Даттатрейя: Бессмертный Гуру, Йогин и Аватара. Глава 2: пураническая мифология Даттатрейи.

После представления нескольких первичных упоминаний Даттатрейи в Махабхарате, в этой главе мы рассмотрим пуранические мифы, характеризующие божество. Рассказ из Маркандейя-пураны заслуживает особого внимания, поскольку он является locus classicus Даттатрейи во всей пуранической литературе. Здесь изображение Даттатрейи как аватара Вишну и как учителя йоги с оттенком тантризма представляет собой наиболее важную фазу ассимиляции в раннем развитии божества.

Поскольку именно в пуранах происходит восхождение Даттатрейи к статусу аватары, будут рассмотрены различные варианты божественных «нисхождений», в которых он фигурирует. В заключении, будут исследованы отношения между неортодоксальными и ортодоксальными элементами в создании многосоставной идентичности Даттатрейи.

Толкование имени Даттатрейя

Традиционное толкование имени Даттатрея, повторяющееся во всей сектарианской литературе, можно найти в Бхагавата-пуране 2.7А: поскольку риши Атри очень желал сына, Вишну отдал ему себя. Сандилья-упанишада 3.2.7-8 подтверждает такое происхождение имени:

И. М. П. Ресайд оспорил эту концепцию, утверждая, что датта + атрейя в значении «сын, данный Атри» — является "распространенной, хотя и несомненно ошибочной этимологией его имени". Он отмечает, что в истории рождения Сомы, Датты и Дурвасы ему дано только имя Датта, и, поскольку Атрейя также является именем Дурвасы, похоже, что это какое-то смешение. Однако традиционную этимологию датта + атрейя не следует считать неправильной. Разумеется, и Сома, и Датта, и Дурваса (как потомки Атри) являются «атреями». Имя Датта, как пассивное причастие прошедшего времени, означает просто «данный», «дарованный»:

Второе толкование имени Даттатрейя, довольно распространенное среди его последователей, это «тот, кто отказался или отдал (датта) троих (трейя)». В этом случае считается, что число три относится к трем гунам, от которых отказался Даттатрея. Тот факт, что Даттатрея не имеет гун (ниргуна) или находится за их пределами, тогда иллюстрируется его обнаженностью как дигамбары, или «одетого в пространство».

Мы находим первые упоминания Даттатрейи, как могущественного Риши, в Махабхарате. Восхождение Даттатрейи в статусе — его развитие от Риши до обожествленного Гуру и Аватара Вишну — происходит при переходе от эпического к пураническому периоду. (Очень мало исключений из вайшнавской характеристики Даттатрейи встречается в пуранах. Однако иногда его называют шайвой, или преданным Шивы.) Конечно, мы должны помнить, что именем Даттатрейя, и, в особенности, более общим Датта могли обозначаться разные фигуры в разных текстах разных ​​периодов. В конце концов, существование множества Датт в литературе самоочевидно. Например, даже в буддийских джатаках мы находим историю об одном Датте или Бхуридатте, который отождествляется с Бодхисаттвой, то есть с самим Буддой (Бхуридатта-джатака, 543). Второй сын царя нагов Дхатаратты и его жены Самуддаджи, этот Датта любопытным образом имеет некоторые аналогии с нашим Даттатрейей: его обитель находится под озером; он достигает славы благодаря своей необычайной мудрости (поэтому его имя изменено с Датта на Бхуридатта, его мудрость широка, как земля); он великий подвижник (предаётся аскезе лёжа на муравейниках); его восхваляют как воплощение дхаммы и как исполняющего все желания.

В Махабхарате (12.297) Парашара представляет список риши, включающий одного Датту, который, как описано, был рожден в «низших утробах» и достиг более высокого положения в обществе посредством аскезы. Если бы этот текст действительно относился к нашему Даттатрейе (что сомнительно), мы бы сделали вывод, что его мать (Анасуйя?) принадлежала к низшей касте и что он стал рассматриваться как брахман-риши благодаря своему тапасу.

Ф. Э. Паргитер даже попытался проследить действительное историческое происхождение Даттатрейи, связанное с царем Арджуной Картавирьей, следующим образом. Некий Прабхакара (по имени Атри или Атрейя) женился на десяти дочерях Бхадрашвы, или Рудрашвы, и Гхритачи. От них у него было десять сыновей, Свастьятрейи. Наиболее важными из потомков Свастьятрейи Прабхакары были Датта и Дурваса. Четыре готры, происходящие от Датты, по-видимому, были широко известны; а именно, Шьявашва, Мудгала, Баларака и Гавиштира.

Однако эта «историческая» реконструкция представляется сомнительной, поскольку неразрывно связана с мифом. Более того, следует помнить, что пуранические Даттатрейи через столетия будут присвоены различными религиозными общинами. Это усложняет прослеживание значимых фаз развития образа Даттатрейи, а также индивидуализацию его «сущностного ядра», свабхавы, если таковая действительно существует.

В Махабхарате (Удйога Парвана 36.1-21), нищий риши Даттатрея дает садхьям наставления по практике самоконтроля, а в Анусасана Парване (91.5) утверждается, что он был отцом Ними.

Даттатрейя и Арджуна Картавирья

Главный подвиг Даттатрейи заключается в том, что он подарил дары, в частности тысячу рук, Арджуне Картавирье (известному также как Сахасрарджуна), сыну Критавирьи, царю Хайхая, предку расы ядавов, который умилостивил его с помощью аскез. Махабхарата (3.115.12-13) также упоминает «золотую воздушную колесницу», которую нельзя остановить, риши Даттатрея подарил её Картавирье.

Суть мифа Махабхараты об Арджуне Картавирье связана с важной историей истребления кшатриев Парашурамой.

Когда Картавирье пришло время унаследовать престол своего отца, он отказался сделать это из-за грехов и злой натуры его подданных. Услышав это, учитель Гарга (древний мудрец, один из сыновей царя Витатхи. Гарга — также имя одного из древнейших авторов работ по астрономии) посоветовал ему умилостивить риши Даттатрейю, который, как говорят, воплотился на земле для улучшения мира. Гарга рассказал, как сам Индра и другие боги добились от него благосклонности, добившись победы над демоном Джамбхой.

Картавирья отправился к Даттатрейе и, служа ему много лет, получил четыре дара:
(1) тысячу рук,
(2) устранение зла и несправедливости, хотя бы и совершаемой великим человеком,
(3) владычество над всем миром через праведность, (4) непобедимость над врагами и смерть от рук превосходящего его человека.
История даров Картавирьи достигает своего развития в 18 и 19 главах Маркандейя-пураны, где Даттатрейя представлен как владыка йоги, пристрастившийся к чувственным удовольствиям, но при этом не оскверняющийся ими.

Маркандейя-пурана (17.18-25) сообщает, что, чтобы освободиться от всех привязанностей, Даттатрейя на бесчисленные годы погрузился в озеро, а чтобы его оставило в покое собрание отшельников-муни, которые всё еще сидели на берегу озера в ожидании его возвращения, он вышел из воды в компании красивой женщины. В тексте говорится, что он занимался с ней любовью (майтхуна), баловался алкоголем и пристрастился к пению и игре на музыкальных инструментах. Несмотря на это, муни не оставили Даттатрейю, истолковав его поведение как способ скрыть свое высшее бесстрастие. Даттатрея в компании женщины продолжил совершать аскезы, и все муни, жаждущие мокши (освобождения), медитировали на него.

В главе 18 рассказывается, что когда Арджуна Картавирья, став царем, решил править достойно, учитель Гарга, ставший его министром, посоветовал ему умилостивить муни Даттатрейю, поведав как, когда дайтьи и данавы во главе с Джамбхой победили всех богов, Индра последовал совету Брихаспати («Соблаговоли угодить своей верой Даттатрейе, возвышенному душой сыну Атри, аскету, который занят неподобающими практиками») и умилостивил Даттатрейю. Гарга славит Даттатрейю такими словами (18.12-13):

Как «нисхождение» или аватара Вишну, Даттатрея развлекался с Лакшми чувственными удовольствиями и распитием спиртных напитков.

Однако боги во главе с Индрой не поверили словам Даттатрейи, отказавшегося помогать им, на том основании что он, дескать, сам не в состоянии подавить свои чувства. Боги отвечали ему (18.29):

Более того, добродетельные боги признали женщину Даттатрейи не кем иным, как матерью мира. В конце концов Даттатрея был вынужден благословить их. Он попросил богов привести демонов пред его взор, чтобы он мог уничтожить их огнем своего взгляда. И случилось так, что демоны проникли в обитель Даттатрейи, где боги, полностью ими побежденные, искали защиты от их ярости, и, увидев прекрасную Лакшми, демоны стали жертвой похоти. Теперь их единственным желанием было овладеть ею: они посадили Лакшми в палантин, водрузили его на свои головы и отправились в свои обители. Из-за этого действия все они были лишены сил Даттатрейей, который обратился к богам (18.53-54):

Таким образом, боги смогли убить демонов, которые внезапно стали бессильными, вернуть себе небеса и освободиться от страданий.
В 19-й главе «Маркандея-пураны» царь Арджуна Картавирья, услышав вышеприведенную историю и приняв совет Гарги, отправился в обитель Даттатрейи. Он поклонялся ему, массируя его ступни и преподнося ему пищу, воду, мед, благовония, гирлянды и так далее. Хоть Даттатрейя и был доволен его служением, он сказал своему преданному, что не сможет принести ему пользы и что лучше ему поискать другого дарителя блаженств. На это Арджуна Картавирья, вспомнив речь Гарги, ответил (19.7):

Затем Даттатрейя, чрезвычайно довольный тем, что Арджуна раскрыл его хитрость — после того как пообещал даровать ему высшее блаженство, детей, жен, богатство и другие благословения, особенно благодаря таким его подношениям, как мясо (мамса), крепкие напитки (мадья), песни и музыкальные инструменты (19.10-12) — попросил Арджуну Картавирью выбрать любое благо, которое он пожелает. Тогда царь сказал (19.14-18):

Даттатрейя даровал Арджуне Картавирье все блага, которых тот желал, добавив, что благодаря его милости он станет вселенским монархом. Сообщается, что в тот самый день, когда царь получил дары от Даттатрейи, он совершил жертвоприношение Даттатрейе. Подданные Арджуны Картаврьи, увидев процветание царя, также с великим благоговением принесли жертвы (19.30-31).

Таким образом, Даттатрейя проявляет себя как йогин, который находится в мире, но пребывает вне его, и который, хотя и не сумасшедший, действует так, как если бы он был пьян или безумен (унматта), скрывая свою истинную природу, как мы уже видели в случае его «брата» Дурвасы. Показательно, что ученик Даттатрейи Картавирья также упоминается в более поздних текстах тантрического ритуала.

В данном тексте только тогда, когда стремящиеся к его благосклонности заявляют, что он и его Шакти, мать мира, находятся за пределами бхоги (удовольствий) и чувственной сферы, Даттатрея смягчается и исполняет их просьбы. В этом рассказе Картавирья доставляет удовольствие Даттатрейе, массируя его стопы и угощая его вкусной едой, не прибегая к каким-либо аскезам или тапасу. Вишну-пурана прославляет Картавирью, утверждая, что ни один другой царь не сравнится с ним в жертвоприношениях, щедрости, аскезах и самоограничении. Сообщается, что он правил восемьдесят пять тысяч лет с непоколебимым здоровьем, процветанием, силой и доблестью.

Считается, что царь Картавирья был современником Раваны. Рамаяна (7.31-33) повествует, что, когда Равана отправился в столицу Арджуны Махишмати на Нармаде и услышал о силах Арджуны Картавирьи, последний продемонстрировал их ему, остановив реку тысячью своих рук. Завязалась ожесточенная битва, в которой Картавирья схватил Равану. Вишну-пурана (4.11.4 и далее) также сообщает, что Арджуна Картавирья без труда одолел Равану и пленил его, как дикого зверя.

В Вайю-пуране говорится, что Картавирья вторгся на Ланку и взял Равану в плен.

Смерть Картавирьи последовала за его визитом в ашрам риши Джамадагни. Сам мудрец и его сыновья, включая Парашураму, отсутствовали, но его жена Ренука гостеприимно приняла Арджуну. Картавирья, однако, срубил деревья вокруг ашрама и увёл священную корову, Камадхену или Сурабхи, исполняющую все желания, которую Джамадагни обрел благодаря своему тапасу. Парашурама вернулся и, обнаружив преступление, отсек тысячу рук Картавирьи и убил его. Сыновья Картавирьи отправились в ашрам Джамадагни и, в отсутствие Парашурамы, убили риши. Когда Парашурама нашел безжизненное тело своего отца, он положил его на погребальный костер, поклявшись, что уничтожит всю касту кшатриев. После этого он убил всех сыновей Картавирьи, очистив землю от кшатриев на двадцать одно поколение. В этот период Парашурама собирал кровь всех убитых им воинов в озеро недалеко от Курукшетры, чтобы предложить ее своим предкам. Они, во главе с Ричикой, наконец явились на месте преступления и предложили ему остановить резню. Парашурама, чтобы искупить убийство стольких невинных кшатриев, совершил великое жертвоприношение (маха-ягья) и пожертвовал своё царство и все земли, которые он завоевал, Кашьяпе. Впоследствии он начал жизнь в отрешении и медитации, уединившись на горе Махендра.

Даттатрейя и его ученики

В Пуранах Даттатрейя часто ассоциируется с Аларкой.

В Брахма-пуране (180.32), Бхагавата-пуране (1.3.11), Гаруда-пуране (1.1.19; 3.15.13) и Маркандейя-пуране (16.12) Даттатрейя упоминается как гуру, разъясняющий путь аштанга-йоги или даже анвикшики (логика или систематическое размышление) и сутарка-видью (знание правильного мышления) Аларке.
Джеральд Джеймс Ларсон обращает внимание, что Каутилья, знаменитый министр Чандрагупты Маурьи, ссылается в своем трактате «Артха-шастра» (ок. 300 г. до н. э.) на дуалистическую санкхья-даршану как на одну из трех традиций анвикшики (вместе с йогой и материалистическими школами локаятов). Ларсон отмечает:

Роль Даттатрейи в Пуранах как учителя «правильных рассуждений» и «систематических размышлений», учитывая общий характер этих терминов, не доказывает его отношения к конкретному даршану, такому как классическая йога или санкхья, хотя такую ​​возможность нельзя исключать. Например, в комментарии Шри Нилакантхи к 269-му имени из тысячи имен Шивы («Тот, кто постигается через санкхью», самкхья-прасад) утверждается, что Даттатрейя является учителем санкхьи.

Учитывая особую роль Датты как учителя йоги, его доктрина анвикшики может быть связана с «систематическим перечислением» основных принципов санкхья-йоги (или «тантрической» формы йоги), таких как двадцать пять таттв, восемь бхав, пятьдесят падартх и т. д.. Мы знаем, что существовала даже специфическая «школа мысли» Даттатрейи, основные идеи которой резюмируются в Катха-бодхе.

Самое главное, что у Даттатрейи анвикшики связана с сотериологической проблематикой, т. е. с достижением освобождающего знания. Таким образом, анвикшики и атмавидья, наука о самости, объединены в то, что можно назвать анвикшики атма-видьей. Главы Маркандейя-пураны с 37 по 43 рассказывают историю Даттатрейи и Аларки.

