Белоруссия. Июль – август 2023 года. День 8: Брест. Часть 1

Очень часто из крупных городов Белоруссии самым интересным для туристов считают Гродно. Мне Гродно, безусловно, понравился, но почему-то Брест произвёл чуть более приятное впечатление. Что этому способствовало? Хорошая летняя погода? Неожиданное совпадение даты поездки со знаковым событием, о котором я расскажу в самом конце дня? Аккуратные городские кварталы, которые привлекают своими прямыми линиями? Не знаю.

Заранее уточню, что Брестской крепости будет полностью посвящён следующий день. Сегодня же мы прогуляемся по историческому центру. Маршрут будет выстроен против часовой стрелки примерно от железнодорожного вокзала по улице Ленина на юг, затем по линии реки Мухавец на восток, потом на север. От маршрута будут какие-то ответвления, но в целом мы вернёмся к той точке, откуда начали прогулку.

Рядом с перекрёстком улиц Орджоникидзе и Ленина недалеко от вокзала расположен вход в парк имени Первого мая. В связи с тем, что это самый большой городской парк, его иногда так и называют – городской парк, без дополнительных пояснений. Он был создан в 1906 году, к его столетию в 2000-е годы в нём провели реконструкцию, и это большая приятная зона для тихих размеренных прогулок. В парке ничего примечательного с историко-культурной точки зрения нет, задерживаться не будем.

Можно обратить внимание на братскую могилу советских воинов у входа в парк. Сама могила – это огороженный газон перед нами, здесь в 1944–1946 годах похоронили участников Великой Отечественной войны. Раньше на их месте была братская могила участников Польского похода, обелиск 1940 года изначально был посвящён им. Предыдущая могила была уничтожена нацистами во время оккупации, обелиск каким-то чудом сохранился и теперь посвящён и тем, и другим погибшим.

Перейдя улицу Ленина, попадаем в другую зелёную зону – бульвар Мицкевича. В начале стоит бюст этому поэту. В отличие от Минска, бюст советский, 1965 года. О возможном двойственном отношении к Мицкевичу я говорил несколько дней назад, не буду повторяться.

Мицкевич родился в усадьбе Заосье под Барановичами, что ныне является деревней Брестской области. Так что земляк, памятник ему однозначно уместен.

По другую сторону улицы Ленина начинается улица Леваневского, названная в честь одного из первых в истории Героев Советского Союза Сигизмунда Леваневского. Леваневский был в числе лётчиков, которые участвовали в операции по спасению экспедиции парохода «Челюскин» в 1934 году. Спустя три года он пропал без вести во время полёта над Северным полюсом. Его именем названо огромное число улиц по всему Советскому Союзу, и Брест не стал исключением.

Улица интересна в первую очередь не своим названием, а тем, что активно застраивалась в польский период 1920–1930-х годов как элитный посёлок для чиновников. Это угловое здание в начале улицы предназначалось для административных учреждений, дальше шли маленькие симпатичные домики. Часть из них сохранилась и радует наш глаз, по улице приятно гулять, в том числе потому, что здесь почти нет движения. За общую концепцию улицы и её дома отвечал архитектор Юлиан Лисецкий.

Угловое здание 1928 года постройки долгое время занимали районные суды Бреста. После того, как около пяти лет назад они переехали, периодически поднимаются разговоры о том, не прописать ли здесь какие-то культурные учреждения или, может быть, отдать часть здания Музею истории города Бреста, но пока постройку оккупировало множество мелких офисов. Дом также интересен тем, что здесь в 1944 году располагался штаб 1-го Белорусского фронта. Изначально, в польское время, тут было управление по мелиорации Полесского воеводства – административной единицы Польши, во многом соответствующей границам Брестской области.

Типичный вид некоторых домиков по улице Леваневского. Данный дом расположен по соседству с бывшим зданием районных судов. Всё тот же архитектор, всё то же время. Не все исторические домики на улице одинаковые, попадаются деревянные, есть и подлиннее, но все – на один или два этажа, крохотные и симпатичные.

Так, а что это за надпись на фасаде? «Музей истории города»? Это мы смотрим.

Во дворике музея сотрудники обращают внимание на специфическую для Бреста и некоторых других городов региона дорожную плитку. Её называют трилинкой. Трилинка имеет шестигранную форму, изготавливалась в виде «кирпичей» толщиной в 15–20 сантиметров, поверхность которых была покрыта кусочками базальтового камня или какого-либо иного твёрдого материала. Кусочки камня сами по себе прочные и долго стираются, а благодаря тому, что они скреплялись между собой бетоном, в ходе износа они не «выскакивают» из неё. Надёжное и долговечное покрытие.

Разработчиком плитки в межвоенный период был польский инженер Владислав Трилинский, выпускник Петербургского университета и Института инженеров путей сообщения. До революции Трилинский много работал в Екатеринбурге, Пскове, Вильно и других городах Российской империи, ну а после окончательно закрепился в Варшаве. Названной по его фамилии плиткой особенно любили мостить города в Полесском воеводстве и его столице Бресте.

Даже по размеру домика заметно, что Музей истории города Бреста не очень большой. Возможно, если ему когда-нибудь всё-таки дадут дополнительное пространство в соседнем здании, музей сможет расширить экспозиционные площади, но пока мы имеем дело с небольшим количеством залов. Если хотите ненадолго отвлечься от уличной прогулки погружением в историю, то вам сюда.

Картина 1993 года «Средневековый Брест», написанная, как я предполагаю, специально для музея. По углам картины в несколько рядов стоят в основном государственные деятели, чаще литовские и польские. Но не только они. В левом углу ринга в третьем ряду крайний слева – Грибоедов. Забавно: князья, короли, вельможи Речи Посполитой и вдруг Грибоедов! Дело в том, что в Бресте фактически началась литературная карьера писателя, его первой публикацией было «Письмо из Брест-Литовска к издателю» в журнале «Вестник Европы» в 1814 году.

Не пытайтесь увидеть в очертаниях средневекового Бреста какие-то элементы современной топографии. Центр города, где мы сейчас находимся, стал таковым только в XIX веке и в Средние века вообще не был заселён. Старый город был на месте впадения реки Мухавец в Западный Буг, там, где сейчас Брестская крепость. Ради строительства стратегически важной крепости историческая застройка Бреста была уничтожена подчистую.

Местный воевода Тит в интерпретации скульпторов Олеси Гурщенковой и Павла Герасименко. Скульптура совсем новая, её подарили музею в начале 2023 года. Про Тита мы почти ничего не знаем, кроме того, что в 1282 году, согласно летописям, на город напали мазовшане, представители одного из западнославянских племён, предки поляков, ограбили Брест и взяли пленных, и Тит при численном преимуществе врага смог отбить пленных и вернуть награбленное.

Как мне показалось, в музее довольно много современных картин и скульптур на первом этаже, там, где нужно рассказывать про древние времена, а раритетных вещей при этом мало. Это не означает, что в музее нет средневековых экспонатов, однако в начале экспозиции акцент как будто больше на новых вещах. Возможная причина заключается в том, что музей создавался в 1990-е годы и, хоть и накопил большие фонды по истории XIX и XX веков, не может похвастаться капитальной коллекцией более ранних предметов.

Макетик показывает бернардинский монастырь в Волынском предместье Бреста. Так он мог выглядеть в XVIII столетии. Это тоже на территории старого города, разрушенного в XIX веке. Монастырь, правда, сперва не уничтожили, а просто выселили, чтобы использовать строения для хозяйственных нужд новой крепости. Он разрушался постепенно и теперь от него мало что осталось. Завтра мы чуть-чуть увидим его руины.

Эти часы 1767 года позиционируются как старейшие часы в Бресте. В теории, я думаю, у кого-нибудь из жителей могут быть и более антикварные часы, но нам об этом неизвестно. Часы местного производства, о чём говорит надпись «Johann Gottfriedt Schmidt a Brzesc» по центру циферблата. «Brześć» – польское написание названия города.

В медальоне над циферблатом можно увидеть сердечко, пронизанное стрелой Амура. По этой причине с часами решили связать другой символ любви и положили рядом яблочко. Яблоки у многих славянских народов традиционно выступали символом любви и брачного союза, невеста могла принимать яблоко от жениха в знак согласия на брак. Если честно, очень натянутая ассоциация, но журналистам и гидам заходит.

На втором этаже пространство чуть поменьше, зато здесь много предметов, связанных с повседневной жизнью XIX–XX веков.

Ещё один экспонат на тему любви – дореволюционная настольная игра «Флирт цветов». Идея игры состоит в том, что двое человек, сидящих в группе, могут обмениваться карточками, произнося вслух только названия цветов. Таким образом, между ними идёт диалог, который понимают только они, а другие не понимают. Вот и получается флирт.

Скажем, я могу взять карточку, которая лежит в витрине, и передать её барышне, сказав: «Акация». А она бы вернула мне эту же карточку и ответила: «Настурция». И я бы про себя подумал, что всё как всегда, обычная история моей жизни.

Небольшая схема показывает границы еврейского гетто в Бресте в период оккупации. Оно располагалось во многих кварталах, мимо которых мы будем сегодня гулять. По разным данным, число убитых и замученных жителей гетто может составлять от 17 до 20 тысяч.

Возвращаемся на маршрут по улице Ленина и двигаемся на юг. Обычно по ней, вероятно, довольно плотное автомобильное движение, но сейчас я почему-то не вижу машин. Что ж, воспользуемся отсутствием транспорта и поизучаем здания на площади Ленина, образованной благодаря небольшой незастроенной территории по чётной стороне улицы.

Само собой, на площади Ленина должен быть памятник. Вполне стандартный монумент вождю поставили в 1958 году, когда площадь уже сложилась как архитектурное целое и нужно было добавить завершающий штрих.

Здание 1926 года от архитектора Станислава Филасевича. Точная функция здания в разных источниках указывается по-разному: кто-то пишет, что здесь был Банк Польши, кто-то называет постройку Палатой казначейства. Не разбираюсь в тонкостях экономической политики межвоенной Польши, но вроде бы государственный банк был сам по себе, а казначейством принято называть министерство казны, которое само по себе и аналогично министерству финансов. Так или иначе, это здание было построено специально для финансовых учреждений.

Есть мнение, что неоклассицизм в Польше был не очень распространённым направлением в архитектуре. Если в СССР акценты на имперский стиль в межвоенный период усиливались благодаря политике Сталина, то в Польше, напротив, старались отходить от классицизма и черпать вдохновение в национальных традициях архитектуры или в конструктивизме. Так что можно считать это здание ценным представителем своего жанра. Ещё высказывается точка зрения, что здесь не чистый неоклассицизм, а эклектика с ориентацией на неоклассицизм.

Самое старое здание площади Ленина – это Крестовоздвиженский костёл, он же костёл Воздвижения Святого Креста. Его построили в 1856 году в стиле позднего классицизма. Если ориентироваться на дату постройки, то напрашивается предположение, что потребность в приходском храме возникла в связи с уничтожением старого города при строительстве крепости и переносом центра в этот район Бреста. При храме долгое время были кладбище и огород – надо же картошечку откуда-то клиру брать. Костёл задавал стиль всей площади, отчего её называли Костёльной.

Разрушения храму принесла Великая Отечественная война и последующее пренебрежительное отношение советских властей. Я так и не понял, когда костёл лишился своих башен, то ли во время войны, то ли после, но восстанавливать их не стали, отдав здание краеведческому музею. С 1990 года храм возвращён католикам, его восстановили. В 1995 году сюда перенесли одну из самых почитаемых чудотворных икон среди белорусских католиков – икону Божьей Матери Брестской. Орган с 2003 года тоже имеется, это был подарок немецкого профессора богословия Адольфа Хампеля, известного своей активной культурной деятельностью в странах бывшего СССР.

Брестский «нулевой километр». Не самая важная достопримечательность, но если вы хотите знать, сколько километров от этой точки до Ляховичей, Дрогичина, Малориты, Ганцевичей, Жабинки и других населённых пунктов Брестской области, которые дороги и близки вашему сердцу, то можете подойти к столбику и прочитать.

На площади что-то намечается... Вот почему автомобилей нет, движение перекрыто.

Пока мы ждём, что будет на улице, пройдёмся по ней дальше.

В Бресте таблички с историческими названиями улиц оформлены разными шрифтами, где каждому периоду соответствует свой шрифт. Таблички стали появляться совсем недавно, с 2020 года, все они оформлены в одинаковом стиле. По бокам табличек можно увидеть луки со стрелами – это символ из герба города.

Парочка названий требует пояснений. Улицей 17 сентября одну из главных улиц Бреста было решено назвать после присоединения Западной Белоруссии к СССР, ибо Польский поход начался в эту дату в 1939 году. Для белорусов это символическая дата национального единства. Польское название улицы Люблинской унии (ul. Unji Lubelskiej) отсылает к польскому представлению о национальном единстве – унии 1569 года между Польским королевством и Великим княжеством Литовским, после которой Брест, ранее бывший литовским городом, вошёл в состав Речи Посполитой.

Специфическая черта исторического центра Бреста – нумерация кварталов. Когда решили пронумеровать городские кварталы, преимущественно прямоугольной формы, я не знаю, но точно это были не современные власти. Либо это было в Российской империи, либо в Польше. По карте я насчитал 57 кварталов Бреста. Можно сказать, что там, где нумерации нет, – там уже не исторический центр.

Улица Гоголя на месте пересечения с Ленина в 2013 году получила достопримечательность, связанную с именем великого ~~белорусского~~ ~~украинского~~ русского (хотя и украинского тоже) писателя. Гоголь в Бресте, скорее всего, бывал, но проездом, никаких впечатлений о городе не оставил. В 1909 году в честь столетия писателя его именем назвали эту улицу. Потом поляки и немцы переименовывали, но советская власть название вернула.

Достопримечательность называется Аллей кованых фонарей. Дело было так. Мэрия города решила облагородить бульвар посреди улицы, не потратив бюджетных средств, и предложила сделать эта местным предприятиям и организациям. Делать фонари поручили брестскому скульптору и кузнецу Александру Чумакову и другим мастерам. К каждому фонарю прилагается звезда с названием организации, которая дала деньги на конкретный арт-объект, но нам на эти звёзды смотреть неинтересно. А фонари – другое дело.

На этом фото, понятное дело, Нос.

Листочки рукописи второго тома «Мёртвых душ».

«Какой русский не любит быстрой езды?» – читаем на раскрытой книжке, из которой выпрыгивает тройка.

Фонарей много, они тянутся на несколько кварталов улицы, и только на данном участке посвящены героям произведений Гоголя. Остальные чаще всего представляют городские профессии от пожарника до официанта. К некоторым из них приделаны скамейки или стульчики, что открывает немало возможностей для милых фотографий на фоне кованых фигур. Пользуйтесь.

О, так вот для чего улицу перекрывали! Сегодня же 25 июля, День пожарной службы в Белоруссии. Ей исполняется 170 лет, дата приурочена к созданию в Минске в 1853 году первой городской пожарной команды. Маршем по улице Ленина идёт личный состав Брестского областного управления белорусского МЧС.

Ну и техника едет следом. Красота.

Улица Ленина в XIX веке была западной границей Бреста, за которой шла территория для военных. На это намекает межевой столб с табличкой: «Сей столбъ границей служилъ между землями города и крепости с 1836 г. по 1915 г.». Исходя из надписи, многие делают выводы, что не только граница между землями проходила с 1836 года, но и столб был установлен тогда же. Скорее всего, это не так.

Столб действительно старый. Такие межевые знаки устанавливали на границах между участками, чтобы строители точно знали: дальше – чужая территория. Но Брест в 1830-е годы не застраивался по этой линии, городские кварталы шли восточнее и разграничивать земли посреди леса не было нужды. Скорее всего, этот столбик был одним из тех, что, согласно источникам, устанавливались в 1888 году.

Не, ну это прямо шаблон для мемов. Слева – позитивное восприятие какой-либо информации, справа – обратная реакция. По образцу весёлого и грустного пассажиров в автобусе.

Брестский академический театр драмы. Здание польского периода начала 1920-х годов было построено для местных военных в качестве клуба с кинотеатром и спортзалом внутри. В начале 1930-х его стали использовать как театральное помещение и, возможно, тогда же пристроили простенькие ионические колонны на вход. Хотя я бы подумал, что это творчество в стиле советских областных домов культуры. Сразу после присоединения Западной Белоруссии к СССР в здании прописали местный театр, полноценная история которого началась с чистого листа уже после войны.

Напротив – другой театр. И выглядит он... странно? Сначала немного отталкивает, как будто это дешёвый торговый центр, а потом приглядываешься и даже нравится. По крайней мере, у меня такое ощущение.

Это современное здание Брестского театра кукол. Первоначально хотели сделать реконструкцию старого здания театра, к которому примыкал то ли дворик, то ли пустырь, но предыдущая постройка была настолько мелкой и не особо нужной, что архитектор кардинально сместил акценты. Если сравнивать с тем, что было, то стало определённо лучше:

Ну что это вообще? Старое здание не жалко. Как можно заметить по формату окон, оно частично вписалось в современный проект с правой стороны и воспринимается словно административная пристройка. Трудно сказать, считать ли получившееся здание театра новым, созданным в 2019 году, или всё-таки реконструкцией и переработкой старого.

Далее немного свернём в сквер Иконникова. Сквер назван в честь генерал-майора танковых войск Николая Иконникова, участника многих сражений Великой Отечественной войны, в том числе на территории Белоруссии. Он был заместителем начальника оперативного управления штаба 1-го Белорусского фронта и трагически погиб из-за ранения во время автомобильной аварии под Варшавой. Его похоронили здесь, в этом сквере.

На плите почему-то сказано, что он пал «смертью храбрых». Я не сомневаюсь, что это был храбрый человек, заслуженно получивший три ордена, но можно ли назвать «смертью храбрых» гибель в автокатастрофе? Может, авария была не случайностью, а следствием диверсии, и тогда «смерть храбрых» смотрится логично? Не в курсе.

Также над могилой Иконникова в 1980-е годы поставили памятник в виде подбитого снарядом знамени. Честно, я бы не догадался, что здесь подразумевается без подсказок со стороны.

Со стороны сквера Иконникова на улице Ленина – казарма. Иногда её называют «Красной казармой». На здании висит стандартная табличка, где сказано, что это бывшая гарнизонная казарма середины XIX века. Стало быть, когда-то здесь жили служащие Брестской крепости. Это наглядное подтверждение того, что граница большой крепостной зоны проходила здесь.

Судя по окнам и оформлению входных дверей, сегодня это обычный жилой дом на несколько квартир.

Ближе к перекрёстку с проспектом Машерова лежит увесистый валун с изображением герба Бреста и даты основания города. Дата связана с событием, которое часто входит в школьный курс истории – приходом к власти Ярослава Мудрого, который боролся за киевский престол со своим братом Святополком Окаянным. Когда последний проиграл сражение на реке Альте в 1019 году, он бежал. Процитирую «Повесть временных лет»:

И когда бежал он, напал на него бес, и расслабли все члены его, и не мог он сидеть на коне, и несли его на носилках. И бежавшие с ним принесли его к Берестью.

Похожие на слово «Берестье» топонимы встречаются в источниках и раньше, но их связь с Брестом достоверно не установлена. Всё-таки их происхождение от слова «береста» не делает название города слишком оригинальным и возможны совпадения.

Городской герб мне нравится, очень лаконичный и запоминающийся, его удобно использовать в современном дизайне, что с удовольствием делают в городе. На табличках с историческими названиями улиц мы это уже видели. Изображение натянутого лука со стрелой уходит корнями в литовский период истории Бреста, в XVI или даже XV веке оно применялось в городской печати и гербе.

На другой стороне валуна выбита надпись о 985-летии Бреста. Соответственно, памятник установили в 2004 году.

Что это за симпатичный домик за валуном?

Архитектор Юлиан Лисецкий, создававший комплекс построек улицы Леваневского, был автором и этого здания 1925–1927 годов. Тут явно жили непростые люди, а теперь здесь непростой музей. В 1989 году в доме открыли музей «Спасённые художественные ценности», экспозиция которого состоит из произведений искусства и предметов антиквариата, изъятых таможенниками при попытке их незаконного вывоза за рубеж. Где ещё быть такому музею, как не в приграничном городе Бресте?

Музей является филиалом краеведческого музея и первоначально был основан на экспонатах, которые таможенная служба передавала ему с 1950-х годов. Коллекция музея продолжает пополняться. Глянем?

Одна из первых витрин экспозиции посвящена инструментам контрабандистов и таможенников.

В витрине можно увидеть банку из-под какао, в которой пытались перевезти иконы. Я не могу гарантировать, что это те же иконы, что висят выше банки, но соответствие их размера представленной банке наглядно показано.

Коллекция икон от XVI до начала XX века в музее весьма неплохая, занимает первые залы и вызывает возмущение теми, кто это богатство пытался продать за рубеж. Иконы, а также предметы церковной утвари, драгоценные оклады икон или церковных книг традиционно были одними из главных товаров на международном чёрном рынке.

Вот эта штучка слева, напоминающая по своей форме грибочек, – это спичечница. Производство фирмы Фаберже конца XIX века, антиквариат. Только какой смысл в ней спички хранить? Обычно спичечницы – это подставки под коробок, а тут явно подразумевается, что спички должны лежать в углублении, словно зубная щётка в стаканчике. Но если нет коробка, то как их зажигать?

Ответ кроется в материале, из которого сделан «грибочек». Он из песчаника. Соответственно, плотный и грубый материал позволяет черкать по нему бесконечное число спичек. Даже себе такой захотелось, а то по обычному коробку проведёшь десятком спичек, а потом не понимаешь, как дальше их зажигать, если всё уже стёрлось.

В музее имеются не только мелкие предметы, которые легко спрятать при транспортировке, но и крупная мебель. Спасибо таможенникам, что не позволили этой красоте покинуть страну.

Коллекция картин тоже впечатляет. Конечно, она очень разрозненная и каких-то выдающихся шедевров в ней нет, однако для маленькой галереи отечественного и зарубежного искусства пойдёт.

На фото – картина «Морской пейзаж» одного из самых известных голландских художников XVII – начала XVIII века Виллема ван де Велде Младшего, которого называли «Рафаэлем морской живописи». Короче, голландский Айвазовский. В музеях по всему миру сохранилось множество его работ. В Эрмитаже, для примера, его картин всего несколько штук, так что Бресту повезло заиметь один экземпляр благодаря неудачнику-контрабандисту. Впрочем, судя по этикетке, в авторстве картины специалисты не уверены до конца и поэтому оставили рядом с фамилией художника знак вопроса.

Гуляем дальше. За перекрёстком Ленина и Машерова начинается Городской сад, формально ведущий свою историю с 1835 года. Такая дата украшает ворота на углу сада у перекрёстка. Правда, после Великой Отечественной войны значительную часть сада отдали под нужды городского водоканала, который пробурил на территории артезианские скважины. Что ж, водозабор – вещь крайне необходимая для города, особенно с учётом того, что первый артезианский колодец в саду выкопали ещё в начале XX века и место для хорошей воды тут действительно есть. Но сада не стало.

Проблема была не в том, что вся территория бывшего сада была занята водозабором. Сад огородили как бы в качестве охранной санитарной зоны, пусть в этом и не было принципиальной нужды. Так до 2010-х годов он и стоял, окружённый забором и заросший. К тысячелетию города в 2019 году его вновь открыли, по сути сделав с нуля новый сад.

В центре стоит валун, укутанный своего рода шарфиком с белорусским орнаментом.

Частью сада стал созданный после войны сквер Пограничников с памятником 1972 года «Стражам границ». Он посвящён пограничникам, погибшим в годы Великой Отечественной войны.

Дугой вокруг монумента выстроены восемь барельефов. Поначалу я подумал, что они тоже советские, связанные исключительно с героями времён войны, но после внимательного изучения стало понятно, что барельефы могли появиться только в постсоветское время. Если исходить из информации о периодических реконструкциях мемориального комплекса и указанных на барельефах датах жизни людей, то, вероятнее всего, их установили в 2001 году, как раз тогда, когда умер последний из восьми представленных пограничников.

Среди выбранных героев – лишь трое участников обороны Брестской крепости и близлежащей границы в 1941 году. Это погибшие во время этих событий начальник пограничной заставы лейтенант Андрей Кижеватов, командир отделения младший сержант Алексей Новиков, заместитель политрука Иван Беляев.

Что любопытно, так это разброс происхождения персонажей, которые оказались причастными к героическим страницам защиты западной государственной границы. Скажем, ефрейтор Александр Завидов, погибший в январе 1945 года в битве с засланной группой диверсантов, родился в деревеньке под городом Торжком Тверской области, где я окончил школу и посему не могу не отметить этот факт.

