Сюжетная дыра: Papers, please
Я не ставлю своей задачей написать биографию Гитлера – у меня нет для этого ни нужных знаний, ни должного опыта, ни настоящих источников. Тем более, что таких биографий уже сотни, если не тысячи. Рассуждения о происхождении, родственниках и друзьях – это конспект прочитанного мною, пока я пытался разъяснить для себя одну странную деталь в биографии Гитлера. Я рад, если кому-то этот конспект показался интересным. Но относиться к нему слишком серьезно не стоит. Повторюсь: я не историк. Я частное лицо с безобидным хобби.
В финальной части цикла о ранней жизни Гитлера предлагаю задаться вот каким вопросом. Все мы знаем, что Гитлер австриец (а Моцарт – нет). А на основании каких данных делается такой вывод?
Ну как же, скажете вы. Все же очевидно. Адольф Гитлер родился в городе Браунау-ам-Инн региона Иннфиртель Верхней Австрии. Его родители были австрийскими подданными, следовательно, в соответствии с §28 Всеобщего гражданского уложения Австрии (которое вступило в силу еще в 1812 году и действует до сих пор), Гитлер – гражданин Австрии.
Но, допустим, вы попали в Мюнхен 1913 года. И разговорились с молодым человеком без особых занятий, снимающим у портного Йозефа Поппа комнату на Шляйсхаймерштрассе. Молодой человек рассказал вам, что недавно переехал из Австрии – потому что его тошнит от «славянской империи Габсбургов», и только в Германском Рейхе он чувствует себя как дома. И вам придется поверить ему на слово, потому что документов у упомянутого молодого человека нет.
Как вы помните, в Мюнхен Гитлер переехал с неким Рудольфом Хойслером, который из загробного мира общался с историками через свою дочь. Попав в баварскую столицу, молодые люди должны были зарегистрироваться. Хойслер предоставил полный пакет документов. А Гитлер… не предоставил ничего.
Он заявил, что у него нет при себе никаких документов – и поэтому он является лицом без гражданства. Если следовать логике Гитлера дальше, то у него также не было имени, фамилии, семейного положения, а также даты и места рождения. Нет удостоверения – нет личности, не так ли?
В контексте этого заявления следует также вспомнить обстоятельства жизни Гитлера в Вене. Как вы помните, с 1910 года 21-летний Адольф подлежал призыву в австрийскую k.u.k. армию. Венская полиция, прекрасно осведомленная о его месте жительства – как раз с 1910 года оно было постоянным и неизменным, более того, Гитлер даже зарегистрировался в полиции – на протяжении трех лет не могла доставить ему повестку! Что особенно странно: лихорадочная беготня со сменой адресов наблюдалась как раз в предыдущем, 1909 году, когда призыв Гитлеру вроде как еще не грозил.
24 мая 1913 года разыскиваемый полицией злостный уклонист Гитлер А. снимается с регистрации (а регистрацией занималась полиция – та самая, которая безуспешно искала прописанного по адресу Мельдеманнштрассе 27 упомянутого Гитлера А.), не указав, куда он собственно уезжает. На следующий день он садится на поезд до Мюнхена. И после переезда начинает во всех документах называть себя «лицом без гражданства».
На практике это означает, что у Гитлера не было при себе австрийского паспорта (или он его никому не показывал). Допустим, что для жизни в Мюнхене паспорт был не особенно нужен; хотя в этом случае не вполне понятно, как именно он зарегистрировался. Более того, в графе «гражданство» Гитлер указал «гражданства нет», что очевидно являлось ложью и делало документ о регистрации недействительным. И совершенно непонятно, как Гитлер перешел австрийско-германскую границу. Его должны были задержать австрийские пограничники – как уклониста, разыскиваемого полицией; или баварские – как лицо без документов. Если суммировать все вышесказанное, то Гитлер незаконно перешел границу и находился в Мюнхене на нелегальном положении.