Аларка был четвертым и последним сыном царя Ритадваджи Кувалаясвы и его жены Мадаласы. Последняя была великой йогини, достигшей атма-видьи, которую передала трем своим старшим сыновьям: Викранте, Субаху и Шатрумардане. Они пошли по пути отрешения (нивритти-марга), став равнодушными к мирским вещам. Аларке не были даны духовные наставления, потому что его отец Ритадваджа выразил желание, чтобы один из его сыновей «остался в мире» на благо королевства и приносил жертвы предкам. Поэтому Ритадваджа попросил Мадаласу наставить Аларку на путь действия и наслаждения (правритти-марга). Мадаласа дала ему подробные инструкции по проведению ритуала шраддхи и рассказала об обязанностях царя, правилах варн и ашрам, обязанностях домохозяина, а также о дозволенных и запрещенных действиях. Ритадваджа посвятил Аларку в цари, и Мадаласа подарила ему золотой браслет, содержащий записку с инструкциями. Затем Ритадваджа и Мадаласа удалились в лес, чтобы совершать аскезы, а Аларка правил в мире и праведности много лет, удовлетворяя свои желания, привязываясь к удовольствиям и не контролируюя своих чувств. Его старший брат Субаху, бродивший по лесам, желая преподать ему урок непривязанности, заключил союз с царем Каши (Варанаси), чтобы напасть на королевство Аларки и лишить его власти. В последовавшей битве Аларка и его страна потерпели поражение от царя Каши и его армии. Испытывая позор от своего поражения, глубоко удрученный, Аларка вспомнил про браслет, в котором была записка, подаренная ему Мадаласой. Записка гласила (37.23-24):

Тогда Аларка решил искать освобождения у безупречного муни Даттатрейи. На вопрос Даттатрейи о причине и природе своего недуга Аларка объяснил великодушному брамину в чем заключается его страдание, а именно — в его привязанности к чувствам, и произнёс метафизическую речь о душе, разуме, теле, удовольствии и боли. Даттатрея подтвердил правильность рассуждений Аларки, сказав (38.6-7):

Затем, используя притчу о дереве, Даттатрея объяснил, что только срубив дерево эгоизма топором учения, заостренным благодаря общению с благом, можно идти по пути мокши (38.14-16):

Затем Аларка попросил Даттатрейю объяснить, как достичь освобождения, состояния, лишенного качеств (ниргуна) и единства с Брахманом.

Йогин Даттатрейя

Именно с этого момента — главы с 39 по 43 — начинается упадеша (наставление) Даттатрейи по йоге. Именно как учитель йоги Даттатрея наиболее известен в Пуранах.
Затрагиваются следующие темы:
(1) природа Йоги;
(2) различные этапы практики йоги;
(3) подходящее время и место для занятий йогой;
(4) опасности, возникающие в результате пренебрежения правилами, предписанными для упражнений йоги;
(5) подробности, касающиеся практики Йоги;
(6) жизнь йогина;
(7) описание реализованного йогина;
(8) состав, символическое значение и действенность слога Ом, обозначающего верховный Брахман;
(9) результаты практики йоги; и
(10) знаки — частично явления природы, частично сновидения — по которым йогин может предсказать свою неминуемую смерть.

В своем «Энциклопедическом словаре йоги» Георг Фейерштейн отмечает, что йога, которой Даттатрея обучал Аларку, предписывает йогину ритуальный образ жизни, классифицируемый как своего рода крийя-йога. Однако, на мой взгляд, разумнее рассматривать учение Даттатрейи в свете джняна-йоги. Хотя акцент делается на выполнение правильных ритуальных действий и йогических упражнений, упадеша Даттатрейи основана на фундаментальном предположении, что целью является союз с Брахманом.
Все йогические процедуры являются подготовкой адепта к погружению в себя, как единственному ключу к освобождению и свободе. Цель достигается путем следования по пути, который использует классическую тему аштанга-йоги в качестве первой ступени. Первоначальная и более архаичная философская структура йоги, санкхийский дуализм Пуруши и Пракрити, заменяется недвойственной структурой, исповедующей единство с Брахманом, а не вивека-кхьяти (различие между буддхи и пурушей) и кайвалью (изоляция Пуруши от Пракрити).

В то время как таттвы санкхьи используются и/или предполагаются, метафизические выводы санкхья-йоги здесь заменяются метафизикой адвайты, постулирующей тождество дживатмана с параматманом. Всё обсуждение слога Ом в главе 42-й Маркандейя-пураны — напоминающее примерное изложение Мандукья-упанишад — подчеркивает недвойственный контекст йоги Даттатрейи, а также её сосредоточенность на джняне, а не на карме или крийе. С самого начала Даттатрейя представляет себя джняна-йогином: мокша, или союз с Брахманом и отделение от гун Пракрити происходят вследствие практики Йоги и должны быть достигнуты через знание. В свою очередь, знанию или джняне предшествует бесстрастие или вайрагья. Тот факт, что учения Даттатрейи принадлежат к джняна-йоге, подтверждается его появлением в качестве ключевой фигуры в других традициях джнянийского типа, таких как недвойственный шактизм Трипура-рахасьи в Южной Индии.

Йогические средства, которые Даттатрея перечисляет и анализирует для достижения мокши, являются классическими (39.10-42):
(1) задержка дыхания (пранаяма), которая может быть трех видов, а именно: легкая, средняя и интенсивная;
(2) концентрация ума (дхарана) путем сосредоточения внимания на кончике носа;
(3) устранение чувств (пратьяхара); и
(4) глубокая медитация (дхьяна).

Глава 41 представляет особый интерес. Здесь Даттатрея учит Аларку тому, как должен жить йогин. Сходство с образом жизни Авадхуты или Парамахамсы, которое будет представлено в главе 3, заслуживает внимания. Йогин никогда не должен становиться гостем и должен просить милостыню только у тех домохозяев, которые уже поели, то есть там, где погасли угли. Аскету следует обращаться к благородным домохозяевам-браминам, сведущим в Ведах, поскольку практика поиска милостыни среди людей, не принадлежащих к какой-либо касте, является последним источником средств к существованию, который должен искать йогин. Такая практика связывает «брахмана Даттатрейю» со средой чистоты и ортодоксальности. Добродетельную милостыню — рисовую кашу, ячменную кашу, молоко, пахту, фрукты, коренья, семена паники, зерно, жмых и муку — следует есть только после подношения пяти жизненным ветрам (пранам).

Давший обеты честности, святости, самопожертвования, нестяжательства и безвредности, йогин посвящает себя самопознанию, глубокому созерцанию и окончательному самадхи. Контролируя свою речь, действия и ум, он должен практиковать дхьяну в пустынных местах, таких как пещеры и леса.
В 42-й главе, посвященной священному слогу Ом, Даттатрея связывает буквы а, у и м с тремя гунами, тогда как «четвертая» на вершине слога — полумгновение — считается символом ниргуны и понятна только йогинам (42.13-14):

Также считается, что три буквы представляют три Веды, три мира, три огня и тримурти. При произнесении Ом достигает головы, а вибрация напоминает ощущение мурашек по телу. Говорят, что посредством медитации на Ом йогин достигает совершенного союза с Брахманом.

Получив таким образом совершенное знание, Аларка поблагодарил Даттатрейю, вернулся к царям Каши и Субаху, и отказался от своего царства в их пользу. В Бхагавата-пуране (1.3.11) и Гаруда-пуране (1.1.19), наряду с Аларкой, упоминается Прахлада (буквально «восторг», «радость»; дайтья, сын Хираньякашипу и отец Бали, образец идеального бхакты), получающий наставления от Даттатрейи. Бхагавата-пурана (7.13.11 - 46) приводит диалог между ними, в котором Даттатрейя объясняет кодекс поведения аскета. Встреча происходит на вершине Сахьядри (Западные Гхаты) на берегу Кавери. Лежащий на земле, скрытый слоем пыли, покрывающим всё его тело, Даттатрея описывается как соблюдающий «образ жизни» аджагара или питона (поедающий всё, что люди или животные сами приносят ему, без прошений).

Прахлада спрашивает, почему у него такое тучное тело, несмотря на полное отсутствие материальных удобств. После чего Даттатрейя, идентифицированный как брамин, излагает учение о необходимости непривязанности и прекращения всей деятельности, ради достижения свободы от сансары. Он указывает, что пчела и питон являются лучшими учителями человека, поскольку они преподают урок отрешения и удовлетворения соответственно. Невозмутимость — ключевая упадеша Даттатрейи. Он говорит:

В заключение Даттатрейя подчеркивает скрытность своего образа жизни, который, как принято считать, сильно отличается от светских и шастрических канонов поведения. Утверждение, указывающее на антиномический характер его аскетической личности.

Даттатрейя также известен тем, что даровал потомство бездетным царям. Так, Падма-пурана, (бхуми-кханда 103.101 и далее), повествует о том, как царь Айю со своей женой Индумати совершил множество обрядов, чтобы обрести сына, и все напрасно. Наконец царь пришел к Даттатрейе и долгое время поклонялся ему. Затем, спустя много дней, Даттатрея, находившийся в нетрезвом состоянии, попросил царя подать ему мясо и вино. Довольный преданностью Айю, Даттатрейя дал царю плод, чтобы тот отнес его Индумати, и когда последняя съела его, она зачала сына, Нахуса. Вараха-пурана (10.18 и далее) упоминает царя крита-юги Супратику, у которого было две жены, Видьютпрабха и Кантимати. Поскольку у него не было сына, Супратика решил отправиться на Читракуту, чтобы умилостивить Даттатрейю, сына Атри. Умилостивив его, он родил сына. Это упоминание Даттатрейи с горой Читракута напоминает нам об упоминании в Рамаяне (2.117.5 и далее), где Рама вместе со Ситой и Лакшманой посетил ашрам Атри и Анасуйи.

В Сканда-пуране рассказывается история брамина по имени Дурачара, который из-за плохой компании потерял состояние брамина и был побежден веталой (злым духом). После скитаний по всей земле он, наконец, пришел в святое место Дханускоти, где был освобожден от веталы. Он спросил о святости этого места у риши Даттатрейи, который жил там и был известен как лучший среди йогинов. Даттатрейя рассказал о величии Дханускоти, Дурачара, впечатлённый рассказом, вернулся домой, решив следовать пути, указанному мудрецом Даттатрейей.

Другая малоизвестная история риши Даттатрейи записана в легендах, связанных с кришнаитским святилищем Гурувайюр в Керале. Король Джанамеджая стал жертвой проказы из-за жертвоприношения змеи, которое он совершил, чтобы отомстить за смерть своего отца, вызванную смертоносным змеем-демоном Таксакой. Он не смог получить облегчение с помощью лекарств, но мудрец Даттатрейя посоветовал ему поклоняться образу Шри Кришны. Джанамеджая сделал это с целеустремленной преданностью, совершая аскезу в течение четырех месяцев, и вылечился. Даттатрейя открыл ему, что образу Кришны в Гуруваюре изначально поклонялся Брахма, который позже передал его Вишну. Вишну, нисшедший как Кришна, принес образ с собой в Двараку. Прежде чем вознестись на небеса, Кришна попросил своего преданного Уддхаву спасти идол от надвигающегося затопления его столицы океаном и установить в столь же святом месте. Уддхава поручил эту задачу «Гуру», наставнику богов, и Вайю, богу ветра. В конце концов они решили установить идол возле озера, полного лотосов. Этим местом и был Гуруваюр, который стал известен как «Дварака юга».

Авадхута Даттатрейя

И, наконец, в Бхагавата-пуране (11.7.24–11.9.33) сообщается о диалоге между царем Яду и юным авадхутой, которого традиция отождествляет с двенадцатилетним Даттатрейей (бала-авадхута).

Даттатрейя, снова идентифицированный как брамин (хотя Яду отмечает, что он вёл себя так, как если бы был дурачком, сумасшедшим или одержимым), научил его секрету счастья, который заключается в непривязанности, обретаемой посредством постоянного размышления (манана) и тщательным соблюдением законов природы. Диалог оформлен во фрейм недвойственного богословского дискурса. Даттатрея перечисляет список своих двадцати четырех «вселенских учителей», включая пять элементов, солнце и луну, море, двенадцать животных (по семь птиц и насекомых, две рептилии, два млекопитающих и одна рыба), проститутку, ребенка, девушку и кузнеца.

Связь йогинов и авадхут с животными и дикой природой в целом является примером их жизни как отшельников, живущих в лесу или на границе общества: по этой причине они обычно представляются пугающими, и даже демоническими, существами.

Двадцать четыре Гуру Даттатрейи

Земля, у которой он научился твердости, терпению и важности делать добро другим;
воздух, у которого он научился непривязанности и свободе;
небо / эфир, от которого он узнал, что Я всепроникающе и, при этом, не имеет контакта ни с каким объектом;
вода, у которой он научился чистоте, ясности и прохладе;
огонь, у которого он научился аскезе и всепожирающему пламени самопознания;
луна, от которой он узнал о непостоянстве и о том, что Я всегда совершенно и неизменно, невозмутимо; солнце, от которого он узнал, что Атман, хотя и един, благодаря своим отражениям кажется множественным;
голуби, от которых он узнал об опасностях привязанности (например, когда глупый домохозяин находит удовольствие в супружеской жизни и, с возмущенным им умом, разоряется вместе с семьей);
питон или удав, у которого он научился лежать без действий и в то же время без сна, отказавшись от всех усилий по добыче пищи;
море, у которого он научился оставаться спокойным и непоколебимым, как и глубокое море остается неподвижным, хоть в него и впадают сотни рек; мотылёк, от которого он узнал, как опасно быть соблазненным женщиной и, таким образом погубить себя, подобно мотыльку, летящему в огонь; пчела, от которой он узнал, что ему следует брать немного еды в одном доме, а затем в другом, не становясь обузой для домохозяина;

самец слона, от которого он узнал о сковывающих узах страсти и ловушках похоти;
сборщик мёда, от которого он узнал, что накопительство является первопричиной всех страданий;
олени, у которых он научился не становиться жертвой манящих мелодий и пленительных песен, порождающих эротические страсти;
рыба, у которой он научился не развивать пристрастия к вкусной еде и понял важность подчинения чувства вкуса;
проститутка Пингала, от которой он узнал, что уныние может привести к самоисследованию, непривязанности и свободе от надежды; ястреб, от которого он узнал, что тот, кто владеет мирскими благами и копит их, всегда будет жить в борьбе;
ребенок, у которого он научился добродетели жизнерадостности и свободе от беспокойства и всех материальных забот;
дева, благодаря звону браслетов которой, он научился ценить одиночество и тишину;
мастер по изготовлению стрел или кузнец, у которых он научился концентрации ума, ведущей к полному погружению в себя;
змея, от которой он узнал, что отрешённый не должен выделяться своим поведением и никогда не должен строить себе дом, а должен жить в норах, пещерах или храмах, построенных другими;
паук, от которого он узнал, что Господь Нараяна создает, сохраняет и вбирает вселенную, точно так же, как паук протягивает через рот паутину из своего сердца, играет с ней и снова проглатывает ее;
оса, от которой он узнал, что можно достичь подобия любого предмета, на котором душа концентрируется с любовью, ненавистью или страхом.

Как ни странно, ни собака, ни корова, занимающие столь видное место в современной иконографии Даттатрейи, не числятся среди двадцати четырех гуру. Точка зрения юного Даттатрейи, а именно, что любознательный и широко мыслящий адепт может извлечь знания из всей природы, представляет большой интерес. Такое отношение, включающее в себя подражание животным, предполагающее своего рода «духовный оппортунизм», есть выражение отрешённой, аскетической среды. Здесь ученику разрешается, а иногда даже и поощряется иметь более одного Гуру одновременно.

История голубей (11.7.52-74) и особенно "уроки", полученные от мотылька (11.8.7-8), слона (11.8.13-14) и оленя (11.8.17-18) свидетельствуют о сильной мизогинической мотивации, типичной для ортодоксально-аскетического менталитета, чему мы найдем подтверждение в Авадхута-гите. Предполагается, что тот, кто становится жертвой жизни домохозяина и, прежде всего, привязанности к женщинам и сексу, теряет себя и попадает в тёмный ад, поскольку женщина — это «истинная смерть» для мужчины. Но с другой стороны, Даттатрейя приводит историю проститутки Пингалы, которая раскаялась и оставила все надежды, как иллюстрацию совершенного бесстрастия, ведущего к мокше (11.8.22-44). Примечательно, что в этом повествовании о двадцати четырех гуру Даттатрейи соответствующие антиномические аспекты личности Датты, обнаруживаемые в более ранней Маркандейя-пуране — его любовь к мясу, сексу, музыке и интоксикантам — исчезли и безоговорочно осуждаются.

