Умение слышать

Для того чтобы не тратить время на синхронизацию в понимании темы данного размышления, постановку задачи можно подсмотреть в небольшом стихотворении про спор, в котором, по идее, должна рождаться истина. Сразу же хочу заметить, что ни в коем случае не причисляю себя к немногочисленному контингенту обладателей этого редкого таланта. Просто в голове у меня появилась очередная модель, которая позволяет надеяться на то, что его природу можно в какой-то мере осмыслить, а следовательно, попытаться задействовать дополнительные осознанные механизмы управления этой способностью. Что может быть полезным, если человек уже сформирован в интеллектуальном плане, и особенно, если искренне считает себя таковым.

Начну издалека и попытаюсь, тем самым, убить двух зайцев сразу (да простит меня Грета). Во-первых, ещё раз вкратце изложу основные принципы своего мировоззрения, описанные ещё в первом размышлении [1], и попробую передать, насколько за прошедшее время оно превратилось в мировосприятие. (Кстати, только сейчас, в процессе формулирования предыдущей фразы, прочувствовал разницу между смыслами двух этих слов.) И во-вторых, использую эту попытку донести своё видение до читателя как иллюстрацию и подводку к заявленной теме – способности понять собеседника.

Итак, в своё время я пришёл к выводу, что являюсь агностиком, верю в непознаваемость действительности и считаю все человеческие знания всего лишь моделями различных её аспектов: явлений и процессов. В дальнейшем я только убеждался в адекватности подобного представления о мире (мировоззрения), и с некоторых пор начал ловить себя на том, что воспринимаю новую информацию через призму этого представления (мировосприятие). Не владея в достаточной степени каким-либо иностранным языком, могу только предположить, что примерно так чувствуют себя люди, замечающие, что начали думать на нём, проведя много времени в иноязычной среде.

Хотя нет, немного не так. Теперь мне кажется, что именно сейчас я воспринимаю всё как должно, а раньше – через призму заблуждения об абсолютности знаний о мире. Вернее, не заблуждения, а одного из частных случаев – модели, внутри которой место моделирования (инструмента построения вложенных моделей) занимает познание истин (инструмент построения окончательных конструкций – знаний). Это идея более жёсткая, ограничивающая мыслительный инструментарий, "широту обзора", возможности дальнейшего развития и т.д. Иными словами, моё текущее представление о действительности – это модель про модели, одна из которых – конечная модель абсолютного познания мира, заложенная в нас изначально.

Люди видели, как солнце и луна ходят над ними по небу и верили, что знают, как устроен мир. Теперь-то любой школьник в курсе, что это была всего лишь примитивная геоцентрическая модель, а на самом деле планета Земля вращается вокруг звезды Солнце. А самые прилежные ученики даже уверены, что и эта гелиоцентрическая модель Кеплера тоже такая себе, куда точнее описывает движение небесных тел общая теория относительности. Да и модель Пуанкаре, насколько они слышали, тоже была ничего, но всё же мир устроен так, как завещал Эйнштейн. И эта вера в абсолютность знания непоколебима, хотя казалось бы достаточно сделать ещё один шажок и смириться с тем, что раз за разом будут придумываться новые модели, ещё лучше описывающие тот или иной аспект реальности. И так до бесконечности, потому что нет предела совершенству. Другими словами, действительность – некий недостижимый предел, моделирование которого – это всё, что у нас есть.

И сейчас я полностью отдаю себе отчёт в том, что читающий эти строки человек, для которого его знания о мире – это не модели, а знания о мире – всё вышесказанное воспринимает просто как очередную и вполне себе понятную теоретическую концепцию, не выходящую за рамки его представлений. Предположим на минутку, что Вы именно такой человек… Попробуйте сделать усилие и поверить, или хотя бы просто ненадолго допустить, что она Вам не понятна… А затем отвлечься от текста и поразмышлять некоторое время над прочитанным исходя из этого допущения… Не знаю как, но думаю, что к пониманию можно прийти только самостоятельно, а все использованные в нескольких предыдущих абзацах слова призваны лишь указать на существование такой возможности.

Всё дело в том, что человеку, считающему себя умным и сформировавшимся в интеллектуальном плане, трудно смириться с мыслью, что какое-то новое знание выходит за рамки его нынешней "системы координат", перестать воспринимать это знание как разновидность или комбинацию уже существующих в голове представлений, отпустить, прочувствовать что ли. Вообразите, как кому-то, кто никогда не видел ничего, кроме кубиков, пытаются объяснить, что такое шар. Вероятно, через фигуру, сложенную из кубиков, размеры которых уменьшаются до предела по мере удаления от центра. Представить такое он сможет, но чтобы понять саму концепцию шара, ему нужно будет поверить в её существование, а также в то, что её нельзя сложить из известных ранее элементов; сделать "шаг в сторону", опять же прочувствовать (за неимение лучшего слова).

