках были выставлены в основном товары из круглосуточного магазина, за исключением разве что рамёна. Если бы не один человек, Джин Ёвон, я бы, наверное, был готов кланяться в пол этому зданию.
Когда я выходил из холла, порыв ветра заставил пакет в моей руке громко и жалобно зашуршать. Я опустил взгляд, поочередно посмотрев на надкусанный янгэн и на болтающийся пакет. «Надо было взять сумку… Как-то убого я выгляжу», — с горечью подумал я.
Подняв голову, я увидел Джин Ёвона. Он сидел на террасе и с кем-то говорил по телефону.
В тот же миг, как наши взгляды встретились, он опустил мобильный, словно только этого и ждал. Похоже, разговор был как раз окончен. Он лениво поманил меня пальцами, как подзывают собак.
Жест был донельзя высокомерный, но я молча, не пререкаясь, направился к нему.
— Так вот что там болталось… — протянул он с едва заметной усмешкой, осматривая меня с ног до головы.
Джин Ёвон прищурился, разглядывая меня. «Наверное, без очков плохо видит», — мелькнула у меня мысль. Его тон был странным: неуловимая смесь вежливой и фамильярной речи, так что придраться было практически невозможно.
Да и что я, собственно, мог ему сказать, даже если бы он начал мне тыкать или называть по имени? В первый день знакомства, полный решимости уволиться в любую секунду, я еще мог позволить себе дерзость и потребовать не говорить со мной неформально. Но теперь-то он мой босс. Человек, который платит мне зарплату. Пусть говорит что хочет, лишь бы отпустил поскорее с глаз долой.
— Мне нужно срочно на фабрику.
— В таком виде? — Его взгляд явно указывал на пакет в моей руке и янгэн.
Я не стал добавлять, что, экономя обеденное время ради блага его же компании, я вынужден перебиваться этой дурацкой пастилой. Джин Ёвон снова поднял телефон и набрал номер. Я коротко кивнул, собираясь развернуться и уйти, но он остановил меня, поочередно указав пальцем на янгэн в моей руке и на мои ноги.
— Что ж, первое впечатление будет незабываемым.
И тут же, отвернувшись, он заговорил в трубку: «Алло, это я...» Мне до боли захотелось швырнуть этот липкий янгэн ему прямо в лицо, но я сдержался.
Стиснув зубы, я собрался впиться в мягкую пастилу, как вдруг мой взгляд зацепился за яркое пятно у моих ног. Розовое. Я так и пошел в этих дурацких туфлях на плоской подошве. Ну не идиот ли?
Я стремительно зашагал обратно в офис и краем глаза заметил, что Джин Ёвон, продолжая говорить по телефону, улыбается. И улыбка эта предназначалась не его собеседнику. Он откровенно потешался надо мной. В этот миг мне показалось, что даже колокольчик на туфле, болтающийся при каждом шаге, издевательски хихикает.
Мог ведь просто сказать, чтобы я переобулся, раз уж с самого начала заметил ошибку. Но нет, нужно было язвить про «что-то болтается» и «незабываемое первое впечатление»…
Вернувшись в офис, я быстро переобулся. Когда я снова вышел, терраса была уже пуста. Запихнув остатки янгэна в рот, я понуро побрел к метро, бесцельно пиная ногами опавшие лепестки на асфальте. Стоило отойти от прохладного холла, как меня окутал теплый, слегка влажный ветер.
Если подумать, тот случай, когда Джин Ёвон так крупно передо мной провинился, произошел примерно в это же время года.
В университете я знал о нем не больше, чем остальные. Вернувшийся из армии студент, популярный, но безнадежно «занятый» — у него была девушка, с которой он встречался целую вечность. Джин Ёвон игнорировал мероприятия факультета, редко появлялся на студенческих вечеринках, так что мы с ним почти не пересекались.
Единственное, что нас связывало, — он был другом парня, с которым я тогда встречался. Хотя «другом» — это сильно сказано. Так, приятели по университету, не более.
Поначалу я даже отказывался верить, что источником тех грязных слухов обо мне мог быть он.
«Откуда во мне вообще взялась эта слепая вера в человека, которого толком и не знал?» — подумал я с горечью. Может, из-за его характера — он всегда казался таким спокойным, невозмутимым, даже когда я допускал ошибки? Или потому, что я восхищался его дизайнерским талантом? Наверное, и то, и другое.
Пока я, по сути, сбежал от проблем в армию, Джин Ёвон, без тени вины, наверняка весело проводил время со своей подружкой. Кажется, я даже слышал, что они собирались пожениться сразу после выпуска. Впрочем, это уже не мое дело.
Карта, нарисованная Ли Джэхва, оказалась на удивление точной, и я без труда нашел фабрику. Уже у входа в нос ударил густой, всепроникающий запах кожи. Из глубины доносился оглушительный шум работающих станков — видимо, там шла покраска.
Я направился к сборному контейнеру, стоявшему слева на старой заводской территории. Если чутье меня не обманывало, управляющий должен был находиться именно там. Несмотря на то что это был простой контейнер, у него была обычная входная дверь, как в жилом доме.
— Здравствуйте. Начальник фабрики на месте?
Я постучал и, приоткрыв дверь, заглянул внутрь. На диванчике для посетителей сидел мужчина; он обернулся на мой голос.
Начальник фабрики-подрядчика «Cheil Shoes» был стариком, чей возраст угадывался по едва заметным за складками век глазам. А этот оказался молодым. «Похоже, мои представления о начальниках фабрик — сплошной стереотип», — усмехнулся я про себя.
— Здравствуйте, я Пак Сокён из «Youm».
— Я недавно начал работать в отделе под руководством Ли Джэхва. Визитки пока нет, но надеюсь на наше сотрудничество.
— Понятно. Я Ким Йохан, отвечаю здесь за производство.
После приветственного рукопожатия, он указал на место напротив. Сев, я тут же выложил на стол свернутые в рулон образцы ткани и фурнитуру из пакета. Ким Йохан с интересом принялся разглядывать аксессуар в виде цветка-колокольчика.
— Это случайно не вы пару дней назад присылали нам образцы позолоченной цепочки?
— А?! Как вы узнали? — удивился я.
Я действительно отправлял цепочку для новой модели лоферов курьером позавчера.
— Уж больно они похожи по сложности изготовления.
— Простите… то есть, мне жаль.
— Не стоит извиняться. Фурнитуру всё равно делают ребята с рынка Намдэмун, а не мы. Просто цену за неё запрашивают высокую. Зато материал тканевый, недорогой, так что общая себестоимость должна получиться приемлемой.
Создание одной пары обуви — это труд множества людей. Фурнитура с рынка Намдэмун, кожа и ткань из Синсоль-дона или отсюда, из Сонсу-дона. А фабрика была местом, где все эти части соединялись в единое целое.
Я взял ручку, лежавшую на столе, и на листке рядом с выкройкой набросал несколько пометок о материале для ниток, которые забыл указать.
— Прошивку хотелось бы сделать крупными стежками, по три сантиметра, коричневой нитью. Модель довольно простая, так что это добавит ей изюминку. Всего будет три цвета: пыльная роза, бежевый и тёмно-синий. Образцы ниток для бежевого и синего мы пришлем на этой неделе. Пока прошу сделать только модель цвета пыльной розы.
— Чем скорее, тем лучше. Желательно получить ее послезавтра.
До пятницы, о которой говорил Ли Джэхва, оставалось три дня. Я прекрасно знал, что если попросить сделать к этому сроку, то они и закончат впритык. Поэтому я намеренно назвал дату на день раньше.
Ким Йохан повертел образец туфли на ладони и хмыкнул.
— И снова господин Джин нашел себе привередливого сотрудника.
«Если бы это было правдой», — горько подумал я. Меня никто не «находил». Это была работа, которую я нашел сам, попросив о помощи сонбэ Джэуна. Но вдаваться в подробности не было ни малейшего желания, поэтому я просто выдавил из себя слабую улыбку.
— Что ж, постарайтесь продержаться. Он хоть и кажется холодным, но попусту слов на ветер не бросает.
— Похоже, до меня кто-то быстро уволился?
«Ну конечно. Кто вообще выдержит работу под началом этого человека? И кто знает, может, он и с сотрудниками подрядчиков так же себя ведет?»
Как бы я ни пытался изображать из себя крутого профессионала, оставившего прошлое позади, внутренний голос, полный ворчания и обид, было не унять.
Ким Йохан провел ребром ладони по шее. Жест был красноречивее любых слов. Он взглянул на настенные часы.
— Ха-ха, у вас старомодные вкусы.
— Вы ведь никогда не пробовали янгэн, верно?
Ким Йохан на мгновение замер, словно я застал его врасплох, а затем медленно кивнул.
— Хм, а ведь и правда, ни разу не пробовал.
— Он вкуснее, чем кажется. И очень питательный.
Не найдя мусорной корзины, я сжал в руке скомканный пакет, но Ким Йохан забрал его у меня, сказав, что выбросит сам.
— Что ж, господин начальник, я на вас рассчитываю.
Отец рассказывал, что в детстве я мог заливаться слезами, но стоило дать мне в руки янгэн, и я тут же начинал улыбаться, будто получил величайшее сокровище мира. Даже продавщица в школьном киоске специально для меня заказывала эту пастилу, хотя её больше никто не покупал. По пути от фабрики к метро я подумывал купить еще одну, но потом одернул себя. «Зачем тратить деньги, если в офисе дают бесплатно?»
Если бы меня не уволили с выходным пособием, рассчитанным на основе средней заработной платы, мне бы не пришлось сейчас так затягивать пояс. После вычета всех расходов — за мобильную связь, транспорт, коммунальные услуги — на моем счету оставалось жалких пятьдесят тысяч. Я не мог позволить себе даже консервированного тунца за 990 вон.
Цены на острове Йоидо были заоблачными; один обед обходился минимум в десять тысяч. Постоянно питаться бранчами в корпоративном кафе было как-то совестно, да и, как верно подметил сонбэ Джэун, кишка у меня была тонка. Так что оставалось лишь грызть этот янгэн. Если бы во время сверки счетов Джин Ёвон начал бы высокомерно выговаривать Ли Джэхва, мол, почему его команда так много «жрет», у него появился бы новый повод для подколок в мой адрес.
Ах, да. Я вспомнил еще кое-что о Джин Ёвоне.
Рынок Намдэмун в Сеуле - это самый крупный комплексный рынок в стране, где большинство магазинов сами производят продаваемую продукцию. Одна из самых больших и известных торговых площадок Кореи с богатой историей. Своей популярностью во многом обязан довольно низким ценам при впечатляющем выборе товаров.
Синсоль-дон (신설동) - это район в Сеуле, расположенный в округе Тондэмун-гу, здесь есть жилые кварталы, небольшие кафе, рестораны, ночной рынок.
Сонсу-дон (성수동) - это район в Сеуле, расположенный в округе Сонгдонг-гу, из-за атмосферы чатсо называют "Корейский Бруклин", в последние годы Сонсу-дон стал центром молодёжной культуры, искусства и стартапов.