То, что было раньше, случится вновь. Джордж Мартин и мотив повторяемости судьбы
Песнь Льда и Огня… Почему именно Песнь? Что общего у саги Мартина с музыкальным произведением?
«Песнь Льда и Огня», равно как и самая настоящая песня, имеет собственный рефрен, некую главную тему, которая многократно повторяется на протяжении произведения. Вот только роль припева и мелодии у Мартина играют человеческие судьбы и история.
И повторится всё, как встарь
Спустя восемь тысяч лет после событий легендарной Долгой Ночи миру вновь угрожают Иные. Легенды и пророчества обещают повторение древнего ужаса. Они же предрекают возрождение Последнего Героя, Азора Ахая — предполагается, что он вновь спасёт человечество от гибели.
Тем временем очередной Король-за-Стеной пробует на прочность укрепления Ночного Дозора. Защитники Стены, как и многие века назад, могут рассчитывать на помощь кого-то из Старков — незыблемых владык Севера. В Вестеросе ожидается новая высадка Эйгона: Дейнерис Бурерожденная, подобно своему легендарному предку, отправится на завоевание западного материка в компании трёх огнедышащих рептилий.
Сама специфика повествования такова, что читатель начинает видеть параллели между настоящим и прошлым. Неспроста существует бесчисленное множество теорий, авторы которых доказывают возможность повторения тех или иных событий истории.
Произойдёт ли новый Танец Драконов? А очередное восстание Блэкфайров? Лорд Мандерли действительно воплотил в реальность жуткий сюжет старинной сказки о Поваре-Крысе? Повторится ли Красная Свадьба — зеркальное отражение первой? Кто продолжит дело Эйриса Безумного и всё-таки предаст Королевскую Гавань огню?
Персонажи тоже нередко транслируют черты героев прошлого. Бриенна Тарт — Дункан Высокий в женском обличье, Манс Налётчик — частичная реинкарнация Баэля Барда (в Винтерфелле он даже называет себя Abel, анаграммой Bael), а тот же Тирион воплощает черты легендарного основателя дома Ланнистеров — плута Ланна Умного. Сразу несколько персонажей, включая Джона Сноу и Дейнерис Таргариен, несут символику Азора Ахая.
Не первый своего имени
В одном из выпусков, посвящённых влиянию Толкина на ПЛиО, я рассказывал о параллелях между мартиновским Дюрраном (Durran) и Дурином (Durin), прародителем гномов Средиземья, который после смерти ещё шесть раз воплощался в новых телах, сохраняя старое имя, черты внешности и память о прежних жизнях.
Если помните, Дюррана и Дурина объединяет не только схожесть имён, но и некоторые детали легендарной биографии:
После постройки Штормового Предела Дюрран, согласно некоторым источникам, правил тысячу лет. Архимейстер Глейв предположил, что так называемым «королём тысячи лет» на самом деле был один из многочисленных преемников Дюррана, носивший одно и то же имя с основателем династии. Дюррандоны неоднократно называли своих первенцев и наследников в честь основателя династии, чем значительно усложнили работу мейстерам, пытавшимся составить нумерологию и последовательность правителей Штормовых земель.
Интересно, что случай с Дюррандонами не уникален для лора «Песни Льда и Огня». По легендам, Дюрран смог завершить строительство Штормового Предела лишь на седьмой раз — первые шесть замков были разрушены морскими бурями. Предания гласят, что в конечном итоге королю помогли либо Дети Леса, либо... маленький мальчик по имени Брандон. Тот самый Брандон Строитель из Века Героев, считающийся основателем дома Старков.
«Я могу рассказать тебе историю Брандона Строителя, – сказала Старая Нэн. — Она всегда была твоей любимой».
Тысячи лет назад Брандон Строитель возвел Винтерфелл и, по некоторым сведениям, Стену. Бран знал историю, но она никогда не была его любимой. Возможно, её любили другие Брандоны. Иногда Нэн говорила с ним, будто он был её Брандоном — ребенком, за которым она присматривала годы назад, — а иногда она путала его с его дядей Брандоном, который был убит Безумным королем до рождения Брана. Как ему как-то сказала мама, Нэн жила так долго, что все Брандоны Старки смешались в её голове в одного».
Конечно, повторяющиеся имена логично связать исключительно с желанием Мартина соответствовать реалиям мировой истории; достаточно вспомнить бесчисленных Людовиков, Генрихов и Рамсесов. Вдобавок это очевидный вызов стереотипам жанра, поскольку авторы фэнтези традиционно избегают использования нескольких одинаковых имён из опасения запутать читателя.
