To bite the bullet и другие военные идиомы английского языка
Давненько не брала я в руки шашек ничего не писала про любимый английский язык, подумала я. А о чем лингвисту в первую очередь придет в голову написать накануне Дня защитника Отечества?
Война оставила глубокий след не только в истории, как часть мирового опыта, когда людям вместо того, чтобы сесть за стол переговоров и цивилизованно договориться, проще было добиться желаемого, развязав войну, безвозвратно потратив огромное количество человеческих и материальных ресурсов. Свой яркий след война оставила и в языке, принеся с собой множество различных замысловатых идиоматических выражений, истинное значение которых мы знаем далеко не всегда.
Дисклеймер
На всякий случай сразу сделаем оговорку по поводу терминологии.
- Идиома — это оборот речи, значение которого не определяется отдельными значениями входящих в него слов.
- Фразеологизм, фразеологический оборот или фразема (лат. phrasis, др.-греч. φράσις «ораторский оборот», φράζω «выражаю мысль, говорю»; др.-греч. λόγος «слово, речь, разум; мнение») — устойчивое выражение с самостоятельным значением, близким к идиоматическому. Значение фразеологизма не выводится из значения составляющих его компонентов.
Согласно общепринятой классификации В. В. Виноградова, существует три основных типа фразеологических единиц:
- Фразеологическое сращение, или идиома (от греч. «собственный, свойственный») — это семантически неделимый оборот, значение которого совершенно не выводимо из значений составляющих его компонентов (например: спустя рукава).
- Фразеологические единства — отивированные единицы с единым целостным значением, возникающим из слияния значений лексических компонентов (например: мелко плавать).
- Фразеологические сочетания — обороты, в которых у одного из компонентов фразеологически связанное значение, проявляющееся лишь в связи со строго определенным кругом понятий и их словесных обозначений (например: страх берет).
Поскольку наша скромная беседа ведется не в научном дискурсе, для общего удобства здесь и далее будет употребляться общепринятый в интернете термин «идиома».
PYRRHIC VICTORY
победа, одержанная слишком высокой ценой
Такую победу над римлянами одержал царь Пирр Эпирский в 279 году до н. э. в битве при Аскуле в Апулии. Битва произошла между армией Пирра и римлянами под командованием консула Публия Деция Муса. Эпириотские силы, хотя и выиграли сражение, понесли тяжелые потери среди элиты своей армии. С тех пор фраза стала употребляться для любых побед, которые на самом деле были равносильны поражению.
В переводе «Пирра» Плутарха, который сделал Джон Драйден, сообщается, что:
«… они сражались до заката, обе армии неохотно были разделены ночью, Пирр был ранен дротиком в руку, а его обоз был разграблен самнитами. Всего из людей Пирра и римлян погибло более пятнадцати тысяч. Часть войск он привел с собой: почти всех своих близких друзей и главных командиров, и там не было других, чтобы набирать новых рекрутов, а его союзники из Италии опоздали».
MEET YOUR WATERLOO
прибытие на финальное решающее состязание
Эта знаменитая фраза относится к битве 1815 года у бельгийского города Ватерлоо, в которой Наполеон Бонапарт потерпел сокрушительное поражение от войск под командованием герцога Веллингтона. С тех времен термин Ватерлоо стал чем-то новой «пирровой» победы — синонимом чего-то, что трудно достичь.
Лорд Байрон в письме к своему другу Томасу Муру писал, что «It [Armenian] is… a Waterloo of an Alphabet» («Этот (армянский язык) … Ватерлоо алфавита»). Артур Конан Дойл был одним из первых, кто использовал значение «встречи со своим Ватерлоо»:
We have not yet met our Waterloo, Watson, but this is our Marengo. («Возвращение Шерлока Холмса»)
Упомянутое Маренго было связано с битвой австрийских войск против Наполеона в Италии, где он был близок к поражению. После этой битвы Веллингтон сказал: «Мое сердце разбито ужасной потерей, которую я понес из-за моих старых товарищей и моих бедных солдат. Поверьте мне, ничто, кроме проигранной битвы, не может быть и наполовину так печально, как эта выигранная битва».
Будучи в ссылке на острове Святой Елены после сокрушительного поражения при Ватерлоо, Наполеон сам еще раз почувствовал горечь поражения, когда от нечего делать решил выучить английский язык. Его учителем был граф Эммануэль де Лас Касес, которому разрешили отправиться с бывшим императором в путешествие на остров Святой Елены. Историк по образованию, верный сторонник Наполеона по убеждению, граф позже превратил эти пятнадцать месяцев жизни с Наполеоном в легендарный «Мемориал Святой Елены». В нем он рассказал о повседневной жизни Наполеона на острове, его отношении к религии и философии, его размышлениях о том, как идеалы Французской революции отразились на жизни в империи.
Книга также была своеобразным воркбуком, благодаря которому у нас появилась возможность понаблюдать за прогрессом изучения английского языка великим императором. По словам графа Лас Касеса, его ученик «обладал незаурядным умом, но очень плохой памятью: последнее его особенно огорчало». Наполеон схватывал английскую грамматику с впечатляющей легкостью, но словарный запас давался ему с болезненной медлительностью.
Поскольку Наполеон страдал бессонницей, обычно он писал письма посреди ночи, чтобы Лас Касес исправлял их на следующий день. В одном из сохранившихся писем, датированном 7 марта 1816 года, Наполеон подсчитывал, как далеко он продвинулся в своем мастерстве, а также сколько работы ему осталось, чтобы достичь желаемого прогресса:
Since sixt week j learn the Englich and j do not any progress. Six week do fourty and two day. If might have learn fivity word four day I could know it two thusands and two hundred. It is in the dictionary more of fourty thousand; even he could must twinty bout much of tems for know it our hundred and twenty week, which do more two yars. After this you shall agrée that to study one tongue is a great labour who it must do into the young aged.
Орфография и пунктуация автора сохранены.
TO BE SENT TO COVENTRY
сознательно игнорировать или подвергнуть остракизму
Происхождение этого фразеологизма неизвестно, хотя вполне вероятно, что источником являются события в Ковентри во время Гражданской войны в Англии 1640-х годов. В XVII веке, когда, как предполагается, возник этот фразеологизм, Ковентри был маленьким скверным городком.
История гласит, что Кромвель отправлял солдат-роялистов в тюрьмы Ковентри. Местные жители были сторонниками парламента и избегали королевских солдат, оказывая им весьма холодный прием. Солдаты, верные королю, могли только бродить по городу в поисках еды или работы, но местные жители отказывались разговаривать с ними и даже отворачивались и нарочито игнорировали их присутствие. Бедным королевским солдатам ничего не оставалось, кроме как голодать и собирать мусор.
К 1811 году тогдашнее понимание этого термина было определено в «Классическом словаре вульгарного языка» Гроуза:
Послать в Ковентри; наказание, наложенное армейскими офицерами на тех из их братьев, которые вспыльчивы или виновны в неподобающем поведении, не заслуживающем ведения военного трибунала. Лицо, направленное в Ковентри, считается отсутствующим; никто не должен говорить или отвечать на любой заданный им вопрос, кроме как относительно долга, под страхом того, что его также отправят в то же место. При надлежащем представлении кающегося отзывают и приветствуют, как только что вернувшегося из путешествия в Ковентри.
Пожалуй, самым известным примером «отправления в Ковентри» является Льюис Кэрролл после его ссоры с семьей Лидделл. В 1856 году в Оксфорде, где Кэрролл преподавал математику, появился новый декан — Генри Лидделл, вместе с которым приехали его жена и пятеро детей. Среди них была и четырехлетняя Алиса. У Кэрролла сразу сложились близкие отношения с младшей дочерью Лидделлов. В 1863 году, когда Алисе было 11 лет, случился какой-то инцидент, из-за которого семья Лидделл резко перестала общаться с Кэрроллом, подвергнув его остракизму.
Что конкретно там случилось, мы сейчас точно сказать уже не можем, хотя Кэрролл написал об этом инциденте в своем дневнике — позже запись была предусмотрительно удалена одним из членов семьи Кэрролла. Все это привело к широко распространенному предположению, хотя и сейчас бездоказательному, что отношения между Кэрроллом и Алисой носили не такой уж безобидный характер, из-за которого Кэрролла заподозрили в педофилии. Одно можно сказать точно — «Алиса в Стране чудес» одно из самых популярных и странных произведений в мировой литературе.
FIFTH COLUMN
В октябре 1936 года во время боевых действий Гражданской войны в Испании генерал-националист Эмилио Мола и его сторонники осадили Мадрид четырьмя колоннами войск. Мола утверждал, что у него есть дополнительные войска в городе. Упоминание о скрытых войсках как о «пятой колонне» было сразу же размножено всеми газетами.
Со временем фраза слегка изменила свое значение и стала использоваться в более общем смысле для обозначения предателя или шпиона. Эрнест Хемингуэй даже написал пьесу по событиям испанской войны «Пятая колонна» в 1937 году, в которой выразил свое несогласие с фашистским режимом Франко.
TO BITE THE BULLET
с мужеством принять неизбежные надвигающиеся трудности
Раньше пациентам во время операции давали деревянную палку или кожаную подушечку, которую они могли укусить, чтобы защитить себя от прикусывания собственного языка. Говорят, что пуля, будучи достаточно податливой и вряд ли позволявшей сломать пациенту зубы, была импровизированной альтернативной версией подобной подушечки в боевых условиях (отравление свинцом в таких обстоятельствах было уже второстепенной проблемой).
Наиболее часто упоминаемым источником этого фразеологизма является Гражданская война в США, но на самом деле оно упоминается еще в «Классическом словаре вульгарного языка» Фрэнсиса Гроуза 1796 года.
К 1926 году эта фраза оставила далеко позади кровавые поля сражений и перебралась в английские аристократические гостиные, где была озвучена голосом Берти Вустера, обращающегося к своему верному слуге в «Неподражаемом Дживсе»:
Brace up and bite the bullet. I’m afraid I’ve bad news for you.
Стоит отметить, что Вудхаус прославился как автор юмористической прозы, воспевающей период старой доброй Англии в период между I и II Мировыми войнами, хотя его собственная жизнь далеко не всегда была похожа на его книги. Его репутацию чуть не погубила неприятная история, когда во время Второй мировой войны, будучи заключенным в немецкую тюрьму, он согласился дать интервью местному радио в оккупированном немцами Париже.
Инцидент стал известен на родине писателя в Англии, где он сразу был обвинен в симпатии к фашистам. Многие друзья писателя после этого сразу от него отвернулись. Алан Милн называл Вудхауса чуть ли не предателем родины, и лишь немногие оказали ему поддержку. Среди этих людей был Джордж Оруэлл, который написал в своем открытом письме, что Вудхаус «виноват ни в чем другом, кроме собственной глупости».
Будучи свидетелем обеих мировых войн, Вудхаус и в жизни, в своих произведениях никогда не терял чувство юмора и с настоящей британской выдержкой всегда держал stiff upper lip. «Some slight friction threatening in the Balkans, sir. Otherwise, nothing», — скажет один из его самых знаменитых героев о начале Первой мировой войны.
Сам Вудхаус едва ли обратил на обе войны больше внимания.
Еще больше про идиомы и другие интересности английского языка можно прочитать в моей книге «Другими словами. Тайная жизнь английского языка».
Статьи по теме
Ваша карта бита, или Еще немного об этимологии игр
Ход королевы, или Откуда пошли названия шахматных фигур
Сat’s pyjamas, а также другие кошачьи идиомы английского языка