Сульфурная Шакти
Культ Богини Хингулы в Белуджистане
СВЯТИЛИЩЕ ХИНГУЛЫ В МАКРАНЕ
Пещерный храм индуистской богини Хингулы (Hiṅgulā - древнее индоарийское имя) или Хингладж (Hiṅglāj новое индоарийское имя) расположен на восточном краю горного хребта, названного её именем - Хребет Хингладж, являющемся самой высокой горной цепью в пакистанском штате Белуджистан, простирающейся до прибрежной зоны Макрана.
Место святилища, ущелье между скалистыми утесами, также называется Хингладж. Доступ к нему открывается с безлюдного побережья Макрана через долину реки Хингол (также известной как Агхор возле ее устья), которая также получила свое название от богини Хингулы. Святилище богини под открытым небом в ущелье Хингладж представляет собой подобное пещере ограждённое место под слегка нависающей над ним высокой стеной из песчаника.
Культовый образ богини не-иконичен, он представлен группой соприкасающихся между собой камней, лежащих на продолговатом камне (очевидно, часть естественного пола пещеры), вокруг которого надстроена глиняная платформа, реконструировавшаяся в разное время. Образ в целом являет собой форму лежащей антропоморфной фигуры и рассматривается индусами как сваямбхумурти (самопроизвольный образ) богини. Сквозь низкий и узкий полукруглый туннель под платформой, который, очевидно, изначально был естественной трещиной в скале, паломники проползают на коленях, совершая прадакшину или ритуал обхода образа богини в обряде очищения и возрождения. Этот туннель известен как гарбха («лоно») Хингладж Деви (Stein 1943: 202; Schaflechner 2014: 201–17).
Святилище является самой западной из пятидесяти одной или пятидесяти двух шакта-питх, или святых мест Богини, божественной действующей силы (шакти), того места, где, согласно известному индуистскому мифу, упали части супруги Шивы. Сати, более ранняя инкарнация Парвати, упала с неба и дала начало множеству великих мест паломничества.
Считается что брахмарандхра (родничок на макушке головы) Сати упала в этом месте (согласно другой традиции, сюда упал ее пупок (см. ниже)).
Хингладж - самое известное место паломничества индуистов-вамачар («левосторонних», тантрических эзотериков) в Белуджистане. На протяжении многих веков сюда совершали паломничество йоги со всей северной Индии, вплоть до Бенгалии, несмотря на то, что оно долгое время находится под надзором мусульман, которые контролируют обряды паломничества в это место (Crooke 1913: 716; Briggs 1938: 106–07). Даже такой прославленный суфийский святой, или синдх, как Шах Абдул Латиф (1689–1752), однажды совершил паломничество в Хингладж в компании индуистских йогов (Advani 1970: 16–18). Суфии-факиры, например Кутб 'Али Шах (1808–1910), общались с индуистскими йогами в Хингладже (Gajwani 2000: 39), и эта святыня часто упоминается как «цель» в мистической поэзии суфиев-синдхов (Schimmel 1975: 390).
Поэтому в наше время каменный комплекс, которому индуисты поклоняются как Хингладж Деви, почитается мусульманами-белуджийцами, особенно представителями неортодоксальной секты Зикри, как могила мусульманской святой Биби Нани (Госпожа Бабушка). Множество учёных девятнадцатого и двадцатого века возводят этот культ к культу богини Наны (греч. Nanaia), которой поклонялись парфяне, скифы и кушанцы на протяжении веков в начале нашей эры. Гипотеза, впервые выдвинутая Мэссоном (1834: 172), говорит о том, что «мусульмане в Нанни [т.е. Bībī Nānī], могли сохранить греческое имя Нанайя». Это предположение было принято без дополнительных исследований большинством авторов, упоминавших пещерный храм в Хингладже в своих работах
после Мэссона. Во всяком случае то, что история жизни «Биби Нани» (еще одну могилу которой почитают у перевала Болан в северном Белуджистане, см. ниже) практически неизвестна в мусульманских источниках, наводит на оправданное подозрение, что белуджийское имя Bībī Nānī может указывать на то, что в доисламскую эпоху в Белуджистане существовал не-исламский культ.
Мы рассмотрим вероятность того, что в Хингладже поклонялись богине Нане.
Богиня Киновари (или Вермиллиона?)
Имя Hiṅgulā / Hiṅglāj происходит от санскритского слова, обозначающего киноварь, higula. Hiṅglāj происходит от Hiṅgula-ja, где суффикс -ja означает "рожденный, произведенный, принадлежащий".
Мазумдар сделал предположение, что имя богини Хингулы произошло от сочетания слов языка мундари, обозначающих «огонь» (Mun. sɛŋgɛl, ʃiŋgal и т. д.), однако его лингвистическая гипотеза была проигнорирована учеными (Mazumdar
1921: xxviii).
