Сбеги, если сможешь| 58 Глава
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Я невольно затаил дыхание и нахмурился. Я слышал, что феромоны могут становиться гуще в зависимости от эмоций, но, будучи бетой, я не мог понять причину этого плотного аромата. Гнев это или…
Я непроизвольно глубоко выдохнул. Коснулось ли мое дыхание его кожи? Я отчетливо видел, как темные брови Натаниэля Миллера коротко дрогнули. Его глаза сузились, и в этот момент мне показалось, что я предчувствую, что будет дальше.
— Не смей меня трогать, — процедил я, напрягая все тело. — Я же сказал, что убью тебя, если ты снова попытаешься меня изнасиловать.
Я не шутил. В руках у меня ничего не было, но я был готов убить его любым способом. Чувствуя, как потеет ладонь, которой я упирался в книжный шкаф, я изо всех сил сверлил его взглядом. «Только тронь, и я вцеплюсь тебе в глотку».
Губы Натаниэля Миллера медленно, лениво разомкнулись. Из-за них вырвался низкий, похожий на шепот, голос:
И тут же, словно в насмешку над моим предупреждением, он впился в мои губы. Его большой рот грубо накрыл мой, будто собираясь проглотить. Я попытался глубже вдохнуть, но он, словно только этого и ждал, протолкнул свой язык внутрь. Почувствовав, как чужеродный, толстый язык заполняет мой рот, я тут же попытался его укусить. Но в тот самый момент, когда я собирался сомкнуть зубы, большая рука Натаниэля грубо схватила меня за волосы и запрокинула голову назад. Шея безвольно изогнулась, и рот сам собой открылся.
Я изо всех сил пытался сомкнуть челюсти, но ничего не получалось. Словно издеваясь над моими тщетными попытками, Натаниэль Миллер, навалившись на меня всем телом, продолжал целовать, умело исследуя языком мое нёбо и внутреннюю сторону щек. Я отчаянно сопротивлялся. Я царапал его руки и бил кулаками, но он даже не шелохнулся.
Воспользовавшись секундной передышкой, я попытался закричать, но он тут же снова заткнул мне рот. К моему унижению, наружу вырывались лишь стоны.
Я чувствовал чужое дыхание. Он целовал меня и улыбался. Он смеялся надо мной или была другая причина?
Сладкий аромат, гуще, чем когда-либо, окутывал меня. С каждым судорожным вдохом он проникал в меня, оседая глубоко внутри. Мужчина словно пытался пропитать меня своими феромонами насквозь.
Из моего рта вырывались бессмысленные звуки. Тело, прижатое к книжному шкафу, обмякло и сползло на пол. Обессиленные кулаки пару раз стукнули его по руке и плечу. Словно вспомнив о своем долге, но с невероятной ленью, они безвольно опустились.
Спиной я почувствовал холод. Я понял, что лежу на полу кабинета. И только когда я окончательно выбился из сил и не мог даже поднять кулак, он наконец оторвался от моих губ.
В кабинете раздавалось лишь наше тяжелое, прерывистое дыхание. Никто из нас не говорил ни слова. Мы просто смотрели друг на друга, задыхаясь.
— Не провоцируй меня. Я не хочу быть с тобой груб.
Его чувственные губы влажно блестели. Эта его высокомерная манера разожгла во мне остатки боевого духа.
— Это ты меня спровоцировал, ублюдок.
— Я? — нахмурился он, словно не понимая, о чем я.
Что за невинный вид? Я не сдавался.
— …А-а, — только после этого имени Натаниэль Миллер издал странный вздох, словно наконец все понял.
Он окинул меня взглядом, а затем снова посмотрел в глаза.
— Так ты решил поиграть в детектива, чтобы все выяснить?
Мне все не нравилось в Натаниэле Миллере, но его выбор слов был худшим из всего. Несмотря на его «любезное» предупреждение, я снова спровоцировал его грубым тоном:
— Ты думал, я буду смирно лежать в постели после того, во что ты меня превратил?
На мои слова Натаниэль, казалось, немного удивился, а потом неожиданно коротко рассмеялся.
— Черт, я и забыл, что кошки любопытны.
— Может, это уберем? — вдруг перебил он.
Я уже собирался вспылить от его абсурдных слов, когда он указал на трубку от капельницы, которую я уже сжимал в руке, готовясь в любой момент обвить ее вокруг его шеи. Он легко забрал ее у меня. Я лишь беспомощно смотрел на него снизу вверх.
— Теперь она бесполезна, — лениво добавил Натаниэль.
Он был прав. Но его невозмутимость выводила из себя. Пока я пытался скрыть свое унижение, я заметил на полу его трость. «Когда он ее уронил?» Я даже не слышал. Я тупо смотрел, как он, опираясь на нее, поднимается, и тут в голову пришла мысль.
«А действительно ли у него все еще болит нога?»
Натаниэль Миллер естественно опирался на трость, но у меня все равно закрались сомнения. Прошло ведь уже довольно много времени. Разве он до сих пор не может ходить без нее? Или…
— Мне отнести вас на руках, господин прокурор? — его внезапный голос вырвал меня из раздумий.
Я поднял глаза. Натаниэль уже стоял, протягивая мне руку. От его издевательского вопроса я, чувствуя одновременно протест и стыд, поднялся сам.
Но проблема была в другом. Я только сейчас заметил, что почти все пуговицы на рубашке расстегнуты, и держится она лишь на одной. К тому же, будучи слишком большой, она сползла с плеч и едва держалась на локтях, так что я был практически голый. Одинокая застегнутая пуговица выглядела до смешного нелепо.
Натаниэль Миллер пристально наблюдал за мной. Словно ему было ужасно интересно, что я буду делать дальше, или он ждал подходящего момента, чтобы посмеяться.
В этой ситуации у меня был только один выход. Я, стараясь выглядеть как можно более невозмутимо, поправил рубашку и, изобразив ровный голос, спросил:
Уголок губ Натаниэля Миллера дернулся, и он коротко хмыкнул. Он медленно следил взглядом за моими руками, пока я застегивал пуговицы одну за другой, и когда я застегнул последнюю, сказал:
Он смотрел на меня, давая понять, что я должен идти первым. Мне ничего не оставалось, как, оставив надежду добраться до папки, взять пустой пакет от капельницы и пойти к выходу. «Нужно срочно придумать, как снова ее увидеть. Прежде чем я покину этот дом».
«Так нога у него все-таки болит».
Вспоминая, как Натаниэль Миллер спускался по лестнице, я мысленно себя укорил. То, как он, опираясь на трость, передвигал ногу, не оставляло сомнений в его травме. Увидев пару капель пота на его виске, когда он спустился на первый этаж, я решил больше не сомневаться. Я молча пошел за ним. Натаниэль привел меня в неожиданное место. Я-то думал, мы идем за моей одеждой, и на мгновение растерялся от увиденного.
Одну стену занимал шкаф, заставленный бутылками и бокалами. Рядом стоял большой винный холодильник, а перед ними — барная стойка во всю их длину. Пока я ошарашенно стоял, Натаниэль подошел к шкафу и ловко достал виски и стакан. Увидев, как он достает лед из мини-холодильника, встроенного в шкаф, я не выдержал:
На мой резкий тон Натаниэль лишь странно усмехнулся, поднося стакан к губам. На секунду мелькнула мысль просто уйти. А что, почему бы и нет? Пойду в полицию, попрошу помощи. Личность мою быстро установят, попрошу подвезти до дома…
Но я не мог. Мне нужно было узнать об Энтони Смите. За этим делом определенно что-то кроется. Но что?
В конце концов я выдохнул и взъерошил волосы.
— Не тяни, говори, что тебе нужно?
В голосе слышалась усталость. У меня не осталось сил на эти игры. Значит, оставалась только лобовая атака.
На мой вопрос Натаниэль медленно поставил стакан.
— Подойди, — в тишине прозвучал его низкий голос. — Сначала снимем иглу.