(Кстати, сам Гитлер всегда и везде утверждал, что переехал в Мюнхен весной 1912 года. Разумеется, не вдаваясь в подробности как)
Что было дальше: примерно через полгода после переезда Гитлера в Мюнхен австрийская полиция неожиданно вышла на его след. Она три года не могла найти его в Вене, но когда Гитлер уехал в Мюнхен (не оставив, напоминаю, нового адреса), дело тут же пошло на лад. Баварские полицейские в декабре получили запрос от австрийских коллег, и 18 января 1914 года в квартиру портного Йозефа Поппа постучали люди в форме. Любопытно, что по душу Гитлера пришел криминальшюцман, то есть – сотрудник уголовной полиции. Как-то слишком торжественно. Обычно хватало извещения по почте. С другой стороны, 18 января – это воскресенье; очевидно, требовалось застать «неуловимого Адольфа» дома.
Гитлеру официально объявлялось, что если он до 20 января не прибудет в Линц для прохождения призывной медкомиссии, его ждет штраф в 2000 крон и тюремное заключение сроком от четырех недель до года. На следующий день двое полицейских доставили Гитлера в австрийское консульство, и был запущен процесс о его высылке в Австрию.
Небольшое отступление от темы (не относитесь к нему слишком серьезно).
Допустим, так и все и было. Но зачем столько шума из-за какого-то уклониста? Подключение уголовной полиции Мюнхена, экстренная депортация – такие меры нужны, когда речь идет о серьезном преступнике.
Я питаю слабость к интересным совпадениям. И вот вам одно из таких.
В ночь на 25 мая (дата отъезда Гитлера) в Вене застрелился полковник Альфред Редль, начальник штаба Восьмого корпуса и бывший заместитель главы Эвиденцбюро (управления военной разведки Австро-Венгрии). Фактически, до 1912 года Редль руководил всей австрийской контрразведкой.
Сам Редль родился в славнем місте Львів Лемберге и происходил из небогатой русинской семьи. В 28 лет поступил в Академию Генштаба, служил в Лемберге и Будапеште. В 1900 году Редль провел несколько месяцев в Казани – по заданию генштаба учил русский язык на курсах при местном пехотном училище.
Считается, что Редль был завербован русской разведкой в 1902 году и с тех пор одиннадцать лет исправно снабжал русский генштаб секретными сведениями, касающимися планов и состояния австрийской армии.
(В этом месте хочется спросить – почему его не завербовали в 1900 году, когда Редль находился в Казани?)
Измена Редля обнаружилась вечером 24 мая; через несколько часов он покончил с собой. Такой вот австрийский «анти-Дрейфус». Вокруг личности Редля сложился следующий консенсус: полоумный гомосексуальный сифилитик (кстати, где-то мы это уже слышали) продал секретные планы врагу, поэтому Австрия проиграла войну и развалилась. Буквально вот так.
- Что случилось с Австро-Венгрией?
Иных мнений тут ждать не приходится, потому что такая точка зрения выгодна всем. Симпатизирующие Габсбургской монархии получают козла отпущения, на которого можно повесить все военные неудачи Австро-Венгрии. Ее противники же могут на примере Редля демонстрировать, насколько прогнил «царский режим». Умные стали? Больше не верите Гашеку? Вот вам «дело Редля».
Что там случилось на самом деле – большой вопрос. Однозначных улик, свидетельствующих о работе Редля на иностранные разведки, нет. Человек приехал в Праги в Вену; спустя сутки его нашли в гостиничном номере с простреленной головой. После этого объявили, что Редль шпион, потрясая какими-то абсурдными уликами, вроде присланного по почте конверта с рублями и якобы найденной в его пражской квартире коллекции стимпанковского яоя. Суда не было, а следствие вели ангажированные люди, чьи уже послевоенные воспоминания, полные неточностей и откровенной лжи, сейчас являются единственными источниками информации о произошедшем. И да, это буквально Гашек: одним из главных рассказчиков о деле Редля является Эгон Киш, «чешский» авантюрист, тролль, лжец и социал-демократ.
(Лелею надежду, что почтенный ДЕГ однажды запишет лекцию о Редле. Тут было бы любопытно сравнить Fall Redl даже не с Affaire Dreyfus, а с делом Мясоедова, и, может быть, поговорить о роли Николая Батюшина в обоих инцидентах. Дмитрий Евгеньевич, просим!)
Если вы хотите забористой (хотя и очень занудной) конспирологии про связь Редля с Гитлером, почитайте Владимира Брюханова. Там вы узнаете, что Редль, передавая военные планы русским, выполнял личное поручение Франца Фердинанда, а Гитлер служил у Редля «толковым мальчонкой» на подхвате.
(А еще Гитлер был потомком династии разбойников-контрабандистов, собственноручно изничтожившим своих родственников, чтобы найти фамильный клад Шикльгруберов. Ну вот зачем Брюханов тратит силы на историческую публицистику? Надо сразу писать роман!)
Короче говоря, отъезд Гитлера из Вены – да еще и без документов – был совершенно немотивирован. Человек вдруг сорвался и уехал в Мюнхен. Затем тридцать лет утверждал, что отбыл на год раньше. А в этот день, оказывается, нашли мертвым одно из важнейших лиц австрийской контрразведки.
И Гитлер, по свидетельству историков, был совершенно в курсе произошедшего – уже вечером 26 мая он с удовольствием комментировал газетную статью о самоубийстве Редля семейству портного Поппа. «Эк там все прогнило! Вовремя я уехал, а?»
Впрочем, Гитлер мог прийти в австрийское консульство и без полицейского конвоя. Я не настаиваю; это лишь одна из версий (например, Йетцингера). Важно вот что: он каким-то образом добивается отсрочки прохождения призывной комиссии, а также переноса ее в Зальцбург. И уже в Зальцбурге врачи констатируют: Адольф Гитлер к строевой службе не годен по причине слабого здоровья. Тут тоже возникает закономерный вопрос: что это было?
Говорят, что Гитлер добился переноса комиссии в Зальцбург, потому что он ближе к Мюнхену, чем Линц. Дескать, я бедный художник, у меня нет денег, я не могу ехать в Линц, это очень далеко. Но о финансовом состоянии Гитлера мы знаем лишь со слов самого Гитлера, а это очень ненадежный источник. Как мы выяснили раньше, у него не имелось причин бедствовать в Вене. Почему же что-то должно было измениться в Мюнхене?
Еще непонятно, зачем тогда Гитлер бегал от повесток, если он заведомо негоден к службе? Медосмотр в начале двадцатого века сводился, как шутил писатель моего детства, к «приблизительному подсчету конечностей». О серьезных проблемах со здоровьем Гитлеру мог сказать, например, врач в общежитии на Мельдеманнштрассе, после чего тот спокойно оформил бы себе белый билет. Но Гитлер этого не сделал.
И, кстати, о военной службе. Одним из наиболее распространенных мифов является история о том, как Гитлер добровольно пошел служить в германскую армию. Дескать, уже после начала войны, он написал письмо баварскому королю Людвигу III и нижайше попросил разрешения отправиться на фронт в рядах германского Das Heer. Людвига восхитила самоотверженность молодого австрийца, и он немедленно записал его в 16-й пехотный полк Баварской армии, где служили такие же бесстрашные добровольцы.
Тут следует отметить две вещи. Во-первых, историю о полке из добровольцев придумали уже при нацистах. 16-й полк был самым заурядным формированием, где служили как призывники, так и добровольцы. А во-вторых, история про письмо Людвигу – выдумка. Нет такого письма. И не могло быть. Какой фронт, Адольф? У тебя нет документов. Ты находишься в Германии нелегально.
И это тот момент, когда историки разводят руками. Как Гитлер вообще попал в германскую армию? Рабочей версией является бюрократическая неразбериха (в кайзеровской-то Германии): дескать, прошение от Гитлера попало куда-то не туда, тут потеряли, тут рыбу завернули – и вуаля:
Видите, как много мы не знаем о Гитлере. Мы не знаем, кто его семья. Мы не знаем, что он делал в Вене. Мы не знаем, как именно он попал в Германию. Мы не знаем, как именно он попал в германскую армию, причем на самый важный фронт – Западный – и на очень ответственную должность (вестовой).
Кстати, что должно было случиться при естественном ходе событий? Гитлера признали негодным к строевой службе, но это не освобождало его от воинской повинности во время войны. Значит, после июля 1914 его бы призвали. Поскольку Гитлер в этот момент находился в Мюнхене, Германия должна была депортировать его в Австрию. И затем Гитлер четыре года подметал бы какой-нибудь тыловой склад, мыл бы там окна и сортировал наволочки – к зависти тех, кому выпало задыхаться от иприта, намотав кишки на колючую проволоку. Но что-то пошло не так, и «негодный к строевой службе» Гитлер мало того, что оказался в чужой армии, так еще и на фронте. Как такое возможно?
Между прочим, «казус Гитлера» очень похож на историю Уильяма Джойса, «лорда Хо-Хо». У него тоже были хронические проблемы с документами. Можно назвать это совпадением. А можно – рабочей схемой.
Вот этот феномен биографии Гитлера и кажется мне самым странным. О первых его тридцати годах неизвестно буквально ничего; имеющаяся у нас информация ограничена отрывочными и противоречащими друг другу рассказами каких-то странных и не вызывающих доверия людей. Сам Гитлер умудрялся жить в полном бюрократическом вакууме, не имея даже удостоверения личности.
К позднему периоду вопросов нет: от последних 25 лет жизни Гитлера осталось множество документов, фотографий и свидетельств очевидцев. Может быть даже слишком много; но изобилие всегда лучше дефицита. После войны Гитлер охотно шел на контакт, заводил новые знакомства, оказывал влияние на окружающую его реальность – в общем, существовал.
А что разделяет эти два периода? Первая мировая война. Ее итогом для Гитлера стало отравление ипритом осенью 1918-го. Как вы помните, он временно лишился зрения. Сугубо гипотетически, эта история могла бы стать хорошим прикрытием для какого-нибудь другого человека, которой получил бумаги ефрейтора, недавно скончавшегося в военном лазарете Пазевалька. Если бы этого человека вдруг стали расспрашивать о пребывании в госпитале, он бы сказал:
- А я ничего не видел. Понимаете, я ослеп.
Гитлер (или человек с документами на имя Гитлера) вышел из госпиталя уже во время революции. Германия горела с четырех сторон, иммунная система государства не работала, центральная власть де-факто отсутствовала. При наличии достаточных ресурсов и воли третьей стороны, из госпиталя Пазевалька (и не только из него) могла выйти целая рота воскресших солдат. Может быть, даже и вышла.
(Причем умозрительная гипотеза о доппельгангере не исключает ранее озвученное предположение о шпионе. Госпиталь мог стать тем сейв-поинтом, где Агент А был успешно заменен на Агента Б. «Гитлер – это фирма»).
Это все, конечно, мысли вслух. Не стоит относиться к ним слишком серьезно. Однако и забывать, что дело нечисто, тоже не следует. На это, например, намекает судьба Эдмунда Форстера, врача-психиатра, лечившего Гитлера в Пазевальке. Форстер хотел написать какие-то воспоминания о пребывании Гитлера в лазарете. Гестапо подмело его буквально сразу после прихода нацистов к власти, уже в августе 1933 года, оформив произошедшее под суицид. А медкарту Гитлера «потеряли» еще в двадцатые годы. С бумажкой ты букашка, а без бумажки – кто угодно. Хоть Хидлер, хоть Хюттлер, хоть...
Осталось ответить на последний вопрос: как человек без документов (и без немецкого гражданства) стал рейхсканцлером Германии? Что удобно для шпиона вольного художника, то во вред молодому перспективному политику.
Впервые после войны вопрос о легальном статусе Гитлера был поднят во время Пивного путча. 9 ноября 1923 года германские власти так отреагировали на нацистский хоровод в Мюнхене:
«…в Мюнхене вооруженная орда свергла баварское правительство <…> и намеревалась <…> вверить судьбу Германии в руки господина Гитлера, который лишь недавно получил немецкое гражданство».
Ошибка Берлина понятна. Думаю, там и в голову прийти не могло, что путч в Мюнхене устроил нелегальный иммигрант. А вот баварские власти, судя по всему, были информированы лучше и знали, что Гитлер врет, утверждая, что у него нет австрийского гражданства. Поэтому, рассадив путчистов по камерам ландсбергской тюрьмы, Мюнхен начал готовить депортацию Гитлера на родину. В марте 1924 года мюнхенская полиция направила официальный запрос в Линц, интересуясь – нет ли у австрийских властей каких-либо возражений против высылки Гитлера?
Бюрократическая переписка развивалась нормально, пока о ней не узнали в Вене. Федеральные власти вмешались немедленно, потребовав от правительства Верхней Австрии любой ценой не дать Гитлеру пересечь границу, а если он все же окажется на австрийской территории – интернировать его. Формальное обоснование звучало так: «потому что Гитлер более десяти лет жил в Германии и находился на службе в германской армии» – а, следовательно, к Австрии уже отношения как бы и не имеет.
Кроме того, Вена запустила собственное расследование, чтобы узнать, имеются ли у Гитлера «экономические или социальные связи с Австрией». Абсурдный вопрос, не так ли? Ведь у Гитлера в Австрии жила масса родственников: сестры, тети, кузены, кузины, племянники и племянницы.
А вот к каким выводам пришли власти Австрии. На основании ответа от администрации Браунау, заявлялось следующее: у «известного лидера баварских национал-социалистов, писателя Адольфа Гитлера» нет ни экономических, ни социальных связей с Австрией. И Баварии пришлось отказаться от депортации – высылать Гитлера было просто некуда.
(Кстати, а откуда мы знаем содержание всех этих документов, касающихся неудачной попытки выслать Гитлера в 1924 году? Ведь нацисты, небось, уничтожили их сразу после аншлюсса? Дело в том, что их спасла и сохранила для истории добрая душа – уже знакомый вам Франц Йетцингер. Если бы не он, я бы мог тут спекулировать, что у Гитлера и австрийского-то паспорта никогда не было. Но с Йетцингером не забалуешь. Вот они, документики-то!)
В 1925 году Гитлер решил подстелить соломки, чтобы избежать новых попыток депортировать его, и написал в Линц с просьбой вывести его из австрийского гражданства.
«Прошу освободить меня от австрийского гражданства. Причины: с 1912 (sic) года я нахожусь в Германии, почти шесть лет служил в немецкой армии, из них четыре с половиной года был на фронте, а теперь я собираюсь получить немецкое гражданство».
В тот же день (7 апреля), когда прошение Гитлера было получено австрийскими властями, Вена направила в Линц конфиденциальную инструкцию: просьбу Гитлера удовлетворить, но держать произошедшее в тайне как можно дольше. 30 апреля 1925 года Гитлер официально стал лицом без гражданства.
К этому времени Гитлер уже всерьез занимался политикой, имея амбициозную цель дойти до самого верха – стать рейхспрезидентом (по условиям того времени, «эрзац-кайзером»). А для этого ему, в соответствии с 41-й статьей конституции, требовалось германское гражданство. Кроме того, было как-то неудобно позиционировать себя как «вождя немцев», не будучи, собственно «немцем». «4½ года борьбы против лжи, глупости и трусости» завершились; им на смену пришли семь лет борьбы за паспорт с орлом.
Первый эпизод имел место в том же 1925 году. Гитлер получил анонимное письмо из Тюрингии, в котором ему рекомендовали незамедлительно отправить прошение о получении гражданства тюрингским властям.
