Мы привыкли думать, что закодированными сообщениями пользуются исключительно только в романах и плохих шпионских фильмах, но на самом деле криптологические сообщения, если присмотреться внимательнее, окружают нас повсюду.

В прошлом году я написала статью про происхождение названий шахматных фигур. Эта статья должна была открывать целую серию статей про этимологию игр. Потому что, если покопаться, в истории появления тех или иных спортивных терминов и понятий черпать вдохновение можно бесконечно. Но easier said than done, даже на хорошие идеи не всегда находится время, что уж говорить обо всем остальном.

На третьем ходу выяснилось, что гроссмейстер играет восемнадцать испанских партий. В остальных двенадцати черные применили хотя и устаревшую, но довольно верную защиту Филидора. Если б Остап узнал, что он играет такие мудреные партии и сталкивается с такой испытанной защитой, он крайне бы удивился. Дело в том, что великий комбинатор играл в шахматы второй раз в жизни. Сперва любители, и первый среди них — одноглазый, пришли в ужас. Коварство гроссмейстера было несомненно. С необычайной легкостью и, безусловно, ехидничая в душе над отсталыми любителями города Васюки, гроссмейстер жертвовал пешки, тяжелые и легкие фигуры направо и налево. Обхаянному на лекции брюнету он пожертвовал даже ферзя. Брюнет пришел в ужас и хотел было немедленно...

Да сыплет ночь своей бездонной урной

Римский календарь был необычайно запутан. Римские полководцы всегда побеждали, но никогда не знали, в какой именно день это произошло. — Вольтер.

Об этимологии происхождения некоторых известных драгоценных камней.

Об этимологии происхождения некоторых алхимических металлов.

Скатологизмы (от греческого «skor» экскременты) — это всевозможная бранная лексика, включающая наименования нечистот, а именно продуктов жизнедеятельности организма. Список подобной бранной лексики исключительно велик, едва ли не во всех национальных культурах мира нет-нет и найдутся очень цветастые скатологизмы, раскрывающие национально-специфический характер каждой нации.

«Смайлик. Слово такое же пошлое, как и сам предмет. Ненавижу все эти приспособления для ленивых. Вместо того, чтобы выразить свое чувство, ты его отсылаешь. Нажимаешь на кнопочку — и перед тобой все эмоции мира, совершенно одинаковые. Радость, сомнение, грусть, гнев — все на одно лицо. Все многообразие порывов души оказывается сведено к пяти отвратительным кружочкам. Черт побери, какой прогресс…» — «Ян» Анна Гавальда.

То, что время — понятие очень относительное в первую очередь хорошо знают лингвисты, потому что эта неоднозначность заложена в самом языке. А натолкнула меня на эту мысль одна из самых известных песен британской рок-группы The Smiths «How Soon Is Now?», где Моррисси своим чувственным проникновенным голосом задает риторический вопрос: