Вы смотрите кино, а за вами на задних рядах сидят акромантулы. Они следят за вами, записывая каждый ваш шаг. Вы поднимаете жестяные банки с мутной взвесью к своим ртам, надеясь временно покинуть свои беспросветные миры, но акромантулы сзади вас. Они делают фотофиксацию каждого вашего глотка, каждого полусонного смешка. И когда вы, пошатываясь, идете в сторону эмалированных ёмкостей в надежде поскорее распрощаться со своим стыдом, акромантулы держат наготове полотенце. И на следующее утро... в ваших оптических льдинках играет фальшивая добродетель.
В своем желании уничтожить деструктивные отношения я ускорил их развитие. Нечеловеческий страх заменил мне воздух, пока я всё сильнее и сильнее раскручивал волчок. Вселенная стала стремительно уменьшаться, скукожившись до размеров холодного карлика.
Сегодня вечером, будучи у себя дома, я взял иглу, медицинский спирт и красные нитки. Сел на диван и пульт зажал в руке — программа «Время» стартовала в зенит прайм-тайма. Мокрое от этанола предплечье мое похолодилось, кривой рот франта воспламенился с экрана — мой покрытый коркой усталости мозг сделался звеном многомиллионной сороконожки. Надрываясь от агонии, левой рукой я стал мучительно вышивать на себе слова безусловной правды. Мне ни перед кем не будет стыдно, окажись я неправ: мои потомки сгнили, не успев подарить мне чудо рождения.
Однажды, идя по улице, я сказал своему собеседнику, что в моих рассуждениях есть здравое зерно. И в тот момент на меня напали голуби. Они захотели склевать это зерно, чтобы насытиться человечьим разумом, оставить меня опустошенным.