«Дедолларизация потребует от США проведения более сдержанной денежной политики»
Главный экономист Bloomberg Economics по России, Центральной и Восточной Европе Александр Исаков рассказал, как опыт кризиса 1970-х помогает бороться с текущими вызовами финансовой системы
Александр, насколько опасны проблемы в мировом банковском секторе?
Трудности банков не станут причиной мирового кризиса, но дефолты First Republic Bank, SVB, Signature Bank и реструктуризация Credit Suisse являются признаками того, насколько ослабленной оказалась банковская система после десятилетия близких к нулю ставок.
За последние несколько лет мы привыкли обращаться к опыту 1970-х, чтобы понять текущие события. Тогда глобальная экономика также подвергалась шокам энергетических цен, а ФРС боролась с инфляцией резким повышением ставок. В итоге по США прокатилась волна дефолтов, которая уничтожила треть банков. Этот период стал тяжелым испытанием для сектора, но без глобальных последствий. В то же время система очистилась от слабых участников перед новым циклом роста кредитования в конце 1990-х.
Глобальная экономика сегодня более стабильна во многом благодаря тому опыту. Большинство центробанков понимают, что, если отложить нормализацию ставок, дальше будет тяжелее, а не легче.
За последний год доверие к банкам как институтам
сохранения капитала сильно пошатнулось. Как его вернуть?
Не думаю, что это массовое явление. Мы видим, что кредитные спреды (оценка риска некредитоспособности) увеличились значительнее всего у малых и средних банков США и у тех, кто набрал портфели ссуд для отраслей с наибольшей чувствительностью к росту ставок: техсектор с низкими показателями рентабельности, коммерческая недвижимость и так далее. При этом оценки риска крупных универсальных банков уже нормализовались.
Доверие клиентов остается высоким, поскольку вкладчики американских банков не пострадали. Это позволило остановить панику.
С какими вызовами сталкивается в настоящий момент финансовый сектор? Смогут ли финтех-стартапы вытеснить традиционный банкинг?
На мой взгляд, сейчас основная задача банков — поддержать устойчивость в условиях резкого роста стоимости пассивов при негативной переоценке активов. По нашим данным, она в портфелях «держать до погашения» может превышать $0,5 трлн.
Угроза со стороны финтех-стартапов невелика и является нормальным элементом конкуренции. Финтех может оптимизировать определенные процессы, но если компания начинает конкурировать с крупными банками, то часто сталкивается со схожими требованиями государственных органов. Банковское регулирование, а также стандарты устойчивости, достаточности капитала и ликвидности сводят к минимуму разницу в эффективности между финтехом и традиционным банком.
Кроме того, зачастую финтех-стартапы возникают на платформе крупных традиционных банков и используют их инфраструктуру: систему расчетов, текущие счета и прочее. Наиболее известные примеры таких гибридов — Paytm в Индии и The Current в США.
Все больше стран стараются отказаться от доллара во внешнеторговых отношениях и перейти на национальные валюты в расчетах. Какие могут быть плюсы и минусы у этого тренда?
Важно понимать, что есть две дедолларизации: валюты расчетов и валюты сбережений. Когда в России, Бразилии или в других развивающихся странах говорят о дедолларизации, то обычно имеют в виду уход от гринбека в расчетах. Это в целом не будет иметь глобальных макроэкономических эффектов: возможно, центробанки увеличат долю юаней в международных резервах, но и только.
Если говорить о снижении спроса на американскую валюту как на инструмент сбережений, то подобный тренд потребует от США проводить более сдержанную денежную политику. Это будет значить, что равновесная реальная ставка в Соединенных Штатах будет больше текущих оценок на уровне 0,5–1%, то есть стабилизируется выше 2,5–3% в будущем.
При фрагментации глобальной финансовой системы эксперты Международного валютного фонда оценивают возможный эффект в +0,5% к текущему уровню нейтральной ставки в США. Скорее всего, это заниженная оценка и влияние окажется еще более сильным.
Следующая статья «Интервью с Ерланбеком Каппаром (Евразийский банк)»