Почему в России революция невозможна (ЕБЯБН-7)

Если бы я был Навальным, то рассуждал так. Если бы Навальный был политиком, то мыслил бы соответствующе: (часть 1|часть 2|часть 3|часть 4|часть 5|часть 6). Выше мы констатировали, что системные условия для революции в РФ созрели. Но они должны наложиться на фактор условий. Революционная ситуация возникает только в условиях острого кризиса легитимности. Что же это за зверь такой?

1. ЛЕГИТИМНОСТЬ ВЛАСТИ – критерий этот весьма эфемерный. Нет инструмента, позволяющего выразить авторитет правящего режима в числительных. Можно составлять всевозможные рейтинги поддержки и доверия, но они не могут служить индексом приближения революционной ситуации. Дело в том, что переход общественных настроений от поддержки и даже любви к власти к неприятию и ненависти к ней ВСЕГДА носит триггерный характер, то есть одномоментный переход от одного крайнего состояния к другому.

Все это можно было наглядно наблюдать в ходе революций арабской весны в 2010-2011 гг., когда диктаторы, уверенно набирающие на выборах свыше 90% и собиравшие на площадях десятки тысяч восторженных поклонников внезапно становились объектом всеобщей ненависти.

2. ЭФФЕКТИВЕНОСТЬ ВЛАСТИ. В обывательском представлении эффективная власть – та, что обеспечивает стране успешное развитие, рост благосостояния населения и прочие приятные ништяки. Но в политологии под эффективностью власти понимается лишь два основных аспекта – способность собирать налоги и добиваться подчинения. Как – вопрос чисто технический: если не работает авторитет и пропаганда, если население не удается заставить голосовать за себя на «выборах» (выборы – механизм легитимации) и оплачивать войны – то пускай власть заставляет подчиниться себе даже массовыми расстрелами. Если власть провалилась везде, но еще способна организовать хотя бы конвейер массовых расстрелов – она эффективна, а потому революция невозможна.

Применительно к РФ эффективность власти базируется на так называемом социальном патронаже, проще говоря, опеке. Самая опекаемая категория – пенсионеры и инвалиды. Их, по грубым прикидкам, 40 миллионов человек из примерно 100 миллионов взрослого населения. Пенсионер чувствует себя крепостным, причем нельзя сказать, что это его сильно тяготит. Крепостное право подразумевало не только право барина выжимать из двуногого скота пот и кровь, но и, как бы сейчас сказали, социальные обязательства хозяина по отношению к своему тягловому активу. Понятно, что в основе лежало вовсе не человеколюбие, а меркантильный расчет, но все же.

Например, в случае неурожая помещик должен озаботиться тем, чтобы его рабы не сдохли от голода – иначе некому работать будет. Во многом именно по этой причине голодоморы в Российской империи начинают набирать силу именно после отмены крепостного права, когда крестьяне стали «свободными». Пенсионеры в массе своей воспринимают отношения с государством, как с неким коллективным «добрым барином», во благо которого они отдали свою жизнь и теперь ожидают ответной благодарности. Пенсионеры – это, если можно так выразиться, самая контрреволюционная часть общества. Ведь революция подразумевает целенаправленное убийство государства. И такая перспектива пенсов откровенно пугает, ведь государство для них – источник средств для выживания.

Очень близка пенсионерам по ментальности и категория рабочих холопов, то есть бюджетников. Под таковыми будем подразумевать всех, кто получает казенное содержание – ментов, военных, пожарных, чиновничий планктон, врачей, педагогов, ученых, работников ЖКХ, деятелей культурки и прочую интеллигенцию на зарплате. Таковых в РФ не менее 35 миллионов, если отнести к бюджетникам еще и студентов.

Да, лет 150 назад студенчество как раз являлось рассадником всяческой крамолы и бунтарства, но сейчас ситуация иная. Дело, прежде всего, в зависимом социальном статусе учащейся молодежи. Речь не только о тех, чье обучение оплачивает государство. ВУЗ – бюджетная организация. В ней работают бюджетники, для них государство – единственный работодатель. Они совершенно добровольно, искренне, порой даже с энтузиазмом берут на себя роль добровольных надсмотрщиков и бдят за лояльностью своих подчиненных, каковыми воспринимают учащихся. Последние ко всему прочему обладают ныне крайним инфантилизмом. Это связано с поздним взрослением в условиях развитой городской цивилизации. Лет до 25 молодой человек – ребенок, чаще всего зависимый от родителей еще и материально. А из детей какие революционеры?

Итак, если грубо прикинуть, то 75% взрослого населения – это социально опекаемая часть электората, базис стабильности и фундамент лоялизма. Меня всякий раз смешат тухлоголовые либерасты, с пеной у рта доказывающие, что не может отвратительный путинский режим получать на выборах 80% поддержки. С точки зрения электоральной социологии удивительным будет как раз обратное. Неоднократно объяснял я и феномен обратной зависимости между калорийностью пайки и уровнем поддержки власти.

Как раз в тот момент, когда десятки миллионов людей оказываются в режиме физического выживания, всякого рода протестные настроения стремятся к нулю. Не имеет значения, возлагают холопы ответственность за свое бедственное положение на власть, или охотно принимают версию о внешних врагах, которые опять подгадили. Имеет значение лишь то, что запрос на «доброго барина» – спасительное государство в такие моменты достигает пиковых показателей.

В этом смысле любопытно было наблюдать за Венесуэлой, где основная часть населения оказалась буквально на грани голодной смерти. Но пошли массы отнюдь не на баррикады, а в очереди за получением бесплатного продуктового набора. В подобные кризисные моменты лояльность становится последним ресурсом холопов, который они надеются разменять на регулярную пайку.

И если бы оставшиеся 25 миллионов населения можно было бы считать условно независимыми от государства, точнее, если бы они сами себя таковыми считали, я был бы полон оптимизма. Но увы, к категории бюджетников можно смело отнести еще и работников крупных компаний, аффилированных с государством – РЖД, Ростех, Росатом, Газпром, Роснефть, Россети, Роскосмос, Транснефть, Сбербанк и прочих. Наемный персонал сегодня не обладает классовым сознанием даже в зачатке, эти люди воспринимают себя как госслужащих, только работающих не напрямую на государство, а опосредованно – на государственные экономические структуры.

Многие даже на этом основании считают себя привилегированной частью крепостных – уж лучше работать в Газпроме и получать 120 тысяч деревянных, чем горбатиться за 20 тысяч в сельском медпункте. А привилегированное положение терять не хочется, ибо на твое место найдется много желающих. Я в свое время в течении многих лет имел возможность наблюдать изнутри жизнь в одном благословенном городке, где газодобывающее предприятие являлось градообразующим. Весьма типичным было электоральное поведение местных жителей: лютая ненависть к генеральному директору газпромовской дочки (местному главбарину) сочеталась с 90-процентной поддержкой его персоны на выборах, которые были и честными (зачем фальсифицировать, если такой результат можно получить честно?) и даже конкурентными. В подкорке у плебса была прописана программа: начальство – от бога, главная добродетель – послушание.

Так что к пенсам и бюджетному тяглу, как социальной базе путинской диктатуры в РФ, можете смело добавить еще миллионов 15 работников госмонополий. Итого мы получаем 90% социально опекаемого населения. Власть может позволить себе без напряга быть эффективной, навязывая массам свою волю. Массовые расстрелы без надобности, поскольку население вовсе не испытывает желания сопротивляться.

Многие не понимают, зачем в РФ проводятся «выборы» главного начальника – давно бы уже объявили его царем и радовались. Так в том-то и дело, что «выборы» – механизм легитимации правящего режима, который регулярно демонстрирует таким образом свою эффективность. Никакой другой функции у этого ритуала нет.

3. СПРАВЕДЛИВОСТЬ ВЛАСТИ. Это вторая нога легитимности. Легитимным будет тот правящий режим, который воспринимается одновременно как эффективный и справедливый. А вот справедливость – категория довольно туманная. Сегодня справедливым считается одно, завтра – другое. Я помню, как в перестроечные годы чувство жгучей несправедливости люди испытывали, видя, несущуюся по улице черную служебную «Волгу» первого секретаря обкома. А всего через пару лет черный «Майбах» олигарха, несущийся в сопровождении кортежа с охраной к личному дворцу, вызывал лишь зависть, восхищение и мечту так же вписаться в рыночек.

Один знакомый навальнист очень смешил меня своей наивной глупостью: он после фильма про дворец Пыни пришел в эйфорию и безапелляционно заявил, что теперь-то режиму точно кирдык. Если 100 миллионов посмотрели это кинцо – значит Великий Навальный добился того, что режим теперь возненавидят эти самые 100 миллионов. Ну, не идиот, а?

Я ему терпеливо, но безуспешно объяснял: шинармассы считают то, что у их царя есть дворец совершенно справедливым. Тем более, он не «украл его у народа», как олигархи нефтяные качалки, а построил на благотворительные взносы от друзей. Имеет право голливудская звезда жить во дворце, летать на личном джете, плавать на суперяхте и носить платье, покрытое бриллиантами, словно чешуей? Конечно, на то она и звезда.

Имеет право Алла Пугачева купаться в роскоши – жить во дворце еще более роскошном, чем какая-нибудь там забугорная Анджелина Джоли, ездить в еще более дорогом лимузине, плавать на еще более суперской яхте и носить трусы, сшитые из одних бриллиантов? Да не вопрос! Гламурная жизнь примадонны будет вызывать еще и чувство гордости – мол, знай наших, мы голливудских суперстаров за пояс заткнуть могём!

А кто такой Путин? По уровню звездности он стоит куда выше Пугачевой и фанатов у него в десять раз больше. Так объясните мне, почему фильм о дворце фюрера должен возмутить его холопов? Наоборот, эта агитка провоцирует разве что общенациональную гордость за государя, который имеет самую роскошную резиденцию среди всех правителей мира.

Сними фэбэкашки кино про рублевский палаццо Пугачевой – его бы тоже посмотрели 100 миллионов. По уровню безвкусицы он даже превзойдет путинский тадж-махал, но вызовет у 99% аудитории не эстетический шок, а восхищение. Возможно, у кого-то и зависть. Но завидуют обычно тому, чего сами страстно желают. Подавляющее большинство росиянцев, мысленно ставя себя на место Пыни, согласятся с тем, что сделали бы ровно то же самое – выстроили соответствующий высокому статусу богоданного правителя дворец. С точки зрения холопов справедливо то, что бояре живут в хоромах, а чернь – в халупах. Это не воспринимается, как несправедливость и не угрожает легитимности власти. В этом смысле навальновский фильм про дворец абсолютно провалился. Но кассу, конечно, собрал неплохую – тут успех налицо.

Еще один пример, раскрывающий понятие справедливости – так называемый крымский консенсус 2014 года. Почему захват Крыма вызвал у плебса такую бурю восторга? Потому что соответствовал их духовным запросам. У масс был запрос на имперское вяличие, о котором они истосковались со времен распада СССР. Правящий режим удовлетворил этот запрос, чем укрепил свою легитимность.

Да, с точки зрения закона и морали кража, особенно кража, сопряженная с насилием, несправедлива. Но только в том случае, если что-то отобрали у тебя. Но если гопник отжимает айфон у мажорного ботана-лоха и тут же дарит его своей шмаре – она просто тает от умиления. Россиянское общество – та самая дворовая шмара, а Путин – гопник, которому после такого подгона она будет отдаваться в кустах с искренней страстью, простив все предыдущие и даже будущие оскорбления и побои (а, собственно, чётакова: бьет – значит любит).

Если ты, дорогой читатель, этого не понимаешь, то, прости мне мою прямоту – ты дебил. Быть дебилом не зазорно. Стремно желать им оставаться и верить в бредни ютубных п-доболов о русском народе, как жертве путинизма, желающей расквитаться с наглым абьюзером. (Продолжение следует)