И всё же, если углубиться в контекст, мы сможем увидеть, что для Мартина все эти заигрывания с именами представляют нечто большее, чем просто желание оставаться достоверным.
Нет начала, нет конца
В фанатской среде издавна были распространены предположения о том, что Бран Старк каким-то образом связан со всеми легендарными Брандонами прошлого. Говорили, что он то ли выступает реинкарнацией самого первого Брандона, то ли может многократно воплощаться в прошлом, используя дар древовидца.
Особенно популярными эти теории стали после того, как в сериале показали развязку сюжетной линии Ходора. Из увиденного легко сделать вывод, будто у Брана есть возможность влиять на события прошлого:
Перенесясь в прошлое, Бран видит в Винтерфелле молодых Лианну, Бенджена и Эддарда Старков, а также юного Ходора, которого зовут Уилисом, и он ещё не потерял дар речи. Пока Бран находится в прошлом, в Винтерфелле, на пещеру Трёхглазого ворона нападает армия мертвецов Короля Ночи. Мира собирается бежать с Браном, но Ходор впадает в ступор и не может ничего сделать, только сидит и повторяет «Ходор». Мире с трудом удается докричаться до Брана, и тот вселяется в Ходора. При этом юноша не покидает и своего видения. Ходор из настоящего доносит Брана к выходу из пещеры, и Мира тащит его в сторону леса. Девушка просит Ходора держать дверь и не дать вихтам вырваться наружу. В прошлом Бран видит, как молодой Уилис падает и начинает биться в судорогах. Помочь Уилису не могут, и он без конца повторяет фразу «держи дверь» (hold the door), которая постепенно превращается в «Ходор». В настоящем Ходору не удается противостоять натиску мертвецов, и он погибает. Однако его поступок позволяет Брану и Мире скрыться (https://gameofthrones.fandom.com).
Джордж Мартин подтвердил, что идею с Hold the door -> Hodor придумал он сам, поэтому мы можем быть уверены в относительной достоверности показанной сцены. Но какое значение имеет арка Ходора для сюжета саги? Остаётся теряться в догадках, поскольку сериал никак не развил эту идею в дальнейшем.
Игры с путешествиями во времени потенциально способны сломать и обесценить историю. Однако мог ли допустить подобное Джордж Мартин, известный вниманием к логике повествования? Мог ли он вручить в руки одного-единственного персонажа невероятное по силе оружие, умалив тем самым деяния и даже целые жизни других героев саги? Действительно ли Бран Старк может вторгаться в прошлое и менять его? Или всё произошедшее было предопределено заранее, являя собой некий неизбежный временной парадокс? Что первично — действия Брана в настоящем или видение Ходора в прошлом? Есть ли вообще в этой истории начало и конец?
В тексте саги есть интересные строки, которые могут служить ключом к ответам на эти загадки:
«Архимейстер Ригни сказал как-то, что история — это колесо, ибо натура человека неизменна по сути своей. То, что было раньше, случится вновь. Я вспоминаю это всякий раз, думая о Вороньем Глазе. Для моих старых ушей «Эурон Грейджой» звучит очень похоже на «Уррон Грейайрон». (Пир Стервятников).
В приведённой цитате заключена очередная отсылка, поскольку Ригни — это настоящая фамилия Роберта Джордана, автора масштабного фэнтезийного цикла «Колесо Времени». Мартин признавался, что с большим уважением относится к работам Джордана, и поклонники находят немало перекличек между произведениями. В частности, тема второго пришествия Азора Ахая сильно напоминает концепцию Возрождённого Дракона из «Колеса Времени»:
В соответствии с легендой и пророчеством Дракон возродится вновь в час величайшей нужды в нем человечества, чтобы спасти мир. Он же станет Разрушителем и уничтожит прежний мир (источник: wheeloftime.ru).
Интересно, что реинкарнацию можно назвать визитной карточкой мира «Колеса Времени». В этой вселенной «нет ни начала, ни конца, всё циклично — эпохи сменяют друг друга, повторяясь вновь, а души перерождаются». Вот такое поэтичное предисловие открывает каждое новое сказание серии:
Вращается Колесо Времени, приходят и уходят Эпохи, оставляя в наследство воспоминания, которые становятся легендой. Легенда тускнеет, превращаясь в миф, и даже миф оказывается давно забыт, когда Эпоха, что породила его, приходит вновь. В Эпоху, называемую Третьей Эпохой, Эпоху, которая еще будет, Эпоху, давно минувшую, поднялся ветер.... Не был ветер началом. Нет ни начала, ни конца оборотам Колеса Времени. Оно само начало всех начал.
