КТО ТАКИЕ КОММУНИСТЫ, ЛЕВЫЕ И ПРАВЫЕ?
Содержание
Кто такой коммунист?
Реформисты и консерваторы
Так кто же такой коммунист?
Кто такой коммунист?
В настоящее время этот вопрос вызывает обширные дискуссии, поэтому начинать в нём разбираться надо от противоположного, сперва поставив точку в вопросе, кто коммунистом не является. Начиная с ревизионистской клики Хрущёва и эпохи брежневского смердящего застоя, шла пассивная дискредитация этого высокого звания идейного бойца: образ коммуниста в общественном сознании сливался с образом карикатурного престарелого бюрократа, как молитвы повторяющего спущенные сверху лозунги. Псевдокоммунисты и их сборище КПСС являли из себя образцы карьеризма, ретроградства и старческой деменции. Эти ренегаты, опорочившие идеи Ленина-Сталина, закономерно потеряли свою власть в 1991 году, частично превратившись в новую буржуазию. Далее, пришедшая к власти позорная ельцинская банда поставила себе целью не допустить смертоносного для неё красного реванша, уже со стороны молодого поколения коммунистов и рабочих. Поэтому они дали свободу слова всей сволочи, которая 70 лет боялась даже вякнуть и изливала свою желчь на народную власть в кухонных дебатах, в эмиграции или вообще соседям по палате в психиатрической больнице. Антикоммунистическая истерия в монополизированных СМИ, подогреваемая деньгами из государственного бюджета и иностранными грантами, зацвела буйными цветами: на свет божий выползли из своих гадюжников всякие Познеры, Веллеры, Новодворские, Сванидзе и прочая нечисть. Вчерашние интеллигентствующие диссиденты получили возможность открыто, прямо с университетской кафедры вещать о том, что «коммунизм — это тоталитарная идеология», «плановая экономика себя не оправдала» и т. д., хотя в условиях свободного рынка почти все из этих диссидентов, кого не пригрела рублём буржуазия, опустились на уровень социального дна, став полубомжами и бичами (БИЧ, в простонародье, — это «бывший интеллигентный человек»).
Конечно, такой хор антисоветских глоток, звучавший из каждой кофеварки, помноженный на наглядную практику хрущёвско-брежневско-горбачёвских ренегатов, не мог пройти незамеченным. В народном сознании надолго закрепился паттерн, утверждающий, что коммунист — это нечто мрачное, в кожаном плаще и с маузером в руке, стремящееся всё отобрать и поделить, а затем устроить дефицит всего и вся. Ну и подорвать какую-нибудь церковь, кого-нибудь расстрелять или сгноить в «ГУЛАГе», куда ж без этого. А пока он не добрался до власти — это лентяй, маргинал и алкоголик.
Но надо понимать, что почти с момента оформления марксизма как научного метода, буржуазия, почуявшая угрозу для себя, никогда не скупилась на его дискредитацию. Тонны злобных памфлетов сочиняли её придворные писаки, белогвардейские отбросы не сдерживали фантазию в ложных цитатах, приписываемых большевикам, сочинении различный баек, которые несознательные и некритичные народные элементы легко подхватывали.
Сегодня этот цирк с конями и фокусниками не только не прекратился — он разросся, ввиду обострения классовой борьбы. Ещё яростнее пособники буржуазии, чувствуя, как задрожал под ними трон, нападают на учение Маркса, ведь это самое страшное оружие против них, с научных позиций разоблачающее всю их ложь и лицемерие, подрывающее их мнимое господство, построенное лишь на страхе и неведении народном.
Но сама буржуазия только в самых крайних фашистских формах прибегает к прямым запретам. Пока рабочий класс не готов к активным выступлениям, до самого последнего момента она всегда старается натянуть на себя личину радетеля за «права человека», маску бесстрастного законника, а при возможности ещё и торгует популярными образами, нивелируя их содержание, сглаживая острые углы. Поэтому не всегда за свою историю она боролась с рабочими и коммунистами прямыми запретами и репрессиями. Зачастую буржуазия прибегала к хитрости, к выгодной подмене содержания формой, выхолащивая революционное классовое ядро популистской болтовнёй.
Такая подмена идёт, во-первых, в официальной политике буржуазных стран, где существуют такие явления как «Непокорённая Франция», «Die Linke», и другие. В России эта практика представлена парламентской «коммунистической» партией, которая в угоду своему парламентскому положению превратилась в уголок социал-шовинистов, собирающий у себя политически активных граждан и делающий их безопасными и полезными для национальной буржуазии. За дело увода пролетариата с дороги классовой борьбы и продвижения её локальных интересов, буржуазия охотно донатит таким организациям. Во-вторых, через предоставление трибуны этим структурам, в неформальную оппозиционную среду, нередко маргинализированную, спускаются соломенные чучела, заменяющие собой идею классовой борьбы, подсовывая вместо неё рафинированный феминизм, экологизм, слепой антифашизм, абстрактное восстановление СССР, идеи улучшения капитализма путём реформ и классового примирения. Подробнее о таких приёмах буржуазии см. в нашей статье «Мировой ультраправый поворот» [1].
Так родились современные «левые», и они стали идеологической подменой марксизма-ленинизма, при сохранении внешней схожести и даже использования коммунистической рабочей символики и риторики. Исходя из этого, мы утверждаем, что левые и их подвиды противоположны и враждебны коммунистам: это специально выращенный и культивируемый буржуазией оппортунизм в чистом виде. Через внешнюю привлекательность и поставленную речь левак собирает вокруг себя аудиторию, которая будет хватать каждое его слово и донатить ему, чтобы он говорил ещё. А он и будет продолжать выступать на потребу толпы, местами говоря даже правильные вещи, но ничего ей, в сущности, не предлагая и не стараясь её структурировать, сделать из неё протопартийное сообщество. Он довольствуется популярностью и капающими ему на счёт деньгами от донатов и рекламы, обеспечивающими ему жизнь без необходимости трудиться на каком-либо другом поприще. Это суть большинства современных «левых блоггеров». См. в нашей статье о критике левого блоггерства и сектанства [2].
Реформисты и консерваторы
Здесь изначально стоит заметить, что сами классики, Маркс с Энгельсом, считали, что идеология — это «ложное сознание», складывающееся в голове мыслителя в процессе оправдания им буржуазных порядков, которые он видит лишь частично, поверхностно. Всевозможные «политические координаты», якобы делящие людей по убеждениям на левых и правых, — это и есть совокупность этих самых разномастных бестолковых идеологий, не ведущих к действительным свободам.
• Материалистической диалектике, как анализе противоречий в развитии природы и общества;
• Эмпирическом исследовании. «Капитал» Маркса — это детальный анализ экономики XIX века с тысячами фактов, выводов и наблюдений;
• Прогностической силе, ведь марксизм предсказал глобализацию, кризисы перепроизводства и концентрацию капитала. Пример тому — тезис о том, что капитализм будет порождать кризисы каждые 10–15 лет, который явно подтверждается. Также он спрогнозировал финансиализацию экономики (финансовый капитал доминирует над производственным) и рост прекариата (нестабильно занятых, «самозанятых», полубезработных трудящихся).
Марксизм не просто «пропаганда», а анализ объективных законов: монополизация капитала, удешевление рабочей силы, теория прибавочной стоимости, исторический материализм (смена общественно-экономических формаций). И это лишь небольшая часть подтверждённых и легко проверяемых тезисов.
Идеология начинается там, где науку заменяют догмы — но сам Маркс писал: «Если они марксисты, то я не марксист» [3], отвергая слепое следование теориям без анализа реальности. Наука изучает объективные законы, идеология — предлагает ценности.
Теория прибавочной стоимости — расчёт, а не лозунг. Исторический материализм — объясняет смену формаций (первобытно-общинный строй — рабовладение — феодализм — капитализм), что подтверждается антропологией и исследованием различных племён, никак не связанных друг с другом.
Учение Маркса было борьбой с любыми идеологиями, а не сочинением новой идеологии. В течение своей богатой трудами жизни Маркс разоблачил все идеологии, которые успел, как и идеологизированность некоторых буржуазных интерпретаций тех или иных наук, к примеру, экономии и юриспруденции. Последовательная критика Марксом любых идеологий прослеживается в таких его трудах, как «Немецкая идеология», «Нищета философии», рукописи «Критика гегелевской диалектики и философии вообще», «К критике Гегелевской философии права», совместной с Энгельсом работе «Святое семейство, или критика критической критики». Ни в одной из них Маркс не высказывает мысли о необходимости новой идеологии взамен старой.
Вот пример, показывающий, что коммунизм, по Марксу, не имел ничего общего с идеологиями:
«Коммунизм для нас не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние». [4]
«Идеология — это процесс, который совершает так называемый мыслитель, хотя и с сознанием, но с сознанием ложным. Истинные движущие силы, которые побуждают его к деятельности, остаются ему неизвестными, в противном случае это не было бы идеологическим процессом. Он создаёт себе, следовательно, представления о ложных или кажущихся побудительных силах. Так как речь идёт о мыслительном процессе, то он и выводит как содержание, так и форму его из чистого мышления — или из своего собственного, или из мышления своих предшественников. Он имеет дело исключительно с материалом мыслительным; без дальнейших околичностей он считает, что этот материал порождён мышлением, и вообще не занимается исследованием никакого другого, более отдаленного и от мышления независимого источника. Такой подход к делу кажется ему само собой разумеющимся, так как для него всякое действие кажется основанным в последнем счете на мышлении, потому что совершается при посредстве мышления». [5]
Поэтому марксизм-ленинизм не имеет отношения ни к правой, ни к левой идеологии, он в полной мере является материалистической наукой.
Конкретно же деление на левых и правых пошло со времён французской буржуазной революции, когда в новоиспечённом Национальном конвенте сторонники аристократии расселись в правой половине зала, а сторонники буржуазных реформ и прочие радикалы — в левой. С тех пор и повелось, что представители реакции и консерватизма — это правые, а реформаторы и прогрессисты — левые. Поэтому называть сегодняшних российских правых правыми вполне резонно, поскольку они в действительности являются опорой буржуазной системы и послужат её штурмовыми отрядами для подавления рабочего движения. Создание фрайкоров из маргиналов, мелкой буржуазии и несознательной части рабочих на деньги конкретных олигархов уже полным ходом идёт и носит планомерный характер. Сейчас они отрабатывают антимиграционную повестку, пользующуюся спросом у обывателя, и вопрос лишь в том, когда именно они перенесут своё внимание с мигрантов на независимые профсоюзы и рабочие объединения (вероятно, как только последние начнут массово возникать).
Левые в свою очередь сейчас в основном представляют из себя сознательных или несознательных защитников буржуазии. В основном той, что заявляет о себе как о «прогрессивной». Скандинавские, европейские «социализмы», социал-демократия, аморфные зелёные экологи, анархисты, те «социалисты», что за социализм без коммунизма (что полнейший абсурд), всякие парламентаристы и легалисты типа КПРФ и Левого Фронта. Это всё левые.
Левые в существе своём постулируют абстрактные, либо благопожелательные идеи, не имеющие в корне смену общественно-экономической формации. Они сторонники «общедемократических парламентов», «советов без коммунистов», «многопартийной системы», «левого правительства», — всего чего угодно, только не обобществления средств производства и диктатуры пролетариата.
