С котами Селиванову не везло – всякий раз казалось, что хоть этот будет вести себя прилично, но через неделю другую новый кот решал, что такая жизнь не для него и начинал метить углы в прихожей.
В туалете пахло дымом. Было от чего: в унитазе разгоралась обьемистая пачка исписанной бумаги. В припадке отчаяния Бедрицкий даже не заметил, что туалет - женский. Он просто вбежал в кабинку, злобно кинул бумагу в унитаз и похлопал себя по карманам. Потом, не задумываясь, перегнулся через перегородку и спросил у девушки в соседней кабинке спички. Та покопалась в рюкзаке и протянула зажигалку. Бедрицкий поджег начавшие намокать листы. Они нехотя загорелись.
Он уже во сне чувствовал, что ему плохо - это неправда, что человек во сне отходит от себя и просыпается всегда наивный, как свежий фиговый лист, - нет. Он приметил эту правду еще со смерти отца: утро уже приходит, придавленное горем и тревогой, оставляя лишь необходимость припомнить - что именно стряслось. Он уже во сне чувствовал, что ему плохо, как его бесят обтянутые блёклыми наволочками тугие подушки под головой, жаркая податливая перина, и собственной рот, сухой до песочного скрежета, занудливый куриный стон и присутствие чужого тяжелого тела с осторожным стеснительным дыханием. Спокойно лежат не давали комары - он устал дергать ногами и мучительно морщить лицо, трясти головой и бить себя по ушам от их противного жужжания...