Во второй части сентябрьского книжного обзора:

«The Diary of a Provincial Lady» E. M. Delafield

Еще до того, как Бриджет Джонс завела свой первый дневник, традицию женского юмористического эпистолярного письма завела Э. М. Делафилд. Ее имя, скорее всего, ничего не скажет нашему читателю, хотя у себя в Англии она считается одной из самых популярных английских писательниц, наследницей самой Джейн Остин, своеобразным П. Г. Вудхаусом в юбке. Делафилд родилась в Сассексе в 1890 году. Ее родителями были французский граф, семья которого приехала в Англию во время революции, и писательница Элизабет Розабель, леди Клиффорд (известная как миссис Генри де ла Пастюр, поэтому она взяла себе имя Делафильд, чтобы отличаться от своей матери).

Когда в 1930 году «Дневник провинциального леди» был впервые опубликован, критики по обе стороны Атлантики встретили его с неожиданным энтузиазмом.

Хотя почему неожиданным?

Этот дневник, во всяком случае, одноименный первый том (после успеха первой книги помимо нее потом вышли также другие части серии The Diary of a Provincial Lady: The Provincial Lady Goes Further, The Provincial Lady in America, and The Provincial Lady in Wartime) обладает той же легкостью и остроумием, как и все лучшие произведения Остин и Вудхауса, хотя вроде бы книга на первый взгляд посвящена узкой и нудной теме ведения домашнего хозяйства маленькой семьи с большим домашним хозяйством в западной части Англии в эдвардианскую эпоху.

Robert startles me at breakfast by asking if my cold — which he has hitherto ignored — is better. I reply that it has gone. Then why, he asks, do I look like that? Refrain from asking like what, as I know only too well. Feel that life is wholly unendurable, and decide madly to get a new hat. Customary painful situation between Bank and myself necessitates expedient, also customary, of pawning great-aunt’s diamond ring, which I do, under usual conditions, and am greeted as old friend by Plymouth pawnbroker, who says facetiously, And what name will it be this time? Visit four linen-drapers and try on several dozen hats. Look worse and worse in each one, as hair gets wilder and wilder, and expression paler and more harassed. Decide to get myself shampooed and waved before doing any more, in hopes of improving the position.

Но это очень поверхностный взгляд на ее творчество. Помимо хорошего чувства юмора Делафильд отличалась острым умом и удивительной наблюдательностью, позволявшими ей очень красочно и достоверно замечать и отражать в своих призведениях нравы и быт своей эпохи. Остроумно подтрунивая над своим вечно спящим за газетой мужем и несносной соседкой Леди Б, Делафильд проводит настоящий мастер-класс о том, как виртуозно манипулировать сварливым мужем, требовательными детьми, зарастающим садом, дождливыми праздниками, скучными пикниками, вечно плохо сидящими шляпами.

I am moved to exclaim — perhaps rather thoughtlessly — that the most wonderful thing in the world must be to be a childless widow — but this is met by unsympathetic silence from Robert, which recalls me to myself, and impels me to say that that isn’t in the least what I meant.

Если вы ищете что-нибудь, чтобы скоротать прохладный осенний вечер за уютной книгой с настоящей английской атмосферой — «Дневник провинциальной дамы» идеальный выбор, поскольку она как теплый чай со сливками и пушистым пледом после долгой прогулки прохладным осенним вечером согревает вас свои теплым английским юмором.

Тем более, что у нее не так давно вышло русское издание.

Question of books to be taken abroad undecided till late hour last night. Robert says, Why take any? and Vicky proffers Les Malheurs de Sophie, which she puts into the very bottom of my suit-case, whence it is extracted with some difficulty by Mademoiselle later. Finally decide on Little Dorrit and The Daisy Chain, with Jane Eyre in coat-pocket. Should prefer to be the kind of person who is inseparable from volume of Keats, or even Jane Austen, but cannot compass this.

3/5

«Lost for Words» Edward St. Aubyn

Имя Эдварда Сент-Обина мне до этого мало что говорило, разве что он является автором серии книг о многострадальном аристократе Патрике Мелроузе, сыгранном в одноименном сериале Бенедиктом Камбербэтчем. Вышедший в 2014 году роман «Lost for Words» стал лауреатом премии Bollinger Everyman Wodehouse Prize. Данный роман посвящен… одному курьезному присуждению литературной премии. Я подумала, что взять эту книгу для 20 пункта своего Книжного марафона будет достаточно изящно.

Аристократ Эдвард Сент-Обин прославился на ниве повествования о страдающей аристократии, но «Lost for Words» уходит из привычной колеи в резкое сатирическое русло, иносказательно высмеивая Букеровскую премию (здесь она называется Елисейской) с ее элитарной «интеллектуальностью». В романе Сент-Обина Елисейская премия — это ограниченная «имперской кучей пепла Содружества» организация, управляемая отставным чиновником Министерства иностранных дел и ходячей реликвией холодной войны сэром Дэвидом Хэмпширом, который формирует судейскую комиссию во своей главе. Он берет себе в помощницы Пенни Физерс, пишущую в основном триллеры, которая оказывается по совместительству его бывшей девушкой, и мечтает наконец дописать свой роман, используя премию как источник вдохновения. В состав жюри также входит его крестник, молодой актер Тобиас Бенедикт, который был «фанатичным читателем с самого детства», и это тоже без всякой доли кумовства со стороны учредителя премии.

К этим достойным членам жюри также присоединилась Джо Кросс, социально активный журналист и автор «еженедельной колонки, в которой жалуется на своего мужа и детей», чьей главной страстью является «актуальность» ее опусов. Литературное здравомыслие проявляется только в лице Ванессы Шоу, трудолюбивой дамы из Оксбриджа, которая только и делает, что бесконечно ищет «хорошие книги», хотя и сама не знает, что это такое. Председательжюри Малкольм Крейг, шотландский политик, чей особый интерес, естественно, представляет собой «все, что имеет шотландский привкус». Удивительно, но один из финалистов на самом деле шотландец с книгой под названием «На что ты смотришь», но это, конечно же, простое совпадение.

Не просто совпадением также является то, что никто из судей не читал все эти книги.

Ну знаете, so many books, so little time.

Consequences isn’t on the Long List either, thanks to my idiotic publisher, ’ said Katherine. ‘He gave my novel to his assistant to send round on the day of the deadline and she sent your aunt’s cookbook instead. Any other committee would have realized that there’d been a fuck-up and sent the cookbook back.’

Наиболее пострадавшей стороной здесь, конечно же, является Кэтрин Бернс, которая как раз закончила редактировать рукопись своего нового гениального романа (как раз под премию), но один из идиотов-любовников послал вместо ее книги книгу рецептов своей тети.

Какой провал для такой талантливой писательницы!

Ведь она не покладая ног занимается сексом с любым мужчиной, который может быть ей полезен, и даже с некоторыми, кто не может быть ей полезен (так, из чистого любопытства). Именно так она поступает со своим научным руководителем в Кембридже после того, как она получает от него нужную оценку, со своим редактором, который непросто отредактировал, но и переписал ее роман, а также Юрием, богатым русским, владеющим престижным издательством, регулярно выплачивающим ей гигантские авансы, которые ей буквально в поте лица приходится отрабатывать под своим издателем.

К сожалению, не все жертвы всегда приносят желаемый результат. Ведь на идиотизм одних всегда может наложиться глупость других.

Путь к настоящему искусству иногда закладывает очень неожиданные повороты.

‘What is literature? ’ she began, feeling that her voice was not her own. ‘What is this privilege we grant to certain verbal combinations, although they employ the very same words we use to buy our bread and count our money? Words are our slaves: they may be used to fetch a pair of slippers, or to build the great pyramid of Giza: they depend on syntax to make the order of the world manifest, to raise stones into arches and arches into aqueducts. ‘The Palace Cookbook forces the recognition of this truth through the play of irony and absence: the only authentic relationship modernity can have with the classical ideals of equilibrium and lucidity. By appearing to use language for the most banal purpose, for the maintenance of our material existence through eating, we are thrown into a crisis of meaning. Is this all there is to life? And yet slowly, through the hypnotic reiteration of quantities and ingredients: rice, water, flour, oil, ounces, pounds, cups and teaspoons, the author invokes, through their absence, the impossible ambitions of the highest art. Right from the beginning, in the title itself and in the Introduction, we are in the presence of this paradox. The Palace, we are told, is ruined, abandoned, lost, and yet it stands behind the Cookbook, just as the matrix of syntax stands behind the banality of the semantic corpus, ready to transform it into the scandal of excess and transgression of utility that is art!

2/5

«The Temple» George Herbert

Капсуальная серия «Penguin Clothbound Poetry» классической коллекции Penguin — это настоящая жемчужина всей серии и предмет вожделения всех поклонников английской поэзии.

Джордж Герберт — человек удивительной судьбы. Он родился в аристократической, богатой семье в 1593 году. Мать Джорджа была другом и покровительницей Джона Донна, старший брат Эдвард сам был известным поэтом. Отец умер, когда Джорджу было три года, оставив вдову с десятью (!) детьми.

В 1624 году при поддержке своего родственника, 3-го графа Пембрука, он стал членом парламента. Хотя эти должности обычно предвещали большую карьеру при дворе, и король Яков I Английский, Яков VI Шотландский, оказывал ему большую благосклонность, обстоятельства сработали против Герберта: король умер в 1625 году, и примерно в то же время умерли два других его влиятельных покровителя. Герберт отошел от политического будущего, к которому он так стремился, и более полно повернулся к будущему в лице церкви, где в итоге и обрел себя.

But love is lost; the way of friendship’s gone,

Though David had his Jonathan, Christ his John.

На смертном одре Джордж Герберт доверил рукопись «Храма» своему другу Николасу Феррару, попросив его опубликовать ее, если он считает ее достойной. Герберт умер в 1633 году, и в том же году сборник был опубликован с большим успехом и впоследствии стал одним из самых любимых сборников на английском языке.

«Храм» — это во многом поразительный сборник стихов, фактически последовательность стихотворений в нем сформирована порядком церковного обряда и литургии и имеет схожую с ней геометрию даже в названии стихов (например, одно из первых стихотворений сборника называется «Алтарь») и высказывают богословские идеи, такие как вера, любовь, смерть, суд и рай. Своего рода стихотворные проповеди, необычайно удачное сочетание духовности и поэтического вдохновения.

Usefulness comes by labour, wit by ease; Courtesy grows in court; news in the city.

Calmness is great advantage: he that lets Another chafe, may warm him at his fire: Mark all his wand’rings, and enjoy his frets; As cunning fencers suffer heat to tire. Truth dwells not in the clouds: the bow that’s there, Doth often aim at, never hit the sphere.

By great deeds show, that thou canst little do; And do them not: that shall thy wisdom be; And change thy temperance into bravery.

Make not thy sport, abuses: for the fly That feeds on dung, is colourèd thereby.

For we have wit to mark them, and to spare. O crumble not away thy soul’s fair heap. If thou wilt die, the gates of hell are broad: Pride and full sins have made the way a road.

The cheapest sins most dearly punished are; Because to shun them also is so cheap

4/5

«The Wedding, the Winery and Will» Taylor Hann

Меньше всего Мередит сейчас хотелось бы ехать к своим родным на свадьбу. Она все еще не может восстановиться после тяжелого разрыва, на работе у нее настоящий завал. Не помогает и то, что начальник — ее бывший, и что на момент их связи он был и остается глубоко женатым мудаком.

I sob into her shoulder. My nose is tight and running, my throat burns, my lungs feel like they’re breaking. I’ve completely lost control of myself. I couldn’t stop crying if I tried, but for once I’m not trying. My weight is collapsing into her, and she holds me until my breathing slowly evens, until my hands stop shaking, and the feeling in my fingers returns. I take a final, shuddering breath. I’m so emptied out that all that’s left is raw human need. Oxygen. Truth. Water. But mostly truth. I don’t even care anymore what they think. I just need to be honest. There’s not enough strength left in me to hide.

Но если родная мать почти ультимативно требует, чтобы она отправилась домой в северную часть штата Нью-Йорк на свадьбу племянницы, Мередит ничего не остается, как подчиниться.

По возвращении домой ее ждет еще один неприятный сюрприз. Ничего не зная о служебном романе дочери, ее мать уверена, что она отчаянно одинока и знакомит ее с Уиллом, самым завидным холостяком этого маленького городка, претенциозным владельцем новой винодельни. Конечно, он красив, но Мередит сейчас зашилась от мужчин и ушла на карантин, чтобы разобраться в себе. Высокомерие Уилла только подливает масла в огонь. Хотя, может быть он и не такой уж несносный, каким он ей показался при первой не очень удачной встрече? Чем ближе она узнает этого Уилла с винодельни, тем больше, о ужас, он ей начинает нравиться.

Очередная небольшая, но довольно приятная вещь из серии Vintage Short. 3/5

«A Laborer in the Vineyard of Love» Alexander Maccall Smith

Не успела я в этом году написать о первом выпуске новой серии Александра Макколла Смита The Perfect Passion Company, как недавно вышла уже вторая книга из этой серии.

Если не читали мои предыдущие обзоры, то вот краткое содержание предыдущих серий. После внезапного отъезда своей тети, Кэти Дональд остается ее агентство знакомств Perfect Passion, которое оказывает посильную помощь страдающим без любви добрым гражданам Эдинбурга. Как всегда, сапожник оказывается без сапог. Разменяв тридцатник, Кэти пока сама так и не встретила мужчину своей мечты. Или все-таки нет? Рядом с ее агентством находится магазин Уильяма Кидда, талантливого дизайнера трикотажа, который любит вязать уютные теплые свитеры и дарить их своим друзьям. Он красивый, умный, чуткий и вроде бы не гей. У него только один недостаток — таинственная невеста, оставшаяся в его родном Мельбурне.

Вторая история серии проливает новый свет на подчас запутанную психологию семейных отношений, невысказанных желаний, и конечно, поисков настоящей любви. На этот раз задачей Кэти помочь найти вторую половинку для Джорджа Фейн, тридцатилетнего отельера, угнетенного заботой своей чрезвычайно матриархальной матери, которая не оставляет простора для его личной жизни. Но чем больше Кэти углубляется в это дело, тем более запутанным оно становится, и тут не помешает помощь ее отзывчивого напарника Уильяма, с которым они с каждым днем сближаются все ближе и ближе.

She closed her eyes. How she wished that it were otherwise; how she wished that William would recognise the pointlessness of his continuing his relationship with Alice, his fiancée in Melbourne. He did not love her; Katie was sure of that. He would be unhappy. And so, perhaps, she should rescue him from his enmeshment. She should help him to be free, even by doing something small and insignificant — such as returning the kiss he had blown her. It would not be an act of selfishness on her part — it would be one of liberation.

3/5

«Маятник Фуко» Умберто Эко

Концепция романа достаточно интересная. Каждая из десяти частей романа посвящена каббалистическим сефиротам. Десять сефирот — десять частей:

Кетер
Хохма
Бина
Хесед
Гевура
Тиферэт
Нецах
Ход
Йесод
Малхут

В общей сложности в романе 120 глав (832 страницы). В начале КАЖДОЙ главы есть свой эпиграф из довольно редких, часто оккультных научных книг. С таким подходом понятно, почему этот роман Эко писал целых 8 лет. Он всегда создавал свои романы с такой кропотливой дотошностью, что подробно до мельчайших деталей изучал все источники и места, где развертывается сюжетное действие своих книг, вплоть до подсчета шагов и карты положения звездных тел в компьютерном приложении, которое может выдавать любую звездную конфигурацию, которая была на небе в то или иное время, в тот или иной год.

Это действительно очень высокозатратный вид творчества, и можно понять, почему Эко так задели слова об использовании генератора ~~случайных~~ литературных текстов, хотя читая «Маятник Фуко» сразу понимаешь, почему Эко заподозрили в применении компьютерных баз данных, потому что почти весь текст выглядит как ~~генератор случайных чисел~~ гигантский процессор, в котором в причудливых пропорциях смешалось все: тамплиеры, Калиостро, розекрейцеры, фашисты, Жюль Верн и «Робур-Завоеватель», Эжен Сю, и другие известные произведения и писатели.

Да господи, если подумать, весь Жюль Верн стоит на этом! Его книги — сплошное инициационное откровение о секретах подполья! Путешествие к центру земли! Двадцать тысяч лье под водой! Пещеры таинственного острова! Подземное царство Черной Индии! Полезно было бы нанести на карту все жюльверновские маршруты и несомненно мы увидим извивы тектонического Змия, восстановим схему мегалитических линий для каждого континента. Наш друг Жюль Верн изучал вдоль и поперек сетку силовых трансгрессий.

При всей «пухлости» романа при этом сюжета в романе почти нет. Три друга-эрудита в один прекрасный день вдруг решили придумать свой План, пользуясь сотней манускриптов от всяких одержимцев, которые ежедневно приносили в их издательство, но немного заигрались, поскольку их невинная интеллектуальная игра постепенно начала выходить из-под контроля и приняла очень опасный поворот.

По большей части (процентов на 90%) состоит из многосложных диалогов одержимцев или про одержимцев и обсужденией всей оккультной культуры нескольких последних столетий. Разбавляют их вставки из разнорозненных компьютерных заметок Бельбо, которые читает рассказчик, в начале романа расшифровав шифр его пароля.

Чтобы слегка обмануть своего читателя, Эко поставил практически финальную сцену, где рассказчик спрятался в парижском музее после закрытия, в первую главу романа. И надо отметить, это одна из лучших и самых удивительных первых глав, которую я когда-либо читала. К сожалению, дальше будет уже значительно скучнее. Хотя, даже среди скучных страниц нет-нет, да и просачивается какая-нибудь гениальная фраза

Похоже было на Петербург молодости Шкловского. Одни Маяковские и ни одного Живаго

… или хлесткий диалог:

Ну, — говорил Бельбо. — Откуда взялся этот твой Алье?
— Он с таким же успехом твой. Почему-то тебе можно знать Симона, мне нельзя знать Симона. Логика.
— Какой он тебе Симон? Почему он тебя зовет София?
— Ну в шутку! Мы познакомились у общих друзей. И по-моему, он очень мил. Он так целует мне руку, как будто я принцесса. И вообще он мог бы быть моим отцом.
— Как бы он тебя не сделал матерью.

Вместо заключения

Эту книгу я начала читать еще в мае этого года, но, прочитав примерно половину, поняла, что с моими текущими делами и тем количеством времени, которое я могу уделить вдумчивому чтению, я ее просто не осилю, поэтому отложила до лучших времен, которые все время не наступали, и не наступали. Когда я вернулась к ней через три месяца, конечно, первые впечатления уже были подзабыты, но я понимала, что если не дочитаю ее сейчас, то не сделаю этого уже НИКОГДА. «Маятник Фуко» оказался одной из самых сложных книг, которые я когда-либо читала, а ведь мне есть с чем сравнивать (чего только стоит «Я исповедуюсь» Жауме Кабре»).

Оговорюсь сразу, я люблю книги Умберто Эко, он один из моих самых любимых писателей. Но большинство книг, что я у него прочитала, относятся к жанру нон-фикшн. При всей их похожести с «Мятником Фуко», его нон-фикшн дается мне как-то значительно легче. Читать это роман было тяжело в самом обычном понимании этого слова. Не буду рассказывать, сколько раз я разочарованно закрывала книгу, досадуя на себя, что не могу пробраться даже через 50 страниц, чтобы не утомиться от такого количества информации, имен, дат, событий.

Но если пробраться через эту страшную чащобу и выбраться на макушку леса, то уже становятся видны деревья — тот важный предупреждающий посыл, какой оставил Эко в своем романе.

Что будет, если кто-то увлечется переписыванием истории, мы с вами уже наблюдаем.

Прочитать полностью мою рецензию на эту книгу можно здесь.

5/5