Современные леваки часто рядятся в коммунистов и злятся, когда левачество отделяют от этого высокого звания. Но важно понимать, что коммунист — это прежде всего дела и поступки, а также стойкость убеждений (имеющая научный базис) и идейная ясность в голове. Мы стараемся предельно точно обозначать свои позиции и не сходить с них, реализовывать их на практике, агитировать таких же единомышленников к объединению, в то время как леваки занимаются всем, чем угодно, кроме этого: бестолковыми сборищами и тусовками, продажей мерча, бесцельным копанием в истории, поддержкой империалистов и буржуев, глупыми видеороликами и грызнёй в интернете, просто алкоголизмом и непотребствами. Поэтому мы отделяем коммунистов от левых и даже ультралевых. Коммунисты — вне буржуазных политических координат [6].
Левые — это современные социал-демократы, намеренно или по причине скудоумия отказывающиеся от основных коммунистических положений о немедленном установлении диктатуры пролетариата и обобществлении средств производства, ратующие за некий «переходный период» (вспомним левацко-буржуазную программу коалиции «За справедливый мир»). Левак опасается потерять своих донатеров и союзничков из среды мелкой буржуазии и политизированного, но умеренного мещанина, а потому не встаёт целиком на сторону пролетариата (достаточно открыть и почитать программы Левого Фронта или КПРФ). Половинчатая риторика левака приводит его либо в «Общедемократический фронт» с либералами и откровенными нацистами, либо к социал-шовинистам из КПРФ и других близких к клану правящей буржуазии структур. Таким образом, вместо того, чтобы встать во главе нарождающегося рабочего движения, левак плетётся в хвосте то у либеральной, то у консервативной буржуазии.
Что ещё хуже: левак утягивает за собой и часть рабочих, солдат и студентов, мороча им голову, предлагая квази-борьбу с системой, вместо борьбы классовой. Из-за этого рабочее движение, ещё не успев зародиться, уже переживает развал и стагнацию.
В истории уже есть примеры, как левые не гнушались открыто помогать своим буржуазным и империалистическим правительствам. Например, в 1914 году, когда рейхстаг голосовал за кредитные запросы, позволяющие финансировать войну, Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) поддержала эти меры, предав рабочий класс. А во время спартаковского восстания 1919 года, возглавляемого коммунистами (КПГ), СДПГ поддержала правительство Веймарской республики, развернула террор против коммунистов, против рабочего класса, в согласии с Густавом Носке (левак и соц-дем, министр обороны, получивший за свои деяния прозвище «кровавая собака»), фрайкоровцами были жестоко убиты Карл Либкхнехт и Роза Люксембург, СДПГ активно помогала силам полиции, армии и протофашистскому фрайкору в подавлении восстания. [7]
В 2022 году, кстати, та же партия СДПГ, находясь у власти в Германии, спонсировала (и продолжает это делать) откровенно неонацистский режим Украины и кровопролитную войну. [8]
Также стоит упомянуть ситуацию в Испании 1930-х годов. Коротко: красные воевали против фашистов, а им буквально в тыл врывались соцдемы, анархисты и разнообразные леваки, просто разрушая своими действиями фронт, саботируя и враждуя против красных и помогая классовым врагам. Прямым предательством анархистов был переворот Касадо: 5 марта 1939 г. анархист Сиприано Мера возглавил мятеж против правительства Негрина вместе с правым социалистом Касадо. Анархистские дивизии разоружили коммунистические части в Мадриде, открыв фронт франкистам. В радиоэфире Мера заявил: «Коммунисты — худшие враги, чем Франко!» [9]
Ну и припомним белое движение. Далеко не бóльшая его часть была монархистами. Основной массой были либералы-февралисты и как раз-таки леваки: меньшевики, эсеры, зелёные и прочие. Уже тогда коммунистам было понятно, что с левыми им не по пути (а Ленин ещё раньше написал свою работу «Детская болезнь левизны в коммунизме», также произошло размежевание большевиков и социал-демократов).
Так кто же такой коммунист?
Какие характерные черты должны сегодня выделять коммуниста из серой массы обывателей и бесцельных леваков? Здесь мы тезисно опишем их, начиная от идейной составляющей, заканчивая внешним и морально-нравственным обликом.
• Прежде всего коммуниста отличает ясность и чёткость позиций. Он понимает, к чему идёт, что должен будет сделать и чем придётся пожертвовать. Ему не свойственны догматизм во взглядах и политическая близорукость. У коммуниста картина мира отвечает реальности. Коммунист должен быть готов ответить, почему он входит в тот или иной коллектив и не входит в другой. При отсутствии такой готовности объяснить конкретные противоречия, не позволяющие проводить объединение, последует неизбежное дробление единого коммунистического движения и борьба вывесок и названий, в которой победит наш общий враг — капитал. Деятельность коммуниста — это синтез теории и практики, в то время как левый скатывается либо в чистое изучение оторванной от практики теории, либо занимается бездумным косплеем на большевиков начала 20-го века без всякого теоретического осмысления исторического момента.
• Коммунист должен быть знаком с областью юридической ответственности, и поэтому он должен владеть юридической грамотностью речи, чтобы первично защитить себя от насильственного аппарата буржуазии. Поэтому коммунист на данный момент выступает против «организаций» и «партий», против «уставов», «манифестов» и любых других характерных черт наличия организации. Коммунист должен выступать за организованность без наличия формальной организации, за коллективную силу без её открытого афиширования. Коммунисты не должны гнаться за названиями, но должны проводить в жизнь действительное партстроительство. Партию же, в собственном смысле этого слова, создаёт только историческое движение рабочего класса. Подробнее этот тезис разобран в нашей статье «Коммунистическая партия. Зачем она нужна и как её строить?» [10], также советуем ознакомиться с ленинскими тезисами про «три объективных и один субъективный фактор формирования партии» в работе В. И. Ленина «Государство и революция».
• Коммунист — это всегда партийность. Коммунист не имеет морального права стоять в стороне от партийного строительства, не имеет права не входить в те или иные коллективы, занимающиеся партстроительством. Если таких коллективов в определённый момент существует несколько, то коммунист должен провоцировать всеобъемлющую полемику между ними для последующего сближения и объединения. По-настоящему коммунистическая партия может быть только одна. Полемика должна приводить к определённому итогу: к выявлению конкретных разногласий с дальнейшим преданием их огласке и поиском научно обоснованного компромисса. Полемика прежде всего предполагает выдвижение собственных теоретических позиций и сравнение их с другими.
• Коммунист — это коллективист и инициатор. Он должен уметь принести сознательность и организованность в ряды трудящихся, туда, где есть зачатки классовой борьбы. Коммунист помогает стихийным рабочим выступлениям и профсоюзам, занимаясь сплочением и принося организованность, в том числе и идейную, в хаотичное противостояние. Однако коммунист, в отличие от левака, не страдает экономизмом и бездумным активизмом. Взаимодействие с рабочими коллективами — процесс не одиночного участия ради участия, это процесс комплексного изучения ситуации и коллективной выработки стратегии. Нам важен скорее не повод того или иного собрания тружеников, а сам факт пробуждения их сознательности, факт низовой самоорганизации, которую необходимо развить до политически зрелой, способной составить костяк будущего трудового Совета. Коммунист, где бы он ни находился, должен уметь собрать вокруг себя людей, хотя бы единомышленников. Он должен быть талантливым агитатором и пропагандистом.
• Коммунист — это человек с обострённым чувством справедливости. Он никогда не пройдёт мимо нуждающегося в помощи, заступится за слабого, встанет на защиту угнетённого.
• Коммунист всеми фибрами души любит и ценит жизнь, однако он понимает и принимает свой путь борца за благополучие большинства, зачастую, к сожалению, неблагодарного. В окопах и лесах или в застенках темниц, он готов принять смерть, готов жертвовать собой ради товарищей, соратников, показывая пример мужества и героизма. Левый зачастую либо боязливо трясётся за свою жизнь, либо страстно её ненавидит. В итоге, когда становится необходимо пожертвовать даже элементарным комфортом, первая категория левых жалко пасует, демонстрируя свою трусость, вторая же просто не доживает в моральном или даже физическом плане до этого момента, пав жертвой безрассудного саморазрушения.