Всё вышесказанное призвано проиллюстрировать, как сложно услышать собеседника, когда ты уже такой взрослый и умный, а от тебя требуют понять что-то, что выходит за рамки твоих нынешних представлений. Для того чтобы воспринять действительно новое знание, необходимо поверить в отсутствие интеллектуального превосходства над собеседником и новизну его мысли, сделать над собой соответствующие усилия. Ключевая загвоздка в том, чтобы распознать такой момент и суметь мобилизоваться, когда он наступит, поскольку сигнальная красная лампочка вряд ли загорится, а повседневная информация, для восприятия которой не нужно выходить за рамки собственной "системы координат", поглощается нами в промышленных масштабах. И конечно, постоянно находиться в таком режиме для взрослого человека практически невозможно.

Дети – другое дело. Хм... Вот так нечаянно, на основании описываемой модели, можно прийти к выводу, что образовательные системы, где учитель – непререкаемый авторитет, гораздо эффективнее тех, где ребёнок – уникальная личность и прочая неповторимая снежинка, имеющая право на собственное мнение. И вообще, данное представление прекрасно соотносится с моделью об интеллектуальном развитии человека, описанной ранее [8], в которой одну из ключевых ролей играет восприятие себя относительно окружающих. С её помощью можно проследить, как базовая способность слышать может меняться с возрастом. Но это так, к слову.

Выше использовались какие-то мировоззренческие примеры, и может сложиться впечатление, что данное размышление относится к классу задач типа: как объяснить слепому с рождения, что такое видеть. На самом деле рассматриваемая модель описывает взаимопонимание на любом уровне. Например, если кто-нибудь начнёт рассказывать спортсмену, как тому правильно бегать, рискует быть немедленно посланным в пешее эротическое путешествие на китайскую гору Кху Ям. Этому человеку, кем бы он ни был, необходимо сначала заставить к себе прислушаться, а уже дальше возможны варианты. Он – уважаемый тренер и они со спортсменом легко найдут общий язык, или он – уважаемый физиолог и его знания могут быть весьма полезны, но их понятийные базы пересекаются очень слабо. В любом случае спортсмену придётся выходить за рамки своей "системы координат", поскольку даже тренер в своих представлениях оперирует уже другими категориями, на уровень которых спортсмену придётся перейти, если он заинтересован в настоящем понимании собеседника. В случае же с физиологом, полагаю, обоим придётся делать тот самый "шаг в сторону" и искать какую-то более универсальную понятийную базу.

Представим, что происходит слёт юных учащихся разных экономических школ по обмену премудростями (школ в смысле учений, а не учреждений). Представителям различных систем взглядов преподаватели описывали одни и те же явления, пользуясь принципиально разными моделями, с точки зрения которых, одни и те же действия могут быль как единственно верными, так и абсолютно неприемлемыми. В таких условиях каждый участник дискуссии будет отстаивать свои взгляды, не понимая, что какие-то естественные и не требующие пояснений вещи, которые он даже не считает нужным упоминать, являются абсолютно неочевидными и крайне спорными в представлении его собеседника. Для того чтобы найти общий язык, им также необходимо перейти на более универсальную понятийную базу, осознать, что им преподавали не абсолютные знания о природе экономических процессов, а всего лишь модели, основанные на тех или иных предположениях. И снова реверанс в сторону описанного выше мировоззрения.

Подводя черту под всем вышесказанным, мне видятся два взаимосвязанных ключевых аспекта, осознание которых не сможет научить слышать собеседника, но позволит заложить определённый фундамент под осмысленную составляющую этого навыка. Во-первых, готовность допустить отсутствие интеллектуального превосходства над оппонентом и поверить, что новое знание может не являться простой разновидностью или комбинацией уже существующих в голове представлений. Во-вторых, если сигнальная красная лампочка всё же загорится, попытка выйти за рамки нынешней "системы координат" и перейти к новой понятийной базе станет гораздо проще, если принять для себя мировоззренческую концепцию, отличающуюся от безальтернативного познания мира.

P.S. В процессе размышления пришла в голову мысль о том, что неправильно говорить о моделях вместо абсолютных знаний и одновременно считать долбодятлами людей, которые кричит, что имеют право на своё уникальное мнение, в котором, например, дважды два – пять. Но очень хочется. После того как решение этого противоречия было найдено, оно показалось мне даже в какой-то мере показательным. Сформулирую его так, чтобы оставить немного места на подумать:

Человек, кричащий, что имеет право на своё уникальное мнение и для него дважды два – пять, долбодятел не потому что это неправда, а потому что через минуту в магазине он будет использовать математическую модель, где дважды два – четыре, даже не догадываясь о существовании какого-либо противоречия.