Абхазия. Январь 2023 года. День 4: Гагра
В этот день я вернулся в Гагру, но получил на свою голову мерзкий дождь, превратившийся после обеда в безостановочный ливень. По этой причине отчёт получится коротким. Но не нулевым, ведь остановиться я решил только тогда, когда лужи стали заливать воду прямиком в обувь.
Поскольку за три дня до того мы подробно изучали историю и географию Гагры, общий контекст повторять не буду. Сосредоточимся на нескольких любопытных местах, расположенных примерно между районами Старой Гагры и Новой Гагры.
На секундочку обращу внимание на прощальное фото из Сухума. Уезжая утром из абхазской столицы, запечатлел по дороге на вокзал типичную заброшку-недострой. На первом этаже в дальнем углу разместился хозяйственный магазин – не пропадать же пустующему зданию. В целом не сказал бы, что заброшек в Сухуме так много, что их видишь на каждом шагу, но попадаются.
Первой остановкой в Гагре будет железнодорожная платформа Гагрипш. Мы помним платформу Абаата на северо-западной окраине города, а Гагрипш расположен южнее, это следующая станция. Думаю, комментарий о том, что остановка заброшена и не используется, уже не нужен, в Абхазии мы привыкли к подобному состоянию железных дорог.
К платформе пристроен вокзал. Поначалу его хотели сделать главным в Гагре, но в 1950-е годы далее в сторону Сухума построили более крупный вокзал, ставший основным. Руководство железными дорогами примерно год назад утверждало, что собирается Гагрипш реконструировать, но активной работы в этом направлении что-то не заметно.
Авторы граффити оставили на стене вокзала напоминание... о статье из конституции России? Зачем? Почему?.. Непонятно.
Напротив платформы на берегу моря памятник Неизвестному солдату. Стандартный советский монумент, ничего особенного, но он создаёт гармоничную геометрию площади, которая носит имя Энвера Капбы.
Энвер Капба был деятелем позднего советского времени, занимая в том числе должность первого секретаря Гагрского горкома партии. А в 90-е годы он стал главой абхазской компартии, но коммунисты в политике страны особой роли не играли и не играют, нередко прямо поддерживая повестку власти.
Рядом с Неизвестным солдатом – бюст Раждена Михайловича Барцица. Барциц служил в Азовской военной флотилии во время войны и отличился в 1943 году в боях по удержанию плацдарма на Керченском проливе. Во время высадки десанта в Керчи под огнём противника он смог починить повреждённый катер и перевезти раненых в безопасное место, за что ему присвоили звание Героя Советского Союза. Барциц был уроженцем Гагры и жил здесь до своей смерти в 2002 году.
Ещё одна мозаичная остановка эпохи раннего Церетели. Далеко не единственная, которую я видел, но не все удалось сфотографировать. В Абхазии их действительно немало. Если в Новом Афоне остановка была в форме ракушки, то здесь, как считается, прослеживается намёк на дельфина.
Идём на юг. Вдоль проспекта Ардзинба растут эвкалипты. Эвкалипты в общественном сознании считаются полезными деревьями, потому что, видите ли, очищают воздух, но на самом деле в XIX веке их завезли сюда не для этого. Эвкалипт очень быстро осушает почву, где произрастает, а раньше болота были тут большой проблемой.
Современная достопримечательность – памятник телеграфному аппарату 2014 года на фоне телеграфного столба. Поставили его не только потому, что рядом отделение почты. История вот какая. Британия в середине XIX века задумалась над улучшением регулярной связи с Индией и решила провести туда непрерывную телеграфную линию, получившую название Индоевропейской. Индоевропейский телеграф в конце 1860-х годов построила компания «Сименс и Гальске», он проходил через российский Кавказ, в том числе через Черноморское побережье Абхазии и в том числе через Гагру.
Стрелочки направо (на юг) показывают расстояние до некоторых пунктов Индоевропейского телеграфа: Сухума, Эривани (Еревана), Тегерана и Калькутты (индийцы настаивают, что теперь нужно говорить Колката, а не Калькутта).
Есть легенда, что после открытия Индоевропейского телеграфа друг Льва Толстого Владимир Чертков сказал писателю: «Лев Николаевич, вчера открыли телеграф из Лондона в Калькутту. Теперь за несколько минут человек может передать свою мысль в другой конец планеты!» На это Толстой философски заметил: «А есть ли у человечества мысли, которые надо передавать с такой скоростью?» Верить или нет, решайте сами.
Памятник Роберту Кварчии. Роберт Кварчия (также Кварчиа) во время войны с Грузией был танкистом и оператором-наводчиком БМП. Во время боёв за Гагру он подбил несколько машин грузин, но погиб прямо на этом месте. Посмертно ему присвоили звание Героя Абхазии.
Памятник мне запомнился бутылками и стаканчиками наверху. Робко надеюсь, что это какая-то местная традиция, вроде того, как на могилах оставляют еду, а не ситуация, когда проходящее мимо быдло оставило недопитое пиво и минералку.
Идеальное фото в стиле «Коты в необычных местах». Хотя, может, и в обычных.
Зачем нам Париж, если есть Гагра?
Последнее место на сегодня – стадион имени Даура Ахвелдиани, абхазского футболиста, погибшего во время войны в Сухуме в 1993 году. Ахвелдиани не дожил до конца войны всего несколько дней. Он тоже Герой Абхазии посмертно.
На стадионе в 1949 году впервые как игрок основного состава «Динамо» вышел на поле Лев Яшин, легенда советского футбола.
Стадион связан с войной не только присвоенным ему именем Ахвелдиани. После освобождения Гагры абхазами газета «Свободная Грузия» стала рассказывать, что на стадионе абхазы с чеченцами из отряда Шамиля Басаева играли в ногомяч отрезанными головами грузин. Зарубежные эксперты, причём не только из России, но и из других стран (например, комиссия голландского юриста Михала ван Валта ван Прага), байку не подтвердили, и газете пришлось извиняться перед чеченцами признать, что это неправда. Впрочем, историю продолжают цитировать, даже Путин один раз сдуру обмолвился.
Что-то я с концами промок, пойду сушиться. На сегодня всё.
День 1: Гагра | День 2: Сухум | День 3: Новый Афон | День 5: Рица | День 6: Пицунда