Глава 2. Конфликт поколений.
Что за бредовая идея, только ты мог до такого додуматься. Вэнь Ши это явно не понравилось.
По выражению его лица легко можно было понять, когда он был чем-то недоволен. Сейчас от него явно веяло холодом. Под его ледяным взглядом «коротышка» стушевался и неловко пробормотал:
— А что же в этом хорошего? — отрезал Вэнь Ши.
Над головой «коротышки» будто повис знак вопроса.
Так они и стояли друг напротив друга какое-то время, пока Вэнь Ши наконец не осознал: его находчивый и сообразительный Шэнь Цяо больше никогда не вернётся.
Раньше стоило ему только начать говорить - и Шэнь Цяо с полуслова его понимал. Это настолько избаловало мужчину, что по прошествии некоторого времени он начал объясняться исключительно односложно. Теперь о такой роскоши можно было только мечтать. Ему приходилось проговаривать вслух все, что он думает.
— Ты хоть понимаешь, чем мы занимаемся? — спросил он. — Если ты приведешь сюда двух обычных постояльцев, однажды они могут случайно увидеть нечто от чего начнут громко орать на весь район и перебудят всех соседей. Кого ты собрался пугать — их или нас?
«Коротышка» виновато пробормотал:
Паренек хоть и был тугодумом, но извинялся очень быстро. Лицо Вэнь Ши чуть смягчилось, и он уже собирался поставить на этом точку, как тот удрученно добавил:
— Просто сумма хорошая. По приблизительной оценке за два помещения мы могли бы получать более 7000 юаней [1] в месяц.
[1] (Прим.) Около $1,000
Его представление о ценах застряло где-то в районе 1995 года. Услышав эту сумму, он на мгновение замер, затем развернулся и пошёл прочь. «Коротышка» неуверенно последовал за ним. Подходя к двери особняка, он не удержался и спросил:
— Считай, что я ничего не говорил.
В принципе почему бы и не найти постояльцев? Если они испугаются - их проблемы.
Вэнь Ши был высоким и длинноногим, поэтому шел быстро. Однако, подойдя ко входу в виллу, неожиданно остановился.
Увидев, что мужчина встал перед дверью как вкопанный, «коротышка» уже собрался спросить, что случилось, как вдруг ему вспомнились слова дедушки Шэнь Цяо —
Тот рассказывал, что, по сути, паньгуани все-таки были людьми. Живя в мире людей, оставаться чистым и незапятнанным невероятно трудно, малейшая ошибка может оставить след. В давние времена у паньгуаней существовало невероятное количество строгих правил, которых следовало придерживаться. Существовал даже особый этикет, которому они следовали, входя в чье-то жилище. Фактически, чтобы войти в чей-то дом, им требовалось приглашение владельца. В этом проявлялись и их уважение к хозяину, и готовность доказать что они не были ни злыми духами, ни демонами.
Если паньгуаня приглашал мертвец, он должен был сжечь серебряный лист с написанным на нем именем паньгуаня. Живым было проще — достаточно было пригласить устно.
В наши дни об этикете уже никто не заботился, и большинство старых обычаев были давно забыты.
Еще мгновение назад «коротышка» думал, что у Вэнь Ши скверный характер и что с ним трудно поладить. Но, глядя на него сейчас — спокойно и отстраненно стоящего у подножия крыльца с зонтом в руках, — он вдруг подумал, что этот человек, которого его дед всегда ставил выше всех, был действительно особенным.
— Заходи в дом, — осторожно предложил он. — Этого достаточно?
Вэнь Ши как раз обдумывал, как рассказать «коротышке» о том, что ему следовало бы сделать, поэтому, услышав приглашение, сильно удивился. Опустив взгляд, он сложил зонт и поднялся по ступеням.
— Ты здесь никогда раньше не бывал?
— Нет, — ответил Вэнь Ши, заходя в гостиную и оглядываясь вокруг.
Каждый раз, умерев и вновь возвратившись через Врата Забвения, он за очень короткий промежуток времени вырастал из ребенка в молодого мужчину. Затем он больше не менялся, сохраняя одну и ту же внешность до самой смерти. Из-за этого им с Шэнь Цяо достаточно часто приходилось переезжать, меняя место жительства каждые 10–20 лет. В 1995 году они ещё жили в Сиане и как раз собирались в следующем году переехать в Нинчжоу, но этому не суждено было случиться.
Пришедших на виллу выразить свои соболезнования было очень мало.
Портрет покойного стоял в центре гостиной, по обе стороны от него свисали длинные жёлто-белые талисманы. Стоило кому-то поклониться портрету, как два человека, сидящие в восточной и западной частях комнаты, объявляли имя посетителя, после чего тут же начинали играть на суоне, бить в гонги и барабаны.
Кроме этого, в комнате почти ничего не было. Все ценные духовные предметы уже рассеялись, и любой, кто хоть немного в этом разбирался, с одного взгляда мог понять: семья обеднела до крайности.
На южной стене висел огромный свиток, практически полностью закрывавший её. Это была картина-мурал с текстом: слова были вплетены в изображение, так что непосвященные люди могли видеть только рисунок. А знающие понимали — это полный список имен всех паньгуаней мира людей.
С самого начала, начиная с достопочтенного основателя, на мурале были записаны имена всех тех, кто продолжал его дело. Там же можно было проследить, как со временем разрастались ветви и ответвления их кланов. Каждая семья, связанная с профессией паньгуаней, имела у себя в доме подобный свиток.
Взглянув на мурал, Вэнь Ши сначала увидел свое имя, затем имя своего ученика, а затем имя ученика его ученика... Линия тянулась вплоть до имени Шэнь Цяо и была полностью выделена красной краской. Это означало, что все, кто принадлежал этой ветви, уже умерли.
— Я потратил шесть лет на то, чтобы разобраться в этой схеме, — пожаловался расстроенный «коротышка».
Вэнь Ши подумал про себя: "Да уж, с такими талантами немудрено, что моя линия прервалась."
Его взгляд остановился на имени Шэнь Цяо. За ним на свитке виднелась размазанная чернильная клякса. Мужчина нахмурился и постучал по этому месту:
Лицо «коротышки» мгновенно залилось краской, и он, запинаясь, пробормотал:
— Это... я раньше не понимал, как все устроено. Увидел, что моего имени нет на свитке, вот и попытался вписать его самостоятельно.
Позже он узнал, что схема была "живой", и сама подстраивалась под реальное положение дел. Не было никакого смысла пытаться что-то вписать в нее самому - всё, что он добавил, в итоге превратилось в бесполезную кляксу.
Вэнь Ши долго всматривался в это пятно, пока наконец не смог разобрать каракули. Там было написано: "Ся Цяо".
Он начинал подозревать, что единственная причина, по которой Шэнь Цяо взял к себе этого драгоценного ученика, заключалась в схожести их имен, и он будто бы углядел в этом предзнаменование судьбы.
Рядом с муралом находился алтарь для благовоний, на котором стоял портрет человека в зеленой маске с клыками в окружении ив и красных цветов. В руках он держало ветку белой сливы. Выглядело это совершенно нелепо и никак не подходило к его мрачному, похожему на якшу, образу [2].
[2] (Прим.) наглядный пример того, как выглядит якша: https://render.fineartamerica.com/images/rendered/default/print/5.5/8/break/images-medium-5/green-yaksha-jill-myers.jpg
На краю портрета виднелись три чётких изящных иероглифа: "Чэнь Будао" (尘不到).
.— У достопочтенного основателя достаточно необычное имя, — заметил Ся Цяо.
— Это имя - официальное, — пояснил Вэнь Ши. — Такое дают только тем, кто почти достиг состояния бессмертия.
— А как его зовут по-настоящему?
Вэнь Ши пристально смотрел на картину. Спустя мгновение он опустил взгляд, взял три палочки благовоний, зажег их и поклонился три раза.
— Кто знает, — последовал ответ.
— Почему они ему кланяются? — внезапно раздался хрипловатый голос.
Вэнь Ши вставил палочки благовоний в подставку, обернулся и увидел мальчишку лет четырнадцати-пятнадцати, стоявшего неподалёку. Тот указал на портрет основателя и спросил у женщины средних лет, находившейся рядом с ним:
— Разве они не знают, что ему нельзя поклоняться? Поклонишься - не избежишь горькой участи...
Не успел он договорить, как женщина закрыла ему рот ладонью. Она шикнула на несчастного ребенка и велела ему замолчать, тихонько отругав:
—Сколько раз я должна тебе повторять? Следи за языком!
Последние слова она процедила сквозь зубы, сердито зыркнув на мальчика; выглядело это довольно устрашающе.
Потом она подняла голову и виновато улыбнулась:
— Простите, он еще совсем ребенок, не воспринимайте его слова всерьез. Было неясно, обращалась она при этом к Ся Цяо или к портрету.
— Ой, все в порядке, все в порядке, — тут же замахал руками Ся Цяо.
Вэнь Ши хотел было что-то сказать, но, глядя на испуганного подростка, ощутил раздражение и решил промолчать.
Женщина, удерживая сына, поспешно подошла к портрету Шэнь Цяо и поспешно поклонилась. Музыканты, стоявшие по сторонам, пропели: «Из семьи Чжан и ветви клана Сюй, Чжан Билин».
— Это имя кажется мне знакомым, — пробормотал подросток себе под нос и, быстро обведя взглядом регистр имен, действительно нашёл там имя Чжан Билин. Ее линия располагалась немного выше линии Вэнь Ши.
— Вэнь... э-э... — Ся Цяо хотел позвать мужчину, но запнулся, не зная, как к нему обратиться. Назвать его гэ — так и поколения перепутаются. Но если не гэ... Тогда как? Дедушкой, что ли???
— У меня что, нет имени? — холодно глядя на него, спросил Вэнь Ши.
— Я не осмеливаюсь произносить его вслух, — ответил подросток, приняв послушный вид, а затем тихонько задал вопрос, который долго вертелся у него на языке: — Этот мурал с регистром имен живой, он иногда меняется, и тогда имена, находящиеся снизу, могут переместиться наверх. А вот наша линия стабильно остается в самом низу. Это потому, что у нас большой стаж, да?
Он посмотрел на Ся Цяо как на идиота и сказал:
— Дело не в стаже. Всё зависит от того, кто из потомков каждой линии ещё жив.
— В каком смысле? — переспросил подросток.
— Чем сильнее потомок, тем выше положение его линии в регистре, — пояснил Вэнь Ши.
— Значит те, кто в самом низу… — начал Ся Цяо.
Однако увидев страшное выражение на лице мужчины тут же замолчал. Он наконец-то понял — этот свиток с именами был вроде рейтингового списка. С тех пор, как Шэнь Цяо выбрал в качестве преемника его, Ся Цяо, линии Вэнь Ши суждено было оставаться на самом дне. И так продолжалось уже много лет подряд.
Неудивительно, что за все эти годы людей, поддерживающих связь с семьёй Шэнь, становилось всё меньше, а тех, кто пришел выразить соболезнования, можно было пересчитать по пальцам. Большинство из них были совершенно обычными людьми, живущими по-соседству. А что касается тех, чьи имена были упомянуты в регистре - Чжан Билин была чуть ли не единственной, кто зашел проститься.
Ся Цяо украдкой взглянул на Вэнь Ши, чувствуя себя немного виноватым и подавленным.
Он не знал, где раньше располагалось в регистре его имя, и было непонятно не захочет ли тот выместить на нем свою неудовлетворенность нынешним состоянием дел?
Вэнь Ши действительно хотел придушить этого бесполезного болвана. Но ещё больше он хотел как следует вымыться и поесть.
— Где ванная? — он хлопнул подростка по плечу и добавил: — Дай мне чистую одежду.
— О, в комнате есть несколько комплектов. Сейчас принесу, — отозвался тот.
Мужчина последовал за Ся Цяо. Достигнув коридора, ведущего в спальню, он внезапно ощутил какое-то беспокойство. Он давно не испытывал подобного — у Вэнь Ши возникло ощущение будто кто-то смотрел на него пристальным, почти пронизывающим взглядом.
Коридор был узким, видны были лишь открытые двери другой спальни и тени от людей в гостиной, косо ложившиеся на пол.
— Вэнь... — голос подростка раздался из главной спальни. Он замялся, потом махнул рукой, словно сдаваясь: — Ладно, буду называть тебя Вэнь-гэ. Ах, извини, все же придется нарушить старшинство.
Ся Цяо робко сложил руки, словно прося прощения у неба, и протянул мужчине чистую одежду.
Только тогда тот отвел взгляд от теней, взял одежду и вошел в ванную, остановившись у дверного косяка в ожидании.
Сначала подросток хотел вернуться в гостиную, но, заметив выражение лица Вэнь Ши, вдруг замешкался:
— Ты вроде... собирался принять душ?
— Тогда почему... ты так вопросительно на меня смотришь?
Восемнадцатилетний Ся Цяо тупо уставился на мужчину, тот же отвечал ему спокойным, чуть скучающим взглядом. Лишь спустя некоторое время он внезапно осознал, что их разделяет разрыв между поколениями под названием «1995».
— Сейчас, подожди минуточку, я отрегулирую для тебя воду, — он юркнул в ванную и занялся настройкой подачи горячей воды для этого господина.
Вэнь Ши по-прежнему стоял у дверного косяка, его взгляд был прикован к полу чуть впереди. Там, на плитке, неясно отражались тени из гостиной. Он не смог увидеть ничего из ряда вон выходящего, но ощущение того, что за ним наблюдают, так и не исчезло.
Он постоял так некоторое время, затем вдруг закрыл глаза.
Обычные люди, закрыв глаза, видят лишь темноту. У Вэнь Ши все было иначе: с закрытыми глазами он видел даже больше, чем с открытыми.
— Вэнь-гэ? — внезапно хлопнул его по плечу Ся Цяо. — Ты что, устал?
Мужчина снова открыл глаза и посмотрел на сложной конструкции душевую кабину. Вода уже лилась некоторое время, и душевая была наполнена густыми клубами пара.
— Нет. Я собираюсь принять душ. Можешь идти.
Подросток напоследок объяснил, что где лежит, и, крепко сжимая в руках смартфон, который вдруг начал непрерывно вибрировать, поспешил к выходу.
Вэнь Ши проводил взглядом яркий экран и спросил:
— О, — ответил Ся Цяо, что-то быстро печатая, — Я же говорил, что разместил объявление о сдаче двух свободных комнат в аренду? Со мной только что связался потенциальный квартиросъемщик - хочет их осмотреть. Сейчас обсуждаю с ним детали.
В глазах Вэнь Ши читалось явное сомнение.
— С помощью этой штуковины можно с кем-то общаться?
Юноша поднял голову и выражение его лица было даже более скептичным, чем у Вэнь Ши:
— Все в порядке, — к мужчине вернулось его спокойное, безразличное выражение. Он небрежно добавил: — Раньше, кажется, я использовал для связи что-то другое.
— И что же? — удивился Ся Цяо.
Вэнь Ши немного подумал, прежде чем ответить:
Когда-то он поклялся Шэнь Цяо, что разница поколений — не проблема, он справится с этим и приложит все необходимые усилия для того, чтобы Вэнь-гэ чувствовал себя как дома. Но сейчас он внезапно понял, что эта пропасть, черт возьми, слишком глубокая, и он совсем не был уверен что одним махом сможет перешагнуть через нее.
Он немного поразмыслил, а потом просто сунул смартфон под нос Вэнь Ши и наглядно продемонстрировал этому почившему в 1995 году благородному мастеру достижения современных технологий.
И так случилось, что как раз в этот момент агент по недвижимости отправил им голосовое сообщение: “Господин Се сказал, что будет свободен завтра вечером. Вам это время было бы удобно?”