Сбеги, если сможешь| 8 Глава
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
— Ну, как дела на работе в последнее время? — спросила мать, когда официант расставил перед нами тарелки с заказанной едой.
Я ответил, не отрывая взгляда от фарфора:
— Все по-старому. ...Ничего не меняется.
Показалось, что это прозвучало слишком холодно, и я заставил мышцы лица сложиться в подобие улыбки. Лучше не стало. За столом повисла тишина, нарушаемая лишь тихим звяканьем столовых приборов. Впрочем, другого я и не ждал. На встречах, куда приходишь из одного лишь чувства долга, на большее рассчитывать не приходится.
— Тяжело тебе, наверное, — нежно сказала мать, — Береги себя, не подорви здоровье.
— Ага, — коротко ответил я, скорее для проформы.
Какое-то время мы молчали. Первой снова заговорила она, решив зайти с другого фланга.
Дежурный вопрос, на который у меня всегда был готов дежурный ответ.
— И всё же, тебе пора бы задуматься о женитьбе.
На её обеспокоенный тон я изобразил самую ободряющую улыбку, на какую был способен.
На этом тема обычно исчерпывалась. И в этот раз она, сказав «хорошо», повернулась к отцу, а я снова опустил взгляд. Моя приёмная мать, как и многие американцы, была набожной христианкой. В её картине мира бета-мужчина обязан жениться на подходящей женщине и продолжить род. Поскольку они с отчимом и сами были бетами, иной сценарий казался им противоестественным. Мысль, что приёмный сын может оказаться геем, для неё была чем-то за гранью вообразимого. Если ты не альфа и не омега, спать с мужчиной — это нонсенс.
Её логика была простой: «Беты не могут иметь детей в однополом союзе, а значит, гомосексуальность — это против воли Господа».
Возможно, всё сложилось бы иначе, приведи я домой омегу. Разумеется, восторга было бы меньше, чем от знакомства с девушкой, но это хотя бы вписывалось в какие-то рамки. Однако я предпочитал мужчин, будучи в пассивной роли, так что и этот вариант отпадал.
К сожалению, внуков ей от меня не дождаться. Женщины никогда не вызывали во мне ни малейшего трепета. И как бы мне ни было её жаль, это не только моя вина. Я не раз думал, что, возможно, на сексуальные предпочтения повлияла детская травма, но какой теперь толк в этих раскопках?..
Тишина снова сгустилась над столом. Нужно было её чем-то разбить, зацепиться за любую мелочь, чтобы не дать неловкости заполнить всё пространство. И тут взгляд случайно зацепился за её руку. На пальце вместо привычного обручального сверкало какое-то другое.
— Новое кольцо? — спросил я, посмотрев на мать.
Опустив взгляд на свою руку, она тепло улыбнулась.
— Да, твой отец подарил на годовщину. Это мой камень. Нравится? — она с нежностью накрыла своей ладонью руку мужа, лежавшую на скатерти.
Смотреть в его сторону совершенно не хотелось, поэтому я не сводил глаз с профиля матери.
— Спасибо, — раздался его голос.
Этот звук заставил меня обернуться и впервые за вечер взглянуть отчиму в лицо. Встретившись со мной взглядом, он улыбнулся самой добродушной на свете улыбкой. Я улыбнулся в ответ. И никому за этим столом не могло прийти в голову, что в этот миг я едва сдержался, чтобы не вонзить столовый нож, который сжимал в руке, прямо в его шею.
— Поезжай осторожно, Крисси, — напутствовала мать, когда бесконечный ужин наконец-то подошёл к концу, и я получил возможность уйти.
У входа в ресторан она крепко обняла меня. Отчим протянул руку, и на этот раз уклониться от рукопожатия не получилось.
Мои пальцы в перчатке лишь на миг коснулись его протянутой ладони, но я тут же отдёрнул руку, будто дотронулся до раскалённого металла. И пусть в этот раз, в отличие от прошлого, у меня не возникло дикого желания отрубить себе руку, его сменила другая, не менее мучительная одержимость — потребность тереть и скоблить кожу, смывать с неё несуществующую грязь до полного исступления. Это наваждение было таким сильным, что, скрывая под вежливой улыбкой гримасу отвращения, я поспешил закончить разговор.
— Увидимся в следующем месяце.
Уже в машине я сорвал с рук ненавистные перчатки и зашвырнул их на соседнее сиденье, решив, что дома они немедленно отправятся в мусорный бак.
Было уже за десять, и поток машин на улицах заметно поредел. Я тронулся с места, наблюдая в зеркале заднего вида, как удаляются и тают в темноте силуэты приёмных родителей. Их фигуры исчезли, но ожидаемого облегчения не пришло, наоборот, грудь сдавила волна застарелого бессильного раздражения. Минуло целых десять лет, а я по-прежнему не мог спокойно видеть его лицо. И самое унизительное, что ему все равно. Словно он и впрямь был ни в чём не виноват, а вся эта боль — лишь моя единственная ноша.
Я с глухим рыком ударил кулаком по рулю.
В порыве этой беспомощной ярости я ударил кулаком по рулю, и именно в это мгновение, словно порождённый моей злобой, из соседнего ряда вынырнул и подрезал меня чёрный «Ягуар». Я утопил педаль тормоза в пол, но было уже поздно: оглушительный удар сотряс машину, сопровождаемый визгом и скрежетом искорёженного металла. Меня с силой швырнуло вперёд, и ремень безопасности болезненно впился в грудь, выбивая из лёгких воздух.
Несколько секунд я сидел неподвижно, пытаясь осознать случившееся. Произошла авария. Ярость, на миг отступившая от шока, вернулась с удвоенной силой.
Ещё не до конца придя в себя, оглушённый и злой, я отстегнул ремень и выскочил на дорогу. Впереди почти невредимым застыл виновник аварии. Не обращая внимания ни на свой помятый бампер, ни на острую боль в груди, я подлетел к водительской двери «Ягуара» и принялся колотить кулаком по глухому тонированному стеклу.
Блядь, это было очень больно! Я скривился, тяжело дыша. За тёмным стеклом что-то сдвинулось с места. Водитель, будто издеваясь, медленно отстегнул ремень и толкнул дверь.
И вместе с ним из салона выплеснулся густой, совершенно неуместный в этом чаду выхлопных газов сладкий дурманящий аромат. Из машины показался мужчина. Первое, что я увидел, были его волосы — ослепительно-белые, с холодным серебристым отливом, они казались неправдоподобным сугробом посреди осенней ночи.
Он закончил короткий разговор по телефону и обернулся, одарив меня медленным взглядом сверху вниз.
Весь шум улицы внезапно стих, оставив меня наедине с его низким голосом и пронзительными тёмно-фиолетовыми глазами. Пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на него. В горле пересохло.
— Прокурор... Крисси Джин.
Глава 9→