Колесо Джордана во многом напоминает одну из основных концепций индийской философии — Колесо Сансары, круговорот жизни и смерти, обусловленный влиянием кармы.
Ещё один символ, который имеет сходное значение, и который использовал в своих произведениях Роберт Джордан — Уроборос, змей, кусающий себя за хвост. Это один из старейших символов, известных человечеству. Он встречается в древних культурах Греции, Египта, Скандинавии, Китая и Индии. Символизм изображения толкуют разнообразно, но всё-таки чаще всего под ним понимают мотив вечного возвращения и цикличности времени.
Конечно же, эта тема затронута мной неслучайно, ибо Мартин тоже включил Уроборос в текст «Песни Льда и Огня» (кто бы сомневался?). Зелёный дракон, кусающий собственный хвост, помещён на герб одного из домов Дорна. Вот что об этом рассказывается в «Пире Стервятников»:
Арианна взяла Ариса за руку, переплела его пальцы со своими.
— Знаком ли тебе герб Толандов из Призрачного Холма?
— Дракон, пожирающий собственный хвост, - припомнил Арис.
— И дракон этот — время. У него нет начала и нет конца, лишь вечный круговорот. Андерс Айронвуд — это вновь возродившийся Кристон Коль. Он нашёптывает на ухо брату, что после отца должен править он, Квентин, что негоже мужчине преклонять колени перед женщиной... Арианну же, волевую и распутную, вовсе нельзя допускать к власти.
Цитаты об истории-колесе и драконе, пожирающем собственный хвост, крайне похожи по смыслу и форме, и вкупе с остальными находками всё ближе подводят нас к пониманию того, какие идеи лежат в основе работы Джорджа Мартина.
Надо сказать, «Песнь Льда и Огня» похожа на зеркало — порой диву даёшься, сколько всего она отражает. Помните, как в предыдущей статье я рассказывал о связях между творчеством Мартина и Майкла Муркока? Джордж активно заимствовал из саги Муркока «Элрик из Мелнибоне», в том числе детали образов Таргариенов и персонажа Бриндена Риверса. Кроме того, он использовал модификацию имени «Элрик» в качестве одного из имён для своего Азора Ахая.
Думаю, вы не удивитесь, что в творчестве Муркока прослеживается ровно тот же мотив, что и у Джордана. Вот, что можно прочитать о писателе в русскоязычной Википедии:
Муркок включает в свои книги понятие множественности миров, бесконечности воплощений и повторяемости Судьбы. Все герои Муркока — Корум, Хокмун, Эрикезе, Элрик — являются разными инкарнациями одного Вечного Воителя.
Получается, усилиями Мартина Вечный Воитель Муркока в каком-то смысле реинкарнировался ещё и в «Песни Льда и Огня»! Равно как и персонажи, явления и предметы из других книжных вселенных; в этом цикле статей я уже успел перечислить множество примеров. Так, возвращаясь к цитате архимейстера Ригни (кстати, очевидного воплощения Роберта Джордана в ПЛиО), мы можем вспомнить, что образ и имя Эурона Грейджоя отсылают не только к Уррону Грейайрону из истории Железных Островов, но и к Саурону Толкина.
Многочисленные отсылки дополнительно углубляют концепцию репетативности. Судьбы и история повторяются не только внутри вселенной Мартина, они активно перекликаются с мирами других авторов, мифологией и реальностью.
Первые и последние строки
Как я упоминал в одной из заметок на канале в Telegram, отсылки и заимствования входят в понятие интертекстуальности — явления, характерного для литературы модернизма и постмодернизма.
Интертекстуальность может быть отсылкой к другому литературному произведению, сравнением с ним, может провоцировать его пространное обсуждение или же заимствовать стиль.
Одним из ярчайших модернистов считается ирландский писатель Джеймс Джойс, наиболее известный как автор романа «Улисс». Это произведение включает грандиозное количество исторических, философских, литературных и культурных отсылок. Книга крайне сложна для восприятия, и сам Джойс однажды сказал по этому поводу: «я вложил в неё столько головоломок и загадок, что профессора ещё многие столетия будут спорить о том, что я имел в виду».
Однако сейчас нас больше интересует другая знаковая работа Джойса (вероятно, ещё более трудная для понимания) — роман «Поминки по Финнегану».
Название романа отсылает к народной ирландской песне об алкоголике, воскрешённом спрыскиванием «водой жизни» — виски. Так задаётся характерный для текста мотив бесконечного возвращения (структура уробороса).
