Знаете, а я ведь знакома с Навальным. Через одно, не сказала бы, что рукопожатие, потому что я не уверена, что моя мама здоровалась с ним за руку. Но он несколько раз приходил к ней в офис с супругой в далёком 2012, и они как минимум здоровались в коридоре.

Я продолжаю разгребать неразобранное с прошлого года, и только сейчас мои руки дошли до «Гуриев-гейта». Я давно хотела без вторичных разборов и разборов на разборы и сесть и прочесть всё своими глазами. Неужели Гуриев и Алексашенко действительно поддерживали санкции против простых россиян? И я зашла на сайт Стэнфордской рабочей группы по российским санкциям и почитала документы, где стоит подпись Гуриева. Спойлер: нет, ни о каких санкциях против всех россиян речи не идёт.

А показательная вышла история с этими «ботофермами»: продемонстрировала, кто есть истинный журналист, а кто так, в профессии чисто по факту корочки. Сразу скажу: из текста «Медиазоны» я зафиксировала всё, что важно с точки зрения общественного обсуждения, без углубления в детали личных, рабочих отношений и пр.

Выборы уже вот-вот будут, поэтому самое время написать краткое резюме по всем «мнениям».

Часто в дискуссиях о Каце в ироническом ключе можно услышать «но зато велодорожки». Так вот в них тоже, откровенно говоря, очень многое не так. Это будет текст о тех, кому мы доверяем представлять наши интересы во власти.

Опубликовав этот пост, я было хотела быстренько выпустить опровержение: мол, много где неправа была, базару ноль, виновата. Если ресницы выпадают, то по опыту дочери знакомых я знаю, что не помогает даже наклеивание, — надо тупо дождаться, чтобы они отрасли обратно. А уж конфуз с «моим дихроматом» — это вообще что-то очень нелепое. Даже если Вихарева так ошиблась и не это имела в виду, почему в переписке с Доброхотовым она не отрицала, что это именно её анализы?

Вы, конечно, уже читали историю российских журналисток и активисток, отравленных за рубежом. Про то, как разговор Костюченко о поездке в Мариуполь подслушали с помощью машины с антенной под окнами квартиры Елены в Херсоне, а потом кадыровцам был дан приказ убить журналистку, как после отравления от неё стало плохо пахнуть, как она перестала ориентироваться в пространстве, а боль всё не покидала, отекали ладони и стопы, в животе болело выше желудка, но Елена всё равно до последнего не верила, что это отравление, и до сих пор неизвестно, кто и когда это сделал, но предполагают, что отравили хлороорганическим соединением. Детали этой дикой истории почитайте в её рассказе.

Знаете, почему этот текст очень важен? Он очень хорошо состарится: пройдёт ещё года 2, и даже те, кто считал, что Навальный невовремя воду мутит, скажут: «Как же он всё-таки был прав». А когда жулики будут предпринимать попытки приложиться к ведущей демократической силе, их будут тыкать их же скриншотами, разбирать текст на цитаты и говорить: «Навальный всё про них знал ещё тогда».

В предыдущем эпизоде, разбирая дебаты Леонида Волкова и Максима Каца, я мельком упомянула ту волну, которая постфактум начала подниматься в твиттере вследствие неаккуратного высказывания одной журналистки. Упомянула, а разворачивать не стала, потому что это тема для совершенно другого разговора. Поэтому сегодня наш разговор я посвящу исключительно журналистам. И не каким-нибудь, а ОНП-журналистам, как их однажды нарёк ещё в свою бытность (будучи ещё не отравленным) Алексей Навальный.

Ну, что, посмотрела дебаты Леонида Волкова и Максима Каца и вот какое от этого впечатление. Ждём, конечно, экспертной позиции Вадима Савицкого, но я и выступаю за то, чтобы дать оценку с позиции человека, который не обладает компетенцией в сфере конфликтологии и антропологии.