«Также было бы очень полезно указать, что вы не собираетесь выбрать своим местом жительства Тюрингию, а намерены и дальше оставаться в Мюнхене; сейчас для вас важнее всего стать гражданином Германии», – подчеркнул стеснительный доброхот, посетовав, что не может больше выходить на связь или раскрывать свою личность.
Как эта история началась, непонятно – мы даже не знаем, было ли это письмо ответом на какие-то телодвижения Гитлера или просто инициативой неравнодушного поклонника в тюрингском правительстве. Точно известно лишь, как она закончилась – никак.
Вторую попытку Гитлер предпринял в 1929 году, когда его карьера пошла в гору и гражданство было уже ну очень нужно. Два депутата от НСДАП в баварском ландтаге попросили министра внутренних дел Баварии Карла Штютцеля посодействовать натурализации Гитлера. Штютцель ответил отказом, напомнив о политическом прошлом Гитлера – экстремизм, попытка путча, госизмена.
(Это аукнулось Штютцелю уже в марте 1933-го. Сразу после роспуска баварского правительства, Штютцелю припомнили все – попытки выслать Гитлера, запрет Гитлеру выступать публично, запрет на ношение формы СА и СС, ну и отказ в гражданстве тоже пошел в дело. Уже пожилого экс-министра подняли посреди ночи и уволокли в Коричневый дом в одной сорочке и носках, где долго и с удовольствием отводили на нем душу. Впрочем, потом его все же отпустили, и он прожил еще одиннадцать лет – хотя и под наблюдением гестапо)
Получение гражданства конвенциональным методом застопорилось. Тогда дело взял в свои руки Вильгельм Фрик, бывший руководитель криминальной полиции Мюнхена. Сам он к этому времени тоже плотно занимался политикой в рядах НСДАП – собственно, он был одним из тех двух депутатов, которые попросили Штютцеля выдать Гитлеру немецкий паспорт.
Фрик решил действовать через лазейку в законе – лицо, поступившее на государственную службу, получало немецкое гражданство автоматически. Сам Фрик в январе 1930-го стал первым национал-социалистическим министром в немецком земельном правительстве, возглавив МВД и министерство просвещения Тюрингии. Он предложить дать Гитлеру должность в Веймарском Баухаусе (архитектурной и художественно-промышленной школе). Однако эта идея встретила сопротивление тюрингских властей и была отклонена.
В июле Фрик развернулся на второй заход. Теперь предполагалось сделать Гитлера комиссаром жандармерии в тюрингском городке Хильдбургхаузен. Назначение должно быть стать абсолютно формальным: Гитлер отказывался от зарплаты и увольнялся сразу после получения гражданства, возвращая должность предыдущему комиссару. Все было почти готово, но от назначения неожиданно отказался сам Гитлер. Считается, что его недовольство вызвал статус этой фиктивной должности: речь шла де-факто о сельском участковом.
(Это еще одна деталь, отличающая «позднего» Гитлера от «раннего»: честолюбие. Самый выпуклый пример – пребывание на фронте. За четыре года войны он стал лишь ефрейтором, хотя в условиях военного времени амбициозный и смелый солдат мог дорасти до офицера. Хм, хм…)
Так как в Тюрингии не получилось, было решено действовать через Брауншвейг – вторую землю, где нацисты имели представителей в правительстве. Министр внутренних дел Брауншвейга Дитрих Клаггес попытался устроить Гитлера на пост профессора Брауншвейгского университета. Но он не сумел сделать это в тайне; о происходящем узнала оппозиция, полнялся шум, и руководство университета ответило Гитлеру отказом, напомнив, что у того нет высшего образования.
В общем, и так далее, и тому подобное. Всего таких неудачных попыток получить немецкое гражданство было, кажется, шесть, и каждая новая вызывала очередной приступ веселья в прессе. Это был долгоиграющий сериал вроде «Скрипалей» или «Навального», за которым увлеченно следили миллионы немцев. «Маленький бродяжка и немецкий паспорт», новая фильма г-на Чаплина!
- А Гитлеру-то опять не дали гражданство!
- В профессора не взяли, с полицией тоже не срослось… Наверное, в этот раз пойдет в лесничие.
(Впрочем, в контексте нашего послезнания, эта ситуация выглядит уже не так смешно)
Заветное гражданство Гитлер получил лишь в марте 1932 года, буквально в последний момент: в феврале его назначили «советником по культуре и геодезии при брауншвейгском представительстве в Берлине». Естественно, Гитлер занимал эту должность фиктивно и не работал там ни дня.
(Существует стенограмма одного из совещаний от 27 января 1945 года. Там Гитлер среди прочего сказал:
- Я некоторое время входил в состав брауншвейгского правительства.
- Только на бумаге, - заметил Геринг.
- Ну вот не надо вот этого, - возмутился Гитлер, - Я принес Брауншвейгу очень много пользы)
В октябре 1932-го Гитлер ушел в бессрочный отпуск, а в феврале следующего года – официально уволился. Ну а еще через месяц, как вы все помните, пошел на повышение.
Вот такая история. Тут прекрасно все – и отсутствие документов, и поведение Австрии, и упорство, с которым Гитлера «на квадратных колесах» тащили во власть.
Как видите, Гитлер был плоть от плоти германского народа. Его режим – закономерный итог тогдашнего немецкого общества. Гитлера породили немцы, и они должны за него отвечать. А рассказы, что, он, дескать, появился из ниоткуда и обманул людей – это жалкие оправдания его проигравших пособников, каковыми, в общем-то, являлось большинство немцев.
/s
Хотя к чему этот сарказм? Как раз русским должна быть хорошо знакома ситуация, когда во главе страны стоит «неизвестный отец» без биографии, родственников и даже документов. «Шутка смешная, а ситуация страшная».
А в завершение темы – немного юмора. Чтобы не заканчивать повествование на чрезмерно серьезной ноте :-)
В 1968 году чешский режиссер Збынек Бриних снял довольно нетипичный для соцлагеря фильм «Я, справедливость». Там рассказывается история чешского доктора Хержмана, которого во время Нюрнбергского процесса похищают недобитые нацисты. Оказывается, Гитлер жив – группа эсэсовцев прячет его в надежном месте. Но бывшему фюреру нездоровится, он плохо понимает, что происходит вокруг и убежден, что война еще продолжается. И Хержмана, удивительно похожего на предыдущего личного врача Гитлера, заставляют его лечить.
Вскоре Хержман понимает, что нацисты вовсе не собираются возрождать Рейх или бежать на Луну. Наоборот, они заняты тем, что изощренно пытают Гитлера, видя в нем главного виновника поражения Германии. Раз за разом они инсценируют нападения Союзников на «убежище», а затем устраивают постановочные судебные процессы, где Гитлера приговаривают к смерти. Но в последний момент в зал врываются вооруженные эсэсовцы, которые вытаскивают фюрера из уже взведенной гильотины. После того как Гитлер немного отдышится и получит успокаивающий укол от Хержмана, все повторяется по новой: налет-суд-гильотина-освобождение. И еще раз. И еще раз.
Насмотревшись на эти «маски-шоу», Хержман – который ни разу не нацист и вообще немцев недолюбливает – начинает сочувствовать Гитлеру. И из милосердия убивает его, чтобы избавить от новых мучений.
Источником фильма стала одноименная книга некого Мирослава Хануша, написанная аккурат в 1946 году. Такая вот забавная деталь: первопроходцами в жанре «ненаблюдаемого Гитлера» стали практически однофамильцы. Ханиш создал образ «венского Гитлера», а Хануш положил начало тропу «Гитлер выжил».
Красиво чередуются гласные, не так ли? Ехал Хидлер через Хюттлер, видит Ханиш пишет Хануш… Понятно, что это совпадение, но до чего же смешное.