Дживс и страна чудес
— Дживс! Когда я говорил, что хочу сменить обстановку, но мне надоели Нью-Йорк и Ривьера, я не имел в виду это. Кстати, что это?
— С чего это ты вдруг решил привести меня в Китай?
— Мы не в Китае, а в России сэр.
— Тогда почему здесь все красное и люди говорят на каком-то странном тарабарском языке, из которого я не могу понять ни одного слова?
— Это у вас пройдет, сэр. Путешествия расширяют горизонты мысли. Как писал когда-то Уолт Уитман:
Afoot and light-hearted I take to the open road,
Healthy, free, the world before me,
The long brown path before me leading wherever I choose. (1)
— Нет, сэр. Популярный американский поэт, — пояснил Дживс. — Как вы помните, после недавнего инцидента с юным сэром Томасом, вы выразили желание отправиться туда, где вас точно не найдет Миссис Грэгсон, а лучшего места для беглых англичан, чем Москва, не найти.
— Может быть так и есть, может быть… — ответил я, продолжая растерянно водить головой по сторонам. — Но я не уверен, что настолько боюсь тетки Агаты. Прохожие вокруг вызывают у меня гораздо большие опасения! Я нахожусь в каком-то странном состоянии и не могу выбрать, что именно я сейчас чувствую…
— Это отрицательная способность, сэр. — ответил Дживс. — Умение находиться в ситуации неопределенности, не принимая при этом никаких определенных решений.
— Отличная штука! Это ты придумал?
— А, Китс! Да, точно, он ерунды не скажет!
Дживс открыл передо мной дверцу и мне ничего не оставалось, как сесть в машину, но на душе у меня все также скребли кошки. Вся эта затея с бегством мне уже не нравилась. У меня такое ощущение, что Дживс начинает сдавать. Он теряет свой нюх, свою хватку. Я недавно купил превосходнейшую кепку-восьмиклинку на кашпене с черными и красными полосками на сером меланжевом фоне. Дживсу, как обычно, она не понравилась. Он думал, что я не заметил, как он выложил ее из чемодана, но я тайком от него положил ее обратно.
Через двадцать минут моих неутешительных размышлений такси остановилось перед внушительного вида гостиницей со столь родным для меня, любителя столичной жизни, названием «Метрополь», где нас ждали роскошные апартаменты с весьма симпатичным видом на Москва-реку. Развалившись в большом бархатном кресле я допивал знаменитый возрождающий коктейль Дживса, как вдруг раздался телефонный звонок. Дживс подошел к телефону.
— Миссис Треверс, сэр, — доложил он.
— Тетя Далия? — удивился я. — Откуда она узнала, что я в Москве?
— Женщины, сэр, создания крайне непредсказуемые.
— Так как всегда прав! Ладно, раз уж она все равно меня рассекретила, нет смысла прятать голову в песок.
Я взял трубку и слегка отклонил ее от уха. Дорогая тетушка имела привычку говорить по телефону с таким сильным напором, словно она воинственная Боудикка, зовущая своих подопечных бриттов на последний бой с ненавистными захватчиками-римлянами. Такие луженые голосовые связки она приобрела еще в юности, когда ездила на псовую охоту. Поговаривали, что когда тетка в голосе, ее бывало слышно даже в соседних графствах. Сейчас она почти все время живет в своем имении в окрестностях Маркет-Снодсбери, что в графстве Вустершир, лишь время от времени по необходимости наведываясь в метрополис по делам своего журнала «Будуар леди», в котором однажды даже вышла моя заметка «Что носят элегантные джентльмены». Правда, после этого опыта с писательством я завязал, решив сосредоточиться на том, чтобы просто exist beatifully.
— У аппарата! — привычно улыбаясь ответил я. — Приветствую, пожилая родственница!
— И тебе привет, юное недоразумение! Ты, конечно же, опять наклюкался?
— В одиннадцать часов утра? Ты переоцениваешь мои способности, тетя! Я выпил только один фирменный коктейль Дживса для поднятия тонуса с тяжелой дороги.
— Что, Москва уже сбила с ног?
— Немного. Но как ты догадалась, что я здесь?
— Дочь моего дворецкого работает в туристическом бюро, где Дживс заказывал билеты.
— Повсюду одни шпионы! Никакой тайны личной жизни, чтобы каждый твой шаг сразу же бы не оказался освещенным в специальной клубной книге или стал предметом светской сплетни.
— Ладно, много текста, рефлексирующий ты мой! Мне нужно, чтобы ты сделал для меня кое-какое дельце.
— Какое еще дельце? — удивился я и опасливо переглянулся с Дживсом.
— Раз уж ты в Москве, мне нужно, чтобы ты уговорил новую восходящую звезду мировой литературы написать несколько рассказов для моего журнала. Если имя Богдана Хвалицкого появится на страницах моего «Будуара», продажи сразу же взлетят до небес. У нас все просто с ума сходят от его произведений, но до сих пор никто не знает, как он выглядит.
— Потому что ты все равно ничего не делаешь, а раз по воле случая ты оказался в Москве, нужно воспользоваться этой возможностью. Если я что-то срочно не сделаю, журнал точно придется закрывать, Том как-то узнал о том, что я снова спустила крупную сумму денег, играя в баккара, и резко урезал мне финансирование.
— А что у нас нет каких-то местных умельцев, способных талантливо марать превосходные листы белой бумаги?
— Ты вообще хоть что-нибудь понимаешь в литературе? — резко перебила меня престарелая родственница, и я сразу понял, что она сегодня находится не в самом благоприятном расположении духа. — Разве в Англии нужны кому-то английские писатели? Сейчас модно писать как Достоевский и Толстой!
Я, конечно, никого из них не читал. Но Дживс мне как-то зачитывал отрывок из своей книги одного из русских классиков, там еще вбегает какая-то молодая девчушка в избу и сообщает, что отец повесился в амбаре. Подобной жести не было даже ни в одном из моих любимых детективов.
— Нет, в смысле интеллектуально и глубоко. В общем ты должен встретиться с этим автором и постараться на как можно лучших для нас условиях договориться с ним написать для «Будуара». Упирай на то, что это сильно поспособствует росту его популярности у нас в стране. Ты все понял?
— Я знаю, что ты не слишком высоко мнения о моих интеллектуальных способностях, но суть вопроса я всегда улавливаю быстро.
— Повтори еще раз что ты должен сделать?
— Найти этого таинственного Богдана Хвалицкого и уговорить его напечататься в твоем журнале.
— Хороший мальчик! — я снова отвел трубку от уха, поскольку на другом конце линии опять вспыхнул грозный рокот тетушкина голоса. — Держи меня в курсе событий!
— Кажется, в наши планы придется внести небольшие коррективы, Дживс! — ответил я, поймав его взгляд. — У тетушки Далии, как всегда, созрел новый план.
— Ваша ванна уже готова, сэр. — сочувственно ответил Дживс.
Я тяжело вздохнул и направился в ванную комнату.
— Я переменил свою точку зрения, Дживс! — весело произнес я, выходя из ванной комнаты, из которой в комнату сразу потянуло теплым паром.
— По какому именно вопросу, сэр?
— По поводу этой поездки! — ответил я, вынимая из чемодана свою кепку-восьмиклинку. — Все к лучшему в этом лучшем из миров!
— Вот как, сэр? — поинтересовался Дживс, вопросительно подняв левую бровь на мой новый головной убор.
— Как там говорил Шекспир, the world is my lobster!
— Oyster, сэр, — поправил меня Дживс.
— Без разницы! — Я махнул рукой. — Кстати, надеюсь, в этой гостинице найдется приличная харчевня, чтобы заморить червячка? Я ужасно проголодался!
(1) Беззаботно пешком выхожу я на открытую дорогу,
Здоровый, свободный мир передо мной,
Длинный неведомый путь передо мной, ведущий туда, куда выберу я сам.