Полковник Иван Барсуков родом из Ставрополья служил в Бресте с 1987 года и после распада СССР остался белорусским гражданином и пограничником. А до этого в качестве пограничника Восточного пограничного округа он служил в Афганистане, и за воинские подвиги той войны ему присвоили звание Героя Советского Союза.

Варлам Кублашвили из Грузии служил на советской границе в Белоруссии с 1940-х годов и заслужил славу в мирное, а не военное время. Его называли грозой контрабандистов. По некоторым подсчётам, за всю свою службу он задержал контрабанду, сумму которой можно оценить в 4,5 миллиона долларов. Кто знает, может быть, какие-то из предметов, которые мы только что видели в музее «Спасённые художественные ценности», остались в Белоруссии благодаря ему?

Есть среди лиц мемориала человек, который не связан с Брестом. Рядовой красноармеец Григорий Кофанов погиб в первый день Польского похода Красной армии 17 сентября 1939 года. Он был похоронен в Минской области, а погранзастава, где он служил, была названа его именем. В момент его гибели Брест принадлежал Польше, а фактически его тогда заняли немецкие войска, передав потом советским властям, но Кофанов, можно сказать, внёс свой вклад в становление границ современной Белоруссии и поэтому в городе его помнят.

Самой загадочной фигурой для меня стал этот человек. Помощник начальника штаба погранкомендатуры старший лейтенант Гармажап Гармаев умер в Бресте в июле 1945 года, когда, казалось бы, война была далеко, а граница Советского Союза пролегала рядом с освобождённой от нацистов Польшей. Уже тогда он был Героем Советского Союза, это звание ему присвоили за подвиги во время советско-финской войны. Первому среди бурят, между прочим.

Во многих источниках пишут, что Гармаев просто умер из-за болезни, иногда уточняют, что из-за сердечной недостаточности. В 29 лет? Допустим. В советских публикациях, в том числе в биографическом справочнике «Герои Советского Союза», о причинах смерти Гармаева не говорится вообще ничего.

А вот в некоторых современных статьях уточняют, что Гармаев погиб от рук украинских националистов, что вполне правдоподобно: отряды УПА любили резвиться на территории Брестской области в то время. Тогда замалчивание подробностей о смерти Гармаева в советские годы логично, ведь в то время из соображений политкорректности старались избегать неудобные исторические факты, которые могут запятнать дружбу народов. И хоть бы кто сегодня на основе конкретных документов вскрыл эти факты, чтобы разрешить противоречия между тиражируемыми биографическими справками о Гармаеве, но я таких исследований не встретил.

В Городском саду организовали так называемый Парк валунов. Могли бы просто притаранить валуны, коих немало в Брестской области благодаря наследию ледникового периода. Но любители валунов решили создать небольшой арт-объект, назвав данную композицию «Леса Беларуси». По мнению авторов, установленные здесь сухие стволы сосны, поражённые короедом, «призывают задуматься о бережном отношении к лесным ресурсам и о том, как, в сущности, хрупок наш мир». Это я прочёл на информационной стойке рядом. Глубоко!

Позади меня есть ещё «Поля Беларуси», там тоже закодированный глубокий смысл.

На заднем плане – Брестская ТЭЦ.

Сад примыкает к реке Мухавец, притоку Западного Буга. Из-за того, что исторически город развивался не на этом месте, а значительно западнее, берег Мухавца не был застроен. Когда в XIX веке Брест перенесли, необходимости серьёзно привязывать его к реке не было. До сих пор значительная часть берега – это парки, прогулочные зоны и пляжи, а на той стороне леса так много, что через него провели экотропу для пешеходов и велосипедистов. При том, что дальше идёт шоссе, а за ним современные кварталы.

То есть фактически мы имеем в географическом центре города довольно объёмную зелёную зону. Конечно, частично это произошло по причине очень сложного рельефа берега и невозможности внятно застроить этот рельеф, но тем не менее.

Переходить на ту сторону реки и исследовать зелёный массив мы, разумеется, не будем. После небольшой паузы нас ожидают другие места исторического центра Бреста.

Продолжение следует...

Ранее в поездке: