Глава 4. Се Вэнь.
— Ай, не бери в голову, пойду перезвоню этому… э-э… Се Как-его-там? — еще минуту назад Ся Цяо называл человека спасителем, а теперь уже и имени его не мог вспомнить.
Обращаясь к Вэнь Ши, он продолжал бормотать:
— Ну вот скажи, кто в здравом уме придет в такую рань на осмотр жилья? А мне ведь ещё в шесть сорок пять нужно везти на гору урну с прахом дедушки. Если он приедет, мне что, бросить урну и пойти показывать ему дом? Или наоборот взять его с собой на кладбище? Так ведь, гэ?
— Гэ? — где-то на середине этой вдохновенной речи он осознал, что Вэнь Ши его совсем не слушает и, хмурясь, что-то усиленно обдумывает.
Мужчина наконец среагировал на слово “папа” и вынырнул из задумчивости:
— Да нет, ничего, мне просто интересно, о чем это ты так глубоко задумался? — поинтересовался подросток. — Об этом квартиросъемщике?
Что творилось в голове у этого странного арендатора было одному богу известно, мужчину интересовало нечто другое. В тот момент, когда фонарик от телефона осветил трех монстров, ему показалось, что он уловил едва различимый запах.
Людям свойственно хранить в памяти запахи дольше, чем что либо другое. Ему сложно было описать его, но он казался ему до боли знакомым. Знакомым до такой степени, будто был частью его самого.
С этой мыслью Вэнь Ши неожиданно подскочил, схватил несколько листов желтой поминальной бумаги и вытащил из куска белой льняной погребальной ткани пару длинных нитей. Проделав все это, он сообщил:
— Я выйду ненадолго, — и быстрым шагом направился к выходу.
Повалявшись пару секунд на диване, он вдруг подпрыгнул как ошпаренный, и, спотыкаясь, бросился следом с криками:
Ничуть не замедляясь, мужчина бросил ему на ходу:
— Разве ты не говорил, что не выходишь ночью на улицу? — его взгляд быстро скользнул по округе, после чего он решительно направился прямиком к восточным воротам.
Подросток был хлипкого телосложения, и, пытаясь угнаться за Вэнь Ши, едва успевал перебирать ногами.
— Я только что пережил встречу с этой нечистью, как же мне после этого остаться сидеть дома одному? Конечно я пойду с тобой, мне страшно.
В этом районе было совсем немного жителей, зато деревьев хватало. Вокруг них постоянно мелькали тени, и казалось, что среди них кто-то скрывается. Проходя мимо наполовину высохшего дерева, Вэнь Ши отломил сухую ветку длиной с ладонь.
Пальцы его ловко задвигались, и через пару мгновений несколько листков прихваченной ранее жёлтой бумаги превратились в фигуры разной формы. Он нанизал их на ветку, как на ось - получилось что-то похожее на простенького бумажного зверя.
Края и развилку ветви Вэнь Ши обвязал льняными нитями, другие концы которых намотал себе на пальцы.
— Это ещё что за чертовщина?! — ахнул Ся Цяо.
Его зрение все еще не вернулось в нормальное состояние и он обомлел, увидев, как бумажный зверь, коснувшись земли, ожил. Его тело было полностью обвито ржавыми цепями, а в центре лба виднелось размазанное пятно крови. Глаза его были полностью белыми.
Услышав возглас подростка, Вэнь Ши слегка приподнял обмотанные нитями пальцы - и бумажный зверь тут же, фыркнув, топнул передними лапами.
— Оригами, — спокойно ответил он.
— …я что, по-твоему слепой? — взорвался Ся Цяо.
— А разве нет? — Только произнеся это мужчина вспомнил, что временно расширил возможности зрения подростка.— А, ясно. Тогда это кукловодство. Шэнь Цяо тоже был ему обучен.
Все ученики Вэнь Ши, а позже и их собственные преемники освоили эту технику. Конечно же и у него самого когда-то был учитель - им был непревзойденный мастер этого ремесла, сам достопочтенный основатель Чэнь Будао.
Мужчина потянул за нить и тут же ослабил ее. Бумажный зверь рванул вперед; вокруг него скручивались и ударялись друг о друга цепи, высекая искры, разлетающиеся в разные стороны.
Поднялся сильный ветер, несколько искр попало в глаза Ся Цяо и он почувствовал жгучую боль. Согнувшись вдвое он застонал и закрыл лицо руками; по его щекам текли слезы. Он подумал: “Охрана района точно сейчас прибежит на такой шум!”
Но когда резь в глазах прошла и он поднял голову навстречу обжигающему ветру, оказалось что тени стоящих вокруг деревьев были абсолютно неподвижны, как будто здесь не происходило ничего необычного.
Где-то вдали донёсся глухой рык зверя, контрастируя с тишиной темного безжизненного района.
Вэнь Ши дернул левой рукой, и переплетенные белые нити резко натянулись. Рык стал приближаться, словно кто-то тянул эту бестию за невидимые веревки, и через мгновение источник звука оказался прямо перед ними.
Бумажный зверь фыркнул и бросил зажатый у него в зубах темный комок на землю.
Воздух мгновенно наполнился запахом крови. Чёрная тень на земле дернулась в последний раз и застыла.
Ся Цяо присмотрелся и с удивлением обнаружил, что это был один из трех монстров.
Его человекоподобное лицо было похоже на увядшее, безвольно поникшее к земле растение, а кожа цвета белого воска больше походила на безжизненную ватную подкладку. Все это производило крайне жуткое впечатление.
Подросток отшатнулся на несколько шагов и только тогда наконец смог отдышаться.
— Оно м-м-мертво? — спросил он запинаясь.
Вэнь Ши что-то промычал в знак согласия.
– Вэнь Гэ, а ты хорош! – Ся Цяо вдруг приободрился. – А почему ты тогда сразу не прикончил их дома? Зачем было гоняться за ними?
Вэнь Ши никак не отреагировал на лесть, спокойно ответив:
– Если бы они напали все вместе, скорее всего вместо этого трупа тут лежал бы ты.
– Кроме того... – мужчина стянул с пальцев нити и продолжил, – я голоден. Надолго меня бы не хватило.
Как только нити упали, под ногами бумажного зверя внезапно вспыхнул огонь. В мгновение ока он превратился в пепел и обугленную черную ветку.
Вэнь Ши присел перед мертвым чудовищем на корточки и осторожно принюхался.
Ся Цяо не понял, что происходит, и подошел ближе. Черная дымка все еще окутывала тело монстра, и он не осмеливался прикоснуться к нему, оставаясь стоять на расстояния и морща нос в попытках уловить какой-либо запах.
– Ты что-то чувствуешь? – спросил он с недоумением.
– Да, запах души, – ответил Вэнь Ши.
Ся Цяо ошеломленно вытаращился на него:
Сказав это, он вдруг понял: неудивительно, что Вэнь Ши вот так внезапно бросился в погоню. Оказывается, на теле чудовища были следы его духовного воплощения.
– Что это вообще за существо такое? И почему на нем твой запах твоей души?
– Это хуэйгу [1], – пояснил мужчина. – Эти твари выползают из-под земли. Некоторые люди их выращивают.
[1] (Прим.пер) Целиком и полностью выдуманное автором существо.
– Они совсем ненормальные? Зачем кому-то ЭТО выращивать? – подросток был крайне удивлен.
Когда хозяева не могли действовать напрямую, они отправляли вместо себя этих мерзких созданий. Хуэйгу по своему существу были злыми духами и больше всего на свете любили поглощать чужие души, духовные предметы и даже жизненную энергию обычных людей – удачу, здоровье, долголетие.
Вэнь Ши снова принюхался, но на этот раз не уловил знакомого аромата - тот исчез так же внезапно, как и появился.
Хотя это и было ожидаемо, он всё равно раздраженно пнул мертвое тело. Затем он повернулся к Ся Цяо и спросил:
– Есть ли в доме какая-нибудь бутылка?
– Все равно. Главное, чтобы в ней можно было что-то хранить.
Подросток хотел сказать что ему страшно возвращаться в дом в одному, но, увидев хмурое лицо Вэнь Ши, проглотил готовые слететь с язык слова и покорно направился обратно к вилле.
Он с невиданной скоростью ворвался в особняк и, схватив со стола термос, так же быстро помчался обратно. Вернувшись, он увидел, что мужчина наклонился, прижав пальцы к шее хуэйгу - и черный туман вокруг тела существа начал энергично двигаться.
Вэнь Ши взял термос и кончиками пальцев дважды постучал по его краю. Дымка, словно вода, хлынула внутрь, в мгновение ока заполнив весь объем.
– И что ты собираешься с этим делать? – спросил Ся Цяо, держа бутылку так, будто та была миной замедленного действия.
