Ясные глаза цвета воды в заливе Порт-Ормоса — так их называл молодой загорелый мужчина из пустыни — с безразличием наблюдали за тем, как вдали зарождалась буря. На северных склонах сумерских гор клубящиеся кучевые облака собрались вместе. Сначала это были густые оранжевые облака, но теперь они больше походили на сизое полотно грозового одеяла, которое пыталось накрыть готовящиеся ко сну склоны. Куникудзуши сложил губы трубочкой и слабо подул. Удивительно, но облака пришли в движение, будто его дыхание действительно смогло их потревожить. Он пронаблюдал, как плотные клочья с сизыми боками зашевелились быстрее, и, ухмыльнувшись, отвернулся от пейзажа. Когда его взор обратился к дальнему углу веранды, на которой он стоял, из вечерней тени...
Я внимательно посмотрел на превью видео подкаста в свое телефоне, а затем на другую сторону улицы, где на остановке стояла девушка, подозрительно похожая на девушку из подкаста. Нет. Это была та самая девушка. В сети ее звали Кролик-сыщик, но настоящее имя было Ангелина. Ей было двадцать два года, и уже почти пять лет она вела подкасты про серийных маньяков. А недавно рассказала, что у нее завелся сталкер, который следил за ней на улице. Думаю, она врала для продвижения канала, ведь у нас довольно маленький городок, а она популярна лишь в сети.
Когда Анна открыла глаза и не поняла, где она, а главное, что за человек с ней рядом, почему-то она сразу догадалась, что потеряла память. Вот только потеряла она память как-то странно: не просто забылись люди, имена, детали жизни, она не узнавала ни само место, где была, ни, как это странно не звучало бы, эпоху. Словно воспоминания смутные, какие-то далекие, похожие на сон, были не ее настоящими, а где-то увиденными.
Солнце пекло так сильно, что пот уже заливал глаза. Мужчина поднял глаза к небу, выискивая хоть одно облачко. Но ни единого признака, что июльское пекло хоть немного утихнет, не нашлось. Оглядевшись по сторонам, мужчина свернул ближе к кустарникам вдоль сельских домов. Теперь к жаре прибавился громкий въедливый звук цикад. Цвирк-цвирк-цвирк. От стрекота в ушах начало гудеть. — Ой, а вы снова тут, — сбоку раздался старушечий голос. — Никак снова решили прогуляться до храма? Чего же вы все ходите туда. Давно же заброшен. — Здравствуйте, — мужчина коротко поклонился старушке, кажется, она жила где-то в этих домах. — Эх, а чего же сегодня без вашего супружника? — Без кого? — Ну, без супружника. Вы с ним все время тут ходите вдвоем. — Какой...
Эта традиция передавалась в их семье из поколения в поколение: раз в сорок три года они должны были жертвовать богу-покровителю избранного ребенка семейства. Таков был уговор с Широхёби — змеей, что подарила когда-то отчаянным бесплодным супругам, молившимся у заброшенного деревенского храма, дитя. По подсчетам Тетсуро этот договор заключили больше пятиста лет назад. Удивительно, что бог до сих пор покровительствовал их семье и принимал жертвы. Но так было лучше, чем если бы их род прервался еще во времена феодализма. Ведь тогда его самого не было бы.
Тщедушный на вид мальчишка смотрел своими огромными глазами и хмурил лоб. — Вас сюда нельзя, — настойчиво повторил он, чем сбил с толку Шóбу. Мужчина не нашелся, что ответить. Медленно почесав подбородок с щетиной, он огляделся по сторонам. Они стоял на пороге лавки «Инструменты Морлинда» и вот уже пять минут Шóбу не мог попасть внутрь, потому что этот непонятный парень перегородил ему путь, раскинув руки в стороны. Похоже, Шóбу ему чем-то не понравился. Но вот только самого Шóбу это мало волновало. Ему нужен был мастер, работавший тут, а выглядящий недалеким мальчишка только мешал. — Слушай… — начал Шóбу, пытаясь придумать, как убедить его отойти в сторону. — Пом! А ну, уйди оттуда. Я же говорила, не лезь на улицу без спроса. Вслед...
Треск поленьев в камне, раздражал Густава, несмотря на то, что в любой другой день при других, отличных от сегодняшнего дня обстоятельствах, он бы нашел окружающую его обстановку умиротворяющей. Кабинет, в котором Густав безуспешно пытался собраться с мыслями чтобы начать писать письмо для своего сюзерена, был обставлен со всех сторон высоченными, до самого потолка, книжными шкафами, под завязку наполненными книгами, свитками и глиняными табличками на незнакомых Густаву языке. Сам же он ютился в кресле за широким письменным столом заваленным пергаментом, перьями и книгами, которым посчастливилось когда-то давно покинуть свои места на полках. Напротив стола находился широкий диванчик, на котором кивая носом и скрестив руки на груди...
Майк окинул взглядом дом, прежде чем войти. Состояние отличное, казалось, что даже ежегодную мойку фасада хозяева не пропускали. Но что-то отчетливо выдавало пустоту внутри - бездонная темнота окон, проглядывающая сквозь кружевные тюли. Словно сам дом покорно тосковал от собственного одиночества. Очень красивый дом, но определенно не жилой. Майк открыл входную дверь и вдохнул застоялый воздух прихожей. Так и хотелось поправить тяжелые сумки с оборудованием на плечах, поудобнее наклонится, чтобы облегчить напряжение в спине, но сумок не было, только ключи от машины и от дома и смартфон в кармане. Спина все еще не могла поверить своему счастью.