7 минут рая | Глава 5. Игра с огнем (2 часть)
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Чонин и Дериус прошли в просторный кабинет и уселись на стулья перед массивным директорским столом. Мистер Смит опустился в своё кресло и сцепил пальцы.
— Вы знакомы? — начал он, переводя взгляд с одного на другого. — Это мистер Дериус Томпсон, нападающий тэкл нашей сборной и будущая суперзвезда НФЛ, а это мистер Джей Лим, наш лучший ученик.
— Правда? Отлично, это очень хорошо.
Дело, по которому вызвал директор Смит, было простым и одновременно невероятно сложным. Дериус Томпсон, подающий большие надежды игрок, должен был отправиться в Университет Южной Калифорнии, известный своей футбольной программой, на полную стипендию. УЮК был не только престижным учебным заведением, но и одним из лидеров по числу выпускников, попавших в НФЛ. Там у Дериуса Томпсона был реальный шанс стать звездой.
Была, однако, проблема. И заключалась она в ужасной успеваемости. Настолько ужасной, что он мог не выполнить даже базовые требования для выпуска.
— Он рискует упустить этот шанс, если не получит в этом семестре оценку «C» или выше по алгебре-1.
— Что? По алгебре-1? — ошарашенно спросил Чонин.
В Корее алгебру-1 проходят примерно в первом классе средней школы. Да он сам, если уж на то пошло, прошел ее еще в четвёртом классе начальной. Это вообще возможно — завалить алгебру-1 в выпускном классе?
— Вот именно. Поэтому у меня есть для вас предложение, мистер Лим. Я хочу, чтобы вы подтянули Дериуса по математике до конца семестра, — он поднял руку, пресекая возможные возражения. — Разумеется, не просто так. Мы оформим это как официальную программу тьюторства, и я лично прослежу, чтобы вам зачли все необходимые волонтёрские часы. Я заглядывал в ваше личное дело, там как раз не хватает волонтёрской деятельности.
— Я собирался заняться волонтёрством летом, — спокойно заметил Чонин.
— То есть… мне расценивать это как отказ? — с досадой спросил директор, постукивая пальцами по столу.
Но Чонин молчал, глядя на директора. В его голове уже начал складываться план.
— Нет. Я говорю о том, что одних волонтёрских часов недостаточно... У меня сейчас нет времени кого-то учить. Мне нужно готовиться к SAT, сдавать ACT, писать эссе. Я должен буду тратить на это свой время, и такая награда просто несоразмерна затратам.
Директор Смит потерял дар речи. Чонин, не давая ему опомниться, нанес решающий удар:
— Поэтому, вдобавок к волонтёрским часам, я хочу, чтобы вы написали мне рекомендательное письмо. Вы ведь раньше преподавали литературу? Уверен, у вас получится отличное письмо…
Рот директора открылся. Он, казалось, на мгновение онемел от вежливой, но прямой манеры Чонина.
— Послушайте, мистер Лим. Я директор этой школы. Вы хоть представляете уровень моей загруженности?
Директора школ редко писали рекомендательные письма, так как были полностью поглощены административными делами.
В этот момент в разговор вмешался Дериус.
— Мистер Смит. Давайте честно, я безнадёжно туп. Тот, кто возьмется меня учить, заслуживает и рекомендательного письма, и чего угодно ещё.
Директор Смит искоса посмотрел на Дериуса. Тот был прав. Успешное поступление учеников в хорошие университеты шло в зачет и самой школе. А выпустить звезду НФЛ — это была еще большая честь. К тому же, не стоило забывать, что большинство успешных спортсменов впоследствии делали щедрые пожертвования своим школам.
Смит тяжело вздохнул, признавая поражение.
— Хорошо. Сделка. Дериус Томпсон получает «C» или выше по алгебре-1, а мистер Лим получает мое личное рекомендательное письмо. Но предупреждаю, это будет адски трудно.
Когда они вышли из кабинета, Дериус сочувственно похлопал Чонина по плечу, которое оказалось где-то на уровне его локтя.
— Он правду говорит. Заранее извиняюсь.
Выйдя из кабинета директора после успешных переговоров, Чонин горел решимостью.
«Если это получится, то с рекомендациями покончено. Одну напишет руководитель математического кружка, который знает меня лучше всех, а вторая от директора — это будет очень сильная комбинация».
— Отлично, — заявил он, останавливаясь посреди коридора. — Тогда начнем прямо завтра.
Дериус посмотрел на своего нового репетитора и, кажется, немного испугался.
И было чего. Уже на следующий день Чонину пришлось извиняться перед Джастином, объясняя, что обеденный перерыв теперь принадлежит не им, а математике. Какое-то время он будет тратить обед на Дериуса.
Джастин беспокоился, сможет ли он учить такого грозного спортсмена, не побьют ли его во время занятий, но Чонин уже несколько раз сталкивался с Дериусом. За огромным телом и суровой внешностью скрывался добрый и простой парень.
Они устроились в самом тихом углу столовой. Чонин разложил на столе листы с заданиями. Дериус смотрел на них с великой тоской. Он сидел, понурив свои массивные плечи, и даже не прикоснулся к ручке, чтобы решить простейшую задачу для диагностики.
— Прости... Наверное, тебя бесит, что я такой тупой... — Дериус глубоко вздохнул и посмотрел на Чонина. — Ты уж пойми. Как ребята и говорят, меня часто били по голове... наверное, все клетки мозга отмерли.
Чонин посмотрел на первое нерешенное уравнение, потом на отчаявшегося Дериуса, и решительно сжал кулак.
Конечно, он имел в виду свое драгоценное рекомендательное письмо. Но Дериус услышал совсем другое: «Я не собираюсь сдаваться в борьбе за тебя». Он поднял на Чонина глаза, и в них светилась такая искренняя и глубокая благодарность, что Чонину даже стало немного неловко.
— Представь, что «икс» — это мяч, — терпеливо объяснял Чонин, рисуя на листе бумаги схематичное поле. — Твоя цель — донести мяч до зачётной зоны, так? А для этого нужно что? Прорваться через защитников.
— Ага, — сосредоточенно кивнул Дериус, глядя на уравнение как на команду противника.
— Вот. Эта цифра — защитник. Просто отправь его на другую сторону поля. Вот сюда, за линию ворот.
Чонин изо всех сил старался говорить на его языке. И это, кажется, работало. Дериус все еще соображал мучительно медленно, но, по крайней мере, в его глазах появился азарт.
Каждый раз, когда у Чонина начинало дёргаться веко от того, как его подопечный пыхтит над простейшим примером, он заставлял себя вспомнить прошлое. Мисс Уэнди, школьного консультанта. Джастина. Тех, кто так же терпеливо объяснял ему элементарные вещи, когда он только приехал в Америку и не мог связать двух слов по-английски. Без них он бы не справился.
— Так, а теперь попробуй сам решить вот эти.
Дериус решительно взял карандаш. В его огромной руке он выглядел спичкой. Чонин, пользуясь моментом, доел свой сэндвич и аккуратно свернул обёртку в крошечный квадратик.
Вскоре Дериус с выражением надежды и страха на лице протянул ему тетрадь. Чонин пробежал глазами по корявым цифрам.
— Отлично, — кивнул он. — Все три правильные.
— Есть! — Дериус, решив три примера уровня начальной школы, радостно вскинул кулаки. Но на этом его восторг не закончился.
Он вдруг вскочил со стула и, прежде чем Чонин успел пикнуть, подхватил его и закинул себе на плечо. На мгновение тот почувствовал себя трофеем.
— Спасибо, учитель! Ты мой герой!
