Загадка на миллион долларов: исчезновение Амброуза Смолла
Амброуз Джозеф Смолл не был человеком, которого можно было бы назвать приятным: он был сгустком рефлексов, вихрем амбиций и аппетитов, замурованным в невысокую, но крепко сбитую фигуру 53-летнего мужчины. В его облике было что-то хищное и одновременно щегольское: аккуратно подстриженные усы, дорогие, сшитые на заказ костюмы и пронзительный, оценивающий взгляд, который, казалось, мгновенно определял стоимость всего, на что падал, будь то новая пьеса, породистая лошадь или попка молоденькой хористки. Родившийся в 1866 году в Ньюмаркете, Онтарио, в семье владельца отеля, Амброуз с юных лет проникся духом коммерции. Он начинал свою карьеру в Торонто как простой кассир в Grand Opera House, том самом театре, который позже станет жемчужиной...
Человек, который умер от вежливости: ртуть, звёзды и золотой нос Тихо Браге
История любит красивые мифы, особенно когда речь заходит о смерти великих людей. Умереть в бою, от руки завистника или от несчастной любви — это достойно. А вот скончаться от банальной болезни или, не дай Бог, по глупости — как-то не солидно. Поэтому, когда в 1601 году в Праге отдал богу душу величайший астроном своего времени, датский аристократ Тихо Браге, молва тут же состряпала ему подобающую, хоть и нелепую, эпитафию: умер, потому что не посмел выйти из-за стола, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Лопнул от вежливости. История эта, трогательная в своей абсурдности, прожила четыреста лет и до сих пор кочует по популярным статьям. Она делает из титана науки простого смертного, заложника дурацкого этикета. И в этом её прелесть. Вот...
Лох-несское чудовище: рождение и смерть легенды
Человеческая психика не выносит пустоты, особенно если эта пустота заполнена темной, холодной водой. Там, где взгляд упирается в непроницаемую толщу, воображение немедленно начинает рисовать зубастые пасти и извивающиеся тела. Эта потребность населить глубины чем-то древним и жутким — не шотландский эксклюзив, а глобальная прошивка, универсальная для всех культур и времен. Задолго до того, как предприимчивые горцы превратили свое озеро в доходный туристический аттракцион, люди по всему миру с упоением всматривались в местные водоемы и видели там черт-те чего. Лох-несское чудовище — всего лишь самый коммерчески успешный проект в бесконечной череде озерных страшил, чье существование целиком и полностью зависит от нашего неистребимого...
Случайный хищник: как мясо сделало нас людьми
Примерно два с половиной миллиона лет назад нашей планете сильно поплохело. Глобальное потепление, о котором в те благословенные времена не кричали из каждого утюга, попросту случилось, превратив сочные, полные зелени африканские леса в унылые, выжженные солнцем саванны. До этого знаменательного события наши лохматые предки, гоминины, вели вполне себе вегетарианский образ жизни, достойный современного хипстера из мегаполиса. Их повседневный рацион состоял из фруктов, листьев, семян, коры и клубней — всего, что можно было сорвать или выкопать без особого напряга. Но когда климат взбесился, привычный шведский стол из подножного корма резко оскудел. Эволюционное давление, безжалостный ускоритель естественного отбора, заставило наших...
«Ревущие двадцатые»: джаз, самогон, пули
Дым Первой мировой войны, этого акта коллективного самоубийства Старого Света, еще не успел рассеяться над полями Европы, а по другую сторону Атлантики уже разгоралась заря новой эры. Америка, вступившая в бой поздно, лишь в 1917 году, и отделавшаяся сравнительно легкими ранами, выходила из конфликта безоговорочным победителем. Впервые в мировой истории центр экономической и культурной силы сместился из Европы в Северную Америку. Доллар становился главной мировой валютой, а Уолл-стрит — бьющимся сердцем делового мира. Краткая послевоенная депрессия быстро сменилась ослепительным экономическим бумом. К концу 1920-х годов американские заводы производили две пятых всех промышленных товаров в мире, диктуя планете новые стандарты потребления...
Пятого ноября, в четыре утра: курильское цунами 1952 года
Ноябрь на Северных Курилах — это особенное время. Природа, давно позабывшая короткое лето, окончательно отворачивается от человека, погружая скалистые, безлесые острова в стылую полудрему, пропитанную солью и продуваемую океанскими ветрами. В 1952 году на острове Парамушир, в городе Северо-Курильске, который всего семь лет назад носил японское имя Касивабара, жизнь текла по суровому, но уже привычному распорядку. Этот городок был форпостом советской власти на краю земли, наспех заселенным после изгнания японцев по итогам Второй мировой войны. Он стал одним из символов нового советского присутствия на Тихом океане, стратегически важной точкой в цепи островов, ставших южным щитом Камчатки и заслоном для Охотского моря. Его население...
Тысячеликий антигерой. История Юрия Трапезундского: авантюриста, убийцы, предателя и верного слуги Его царского величества
Принято считать, что история не терпит сослагательного наклонения. В действительности же она терпит всё и во всё, а уж разных лихих людишек, что плевать хотели на любые правила и условности, любит пылко и нежно. На дворе семнадцатый век, эпоха религиозных войн, абсолютизма и продолжающихся великих географических открытий, настоящий рай для авантюристов всех мастей. Но даже на этом пестром фоне биография грека, известного в русских документах как Юрий Иванов сын Трапезундский, выглядит как сценарий плутовского романа, написанный циником с богатым воображением. Забудьте о благородных корсарах и идейных наемниках. Наш герой — продукт своего времени: жестокий, беспринципный и феноменально живучий. Мы даже не знаем его настоящего имени...
Механический мясник: как доктор Ричард Гатлинг хотел положить конец войнам
История редко бывает чужда иронии, но случай Ричарда Джордана Гатлинга — это просто эталонный образец. Представьте себе человека, который по профессии был врачом, получил диплом в 1850 году в Медицинском колледже Огайо, и при этом всю жизнь занимался изобретением сельскохозяйственной техники. Его первой серьезной разработкой была сеялка для риса, которую он позже адаптировал для пшеницы. Он был одержим идеей повышения эффективности, механизации труда, облегчения жизни фермера. Он был типичным продуктом своей эпохи, американским самоучкой, предпринимателем, который искренне верил, что любую проблему, будь то посев хлопка или вспашка земли, можно решить с помощью правильного механизма. И вот этот человек, чей талант был направлен...
Ранчо Мерфи: калифорнийский домик Гитлера
История американского фашизма была бы пресной и скучной без фигуры Уильяма Дадли Пелли. Этот человек, буквально сотканный из противоречий, был одновременно и пророком, и мелким жуликом, мистиком, общавшимся с духами, и прагматичным дельцом, продававшим своим последователям униформу втридорога. Прежде чем стать главным идеологом национал-социализм на Западном побережье, Пелли был ходячим воплощением американской мечты. Он был успешным журналистом, чьи репортажи и очерки с готовностью печатали такие медиа-гиганты, как The Saturday Evening Post и Collier's. Более того, он был талантливым беллетристом, дважды, в 1920 и 1930 годах, удостоенным престижной литературной премии О. Генри за свои рассказы. Его перо было настолько бойким, что...
Утопия для одного: частная жизнь Герберта Уэллса
Общественный имидж Герберта Джорджа Уэллса, который он сам десятилетиями старательно выстраивал и полировал, являл миру фигуру пророка, мыслителя и респектабельного интеллектуала эдвардианской эпохи. Это был человек, заглянувший в будущее в «Машине времени» и предсказавший ужасы глобальных конфликтов в «Войне в воздухе». Но, в то же самое время, за этим фасадом скрывался совсем другой человек, которого сам Уэллс в своих приватных мемуарах не без гордости аттестовал как «Дон Жуана среди интеллигенции». Чтобы понять, как невзрачный, пухловатый мужчина с писклявым голосом превратился в одного из самых плодовитых любовников своей эпохи, нужно копнуть глубже — не в светские салоны Лондона, а в удушливую атмосферу провинциальной галантерейной...