Мужчина перевел на него взгляд, и с его с тонких губ сорвалось лишь одно единственное слово:
В который раз за эту ночь подросток чуть не тронулся умом.
Но Вэнь Ши действительно заставил его забрать с собой в дом эту “бомбу”.
– Ты серьезно собрался это есть? – спросил Ся Цяо, наблюдая за тем, как мужчина, сев на диван, начал откручивать крышку термоса.
– Ммм, – Вэнь Ши выглядел так, будто для него это было обычным делом. Он достал немного пепла из курильницы, смазал им пальцы и погрузил их в чёрный туман. Тот начал исчезать, медленно втягиваясь в его тело. Так продолжалось до тех пор, пока термос не опустел.
Подросток внезапно уловил очень приятный, но трудно описуемый аромат.
Он долго пытался понять, на что это похоже, пока вдруг не вспомнил старый дом, в котором жил в детстве. В его окрестностях Шэнь Цяо посадил рощу белых слив – было непонятно, откуда он достал семена, казалось однажды ночью они просто выросли сами по себе.
Ся Цяо любил бегать среди деревьев после дождя, и когда капли падали на белые сливовые деревья, воздух наполнялся точно таким же ароматом.
Он внезапно понял, что этот запах исходит от Вэнь Ши.
Однако к тому времени, как тот закончил впитывать в себя черный туман, запах снова исчез. Лицо мужчины стало выглядеть куда лучше, хотя кожа всё ещё оставалась пугающе бледной, а глаза – бесконечно тёмными. Тем не менее, он начал казаться чуть более… живым.
Весь процесс выглядел пугающе – словно под человеческой кожей прятался злой дух.
Некоторое время Ся Цяо не осмеливался ни заговорить с ним, ни взглянуть на него, пока внезапный порыв ветра вдруг не пронесся по комнате и не заставил подростка вздрогнуть и, наконец, выйти из состояния оцепенения.
– Говори, – Вэнь Ши вытащил салфетку, вытер и без того чистые пальцы, и бросил пустой термос на журнальный столик.
Отчаянно пытаясь найти тему для разговора, Ся Цяо спросил:
– Ты говорил, что кто-то разводит этих хуэйгу для краж. Что им было нужно в нашем доме?
Они и так уже были бедны как церковные мыши…
– Кто знает, вероятно им что-то приглянулось, – ответил мужчина.
– Тогда оставшиеся двое... ты вот так просто дашь им уйти?
– Я отправил кое-что за ними вдогонку.
Как он мог не преследовать этих хуэйгу, на теле которых обнаружились следы его души? Он должен был хотя бы узнать, откуда они взялись и кто их вырастил.
После всей этой суматохи и Вэнь Ши и Ся Цяо были оба изрядно вымотаны, и вскоре уснули прямо на диване.
В то время года рассвет наступал уже немного раньше, чем в середине зимы.
Вэнь Ши всегда спал очень чутко, вот и сейчас, услышав еле слышное щебетание птиц, он сразу же проснулся.
Спать на диване было крайне неудобно. Он встал, размял затекшую шею, повернулся и взглянул на настенные часы в гостиной. Часовая стрелка почти достигла пятичасовой отметки.
За окном внезапно раздался звук хлопающих крыльев. Он подошел, и птица, сложенная из желтой бумаги для подношений, приземлилась ему на руку.
Бумага была пропитана запахом ладана из дома Шэнь; фигурка была как раз тем, что он послал по следу хуэйгу прошлой ночью.
Он нашел зажигалку и зажег красную свечу. Затем он взял бумажную птицу кончиками пальцев и стал водить ею взад и вперед над свечей, едва касаясь пламени.
Именно эту сцену, проснувшись и почесав затылок, и застал Ся Цяо.
За ночь его зрение вернулось в нормальное состояние, и он снова видел людей и предметы такими, какие они есть – живыми, без вчерашнего мертвенного налёта. От этого его настроение тут же поднялось.
Подросток включил верхний свет и, зевнув, поинтересовался у Вэнь Ши, чем тот занимается.
Мужчина не ответил, потому что как раз в этот момент на бумажной птице стала проступать какая-то надпись.
Прочитав название, Вэнь Ши нахмурился. Однако Ся Цяо удивленно воскликнул:
– Что? Тебе что-то о ней известно?
– Эээ… не совсем, – протянул Ся Цяо. – Я лишь слышал, как дедушка ее когда-то упоминал. Кажется это антикварный магазин кукол и у него немного запутанная история.
— Если ты помнишь, на мурале с именами паньгуаней обозначена семья Чжан. Говорят, это довольно большой клан с многочисленными ответвлениями.
Родоначальник семьи Чжан был всего лишь одним из непрямых последователей достопочтенного основателя, особых талантов у него не было. А вот спустя поколения их семья стала одной из самых известных. Все благодаря тому, что они щедро принимали к себе учеников, за счет чего численность людей в клане постоянно росла.
Ся Цяо начал выуживать обрывки информации из памяти:
— Дедушка часто упоминал, что эта семья окружена множеством слухов. Говорят, что в одном из ее ответвлений родился крайне неприятный человек, и судьба у него была довольно зловещая: он умудрился навредить многим из тех, с кем был в тесном контакте, и даже своим собственным родителям. Правда это или нет — не знаю, всё это слишком отдает мистикой. В любом случае, никто из семьи Чжан не хотел его принимать, а другие семьи держались от него подальше.
—И какое это все имеет отношение к нам?
— Какое отношение… эта Галерея Сипин — его магазин, — подытожил юноша. — Так, а почему на этом клочке бумаге написано «Галерея Сипин»?
— Это результат вчерашней погони за теми тварями.
Глаза подростка расширились от удивления:
— Так эта мразь пришла оттуда?
Вэнь Ши не знал наверняка, поэтому ответил:
Он задумался на мгновение, затем подошёл к регистру имен. На этой карте почти все знакомые ему люди уже умерли, а с живыми он был знаком лишь отдаленно.
— Как звали того человека? — спросил он, начав просматривать регистр.
Ся Цяо пробормотал, подходя ближе:
— Не знаю, эта схема просто жуткая, я редко на неё смотрю. Помню только, дедушка говорил, что этот человек жив, но имя его зачеркнуто.
Вэнь Ши проследовал взглядом по ответвлениям семейства Чжан, внимательно изучая линии, пока наконец не нашёл в одной из боковых ветвей перечеркнутое имя. Увидел его, и он и Ся Цяо оба замерли в изумлении.
Потому что это имя было: Се Вэнь.
Атмосфера в гостиной мгновенно застыла. Через несколько секунд Ся Цяо выдал:
— Чёрт! Не может быть, чтобы так совпало! Какой "Се" и какой "Вэнь"? [2]
[2] (Прим.пер.) В китайском языке зачастую для написания имен с практически идентичным звучанием используются разные иероглифы.
В ту же минуту его смартфон дважды завибрировал.
Подросток сглотнул, достал его из кармана и посмотрел на экран. Там было новое сообщение.
Сообщение: «Дом номер пять, правильно? Я уже у ворот».
— Он уже здесь… — тихо произнес Ся Цяо. — Прямо снаружи.
Сквозь стеклянную дверь он увидел человека, стоявшего на узкой тропинке в саду.
Этот человек был высоким, в рубашке и классических брюках; его стройная фигура выглядела подтянутой и статной. Все было бы безупречно, если бы не сделанные из неизвестного материала четки — они были обмотаны вокруг его запястья семь или восемь раз, и нарушали гармоничное общее впечатление от внешнего вида.
Он стоял возле наполовину засохшего дерева, наклонившись и что-то разглядывая.
Спустя мгновение, видимо, почувствовав на себе чей-то взгляд, он выпрямился и посмотрел в их сторону.
И тут же уголки его губ слегка приподнялись, словно в улыбке. Но уже через секунду он отвёл глаза и закашлялся. Губы его были бледными, практически бесцветными, придавая ему болезненный, измождённый вид.
Вэнь Ши не понял, что смешного тот нашел в засохшем дереве. Когда его взгляд упал на этого человека, он подсознательно закрыл глаза, и тогда он смог разглядеть его “духовный облик”.
Вдоль левой щеки мужчины тянулись две золотистые линии, напоминающие надписи на санскрите. Они спускались от основания уха к шее, затем к ключице и далее — прямо к сердцу.
Четки на его запястье превратились в обвитые красной нитью тёмно-зелёные птичьи перья, свободно свисающие с его с руки.
Его кожа была бледной, словно бумага, а всё тело окутывала густая черная дымка. Она выглядела как множество цепей, переплетенных между собой одновременно и свободно и плотно; или же как сонм злых духов, опутывавших его душу.
Вэнь Ши никогда прежде не видел столь плотно обвитого чёрной дымкой духовного воплощения. Все это было… кармическим долгом.