Нулевой суффикс
-Юшк- спешил по выдолбленным в скале коридорам обители, отдававшим мшистыми ноздрями верблюда. Ворвавшись в молельную (трапезную) залу, он даже не взглянул на темную красоту ее вычурных сводов, а тотчас же возопил:
Преступления слов
Роение частиц, выжжено-серый дым, бесконечная даль, лишённая чего-либо хотя бы похожего на образы горизонта. Ли с дочкой шли по песку в никуда.
Никита Немцев. Ничего не произошло
Девушка сидит на стеклянной остановке с железной скамейкой и камерой. Её зовут Светлана Николаевна Фролова. У неё короткие, чуть суховатые к концам волосы (наследство от матери). Нос с высокомерным прищуром (длиной 2 см)...
Никита Немцев. От песка до стана
Сбился с пути на озеро Каракуль. Мимо Памирского тракта. Путешественник, Томас (физик-ядерщик, восемьдесят). Ледник. Дышать трудновато. Ревматизм. Фух, надо же было забраться на такую высоту! По MapsMe за тем перевалом деревня. На айфоне пятнадцать процентов. Можно присесть. Сделать пару фото, пожевать орешков. Легче-легче. Время растекаааается, не то что в Мюнхене, а как в детстве, когда ездил с родителями в Швейцарию, где озеро, горы, стрекоза, и одна девочка, с которой он дружил… Надо дальше, пока не догнали тучи. Там, за хребтом.
Никита Немцев. «Русское ничто (вечное возвращение)»
– У них ещё девушки такие есть: подходят к туристам, узнают, что по деньгам, а потом пыльцу эту с ладошки – шух! – и только через полгода опомниться можешь.
Никита Немцев. «Колыма вольная»
Три зека́ Колымского Дальстроя сидели на корточках, курили «Беломор» и смотрели на серую природу, неохотно просыпавшуюся от белого сна.
Никита Немцев. «Детина тчк»
Горы в Верхней Балкарии супятся как настоящие дрема́нные драконы: щетинистые, зелёные, горбатые – дышат своими туманами на домики и на поля...
Никита Немцев. «Мама Всех Мам»
В прокопчённой в снегу чёрной яме бился костёр: трескался, подпрыгивал искрами. А в этом прыгающем свете – вымывались предметы из бездны: Шаман (якут), Пихто (русский), мордастый ПАЗик, неумытая телега, чашки чая, миски с налипшей гречкой, навостривший уши лес – и райской гармонью льётся запредельный женский голос: