Глава 16. Решительный
— Ты знал, что Катарина была невестой Артура?
Я на мгновенье замер, и Шарлотта воспользовалась этим, пустив мне в морду пучок из паутины. Эта паутина была особой способностью паучихи. Липкая, эластичная и прочная, она мало того, что залепила мне всё, так еще и скинула меня с рукава Джеймса, по которому я бежал.
Мы находились в процессе спарринга. Занятия на сегодня закончились, но Паскаль был обеспокоен приближающийся датой икс, поэтому попросил Джеймса помочь ему с дополнительными тренировками. Тот с радостью согласился. Но теперь я понял, что он просто хотел посплетничать.
Я покатился по земле и попал в кучку плащей, которые эти двое сняли из-за жары. Сбоку Паскаль, судя по звуку, ударил Джеймса мечом.
— Поэтому она продолжает преследовать меня?
— Скорее всего, — прокряхтел Джеймс.
Я наконец сорвал с себя паутину и, покрывшись энергией, с силой врезался ему под колено правой ноги. Джеймс со вскриком упал, а Паскаль тут же ткнул кончиком меча ему в шею.
— Ты победил, хватит бить меня, пожалуйста.
— Я тебя не бил, — опешил Паскаль.
Я взобрался хозяину на плечо. Мы действительно не били. Так, немного потрепали, конечно, но это совершенно другое. К тому же, все происходило по обоюдному согласию.
Так что там насчет этого придурка?
— Неужели Катарину так злит, что ее жениха исключили? — Паскаль помог товарищу подняться.
— Не только из-за этого. Род Уэстов утратил свое влияние из-за того, что их бизнес окончательно прогорел. И мало того, что они обанкротились, так еще и погрязли в долгах. А Артур пропал, — Джеймс отряхнулся и погладил свою паучиху по пушистой спинке. В конце концов, она меня опрокинула.
Я тоже с недоумением склонил голову.
— Да, — он нахмурился. Насколько я помню, они были друзьями. — Просто в какой-то момент его родители поняли, что давно не видели сына. Уже несколько месяцев ищут, но…
— Я подозреваю, что он умчался на поиски способа возрождения величия семьи. Понимаешь, дружище… — я видел, что слова даются ему тяжело. — Он не плохой человек…
— Он просто очень гордый. Воспитали его так. Поэтому, цепляясь за гордость, он может натворить дел.
Издевательство над милым парнишей тоже относится к несуразному «натворить дел»?
Паскаль сунул меч в специальное отверстие на стойке и спокойно ответил:
— Я понимаю, но не одобряю, — он встретился взглядом с Джеймсом. — И прощать не собираюсь.
Правильно, мой хороший. Полностью согласен. Если тебя воспитывали как мудака, это не значит, что надо им становиться. Думать надо, прежде всего, своей головой.
— Да-да, — Джеймс выглядел опечаленно, но настаивать не стал. — Кстати, я слышал, что соперников будут выбирать сэр Алек и учитель Этерия лично, так что высока вероятность, что тебе определят именно Катарину.
— Потому что сэр Алек видит ее ненависть к тебе и хочет повеселиться, а учитель Этерия считает, что потенциал твоего фамильяра особенно хорошо проявляется в критических ситуациях.
Приехали. С чего он так решил? Вроде при нем я ничего необычного не вытворял. Да, одним из первых проявил способность, но после этого фамильяры один за другим начали вытворять такие штуки, что я и рядом не стоял. В отличие от меня, они вот паутину крутую выпускают, огнем пуляются, звуковыми волнами траву косят, а я косплею Молнию Маккуин. Паршиво косплею, потому что оказалось, что на высокой скорости сложно поддерживать адекватное управление.
Но до спарринга еще две недели, а мы тренируемся каждый день, — значит, все должно быть нормально.
— О, и еще, — Джеймс хлопнул себя лбу. — Фамильяр Катарины открыл вторую способность. Она чертов маленький гений!
Или нет… Хозяин, что нам делать? Я, кажется, начинаю волноваться.
Но Паскаль не ответил. Ни мои мыслям, ни Джеймсу. Он просто подхватил свой плащ и направился к выходу с поля. Как обычно, невозмутимый и прекрасный.
Мы зашли в Академию, чьи коридоры были на удивление пустыми. После того, как прошли холода, занятия по боевой практике перешли на улицу, а вместе с этим и все ученики тоже предпочли солнечные ванны витражам корпуса.
На самом деле, местный сезон сна произвел на меня неизгладимое впечатление. В основном это касалось формы. Одежда учеников.
Как только начало холодать, на большинстве учащихся можно было увидеть юбки из плотной ткани, которые достигали щиколоток. Вместе с этим укороченные плащи заменились на более длинные и теперь покрывали все тело до колена.
Паскаль не поддался моде и продолжил ходить в потрепанных брюках. Даже как-то грустно. Не то чтобы у меня были странные предпочтения…
Мне вообще кажется, что все эти утепления были лишними. Температура за окном едва ли опускалась ниже минус десяти, да и все занятия проходили внутри. Люди здесь, наверно, слишком нежные. Мы с Паскалем были теми немногими, кто выходил на свежий воздух.
Паскаль попрощался с Джеймсом, и я отвлекся от своих грешных мыслей.
Я весь во внимании и совершенно не думаю о юбках!
— Если нам действительно придется сражаться с Катариной, оставайся в безопасном месте и не высовывайся. Я сам разберусь.
Хозяин, ты иногда еще больший придурок, чем Джеймс. Еще что мне сделать? Остаться в комнате? Телепортироваться обратно в свой мир? В утробу матери? А что? Там безопаснее всего.
Чтобы выразить все огромные чувства, хранящиеся в этом маленьком теле, я укусил Паскаля за ухо. Потом сделал это еще раз для надежности.
— Ай! — Паскаль прикрыл рукой поврежденное место, которое мгновенно покраснело. — Что с тобой?
Мы как раз зашли в комнату, и он, сняв меня с плеча, посадил на стол. Я всем видом показывал, как недоволен его поведением.
Не быть тебе, хозяин, мышиным психологом.
— Тебе не понравилось, что я сказал тебе оставаться в безопасности?
«Да!» — я пискнул в подтверждение.
— Но, Кеша… — он не собирался сдаваться.
Я тут же покрылся голубым сиянием и направил свою тушку прямо ему в лоб.
Звук от столкновения двух тел был не слишком громким, а вот хлопок упавшего Паскаля уже звучал впечатляюще.
Хозяин, признаю свою вину. Пожалуйста, не говори так, будто я тебя обидел.
Черт, но я ведь действительно его обидел.
Самое время притвориться милым и мягким комком шерсти.
Паскаль меня простил. Конечно, как такого милашку не простить? Хотя мне кажется, что он обижался только для вида. Он серьезно принял мое желание ему помочь и удвоил время наших тренировок. В какой-то момент я даже пожалел о своем решении, но, вспомнив, что тогда хозяину придется в одиночку противостоять двум бешеным лисам, отбросил малодушие.
И вот, спустя две недели, я сидел на плече Паскаля и не боялся ничего.
Ладно, я боялся. Но совсем немного.
Вокруг все цвело и пахло. Середина сезона палящего солнца. Середина лета. Погодка класс, самое то, чтобы отвесить люлей наглой девчонке.
На поле уже собралась толпа. Кажется, здесь находилась половина всех обучающихся.
Я прижался к голове Паскаля и тот успокаивающе потрепал меня по голове.
Самое отвратительное, что мы так и не узнали, какую вторую способность открыла Катарина. Рыжая бережно хранила эту тайну. Даже везде-нос-сующий Джеймс не смог этого узнать.
Кстати, он снова потерялся. А ведь договаривались встретиться в холе.
Паскаль приткнулся сбоку, и мы стали смотреть на разговаривающих посреди поля сэра Алека и учителя Этерию. Точнее, говорил только сэр Алек. Учитель Этерия смотрел на него, как обычно смотрят на глупую, но смешную собаку.
Я успел задремать, когда сэр Алек громко прокричал:
— Учитель Этерия будет вызывать двух участников. Проигравшим будет считаться тот, кто первым не сможет продолжать бой.
Вот так, без лишних слов, начался итоговый спарринг.
Неизвестно, по какому признаку наши «дорогие» два преподавателя составляли список, но ждали мы своей очереди очень долго.
Паскаль внимательно наблюдал за всеми, но я старался поменьше смотреть на сражающихся, потому что чувствовал, как моя самооценка стремительно падает. Все фамильяры казались лучше меня.
Паскаль ни разу не высказал сожаления по поводу того, что ему достался я. Но… От этого даже хуже.