Рост Дериуса был больше двух метров, и от головокружительной высоты у Чонина на мгновение перехватило дыхание. Он колотил его по широченной спине, но это было все равно что стучать по стене. Весь этот цирк происходил на глазах у всей столовой, и от сотен устремленных на них взглядов Чонину хотелось провалиться сквозь землю.
— А-а-а! Я понял, Дериус, хватит! Поставь меня на место!
— Ничего не поделаешь. Придется мне тебя и вправду усыновить.
И в этот момент чья-то рука уверенно легла на талию Чонина, мягко снимая его с плеча гиганта. Знакомый запах лосьона после бритья ударил в нос. Теплое тело прижалось сзади. Чейз, опустив его на пол, не разжал объятий, а вместо этого положил подбородок ему на плечо.
— Джей, ты что, мне изменяешь?
Столовая, до этого гудевшая от голосов подростков, мгновенно затихла, словно кто-то нажал на кнопку «без звука».
Чейз Прескотт. Принц школы «Уинкрест», чье имя не требовало представлений, обнимал какого-то безымянного ботана, на которого обычно и не взглянул бы, и тёрся подбородком о его плечо, словно котенок.
Гробовая тишина взорвалась гулом, похожим на растревоженный улей. «Что, чёрт возьми, происходит?», «Кто этот парень?» — наверняка шептались все вокруг.
Чонин, который за всю свою жизнь не привлекал столько внимания, запаниковал и рванулся из кольца рук. Инстинктивно он отскочил к Дериусу, рядом с которым сейчас казалось безопаснее. Лицо Чейза на мгновение дрогнуло, став похожим на лицо обиженного ребенка, у которого только что отобрали любимую игрушку.
— Что вы здесь устроили? — тон Чейза снова стал таким, как всегда, но было в нём что-то холодное. — Томпсон, так это с Джеем у тебя была встреча на обед?
Дериус, оказавшийся между двух огней, смущенно почесал затылок.
— Мне поставили ультиматум. Если я завалю математику, УЮК отзовет свое предложение. Так что Джей будет моим репетитором.
— Значит, Калински наконец-то от тебя отказался? — пошутил Макс Шнайдер, стоявший рядом с Чейзом. Но тот его даже не услышал, не сводя взгляда с Дериуса.
— Репетитором? — с удивлением переспросил Чейз.
Дериус кивнул. Чейз перевел взгляд с него на Чонина и обратно. Они стояли рядом, и со стороны могло показаться, что эти двое — давние друзья.
— Репетитор, значит… И надолго это?
Услышав ответ Дериуса, Чейз с серьезным, задумчивым видом кивнул.
— Хм-м-м… Долго, — протянул он. Его губы растянулись в улыбке, но глаза оставались серьезными, и от этого становилось не по себе. — Но ведь это я подружился с Джеем первым.
От этих слов, похожих на детскую обиду, у Чонина дернулась бровь. Это прозвучало как ревность. Нет, возможно, это и была ревность. И Чейз, словно прочитав его мысли, решил подлить масла в огонь.
— Джей, следи за своим поведением, — сказал он с притворной строгостью. — Если станешь неверным супругом, опека над Снежком может полностью перейти ко мне.
С этими словами он прошел мимо них, снова улыбаясь своей обычной мягкой улыбкой. Дериус, проводив его недоумевающим взглядом, повернулся к Чонину.
— А когда вы с Чейзом поженились?
Чонин смотрел вслед Чейзу, чувствуя, как его щеки горят огнем.
Чонин сидел на диване в гостиной у Джастина.
Если попытаться описать этот дом в двух словах, то лучше всего подошло бы «ИКЕА на стажировке в Китае». Куда ни глянь, взгляд натыкался на Азию: расписные веера на стенах, вазы с драконами и множество других вещей, которые, по мнению родителей Джастина, должны были символизировать их корни.
Напротив дивана, в старом кресле-качалке, восседала бабушка Мэйлин в вязаном кардигане и плиссированной зелёной юбке до самых щиколоток. Как всегда, она смотрела телевизор, а на ее коленях покоилось вязание. Кресло мерно поскрипывало, и в такт этому скрипу покачивался край юбки.
По телевизору, разумеется, шёл сериал. Сюжет достиг своего пика: злой брат-близнец главного героя соблазнял главную героиню. Бабушка ткнула вязальной спицей в экран и громко провозгласила, обращаясь то ли к Чонину, то ли к персонажу:
Хотя испанский был у Чонина вторым иностранным, это слово он не узнал. Быстрый поиск в телефоне выдал: «самозванец, обманщик».
— Когда Джастин спустится? — спросил Чонин у бабушки, зная, что ответа не последует. Он бросил взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж. Его друг обещал «быстренько собраться», но, видимо, его понятие о времени сильно отличалось от общепринятого.
Сегодня, в первый день весенних каникул, они собирались в магазин ретро-игр — место, где можно было зависнуть на старых аркадных автоматах или взять напрокат игру.
Бабушка, как и ожидалось, полностью его проигнорировала. На экране пожилой священник давал совет убитой горем героине. Бабушка, погруженная в драму, эхом повторила его слова:
Для Чонина бабушка Мэйлин была как живое печенье с предсказаниями. Фразы, которые она выхватывала из сериалов, казались случайными, но удивительно часто попадали в точку. Он не был уверен, понимает ли она сама их смысл, но одно знал точно: благодаря сериалам ее испанский был куда лучше английского. Чонин вообще ни разу не слышал, чтобы она сказала хоть слово по-английски.
Он задумчиво наклонил голову, снова открыл браузер в телефоне и вбил испанскую фразу целиком. Поисковик тут же выдал полную версию пословицы.
[El que juega con fuego, se quema.]
«Тот, кто играет с огнем, обожжется».
Наконец со второго этажа спустился Джастин. Судя по всему, большая часть времени ушла на то, чтобы усмирить и идеально уложить его непослушные кудри.
В тот же миг из кухни, словно почуяв сына, вышла его мама, Рэйчел. Она смерила Джастина взглядом, полным материнской тоски, и заговорила с ним на быстром китайском, в котором слышались и упрек, и мольба.
— Мам, говори по-английски. Я же ничего не понимаю, — вздохнул Джастин, привычно пожав плечами.
Рэйчел картинно прижала руки к груди и переключилась на английский, обращаясь уже к Чонину:
— Джей, скажи, а ты тоже совсем забыл корейский?
— Нет, но я ведь там долго жил.
— Вот видишь! — она снова повернулась к сыну. — Сьюзи повезло. А мой Джастин, кажется, из кожи вон лезет, чтобы забыть свои корни.
Глядя на ее театральное горе, Чонин не смог сдержать улыбку. Рэйчел, заметив это, сокрушенно вздохнула и попыталась пригладить влажной от кухонных дел рукой тщательно уложенные волосы Джастина.
— Подумать только, этот кроха летит на самолёте совсем один в свой тур по колледжам…
— Мам! — запротестовал Джастин, уворачиваясь. — Где ты видела такого большого кроху?!
Но Рэйчел так просто не сдавалась.
— Джей, ну хоть ты ему скажи! Разве можно так бессердечно бросать своих бедных родителей?
— Не могу. Вы же знаете, я тоже в Гарвард целюсь.
— Ох, ну и бессердечные же вы, дети!
Наконец вырвавшись из материнских объятий, Джастин поспешил к выходу, и Чонин последовал за ним. У самой двери он обернулся, чтобы попрощаться.
— Дети! Никаких наркотиков! — крикнула им вслед Рэйчел.
Джастин только устало покачал головой. Глядя на него, Чонин усмехнулся. В доме его друга всегда было так — шумно, немного суматошно, но невероятно тепло. Конечно, ему и с его мамой было очень хорошо, но здесь царила совершенно другая, ни с чем не сравнимая семейная энергия.
Они уже дошли до конца Палмгроув-драйв, когда Джастин вдруг резко остановился и схватил Чонина за плечи, словно его осенила самая гениальная идея в истории человечества.
— Джей! У меня есть мысль! А что, если… что, если ты поедешь со мной в тур по кампусам?
Чонин как раз собирался поехать с мамой, но во время летних каникул. Видя его замешательство, Джастин затряс его с еще большим энтузиазмом.
— Ты и я! Только представь! Мы вдвоём покорим Кембридж!
MIT и Гарвард находились очень близко друг к другу, в городе Кембридж, штат Массачусетс, всего в двух милях друг от друга. Джастин, будучи собой, уже подал заявки на туры по кампусам в оба университета.
— Ну же! Вместе будет гораздо веселее, а?
— Да что тут думать? — затараторил он. — Волонтерские часы ты закроешь, подтягивая Дериуса. Я только что заходил на сайт. Регистрация все еще открыта. Сегодня. Последний. День.
— …Ладно, — сдался Чонин. — Только мне нужно сперва спросить у мамы.
— Ура! — Джастин радостно запрыгал на месте.
В этот момент мимо них проехал пикап. В кузове валялось несколько досок для серфинга, а из открытых окон гремела музыка. Проехав пару метров, пикап резко дал по тормозам и сдал назад.
Из пассажирского окна высунулся Брайан Коул. За рулем сидел Алекс Мартинез. Брайан картинно сдвинул солнечные очки на кончик носа.
— Знакомое лицо! Приёмный сын Томпсона, я прав? Как тебя, Джесси?
— Джей, — коротко поправил его Чонин. После всех событий спортсмены теперь всегда здоровались с ним при встрече, хоть и с долей иронии.
— Точно. Короче, мы устраиваем вечеринку на пляже. Будем сёрфить. Если есть желание — приходите! Твой муженек тоже там будет! — крикнул Брайан.
Не успел Чонин отреагировать, как пикап с визгом шин рванул с места. Джастин, проводив его взглядом, фыркнул.
— Сколько раз нас уже так разыгрывали? Придем, а они просто посмеются над нами.
Такое случалось с ними слишком часто. То их звали на вечеринку, где никого не оказывалось. То им сообщали неверный дресс-код, и они приходили в костюмах персонажей «Звездного пути», став главным посмешищем вечера. После пары таких унижений они научились не доверять подобным приглашениям.
— Таким, как они, никогда не принять нас в свою компанию, — с тихой горечью согласился Чонин.
Они пошли прямиком в магазин ретро-игр, где с головой ушли в сражения на старых автоматах. Джастин с восторгом набрал стопку игр напрокат.
Когда солнце начало садиться, окрашивая Палмгроув-драйв в огненные тона, они разошлись. Джастин пошел домой, а Чонин медленно побрел в сторону Уиллоу-стрит. Эта дорога вела к его дому. А в противоположной стороне начиналась Сидарбрук-стрит, которая спускалась прямо к пляжу.
Пока он шел, в голове сама собой всплыла фотография из инстаграма Чейза Прескотта: он, улыбающийся и залитый солнцем, натирает воском свою доску для серфинга на фоне океана.
«Может, если я сейчас пойду на пляж, то увижу, как серфит Чейз».
Чонин замер, словно на перепутье.
Вспомнились слова бабушки Джастина. Тот, кто играет с огнем, обожжется.
«Может, это и есть та опасная игра с огнем, в которой я могу пострадать?» — подумал он, — «Возьми себя в руки, Им Чонин. Если ты пойдешь на пляж, то будешь полным идиотом. Хочешь стать незваным гостем? Ты ведь это чувство испытывал бесчисленное количество раз за семь лет».
В его голове проносились тысячи мыслей.