Эггермонт, исходя из встреченного им в "Шактисангама Тантрах", тантрических работах восемнадцатого века, упоминания святилища Хингулы в Макране как «Hiṅgu-pīṭha»(Sircar 1960: 77), развивает теорию, согласно которой Хингула была богиней растения асафетида (Ferula assa-foetida, санскр. hiṅgu), обитающего в Афганистане и Иране (Eggermont 1975: 59–61). Луковичный сок этого растения, имеющий резкий запах из-за наличия соединений серы, традиционно используются в Южной Азии в качестве ароматизатора и считается сильнодействующим лекарством (Bakhru 2001: 6–11). Несмотря на столь интригующую связь с серой (обратите внимание, что культ Хингулы, судя по всему, имеет алхимическое значение) теория Эггермонта, основанная на изолированной географической ссылке, взятой из очень поздних источников, должна быть отклонена.
Киноварь - ярко-красная минеральная форма сульфида ртути (HgS). Образование естественных отложений киновари связано со сравнительно недавней вулканической активностью у земной поверхности и наличием горячих источников. Сульфид ртути называют киноварью, когда его получают путем измельчения, из самого минерала, и вермиллионом, когда получают синтетически - путём нагревания ртути с серой в закрытом сосуде. Киноварь - самая распространенная руда ртути. Металл извлекается из этого минерала в процессе нагрева, который отделяет его от серы. Рекомбинирование ртути и серы для получения киновари/вермильона путем сублимации и последующей конденсации является химическим обращением процесса вспять.
Не очень понятно, на что именно указывает впервые встречающийся в "Махабхарате" санскритский термин hiṅgula в слове hiṅgulaka, - натуральную киноварь или синтетический вермиллион. Выдающийся лингвист Манфред Майрхофер приписывает ему первое значение и добавляет, что этимология слова неизвестна. В классическом санскрите известно лишь конкретное слово, обозначающее вермиллион - sindūra.
Киноварь недоступна в Индии как природный ресурс, но широко распространена и добывается в Непале, Тибете и Средней Азии (включая Афганистан). Что касается вемиллиона - и китайцам, и индийцам была известна технология его синтеза с древних времен (Lo Bue 1981: 60–61; White 1996: 66).
Каутилья упоминает hiṅguluka (вариант слова hiṅgula или сульфида ртути) как предмет торговли, хотя и не ясно обозначает ли он этим термином киноварь или вермиллион. Время, когда жил Каутилья было временем, когда hiṅguluka ввозилась в Индию из-за границы (Saletore 1973: 158–59), и тогда это была, скорее всего, киноварь - самый дорогой красный пигмент того времени.
Натуральная киноварь (или менее дорогой вермиллион, произведенный химическим способом) использовалась в Южной Азии с древних времен для окрашивания как не-иконических (камни, деревья и т.д.), так и антропоморфных культовых изображений богинь и божеств якшей / якшини, скорее всего, как минеральный заменитель подношений из плоти и крови (санскр. bali) (Eck 1982: 51–52), а также наносилась на лбы «священных мужчин (или женщин)», таких как оракулы, прорицатели, некоторые группы аскетов и т. д., и как косметическое украшение женатых женщин, символизировавшее удовлетворённое состояние жены, наслаждающейся покровительством мужа (несмотря на то, что HgS является токсичным веществом).
То, что и киноварь, и вермиллион использовались для окрашивания культовых изображений индуистских божеств и лбов замужних женщин, возможно, объясняет выбор имени Хингула для богини, которой поклонялись в Хингладже. Что касается такой интерпретации, традиционно считается, что богиня Сати, будучи женой Шивы, наносила киноварь на пробор своих волос и, следовательно, после того, как макушка её головы упала в Макране, она стала известна под именем Хингула. Однако, представление о том, что брахмарандхра Сати упала в Хингладже, засвидетельствовано настолько поздно (см. ниже), что, скорее всего, не имеет отношения к происхождения теонима Хингула (Schaflechner 2014: 26).
Согласно принципам древней тантрической алхимии, сера символизирует Богиню или женское начало (Шакти) и женскую маточную кровь, а ртуть символизирует Шиву и мужское семя. Киноварь / вермиллион, как алхимический союз ртути и серы, изначальной пары противоположностей, считается самой мощной панацеей в тантрических алхимических трактатах. Некоторые тантрические авторы утверждают, что для достижения практического успеха необходимо алхимические процессы разделения и рекомбинации ртути и серы сопровождать выполнением эротических обрядов. Имя богини Хингула, переводимое как «Киноварная», может иметь связь с этими алхимическими традициями (Brighenti 2001: 202). Уайт подробно исследовал тантрическое алхимическое значение культа и святыни Хингладж Деви и определяет последнее как «алхимическую иерофанию». И на алхимическую гипотезу Уайта об этой индуистской богине следует обратить внимание.
РАННИЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ССЫЛКИ НА БОГИНЮ ХИНГУЛУ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ЕЕ КУЛЬТА
Согласно Агравале (1964: 136–40), самое раннее литературное упоминание святилища Хингулы в Макране можно найти в Ваманапуране. В издании этого текста под редакцией Ананда Сварупа Гупты говорится только, что юная богиня по имени Карчика, родившаяся из пота на лбу Шивы во время его битвы с демоном Андхакой, поселилась в «лучшем из мест», на горе, называемой Haiṅgulata (haiṅgulatādrimuttamam, xliv.47). Прилагательное haiṅgula означает «приходящее или происходящее от [богини] Хингулы», и в некоторых более поздних тантрических текстах питха Хингулы также называется Хингулата (Sircar 1973: 35; Bhattacharyya 2002: 60).
Эти лексические данные могут подтвердить утверждение Агравалы о том, что гора Хингулата, упоминаемая в Ваманапуране, совпадает с горным хребтом Хингладж близ побережья Макрана, где и находится питха Хингулы. Однако, следует упомянуть, что согласно буддийской Куналаджатаке, одному из самых ранних палийских текстов, гора Хингула (Хингулапаббата) находится в Гималаях (Химаванта), а не в западной части Индии.
В списке священных мест Богини, упоминаемых в ДевиБхагаватаПуране, святилище Хингулы в Макране упоминается в одном стихе с храмом Джваламукхи в долине Кангра. Это кажется важным, с учетом культовой связи между этими двумя Шакта-питхами (см. ниже). Брахмавайварта Пурана (Kr̥ṣṇajanmakhaṇḍa lxxvi.21), в описании мест паломничества, упоминает «образ Дурги» (возможно, не-иконический, как и нынешний) в святилище Хингулы.
Некоторые средневековые тантрические тексты, например Куларнава и Кубджика-тантры упоминают Хингулу в своих списках питх (Sircar 1973: 18–19). Однако, только в Питханирнайе, небольшом тантрическом сочинении, датируемом Сиркаром 1690–1720 гг., мы впервые видим святилище Хингулы в Хингладже указанное первым - и, следовательно, самым главным - из пятидесяти одной шакта-питхи, скорее всего, из-за его почитания как того места, где упала брахмарандхра Сати (Schaflechner 2014: 25–26). Конкурирующая, но менее влиятельная традиция, отраженная в бенгальской поэме шестнадцатого века Чанимангала, утверждает, что пупок Сати, а не её брахмарандхра упал в Хингладже (Sircar 1973: 32–33).
В соответствии с предложенным учеными датированием ранних упоминаний богини Хингулы в пуранической и тантрической литературе, рельефное изображение йогини, представляющее Дургу в образе Махишасурамардини, обнаруженное в главном зале 64-го храма йогини в Кхаджурахо (Мадхья-Прадеш), подписанное как «Hiṅghalāja» (Dehejia 1986: 117), создано в 10 в. н.э.. Сама же надпись на постаменте, демонстрирующая палеографическую эволюцию от «ga» к «gha», очевидно, была добавлена поклонниками богини Хингулы уже спустя столетие или более, после того, как изображение было вырезано (Desai 2013: 112–13).
Это указывает, что первоначальный теоним Hiṅgalāja, как вариант имени Хингула, использовался как минимум в десятом веке нашей эры.
Распространение культа Хингулы в Гуджарат, Раджастан и северный Декхан в средневековый период, по-видимому, было связано с миграциями или периодическими перемещениями белуджистани-синдхских общин, почитавших её как богиню клана или рода (куладеви), или просто как важное божество. К таковым относятся кочевые торговцы Ламбади/Банджара, которые поклонялись ей как защитнице торговых путей (Deshpande 1995: 173–74); каста пастухов Карана из Раджастхана и Гуджарата, некоторые семьи в которой утверждают, что пришли из Синдха, и стали вассалами своих покровителей-раджпутов, которые, в свою очередь, начали поклоняться Хингладж Деви (Kamphorst 2008: 231–38, 249, 253–55); Бхавасары, каста красильщиков ткани и портных в Раджастане, Гуджарате и Махараштре, которые также, возможно, мигрировали из Синдха (Deshpande 1995: 174); и несколько других. И в Гуджарате, и в Раджастане есть много храмов, посвященных Хингладж Деви, особенно в Раджастане, расположенных вдоль торговых путей, пересекающих пустыню Тар (TambsLyche 2004: 123; Kamphorst 2008: 238, 253–54). Самый почитаемый в Раджастане храм Хингладж Деви - это крепость на холме Хингладжгар, расположенная
прямо на нынешней границе с Мадхья-Прадеш.
В любом случае очевидно, что нет никаких явных доказательств существования богини по имени Хингула в Индии до девятого – десятого веков нашей эры. Несмотря на это, есть основания полагать, что место Хингладж в Макране было центром поклонения богине как минимум, за тысячу лет до этого, и на этой ранней стадии оно могло быть посвящено ещё не индуистской богине. Эта рабочая гипотеза основана на двух аргументах:
1. «Нуминозные» геофизические и геохимические характеристики, присущие региону Хингладж, могли привести к установлению там религиозного культа.
2. Это место могло быть местом древнего культа не-индуистской богини Наны.
ГЕОФИЗИЧЕСКИЕ И ГЕОХИМИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РЕГИОНА ХИНГЛАДЖ В МАКРАНЕ
Грязевые каналы, активность которых в Белуджистане связана с системами разломов, являются источниками газа в прибрежной зоне пустыни Макран. Здесь вытеснение жидкой, богатой газом грязи образовало кратерообразный, усеянный конусами, напоминающими миниатюрные вулканы, ландшафт. Большинство конусов высотой до 400 футов находятся на берегу Аравийского моря. Подводные грязевые вулканы также были обнаружены в низинах Макрана. Сообщается, что активные грязевые каналы представляют собой эфемерные острова, которые внезапно возникли в различных местах и в разное время возле пустыни Макран в результате землетрясений. Взрывные извержения грязи из вулканов Макрана происходят только тогда, когда сильная сейсмическая активность оказывает давление на газообразный метан, находящийся внизу. Они похожи на извержение гейзера, с грохотом и сильным бурлением в кратере (Snead 1964: 546–49, 556–57; Delisle 2005: 159–60).
Чандракупа (санскр. candra «луна» и kūpa «колодец»), грязевой вулкан высотой 190 футов, который считается воплощением Шивы, является основным объектом поклонения во время паломничества к Хингладж Деви. Поднявшись на конус, расположенный на пути к святилищу богини, паломники бросают подношения в грязевой кратер и интерпретируют свою судьбу по количеству и размеру пузырьков газа или струй жидкой грязи, которые выходят на поверхность после приношений, как если бы Чандракупа был чем-то вроде «пророческого колодца» (Schaflechner 2014: 186–92).
Более того, как сообщают несколько британских колониальных авторов, недалеко от пещерного святилища в Хингладже, на вершине холма, есть священный водоем, со дна которого выходят пузыри газа, возможно, из того же источника, что и в газовых жерлах грязевых вулканов Макрана, поднимаясь на поверхность воды вместе с облачками грязи. Паломники бросают подношения в воду, и если пузыри поднимаются в большом количестве и за короткое время на поверхность, они считают, что их грехи прощены. Подъем пузырьков газа считается благословением (санскр. darśana) богини Хингладж. Невозможно определить, питается ли этот водоём серными источниками; но сера, вышедшая из сернистых источников, обнаружена в Макране к югу от большого грязевого вулкана Кандавари в хребте Харо и на холмах, прилегающих к группе грязевых вулканов Ормара, где можно уловить ее запах. Кроме того, имеются обильные подводные газовые выходы и выходы, состоящие из метана и сероводорода, последний из которых имеет сильный запах серы, на побережье Макрана (von Rad et al. 2000: 10–19).
Следует отметить, что серные источники связаны и с другой священной "гробницей Биби Нани'', почитаемой мусульманами-белуджинами, помимо той, которая совпадает с не-иконическим культовым образом Хингулы в Хингладже, а именно с могилой, расположенной недалеко от перевала Болан, которая, согласно легенде, ассоциируется с «могилой» мусульманского святого Пира Гхаиба (имя означает «скрытый святой»). Он, предположительно, был братом Биби Нани (индусы поклоняются ему как Шиве), чудесным образом сотворившим серный источник в том месте, где он вошел в твёрдую скалу (внутри которой и находится его "тайная" гробница) от преследовавшей его армии кафиров (неверных). Его сестра Биби Нани, которую местные считают «святой покровительницей источников», похоронена под автомобильным мостом примерно в десяти километрах к югу от указанного источника. Серный источник связанный с мусульманской легендой о Биби Нани и Пире Гхаибе на перевале Болан может быть параллелью водоёму с бурлящим газом, связанным с культом индуистской богини Хингулы, которую мусульмане-белуджины отождествляют с Биби Нани.
Выброс газа - это явление, не ограниченное грязевыми вулканами, разбросанными вдоль побережья Макрана и на континентальном шельфе. К северу от Хингладжа есть старые грязевые хребты (высокие, широкие холмы с крутыми склонами, образованные мощными слоями вулканической грязи), которые не имеют прямого соединения с центральными жерлами. Такие холмы геологи называют «формацией экструзивной грязи». Такие образования возникают на расстояниях в десятки километров вдоль разломных структур. В прошлые геологические эпохи огромное количество газонасыщенной вязкой грязи вытеснялось на поверхность земли аналогично жерлам грязевых вулканов. Но и сегодня землетрясения могут вызвать извержения некоторых бездействующих грязевых вулканов в этих грязевых хребтах. Во время землетрясения 1945 года в Макране возгорание больших объемов метана, извергавшегося под большим давлением возле Хингладжа, вызвало появление красного свечения в небе, которое можно было увидеть с большого расстояния, что породило рассказы об извержениях вулканов. Огромный огненный шар поднялся в небо на тысячи футов, и его видели в течение нескольких дней к северу от Хингладжа, над двумя горами, которые являются частью вышеупомянутой «формации экструзивной грязи» (Sondhi 1947: 147, 149). Также известны и рассказы о пылающих грязевых жерлах близлежащего хребта Харо (Snead 1964: 557). Эти природные явления, несомненно, происходили в Хингладже бесчисленное множество раз с доисторического периода, тем самым придавая нуминозное качество этому региону, что в конечном итоге могло способствовать созданию там религиозного центра.