В заключение своей упадеши юный Авадхута указывает, что мудрый человек должен встать на путь отрешения как можно раньше, а не в старости, чтобы наилучшим образом использовать редкое счастье рождения в человеческом теле.

Аватара Даттатрейя

Как отмечалось с самого начала, если в эпический период Даттатрея изображается как могущественный риши, то в более поздних пуранических повествованиях он возвышается до статуса аватары, или божественного проявления. Списки нисхождений Вишну в Пуранах многочисленны и разнообразны. На самом деле, помимо более коротких и длинных списков, существует вера в то, что аватары Вишну бесчисленны.

Считается, что аватара приходит на землю, чтобы поддерживать космический порядок (дхарму) и силы добра, когда их побеждает зло. (Классическое место доктрины Аватары — Бхагавад-гита 4.7-8.) Более того, считается, что у аватары есть собственная цель, например, убийство демона.

Другие проявления, известные как прадурбхавы и вибхавы подобны аватарам, хотя часто представляются как второстепенные, не-трансцендентные или частичные нисхождения, имеющие более "личные" или случайные причины своего появления.

Со временем «основных» аватар Вишну стало десять. Согласно некоторым источникам, классический список даша-аватар, в который входят: Матсья, Курма, Вараха, Нарасимха, Вамана, Парашурама, Рама, Кришна, Будда и Калки, был систематизирован примерно в одиннадцатом или двенадцатом веке, но мы знаем, что этот же самый список содержится в надписи в Махабалипураме, сделанной намного раньше, примерно во второй половине седьмого века.
Можно предположить, что список даша-аватар получил всеобщее признание еще до восьмого века.

Хотя некоторые пураны не упоминают Даттатрейю в своих списках аватар, Гаруда-пурана (1.1.19) и Бхагавата-пурана (1.3.11) — одни из наиболее авторитетных вайшнавских источников — упоминают его как шестого аватару Вишну в списке, состоящем из двадцати двух нисхождений. Иногда кажется, что Даттатрея занимает место Парашурамы в списках нисхождения. Такая замена не может быть случайной, учитывая благосклонное отношение Даттатрейи к Картавирье, убитому Парашурамой, чтобы отомстить за честь своего отца Джамадагни. В то время как в Матсья-пуране (47.242) Даттатрея указан как четвертый даша-аватара,

в Брахма-пуране (180.31) он указан как шестой аватара, а в (213.106) той же пураны он указан как пятый прадурбхава. Точно так же Даттатрея указан как прадурбхава в Деви-бхагавата-пуране (4.16). Агни-пурана (49.27), посвященная характерным чертам аватар Вишну, ссылается на образ Даттатрейи, подтверждающий его возвышение до статуса божественного проявления. Матсья-пурана (99.14) предписывает, чтобы преданный жертвовал каждый месяц года по одному из золотых изображений десяти проявлений, а также Даттатрейи и Ведавьясы вместе с золотым лотосом. Саттвата-самхита (9.77-84), один из самых ранних источников в традиции Панчаратра (который почти дословно копирует Ахирбудхнья-самхиту 5.50f.), указывает Даттатрейю как двадцать пятого главного прадурбхаву или вибхаву в списке из тридцати восьми нисхождений. Ф.О. Шредер провокационно утверждает:

Если заявление Шредера верно (в чём я откровенно сомневаюсь) включение Даттатрейи в Саттвата-самхиту доказывает его восхождение к статусу божественного проявления на довольно ранней стадии. Более поздняя Вишваксена-самхита, следующая за Ахирбудхья-самхитой, исключает Капилу, Даттатрейю и Парашураму из списка основных прадурбхав, которые рассматриваются только как прадурбхавантары, то есть второстепенные, или обусловленные проявления. Даже Падма-тантра (1.2.31f.) называет Даттатрейю просто авеша аватара (гуна аватара), в которой атрибуты божества лишь изредка овладевают существами.

Однако Тантрасара-санграха, в своем варианте форм Вишну, которым следует поклоняться в священном сосуде с водой (каласа), включает Даттатрейю в список из тринадцати вместе с даша-аватарами. В поздней классической литературе и Харша в Найшадха-чарите (21.94), и Магха в Шишупала-вадхе (14.79) включают наше божество в список из десяти аватар.

Наконец, в одиннадцатой главе (мадхья-кханда) поздней Брихаддхарма-пураны, и в Шакта-упа-пуране, мы видим Даттатрейю в списке как шестого аватара Вишну в списке из двадцати манифестаций.

Из этого обзора мы можем сделать вывод, что Даттатрейя считался важным проявлением Вишну. Хотя он не был включен в классическую группу даша-аватар, тем не менее, его по-разному считали основным или зависимым проявлением (иногда в списках из десяти, но чаще в более длинных списках). Как отмечалось выше, все эти имена выражают идею нисхождения Вишну — полностью или частично (то есть как амши, личности) — в человеческую, животную или человеко-животную форму, хотя, конечно, форма аватара является наиболее важной, подразумевающей полноту божественности. Согласно Брахма-пуране (213.107-9), а также Вишну-дхармоттара-пуране (часть 1, глава 25), целью проявления Даттатрейи было восстановление дхармы, ведийской религии и обрядов в соответствии с определением функции аватара, данным Кришной:

Шанкар Мокаши-Пунекар, частично следуя толковательному подходу ученого-маратхи Р. К. Дере, предположил, что формированию культа Даттатрейи способствовали два расходящихся религиозных течения: неортодоксальное, находившееся под влиянием школ натхов и сосредоточенное в северной Индии, и ортодоксально-брахманическое, с центром в западной Индии, иератическое, связанное с долгом и ориентированное на бхакти:

Более того:

Интуиция Мокаши-Пунекара в основном верна, когда он проводит различие между прото-Даттатрейей, идентифицированным как великий йогин, и дейтеро-Даттатрейей из более поздних пуранических источников. В соответствии с этим можно привести доводы либо в пользу отдельного существования по крайней мере двух Даттатрейй — в двух религиозных средах, разделенных во времени и пространстве, — либо в пользу существования одного Даттатреи, впоследствии "подчищенного" в пуранической литературе. Не вызывает сомнений то, что составной "тримукхи" (трёхликий) Даттатрея более поздних времен является результатом неразрывной мишры (слияния неортодоксальных мотивов шиваизма и ортодоксальных вайшнавизма).

Хронологически Маркандейя-пурана, представляющая наиболее полное описание Даттатрейи, предшествует более разнородной Брахма-пуране.
Фактически, если Маркандейя-пурана может быть отнесена примерно к седьмому веку (что делает ее, возможно, одним из старейших произведений пуранической литературы), Брахма-пурана, вероятно, была составлена ​​примерно в тринадцатом или четырнадцатом веке. И Ф. Иден Паргитер, и Р. К. Хазра согласны в датировке глав с 10 по 44 Маркандейя-пураны, которые включают истории о Даттатрейе: даже раньше седьмого века, где-то между третьим и четвертым веками.

В любом случае, противопоставление Мокаши-Пунекаром Маркандейи и Брахма-пуран кажется неприемлемым. Брахма-пурана, не что иное как Маркандейя-пурана, заключенная в общий брахманический дискурс, вписывающая даже антиномического Датту в рамки чистоты и ортодоксальности. То же самое можно сказать и о соответствующих отрывках из Бхагавата-пураны. Я бы сказал, что более старая Маркандейя-пурана сохраняет следы архаично-"тантрического" характера Даттатрейи. Несмотря на попытку "очистить" божество — как в главах упадеши Даттатрейи о йоге — в разных местах пураны Даттатрея откровенно представлен как наслаждающийся мясом, вином и сексом. Он носит позорное имя мадья-па, или пьяницы. Также сказано, что ему следует поклоняться подношением мяса, вина, благовоний и гирлянд под аккомпанемент музыки. Как отмечает Паргитер:

Сам факт того, что Даттатрейя представлен как учитель и владыка йоги, способствует идентификации его как шиваита. Имена вайшнавов, которые Маркандейя-пурана использует для восхваления Даттатрейи как аватары Вишну, столь же многочисленны, как и тех, кто прославляет его как муни и йогина. Его по-разному называют богатым аскезами (тапо-дхана), лучшим из аскетов, давшим обет молчания (муни-шрештха), великим аскетом (маха-муни), познавшим йогу (йога-вит), повелителем йоги (йогишвара), погруженным в йогу (йога-юкта) и так далее.

Пурана пытается избежать связи Даттатрейи с аморальным, оскверняющим поведением, предоставляя оправдание его поведению. Текст подчеркивает божественную чистоту Даттатрейи, аналогичную ветру, как превосходящую все мирские загрязнения, рассматривая женщину рядом с ним как его могущественную жену или Шакти. Поэтому говорится, что он выглядит так, будто предается вину и сексу и ведет себя странным образом только для того, чтобы люди не докучали ему. Его любовь к вину и женщинам объясняется его желанием испытать веру преданных. К тому же, тема сокрытия святости и даже активное соискание бесчестья и оскорблений — получение хорошей кармы благодаря тому, что вас считают злым человеком или глупцом — является хорошо известной аскетической стратегией, один из примеров которой представлен исчезнувшей шиваитской сектой пашупатов.

Таким образом, Маркандейя-пурана сводит к минимуму неортодоксальные аспекты личности Даттатрейи, хотя его общее изображение раскрывает то, что кажется изначально антиномической фигурой.

Очевидно, что мы наблюдаем противоречие между йогическими характеристиками Даттатрейи и вайшнавской традицией, стремящейся навязать чистоту и ортодоксальность, особенно в случае аватара (йогина), который, как счмиается, пришел для разрушения адхармы и восстановления дхармы.

Итак, ортодоксальное, вайшнавское изображение Даттатрейи, скорее всего, следует рассматривать как развитие его более базовой идентичности неортодоксальной, антиномичной фигуре. Даттатрея традиционно играет важную роль в тантрической литературе. Его связь с йогой и тантрой, с пан-индийским движением натха-йогинов, а также с шиваитскими сектами, такими как агхори, будет обсуждаться в следующих главах.

«Первый», или прото-Даттатрейя, был йогином — возможно, исторической фигурой, ставшей легендарной, — позже адаптированной к подчищенным и основанным на бхакти воззрениям Пуран.

Хотя в этом нет ничего необычного, фундаментальная связь между тантрами и пуранами имеет важное значение для понимания средневековых индийских религий. Связь между более частными ритуализмом и философией тантрического индуизма и публичными бхакти-сампрадайями, уходящими корнями в пуранические знания, прослеживается в основных фазах развития божества. Присутствие Даттатрейи как в тантрических, так и в пуранических религиях, как в канонах, так и в культах, делает его центром понимания этого сложного перехода.

Автор: Antonio Rigopoulos, 1998

Перевод: Инвазия , 02.06.2022