Что означает «структура уробороса»? Как минимум, в книге имеется необычный эксперимент, связанный со стартом и концовкой истории. Всё дело в том, что первое предложение романа на самом деле является продолжением последнего. В оригинале начало книги выглядит так:
riverrun, past Eve and Adam's, from swerve of shore to bend of bay, brings us by a commodius vicus of recirculation back to Howth Castle and Environs.
Если соединить его с последним предложением книги, получится так:
A way a lone a last a loved a long the riverrun, past Eve and Adam's, from swerve of shore to bend of bay , brings us by a commodius vicus of recirculation back to Howth Castle and Environs.
Таким образом, у истории нет начала и нет конца. Суть этого литературного эксперимента в том, чтобы подчеркнуть идею замкнутости круга жизни и смерти, цикличности времени и судьбы. Притом течение реки (river run) выступает одним из главных проводников концепции, в конце концов возвращая читателя к началу.
Вы уже могли заметить знакомое словечко Riverrun — самое первое слово из «Поминок по Финнегану». Именно так у Мартина называется родовой замок дома Талли. Учитывая уже изученный нами контекст, можно с большой долей уверенности сказать, что это намеренная отсылка. Тем более, Джордж и сам использовал метафору «время — река». Вот так Бринден Риверс объяснял Брану принципы древовидения:
Время для дерева и для человека течёт по разному. Солнце, земля, вода - вот что понимает чардрево, а не дни, года и века. Для человека же время как река. Мы, увлеченные её потоком, несёмся из прошлого в настоящее, всегда в одном направлении. А жизнь деревьев другая. Они пускают корни, растут и умирают в одном месте, и эта река их не движет. Дуб - это жёлудь, а жёлудь - это дуб. А чардрево... для чардрева тысячелетие - всего лишь момент, и из этих врат ты и я можем взглянуть на прошлое.
Связь между произведениями обнаружили авторы англоязычного блога Mythological Weave of Ice & Fire. Должен сказать, очень крутой, сложный и глубокий блог, посвящённый анализу разнообразных мифологических аллюзий в «Песни Льда и Огня».
В литературе существует особенное отношение к первым строчкам произведения. Считается, что открывающее предложение часто может заключать в себе главную идею истории, намекать на детали развязки и, в целом, задавать тон всему повествованию. А как с этим обстоит дело у Мартина?
“We should start back,” Gared urged as the woods began to grow dark around them. “The wildlings are dead.”
– Нам пора возвращаться, – встревожился Гаред, как только лес вокруг них начал темнеть. – Одичалые мертвы.
We should start back, нам пора возвращаться, мы должны вернуться назад, буквально «мы должны начать возвращаться»... Эта фраза напоминает одно очень известное предсказание:
Чтобы попасть на север, ты должна отправиться на юг. Чтобы попасть на запад, должна отправиться на восток. Чтобы продвинуться вперёд, надо вернуться назад. Чтобы достичь света, надо пройти через тень. (пророчество Куэйты для Дейнерис Таргариен).
Ровно то же самое, вероятно, должны сделать и остальные персонажи саги. История повторяется, то есть движется вперёд к возврату прошлого, образуя нескончаемый, беспрерывный круг жизни или, если угодно, Circle of Life.
Послесловие
В следующем выпуске намереваюсь рассказать о наиболее масштабном и детальном теоретическом цикле, который я когда-либо имел возможность прочесть. В новой статье мы проследим развитие идей повторяемости судьбы, а также подробнее поговорим о теории мономифа Кэмпбелла и её связи с «Песнью Льда и Огня». Вполне вероятно, что кому-то эта информация поможет совершенно иначе взглянуть на работу Джорджа Мартина!
Не пропускайте новые статьи, подписывайтесь на канал OTW в Telegram, если ещё этого не сделали. Пишите в ЛС @laenkovv с вопросами, пожеланиями и комментариями. Спасибо за внимание, пока!
Источники: https://7kingdoms.ru, https://sweeticeandfiresunray.com, https://ru.wikipedia.org, wheeloftime.ru, https://gameofthrones.fandom.com, https://awoiaf.westeros.org, https://asoiaf.westeros.org
*перевод цитаты из «Поминок по Финнегану» в тексте не привожу, поскольку нигде не нашёл перевода «последнего» предложения книги. Насколько я понял, на русский переведено только две трети романа (перевод доступен в этой группе VK). Впрочем, в этом конкретном случае нас в любом случае интересуют только особенности структуры произведения.
Предыдущие статьи серии:
Мартин и Толкин. Часть I. Вдохновение и спор
Мартин и Толкин. Часть II. Отсылки