
Сегодня я читала короткий рассказ Нагаи Кафу из небольшого сборника, и значительную часть текста занимало, как и следовало ожидать (особенно в произведениях японских авторов), описание природы. Через образы неумолкающих «плачей» цикад, переливов листвы и непрекращающегося дождя, задающего ритм изгибам цветов, трав и кустов за окном, рассказчик, не принадлежащий ничему, размышляет после возвращения в родительский дом, находящийся «за тюрьмой» (текст можно найти по этому названию). Если бы из азбуки японской эстетики нужно было подобрать подходящее этой истории слово, это, скорее всего, было бы нагори. Если бы требовалось подобрать музыку, это был бы джаз, хотя поначалу текст напомнил мне скорее слаженную симфонию.

В сегодняшней статье я бы хотела вернуться обратно в Океанию. Уже примерно год назад я писала про австралийский акцент, а в этот раз рассмотрю родственный ему новозеландский. Непросвещенному уху человека, который не читает, например, рубрику “Акценты и диалекты” и не живет в Австралии, может показаться, что между этими акцентами никакой разницы нет, но такой человек будет не прав по всем этим пунктам.

В своей рубрике я вроде как должна делиться какими-то знаниями с школьниками. Мне виделось, что это должно быть что-то хорошее, как мудрость от старших к младшим или хотя бы как дружеский совет от старшей сестры.

Итак, мы продолжаем наши разговоры про Дягилева. В прошлой части мы обсуждали Пикассо, уже говорили о Баксте в одном из предыдущих выпусков, но сегодня у нас будет с вами «клюква». Под «клюквой» я имею ввиду это: