
Кажется, что история движется к развязке: узлы завязаны слишком туго, страдания слишком остры, чтобы тянуться бесконечно. Так думал Эренбург, наблюдая за Европой между войнами — верил, что скоро наступит финал, что годы канунов обернутся утром справедливости и покоя. Но время оказалось коварным: оно не спешит развязывать собственные узлы, оно лишь добавляет новые. Сардинка в Пенмарке, грузовик на улицах Парижа, флаги над Веной — всё это не приметы конца, а звенья длинной цепи, ведущей к следующей катастрофе.

Скучный мир, живущий по унылым правилам раскалывается на сотни кусков.Два писателя оказались на разных льдинах.

Страшный год сводит в одном городе многих людей. Одни еще надеются, другие отчаялись. Одни сближаются, а другие — расходятся. В новом тексте из цикла «Улица Ильи Эренбурга» Егор Сенников следит за тем как людей увлекает течением времени из Москвы и Петербурга на юг, размышляет об общем и различном и схожем у Эренбурга и Булгакова и ищет «Великую беженку».

Идеальная в вашем представлении обстановка для чтения?

Мы дошли по тропе до самого конца. Больше года Егор Сенников следил за тем, как расходились пути-дороги самых разных людей, застигнутых грозой катастрофы в прошлом веке. Сегодня — размышление о том, куда же все они пришли. Проведет нас в последний путь — Леонид Леонов, самый непрочитанный большой русский писатель прошлого века.

Британский историк Колин Джонс убедительно доказывает, что историю Великой Французской революции (1789-1794) можно упаковать в 24 часа.

Некоторое время я, Сергей Простаков, работаю над большой книгой, которую сам про себя называю драмой десятых — из неё этот фрагмент, эпизод цикла узлов «Такого никогда больше не будет», посвящённого Чемпионату мира по футболу-2018. Текст публикуется как ответ на вопрос нашего подписчика о Волгограде, заданного во время стрима о литературном жанре травелогов.