Вызванные землетрясением извержения грязевых вулканов, спонтанные выбросы горючего газа (обычно метана) и возникновение серных источников считаются в Южной Азии геофизическими и геохимическими проявлениями Богини. Испокон веков они привлекали внимание людей, которые относились к ним со страхом и почтением. Как заметил Уайт, «теофании минералов - обычное дело на питхах Богини» (1996: 480n150).
В этой связи стоит упомянуть, что на противоположном конце Индийского субконтинента, в тектонически активном регионе, возник шактистский паломнический объект, в некотором смысле похожий на тот, что посвящен Хингуле / Хингладж, где извержения грязевых вулканов и выходы газа так же распространены, как и в Макране, то есть на холмах Читтагонга / Аракана и прилегающих прибрежных территориях, охватывающих Бангладеш и Бирму. Речь идет о святыне, посвященной богине Бхавани, расположеной на холме Чандранатх недалеко от Ситакунды в Читтагонге, Бангладеш (Sircar 1973: 47). Многочисленные газовые эффекты встречаются в антиклиналях Ситакунды и у подножия холма, на котором стоит храм, вечное пламя, питаемое горючим газом, вырывается из скалы. Другие храмы на окрестных холмах также были построены над выходами газа. Один из них известен как «пылающий источник», потому что в нем горит струя газа, выходящая из источника (O’Malley 1908: 190). Этот «пылающий источник» стал очень активным вскоре после великого землетрясения в Ассаме, в 1897 году (Oldham 1899: 41). Что касается грязевых вулканов, в соседнем Аракане (Бирма), два из них пробудились во время сильного землетрясения 1762 г., которое также вызвало фонтаны грязи по всей холмистой Ситакунде (Steckler et al. 2008: 372–73).
Концептуально схожий культ - культ богини Джваламукхи в долине Кангра субгималайского Пенджаба (ныне часть Химачал-Прадеша). Санскритский термин jvālāmukhī («пламенеющий») означает «любое место, из которого исходит подземный огонь или горючий газ», включая земные источники газа. Это место также считается одной из шакта-питх (Sircar 1973: 44). В храме нет ни одного образа - само («вечное») пламя и есть богиня. Также в этой питхе богиня почитается и как купальня с пузырями горючего газа, который поджигается браминами храма в качестве поклонения. Типологически похожая святыня богини, священная как для индуистов, так и для буддистов, принадлежит Jvālā
Māī («Матери Пламени») в непальском Муктинатхе, где три «вечных» синих огня, питаемых природным газом, горят соответственно на земле, камнях и воде внутри небольшой буддийской гомбы (Snellgrove 1961: 199–201).
Средневековые торговые пути, которыми активно пользовались пенджабцы, привели к основанию индуистских культовых сооружений подобных святилищу Джваламукхи вплоть до Азербайджана и северо-западного Ирака.
В Сураханах, недалеко от Баку, в Азербайджане, когда-то находился «храм огня», которым ведали индуистские брамины. Храм находился поблизости от месторождений нефти, горючие газы которой некогда почитались индуистскими паломниками как «Джвала-джи» - другое имя богини Джваламукхи из долины Кангра (Stewart 1897: 311–18; Williams Jackson 1911 : 39–57).
Возле города Баба Гургур в районе Киркук в Ираке есть «вечные огни», питаемые нефтью и природным газом, просачивающимися сквозь трещины в скале. Полковник Уилфорд сообщает, что в его время (конец восемнадцатого века) это место время от времени посещали индуистские паломники, которые называли его jvālāmukhī (1799: 393–94).
Это позволяет сделать предположение, что святилище Хингладж Деви в Макране ранее было посвящено восточно-иранской версии богини Наны / Нанайи, поскольку Хоффманн (1880: 273) отождествляет Баба Гургур с парфянским городом Деметрий, упоминаемый Страбоном (xvi.1.4) как имеющий источник нефти с (естественными?) огнями и святилищем Нанайи (имя богини, которой поклонялись в Деметрии, в манускриптах «Географии» Страбона записанное как Анайа, современные ученые обычно читают как Нанайя: см. De Jong (1997: 274–75)). Наличие «самоподдерживающихся пожаров» (пехл. ataxš ī a-xwarišnīh), подпитываемых нефтью и газовыми струями (бывшими объектами культов в сасанидские времена; Boyce and Grenet 1991: 48) могло быть привлекательным для зороастрийского поклонения, и очень естественно наличие здесь храма богини Нанайи, культ которой охватывал природные явления связанные с подобными священными огнями. Со временем культ Нанайи в Баба-Гургуре возле Киркука также мог привлечь паломников-индуистов, как это могло быть и в случае с предполагаемым культом Наны в Хингладже (предположительно существовавшим) до того, как богиня, почитаемая там, была обращена в индуистское божество.
Согласно некоторым источникам, и до наших дней в пещерном храме Хингладж Деви сохраняется огненный поток из газовой скважины - «бессмертное» пламя, которое, как утверждается, спонтанно возникает из земли, но эта особенность не подтверждается большинством других описаний святыни.
В любом случае, похоже, что Хингуле / Хингладж поклонялись в первую очередь в
форме горящего пламени после того, как ее культ распространился на восток от синдхского Белуджистана (Weinberger-Thomas 1999: 156–57; Mishra 2006: 57). Например, Натхи из Раджастана, каста семейных йогов, чьим легендарным гуру является Горакшанатх, до сих пор поклоняются Хингуле в форме пламени, возникающего из кувшина с водой в обряде, проводимом на одиннадцатую ночь после смерти (Gold 1988: 102–04). Йоги ордена Натха-сиддхов также играют очень важную роль в культовых практиках в храме Джваламукхи в долине Кангра с ее священным пламенем (White 1996: 121; Sharma 2006: 102), а также в паломничестве к святилищу Хингладж Деви в Макране с его священными грязевыми вулканами и газовыми источниками - всё это проявления Богини в форме Священного Огня.
Очень наглядное поклонение богине Хингуле в форме естественного огня совершается в штате Одиша в деревне Гопалпрасад возле Талчера. Этот район, являющийся частью большого угольного месторождения Талчер, настолько богат
углём, что природный газ иногда самовоспламеняется на поверхности земли.
Во время празднества в её честь, которое проводится каждый год в месяце чайтра (март – апрель), богиня проявляется в этом месте в виде струй газа, которые либо самовоспламеняются, либо воспламеняются одним из её жрецов, которому она, как считается, является во сне и указывает точное место ее ежегодного явления. После этого пламя продолжают поддерживать в течение нескольких дней, добавляя уголь. Само месторождение угля рассматривается преданными Хингулы как лоно богини. Таким образом, Хингула из Одиши описывается как богиня огня, живущая в недрах земли, из которых она являет себя струями воспламеняющегося газа (Brighenti 2001: 229–30; Mallebrein 2011: 266–67).
БЫЛ ЛИ В ХИНГЛАДЖЕ ХРАМ, ПОСВЯЩЕННЫЙ ИРАНСКОЙ БОГИНЕ НАНЕ?
Как упоминалось в первом разделе этой главы, мусульманские группы в Белуджистане поклонялись двум могилам святой женщины Биби-Нани, имеющимся в этой местности - одна совпадает с индуистской святыней в Хингладже, другая расположена недалеко от перевала Болан, что побудило ученых с начала девятнадцатого века предположить, что божеством, которому первоначально поклонялись в этих двух местах, была древняя восточно-иранская богиня Нана. Следует отметить, что это отождествление основывается только на схожести двух имен, «Нани» и «Нана». Тогда возникает вопрос - есть ли какие-либо другие свидетельства существования святилища богини Наны в Хингладже в древние времена? По мнению автора, в связи с этой проблемой слишком мало внимания было уделено поразительной детали, которую можно увидеть в Хингладже, а именно, массивной фигуре в форме полумесяца у вершины утеса напротив пещерного святилища Хингладж Деви, скорее всего, естественного образования в скале, вызванного эрозией, которое хорошо видно при взгляде вверх от входа в святилище (рис. 2.1).
Полумесяц луны был главным символом богини Наны у восточных иранцев со времён эллинизма и до раннего средневековья (см. ниже), гипотеза исследователей заключалась в том, что вышеупомянутая «скальная формация в форме полумесяца в Хингладже может быть частью фигур солнца, (полумесяца) луны и звезд, нарисованных красной охрой в недоступном для смертных месте на противоположной [по отношению к пещерному святилищу Хингладж Деви] скале», которые были впервые упомянуты капитаном Хартом (1840: 80, 96) и многими учеными после него.
Однако, в свете более подробных исследований, было установлено, что фигуры, на которые ссылается Харт, на самом деле высечены в скале (и выкрашены красной охрой) на потолке естественной ниши в пещере, доступной из ущелья Хингладж через узкий и опасный выступ, который расположен на несколько метров ниже указанной фигуры в форме полумесяца. Эти астральные символы, которые, в отличие от фигуры в форме полумесяца, почти не видны со дна ущелья, как говорят, были выгравированы на этой почти недоступной части горы самим Рамой, когда он посетил святыню (Hart 1840: 80, 96; Schaflechner 2014: 222–23) 28.
Они могли быть выгравированы на скале в любое время, начиная со средневековья, либо потому, что «солнце и луна [...] являются ключевыми символами в хатхайогической системе натха-сиддхов, которые являются постоянными проводниками паломников и хранителями Хингладжа (White 1996: 205), а также изображения солнца и луны часто встречаются на средневековых мемориальных камнях и стелах раджпутов, изображающих satīs (вдов, совершающих обряд самосожжения) как визуальные отсылки к индуистским брачным обетам, в которых сказано, что «пока живы солнце и луна, эта пара будет вместе», [и] поскольку акт сати, как полагают, обеспечивает союз супружеской пары на небесах навечно, или «пока есть пока живы солнце и луна»» (Belli Bose 2015: 221). В последней интерпретации и с учетом того, что поклонение Хингладж Деви было широко распространено среди раджпутов, символы солнца и луны, выгравированные на скале на месте Хингладжа, могли быть "свидетелями'' вечного союза совершившей самосожжение богини Сати с Шивой.
Что же тогда насчет другого, гораздо более крупного и естественного (?) полумесяца, видимого высоко на каменной стене напротив индуистского святилища в Хингладже? Может ли он иметь какое-либо отношение к предполагаемому поклонению иранской богине Нане на этом месте в древние времена?
Нана (не идентична Инанне / Иштар, как ранее предполагали многие ученые) была звёздной богиней, которой поклонялись в Месопотамии и Эламе с середины третьего тысячелетия до нашей эры (Potts 2001: 23–24, 28–30). Ее культ не был частью авестийского наследия, вероятно, он был завезен в Бактрию и другие восточные сатрапии в период Ахеменидов. Однако явных свидетельств в пользу Наны из ахеменидского Ирана нет (Ambos 2003: 258; Shenkar 2014: 119).
В период Селевкидов культ Наны / Нанайи засвидетельствован надписями из Сузы (Ambos 2003: 250), а печати из Селевкии-на-Тигре указывают на то, что она уже была ассимилирована с греческой богиней Артемидой (Invernizzi 1998: 92–96). Синкретическая богиня, изображенная на этой печати изображена с большим полумесяцем, главным символом Наны в иранском мире. Хотя в Месопотамии она и была связана с богом луны Син, до периода Селевкидов Нана не была богиней луны, и вполне вероятно, что своим лунным характером она обязана отождествлению с Артемидой у эллинизированных иранцев. Таким образом, в Сузах в эпоху Аршакидов астральный аспект и функция Наны как богини города были переданы синкретическому культу Артемиды-Нанайи, предположительно представленному на парфянских монетах, выпущенных Митридатом II около 110 г. до н. э. (Azarpay 1976: 537). На парфянских монетах Митридата II (ок. 123–88 до н. э.) И Орода II (ок. 58–39 до н. э.) из Сузы изображен уже только полумесяц. Предполагается, что он мог быть символом Артемиды-Нанайи, поскольку последнее божество изображается вместе с полумесяцем на некоторых более поздних монетах царей Элима (Сузы), вассалов Аршакидов (Ambos 2003: 251). Также известно, что в эпоху Аршакидов святилище Наны существовало в древней парфянской столице и царской резиденции Нисе в современном Туркменистане, а также храм Артемиды-Нанайи должен был существовать в Сузах, как часто отмечается в классических источниках (Rosenfield 1967: 86; Harmatta и др. 1994: 322).
Таким образом, очевидно, что в эллинистическом и парфянском Иране Нана / Нанайя часто изображалась с полумесяцем, атрибутом лунного божества.
Самым ранним свидетельством культа Наны в Бактрии являются монеты, выпущенные местными скифскими правителями Сападбизами (или Сапальбизами), Арсесилаем и Пулагием в конце I века до н. э. На реверсе изображен полумесяц над львом (животный атрибут этого божества в Средней Азии), явно идентифицированным как богиня «Нанайя» (Ghose 2006: 98).
Таким образом, здесь Нана не-иконически представлена как лунный серп, возможно, по парфянскому образцу, упомянутому выше. Согласно Франсфорту (2012: 87), эти монеты могли быть самым ранним свидетельством проникновения Наны в Бактрию через парфян.
Еще одно свидетельство поклонения Нане скифских правителей в Бактрии - золотой пояс из захоронения Тилля-Тепе (первая половина I в. н. э.), на пряжке которого изображено женское божество, сидящее на льве, которое часто отождествляют с Наной (Ghose 2006: 98). Что касается индо-скифов или саков / шакьев из Таксилы, их царь Мауэс (первая половина I в. до н. э.) выпустил монету с изображением богини с полумесяцем на голове (Mitchiner 1976: 470). Это божество могло быть сакским образом Артемиды-Нанайи. И, наконец, на монетах и печатях Кушаны II-IV веков н. э. Нана неизменно изображается антропоморфно и носит диадему с полумесяцем. Поскольку на монетах начертано имя богини, ее идентификация в этом случае достоверна (Shenkar 2014: 119–21).