В общем, единственный бой, за которым я с интересом пронаблюдал — это бой Джеймса с каким-то незнакомым парнем, чьим фамильяром оказалась гигантская сколопендра. Выглядела она мерзко. Джеймс, видимо, тоже так считал. Он скривился так, будто съел лимон, а потом… Победил. Воистину темная лошадка.
Почему хозяина не назвали полным именем? Во-первых, мне интересно. Во-вторых, это элементарное уважение.
Стоим. Смотрим друг на друга. Катарина почему-то молчит.
Первая способность лисы — манипулирование огнем. Вторая? Кто знает…
Учитель Этерия дал отмашку, но никто не сдвинулся с места. И не то, чтобы никому не хотелось. Я бы уже бросился на них, но перед этим Паскаль строго настрого запретил мне лезть вперед батьки в пекло.
Наконец статичная картинка пришла в движение — лиса покрылась пламенем, а уже от нее оно с треском устремилось к нам. Паскаль вильнул в сторону и тут же сделал выпад в сторону девушки, наполняя деревянный меч энергией. Катарина ответила тем же, и их мечи столкнулись в воздухе.
Я не стал терять время и голубым огоньком спрыгнул с Паскаля прямо на нос лисице, которая только собралась открыть пасть. Пасть с щелчком захлопнулась. Лиса замотала головой, пытаясь меня скинуть. Я вцепился в нее когтями, но этого было недостаточно, и я свалился на землю прямо под ноги Катарине. Та замахнулась, чтобы отбросить меня мечом, но Паскаль успел ее перехватить.
Кончик его меча треснул от окружающего огня. Было жарко. И в прямом, и в переносном смысле.
Взглянув на хозяина, я подпрыгнул и, ухватившись за рукав рубашки Катарины, начал карабкаться по ее руке. Тут очнулась лиса и своей тушей сбила меня вниз. Там сцепились в короткой потасовке. Рядом мелькнуло несколько ярких вспышек.
Я обернулся и увидел, как рыжая выставила меч перед собой горизонтально. Лиса выскользнула у меня из-за спины и тявкнула. В этот же миг между Катариной и Паскалем начал формироваться огненный шар.
Я включил режим Соника и почти смог снести бешеную дамочку с ног, как меня в полете перехватила лиса. Она сжала меня зубами, а потом одним движением головы швырнула в сторону.
Из-за сильного удара о землю, мое тело на какое-то время сковало судорогой.
Огненный шар на мгновенье обратил мир перед глазами в белоснежное пространство.
Я пытался подняться, валяясь буквально в одном-двух шагах от Катарины, ее лисы и Паскаля, который упрямо продолжал держаться за обгоревшую кочерыжку, которая осталась от меча. Пахло дымом и жженными волосами.
Катарина с начала битвы так ничего и не сказала.
По наказанию хозяина, я не рвался вперед, не думая о последствиях, а восстанавливал течение энергии между нами. Не торопясь, но в ускоренном режиме. Надо было вернуться. Помочь ему сдержать эту огненную гадину, чтобы добраться до второй огненной гадины.
Постепенно остатки меча в руках Паскаля слабо засветились, и он приготовился атаковать.
Тут же лиса выпустила струю огня в Паскаля, а Катарина странно махнула рукой над мечом. Из-за марева от пламени мне было плохо видно, что именно она сделала.
Я наконец-то твердо встал на лапы и тут же напрягся, потому что среди алого света мелькнул стальной блеск.
Огонь спал, а к Паскалю летело настоящее лезвие.
Мое сердце сжалось. Перед глазами мелькали картины: черный дым, кровь и грязь на полу, зубы пса, впившиеся в тонкую шею маленькой девочки; вместе с тем обжигающая боль от жарящейся плоти, и страх вперемешку с бессилием.
Это длилось всего мгновенье. Потом сердце запустилось с удвоенной скоростью. Собрав все силы, я не глядя полетел прямо навстречу железному мечу.
Сжал тонкое запястье девушки, которая смотрела на меня снизу вверх округлившимися глазами.
Я перевел взгляд с нее на свою руку.
Я отпустил Катарину и уставился на свои руки. Те самые руки. Разве что без шрамов и мозолей.
Я повернулся и посмотрел на Паскаля. Он казался не менее ошеломленным, чем Катарина.
— Хозяин, — мой голос звучал точно также, как у человека, который молчал слишком долго.