• Коммунист бескорыстен. Деньги его отягощают, но он знает им цену и не готов разбрасывать их на ерунду. Он всегда поможет товарищу, попавшему в беду, не требуя ничего взамен. Он осознаёт, что личная выгода заложена в коллективном благополучии, и чем больше усилий и средств вкладывается в общее дело, тем больше пользы получает отдельно каждый для себя.
• Коммунисту не страшны трудности. Их преодоление коммуниста закаляет, делая сильнее. Но он также умеет рассчитывать свои силы и не геройствовать по пустякам. Он знает, что за помощью в любом деле всегда может обратиться к товарищам.
• Доброта и человеколюбие, стремление к самосовершенствованию и прогрессу — вот что движет коммунистом. Любовь и забота о своём ближнем — его долг. Однако когда дело касается классовой борьбы, коммунист принципиален и беспощаден, в нём нет места сомнениям.
• Коммунист всегда просто и неприметно одет, он не кичится брендовым тряпьём и не обвешивает себя символикой. Он подтянут, опрятен, следит за собой и своей формой.
• Коммунист ведёт себя уважительно по отношению к окружающим, но только если это уважение взаимно. Он не приемлет хамства в свой адрес и в случае необходимости даёт отпор. Конечно, для отпора у него обязаны иметься физические или «технические» возможности. Беззащитный мальчик для битья — это не коммунист.
Коммунист — это не просто сторонник идей, а человек, который действует на основе научного понимания общества и его противоречий. Его ключевая черта — ясность позиций: он знает, куда идёт, что нужно делать и почему объединение с левыми, реформаторами или шовинистами невозможно без компромиссов с принципами. Он не тратит время на пустые дискуссии или символическую борьбу, а фокусируется на реальной работе: организации трудящихся, изучении их потребностей и помощи в формировании классового сознания.
В отличии от правых, коммунист является настоящим патриотом своей Родины. Действуя с умом и расстановкой и от чистого сердца, он стремится к освобождению своего народа, расцвету национальной идентичности без превращения её в товар или игрушку империалистов. Он не ставит во главу угла громкие лозунги и оценивает факты с помощью классового анализа.
В отличие от левых, которые часто ограничиваются либо активизмом, либо теоретизированием, коммунист сочетает теорию с практикой. Он не гонится за формальными статусами или громкими названиями, но понимает важность скрытой организованности — там, где нет открытых структур, но есть общая цель и взаимная поддержка. Его сила — в умении работать в коллективе, агитировать и сплачивать людей, не теряя при этом принципиальности. Его цель — не личная слава, а победа рабочего класса. И ради этого он готов идти до конца.
Сноски
[1] Статья «Мировой ультраправый поворот»
[2] Статья «Блогерство и сектантство»
[3] Письмо Энгельса Эдуарду Бернштейну в Лондон, 2–3 ноября 1882 г.
[4] Карл Маркс, Фридрих Энгельс, «Немецкая идеология», 1845–1846 гг.
[5] Фридрих Энгельс в письме Францу Мерингу в Берлин, 14 июля 1893 г.
[6] Предлагаем также ознакомиться с нашей небольшой заметкой на канале по этой теме: https://t.me/era1917/2628
[7] https://proza.ru/2012/12/17/193, https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BE%D1%81%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5_%D1%81%D0%BF%D0%B0%D1%80%D1%82%D0%B0%D0%BA%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2
[8] https://www.rbc.ru/politics/08/03/2025/67cc7e7b9a794758ff7c9c2d
[9] https://bigenc.ru/c/grazhdanskaia-voina-v-ispanii-1936-1939-f6d5c7
[10] Статья «Коммунистическая партия. Зачем она нужна и как её строить?»