Фокус с исчезновением
А вот и 3 октября. Настало время для ежегодной заметки, посвященной главному празднику современной ФРГ. Традиции следует чтить :-)
В прошлые разы я всё больше рассуждал о фиктивности разделения Германии на «восток» и «запад» (и ещё раз – на бис); о деталях её послевоенного устройства; о преемственности ГДР и Пруссии; etc. Да и вообще, эта ваша «Единая Германия» – лишь (временная) аномалия эпохи модерна.
Можно было бы и в этом году покрутить мою любимую шарманку германского регионализма; что-нибудь в духе «Знаете ли вы, кто и когда ввёл единое гражданство Германии, отменив подданство отдельным Саксониям, Гессенам и Бавариям?». Но давайте лучше обсудим темы совершенно спекулятивные, я бы даже сказал – несерьёзные и вздорные. Ну, например: что случилось с золотым запасом ГДР после Объединения?
Вопрос, согласитесь, откровенно дурацкий. Что с ним могло случиться? ФРГ присоединила ГДР; среди прочего, получила в своё владение её собственность. Золото Восточной Германии стало частью золотого резерва Германии Западной. Очевидно же.
Так-то оно так… Но вот, например, в 2012 году этот же вопрос прозвучал в бундестаге. Ответ на него дал парламентский госсекретарь при министерстве финансов Штеффен Кампетер.
«Госбанк Берлина – как правопреемник госбанка ГДР – использовал валютные резервы госбанка ГДР для погашения иностранных долгов ГДР в свободно конвертируемой валюте. Таким образом, немецкий бундесбанк не получал золотых или валютных резервов ни от госбанка ГДР, ни от госбанка Берлина».
Опустим, что герр Кампетер ответил не совсем на задаваемый вопрос; важно уяснить официальную позицию ФРГ: золота от ГДР ей не досталось ни унции.
(Нет, его не потратили «на выплату долгов ГДР». Сам Кампетер сказал, что на это пошла валюта. И он совершенно прав: зачем использовать для подобного золото?)
А сколько вообще было золота у ГДР? Отличный вопрос. Правильный ответ – никто не знает. Буквально, такой информации нет. Есть всякие косвенные данные, согласно которым скромный золотой запас ГДР составлял от 30 до 60 тонн золота; однако точной цифры вы не найдёте. Немцы, они, знаете, очень безалаберно обращаются с документами, особенно с финансовыми.
(В целом, эти значения похожи на правду. Например, у Польши в 1990 году имелось что-то порядка 15 тонн золота; Чехия в девяностых продала около 50 тонн – т.е. как минимум столько у неё и было)
Как же это немцы потеряли несколько десятков тонн золота? Ну, для людей целеустремленных ничего невозможного нет. Вы себе, быть может, представляете аншлюсс ГДР (и Западного Берлина) как чинную смену караула: одни немцы в выглаженной форме спускают старый флаг, другие столь же дисциплинированно поднимают новый. Охо-хо-хо. Через десять лет после Объединения – когда стало можно – в прессу начали просачиваться отдельные истории (причём ещё самые безобидные).
Например, был такой неприметный человек – Герд Пеликан, казначей СЕПГ. Сразу после падения Берлинской стены Партия дала ему Задание: протащить в светлое капиталистическое будущее партийную кассу, 6,2 миллиарда марок. Крупная сумма даже в восточных фантиках, но только ими она не исчерпывалась – это лишь общая (и приблизительная) оценка; так-то там были западные марки, доллары-фунты-франки, золотые монеты, серебряные слитки, украшения, ордена, шубы, машины и т.п. Обычная партийная касса, не маленькие, сами всё должны понимать.
Товарищ Пеликан взял под козырек и ответственное поручение выполнил. Касса растаяла всего за полгода. Когда ФРГ добралась до документов ПДС (так, напомню, СЕПГ называлась с 1990 года), она нашла лишь жалкие 200 миллионов западных марок. Всё остальное исполнительная птичка унесла в клюве.
Наверное, это произошло из-за какой-то дьявольской хитрости социалистов, заметавших следы что твой Штирлиц? Официальная позиция ФРГ по этому вопросу звучит именно так. Но вообще-то, если посмотреть на ситуацию трезво, становится понятно, что успех Пеликана объясняется исключительно одним фактором: Бонн попросили не мешать вывозу кассы. И Бонн не мешал.
(Кто попросил, тоже понятно. Те же люди, в чьей сфере ответственности находилась тайная полиция ФРГ)
Схема, по которой Пеликан растащил кассу, была очень простой: деньги раздавались проверенным людям под видом «кредитов», а их получатели открывали новые фирмы, инвестировали или просто хранили под матрасом. Делалось всё с социалистической прямотой: Пеликан и касса располагались в здании ЦК; ближайший нотариус находился через пару домов. Спустя пару дней после запуска плана Пеликана, перед офисом нотариуса выстроилась очередь из ничем не примечательных граждан, загоревшихся желанием открыть свой бизнес. У каждого из них в кармане казенного пиджака лежало удостоверение ПДС.
Всё делалось настолько открыто, насколько возможно. Но ФРГ – ах-ах, какая жалость – всё пропустила и потом десять лет искала партийные активы СЕПГ-ПДС.
(В истории объединения Германий есть момент, которые часто упускают – а он важен; и сами немцы о нём в курсе. Момент этот следующий: с момента падения Стены и до официального слияния двух стран в восточной Германии де-факто отсутствовала госвласть. ГДР уже не было, а ФРГ – ещё; присутствие государства ограничивалось той самой минархической ролью «ночного сторожа»: работали низовые службы, типа полиции-пожарных-медиков, но никакого государственного контроля над личностью уже/ещё не было. Именно в этот период, кстати, происходит действие отличного сериала «Клео». У большинства восточных немцев, особенно из Берлина, от воспоминаний об этом годе свободы до сих пор слёзы на глаза наворачиваются: «Можно было всё, абсолютно всё!». Нетрудно догадаться, что эта щедрая фора была выдана в первую очередь руководству ГДР, чтобы те упаковали вещи и степенно отбыли в прошлое)
Одним из участников перевоза кассы стал коммунист из ФРГ Вольфганг Венцель, снимавший рекламные ролики для СЕПГ Западного Берлина (СЕПЗБ). Он о происходящем рассказывал так: гулял по Берлину и как-то случайно забрёл в офис к Пеликану. Тот сидит на куче банкнот, грустит, перья топорщит. Венцель ему и говорит:
- Ничего себе, как у вас много денег, геноссе! А можно мне тоже?
Пеликан швырнул в него чемоданом, где лежал 21 миллион марок. Венцель, радостно урча, поскакал в родную Северную Рейн-Вестфалию открывать киностудию EMG. Работать с наличными в таком деле неудобно, так что он начал размещать их на банковских счетах. Единственным местом, где к нему возникли вопросы, стал люксембургский банк: там люди, увидев три миллиона в пластиковом пакете, справедливо заподозрили, что речь идёт о наркобизнесе или о чём-то похуже. Тогда Венцель пошёл в посольство ГДР и получил там справку (с подписью и печатью), что это деньги СЕПГ. Законные и честные. С этой справкой он вернулся в банк, и все вопросы о происхождении денег у люксембуржцев тут же отпали:-)
Вот весь этот цирк, как считается, ФРГ в упор не замечала. Её усилия по отслеживанию средств СЕПГ ограничилась созданием «Независимой комиссии по проверке партийных активов ГДР» (UKPV). Та полтора десятка лет изображала бурную деятельность, чтобы итог усилий подвел её последний шеф Кристиан фон Хаммерштайн (родственник, да, но очень далёкий): «Ну не знаем мы, куда ушли деньги СЕПГ! Там очень сложные и запутанные схемы!».
«Сложные и запутанные схемы» стали достоянием общественности в 2001 году, когда все партийные активы уже десять лет, как были хорошо перепрятаны, а правительству потребовалось дать укорот ПДС, получавшей слишком высокие результаты на земельных выборах в Берлине. Пошли неожиданные прозрения: у всех партий газеты выходят дай бог раз в неделю, а принадлежащая ПДС «Нойес Дойчланд» издается каждый день, да ещё и почти без рекламы. И каждое агит-мероприятие у ПДС по размаху как Октоберфест. Это что же, у ПДС осталась её партийная касса? ¯\(°_o)/¯
Я помню, что заявил темой судьбу золотого запаса ГДР; отступление выше было нужно, чтобы показать ситуацию 1990 года и продемонстрировать, с какими проблемами могли столкнуться люди, желавшие вывезти ценное имущество из Восточной Германии.
(Да ни с какими; власти ФРГ ещё бы и помогли с упаковкой и транспортом)
Вот другой занимательный пример, немного ближе к теме. Вскоре после падения Стены, на территории Западного Берлина был арестован Александр Шальк-Голодковский. Это очень крупная фигура в руководстве ГДР; Шальк-Голодковский де-факто руководил всей внешней торговлей Восточной Германии, не занимая при этом видных должностей – официально он возглавлял один из отделов министерства торговли под названием «Коммерческая координация» (Kommerzielle Koordinierung) , сокращенно: «КоКо». Задачей «КоКо» было добывать валюту и обходить эмбарго.
Шальк-Голодковский прибыл в Западный Берлин добровольно, вместе со своей женой. Он дал обширные показания, после чего уехал наслаждаться пенсией в Баварию, на озеро Тегернзе (по соседству с виллой Горбачева). Считается, что «Белоснежке» – под таким именем он проходил в документах БНД – разрешили оставить большую часть счетов, созданных во время нелегкой работы в «КоКо». В девяностых против него велась пара судебных процессах, но откровенно формальных: Шальк-Голодковский получил два условных срока – год и полтора – после чего был окончательно отпущен на волю; никаких претензий и вопросов к нему больше не возникало.
Для публики потом была опубликована анекдотичная история, как перед отправкой на Тегернзе Шальк-Голодковские жили в Мюнхене у Гетруды Рюкерт, вдовы пастора Георга Рюкерта. Им выдали документы на имя «пасторской четы Гутманов из ГДР». Взрослые дети пасторской вдовы изводили финансового гения ГДР издевательскими вопросами в духе «Где деньги, Голодковски? Куда ты дел золото Партии?»; а когда к Рюкерт приходили гости, «Гутманы», дескать, прятались за занавеской. Подобные детали, скорее всего, лишь плод фантазии младшей дочери Рюкерт, Сабины, сделавшей на подобных историях карьеру в «Ди Цайт»; однако если Шальк-Голодковские действительно жили у них – что было бы возможно только с согласия и, вероятно, просто по распоряжению тайной полиции – то это порождает целый океан вопросов к уже покойным Рюкертам. Дело в том, что почтенная пасторская чета известна своей благотворительной деятельностью: они создали такую славную организацию, как «Августинум», помогающую инвалидам и держащую целую в Германии целую сеть школ, санаториев, интернатов и тому подобного. Казалось бы, ну где спецслужбы и где фонд помощи инвалидам? Но в ФРГ помочь защитникам Конституции готов каждый :-) Интересно, какие ещё интересные люди прошли через «Августинум» за столько лет? Впрочем, я что-то сильно отвлекся…
Так вот, после беседы с Шальк-Голодковским в январе 1990 года представители ФРГ совершили вояж в главный офис «КоКо» на Валльштрассе. И, среди прочего, нашли в тамошнем подвале 21 тонну золота, в маленьких таких слиточках по пять килограмм. Стоимость находки составляла около 280 миллионов тогдашних долларов; сейчас это где-то 700 миллионов. Для государства сумма небольшая, а вот для отдельного человека – весьма и весьма. И эту кучу золота ФРГ, не смейтесь, тоже потеряла. Как резервы госбанка ГДР. Буквально. Везде так и пишут: «местонахождение данного золота до сих пор неизвестно». Такие вот растяпы эти немцы.
(Понятно, что валять дурака, рассказывая о «пропаже» денег и золота руководства ГДР, Бонн мог только в одном случае – если выпавший из Восточной Германии лут достался кому-то ещё. В противном случае, ФРГ спокойно бы оформила всё как свою законную собственность)
«КоКо» Шальк-Голодковского, конечно, была не единственным финансовым инструментом ГДР. Ещё за пятнадцать лет до её создания, аж в 1951 году, в Восточной Германии появилась фирма «Новум», которую позже организационно включили в состав «КоКо». С 1973 года ей из Вены руководила гражданка Австрии Рудольфина Штайндлинг, вошедшая в немецкую историю как «Красная Фини».
О довоенном периоде жизни Рудольфины известно столь же мало, как и о молодости Шальк-Голодковского. Вроде бы родилась в Вене, вроде бы девичья фамилия – Эккель (для немецкого слуха звучит забавно). После войны работала бухгалтером в венском банке, где познакомилась с «героем Сопротивления, пережившим Холокост» Адольфом Штайндлингом, а потом и вовсе вышла за него замуж.
(Об этом великом – и, безусловно, скромном – человеке не пишут уж совсем ничего; только вспоминают, что до Рудольфины он подарил свою славную фамилию ещё одной женщине, Вильме Гайрингер, ставшей его первой женой. Биографии Вильмы и Рудольфины типовые очень похожи: мрак и неизвестность до 1945 года, партбилет и красный флаг после.
Вильма считается девочкой из приюта, чьи еврейские родители умерли в начале двадцатых. Как же, спросите вы, еврейский ребенок остался совсем один? Там же связи, община, взаимопомощь! Тут делается отход на заранее подготовленные позиции: да, родители Вильмы были евреями, но нерелигиозными – что бы это загадочное утверждение ни значило ¯\_(ツ)_/¯– поэтому контактов с еврейской общиной Вены не поддерживали. Военная биография Вильмы читается как приключенческий роман: французское подполье, гестапо, лагеря; и, вероятно, таким романом и является. Правдоподобен там только один факт: в 1945 году Вильма оказывается в Швеции, откуда позже прибывает в Австрию. Вообще, не исключено, что и Вильма, и Рудольфина приехали в Австрию – а может и вообще в континентальную Европу – уже после войны и по очереди легализовались через достопочтенного Штайндлинга)
Рудольфина десять лет состояла в компартии Австрии, откуда вышла лишь после 1968 года – якобы протестуя против подавления «Пражской весны» (как и вышеупомянутая Вильма: начальство-то одно). На самом деле Штирлица просто попросили не разгуливать по Вене с красным флагом: сдав партбилет, Рудольфина пошла на повышение, став фактически главным казначеем коммунистической партии Австрии, управляя всеми её активами. А в 1973 году она возглавила упомянутый восточно-германский «Новум», проводя сделки для Шальк-Голодковского и охраняя заграничные активы восточногерманских геноссен из СЕПГ.
После объединения Бонн, разумеется, вышел и на австрийский схрон ГДР. Штайндлинг и «Новуму» предъявили претензии: партийные заначки и активы должны были перейти ФРГ. Однако, несмотря на решение Высшего административного суда Берлина, Германия опять ничего не получила: деньги со счетов «Новума» неожиданно «куда-то пропали». Их искали двадцать лет, да так и не нашли. В 2009 году Берлин заключил с Рудольфиной соглашение: та выплачивает Федеральному агентство по особым задачам объединения скромные 120 миллионов евро и идёт себе с миром. Куда делись суммы раз так в десять раз больше? Совершенно верно, вы всё поняли правильно: никто не знает. Брать «Красную Фини» в оборот немцы не решились: она к этому времени уже жила в Тель-Авиве, щедро жертвовала еврейским организациям, особенно – «Яд Вашему», и не уставала напоминать, как проклятые тевтоны из-за своей алчности и ненависти к евреям сначала чуть не убили её мужа, а теперь вот взялись за неё.
Скончалась «Красная Фини» в 2012 году всё в том же Тель-Авиве, похоронили её с подобающими почестями на еврейской части центрального кладбища Вены: меценат и борец за дело мира, столько сделавшая для евреев, не заслуживала меньшего. Деньги Штайндлинг, понятное дело, окончательно пропали с концами; после смерти Рудольфины сотню-другую миллионов евро стрясли с одного австрийского банка, через который она вела свои операции, но, совершенно очевидно, что это лишь «гол престижа».
Вот оно, соревнование двух систем: хитрые и искушенные в финансовых махинациях социалисты раз за разом обводили вокруг пальца дурачков-капиталистов :-)
А кто, кстати, руководил госбанком ГДР? Уж эти-то люди могли бы рассказать, куда утекло восточногерманское золото? До 1968 года это учреждение называлось «эмиссионным банком» и никакой самостоятельной политики не вело. Руководили им либо технические фигуры (Рольф Ветцель, Гельмут Дитрих), либо люди уважаемые, но в экономике ни черта не смыслящие (вроде заслуженной антифашистки Греты Кукхоф); встречался, впрочем, и гибридный вариант (Мартин Шмидт). В 1968 году вывеску сменили на «госбанк», а его президентом стала ещё одна Грета: Маргарета Витковски.
Вот эта вторая Грета – тот самый зуб мамонта. В тридцатые дочь еврейского предпринимателя активно участвовала в сионистском движении, после прихода нацистов к власти уехала в Швейцарию, а оттуда – в Лондон. Там Грету определили работать в пропаганде для американцев: в начале 1942 года она написала на английском языке работу об экономике «Третьего Рейха». Тезисы там были такие:
- Нацистская экономика неэффективна, производительность труда там низкая, труд принудительный, всё худо-бедно держится на награбленных ресурсах, это колосс на глиняных ногах. Американцы, дорогие, забудьте вы про Японию и Китай, начните уже воевать в Европе – это же легко.
- Потому что если вы, американцы, не начнёте, то после победы в Европе нацистская Германия завалит мир дешевыми товарами, ваш рынок этого соревнования не выдержит, экономика рухнет, будет вечная Депрессия, «горе! страх, петля и яма».
(Самое смешное тут не взаимное противоречие тезисов – бог с ним, для пропаганды военного времени сойдет – а личность соавтора Витковски. Написать агитку для американцев, разоблачающую ужасы плановой экономики с принудительным трудом и использованием награбленных ресурсов ей помог такой замечательный человек, как Юрген Кучинский – убежденный сталинист, до конца жизни хваливший товарища Сталина за образцово проведенную индустриализацию :-)
Ну а после войны тетушка Грета десантировалась в советскую зону. Там она де-факто руководила гэдээровским госпланом и торговлей – как полагается эмиссару с Острова, она всегда занимала должность заместителя, стараясь лишний раз не отсвечивать. Но в 1967 году она возглавляет эмиссионный банк ГДР, который тогда же становится госбанком.
Товарищ Грета умерла на боевом посту в 1974 году, и её сменил заранее отобранный и подготовленный протеже: Хорст Каминский. Именно Каминский руководил госбанком ГДР до конца самой ГДР 3 октября 1990 года. После чего аккуратно собрал вещи и ушёл. Больше его никто не видел. И это даже не преувеличение. Дело в том, что в информационном пространстве после 3 октября 1990 года никакого Хорста Каминского существовать не будет: он доживет до почтенных 92 лет и умрёт в июле 2019 года, но никто – вообще никто! – не предпримет попыток пообщаться с интересным дедушкой, задать ему вопросы, поинтересоваться судьбой золота ГДР, в конце концов. Каминский сольется с пейзажем настолько качественно, что о его смерти напишет лишь всё та же «Нойес Дойчланд», принадлежавшая ПДС (известным сейчас как «Левые»); причем даже она опубликует некролог только спустя месяц с лишним.
Таков итог: золото ГДР, а также партийные активы СЕПГ, «таинственно» исчезли в период пересменка 1990 года. ФРГ приложила максимум усилий, чтобы фокус с исчезновением прошёл как можно легче и уж точно никогда не был разгадан. А куда отправили ценные вещи, нам поможет догадаться известная конспирологическая теория, спекулирующая о подлинной схеме управления странами советского блока, включая ГДР ;-)
Говорят, кстати, у СССР тоже был какой-то золотой запас, и его всё никак найти не могут. Удивительное место, эта Восточная Европа. Страна распадается – золото пропадает. Страна объединяется – золото всё равно пропадает. С немцами, впрочем, обошлись довольно мягко: ну что такое какие-то 50 тонн золота и несколько миллиардов марок на фоне Объединения? Стоит ли возмущаться, если с пришитой обратно руки пропало кольцо? 1945 год немцев научил многому, и выводы люди сделали верные.
Так что повод праздновать у немцев, безусловно, есть. Поздравляю всех с правильным днём Единства!