Ёе роль династической богини заключалась в том, чтобы даровать божественное признание царской власти, как в случае царя Кушаны Канишки I, который, как засвидетельствовано в рабатакской надписи (северный Афганистан, начало II века н. э. "получил царскую власть волей Наны и всех богов" (Sims-Williams and Cribb 1995–1996: 78).
Подводя итог, можно сказать, что из-за сильного сходства с главным символом богини Наны на монетах из Сузы и Бактрии минеральное образование, напоминающее лунный серп на скале в Хингладже, могло быть истолковано как знак Наны парфянами и саками, вторгшимися в Белуджистан в начале нашей эры и устроившими здесь её святилище.
Образ богини Наны продолжали изображать восточные иранцы (бактрийцы, хорезмийцы, согдийцы и хотанские саки) вплоть до VII – VIII веков нашей эры, что свидетельствует о ее популярности как «Великой Богини» Восточного Ирана до появления Ислама в этой части мира (Shenkar 2014: 121, 124–27).
То, что поклонение Нане, если действительно существовало святилище, посвященное ей, в Хингладже в древние времена, могло сохраниться в Макране до арабского завоевания в седьмом веке нашей эры, априори не является невозможным. Во времена Александра, а, возможно, и позже, район Хингладжа был включен в состав территории принадлежавшей "орейтай" (греч. «горцы»), которых некоторые историки считают этническими иранцами, возможно, в некоторой степени культурно смешанными с индийцами. Если орейтай были иранцами, восточноиранский культ Наны мог быть занесен в их страну с севера через Сеистан и Арахозию во времена Ахеменидов или, что более вероятно, индо-скифскими и особенно индо-парфянскими правителями Белуджистана в первом веке до нашей - первом веке нашей эры.
Танабэ, основываясь на иконографии Наны на монетах Канишки I, утверждает, что эта богиня была связана не только с астральными явлениями (символ луны) и королевской властью, но также с землей и водой (1995: 209–2010), в то время как Розенфилд пишет, что ее культ «подчеркивал природные явления» (1967: 88). Принимая это во внимание, можно предположить что необычные природные явления, происходящие в районе Хингладжа в Макране, также могли стать причиной того, что группы иранских приверженцев «Великой Богини» Наны устроили место поклонения ей в этом месте. Если это действительно так, святыня в Хингладже могла бы быть посвящённой Нане вплоть до арабского завоевания Макрана, после чего местные, обращенные в ислам, могли бы начать посещать ее как «гробницу Биби Нанни», таким образом, «исламизировав» и имя и почитание Наны.
Местная мусульманская традиция, описанная Штейном, идентифицирует Биби Нани как святую жену зятя Пророка Али, чудесным образом перенесённую в Хингладж из какого-то места в Западной Азии (1943: 202); следовательно, первое арабское вторжение в Макран (644 г.), скорее всего, произошло при её предполагаемой жизни. Вышеупомянутая гипотеза, предположительно спекулятивная, ни в коем случае не противоречит текстуальным свидетельствам из санскритских источников, которые, как уже обсуждалось , ничего не упоминают о богине по имени Хингула, и тем более о святилище, посвященном ей в Макране, до IX – X веков нашей эры. Эти текстовые данные (или, скорее, их отсутствие) кажутся полностью совместимыми с возможностью того, что индуистский культ Хингулы мог вытеснить ранее существовавший культ богини Наны в Хингладже в период раннего средневековья.
Такая хронологическая гипотеза соответствовала бы динамике распространения шактизма на севере Индии как независимой и могущественной религиозной традиции в последние четыре столетия первого тысячелетия нашей эры (Bhattacharyya 1974: 85–108), особенно после распространения и популяризации Девимахатмьи («Прославление Богини»), текста, датируемого примерно шестым или, возможно, пятым веком нашей эры (Coburn 1984: 1). Процесс санскритизации любого доиндуистского культа, гипотетически установленного на знаменательном месте в Хингладже в древности, мог произойти в любое время в течение этого периода.
Источник: Франческо Бригенти "‘‘A ‘‘Sulphurous‘‘ Śākti: The Worship of Goddess Hiṅgulā in Baluchistan‘‘, 2-я глава книги "Soulless Matter, Seats of Energy. Metals, Gems and Minerals in South Asian Traditions".
- перевод Инвазия
Если, при прочтении текста, Вы обнаружили ошибку, опечатку или неточность — просим сообщить нам об этом.
Выразить симпатию и поддержку проекту «Инвазия» можно символическим донатом на QIWI: INVAZIONPOST