Белоруссия. Июль – август 2023 года. День 12: Гомель. Часть 2

После знакомства с дворцом Румянцевых – Паскевичей предлагаю прогуляться вокруг него. Со стороны реки Сож, то есть с «задней», а не парадной стороны дворец выглядит как будто чуть-чуть презентабельнее. Это субъективное впечатление создаётся из-за приподнятой центральной части корпуса и шести ровненьких колонн коринфского ордера, в то время как с парадной стороны высота корпуса одинаковая и по центру, и по бокам, а колонн всего четыре.

Не знаю, эта ли свадебная парочка, что стоит перед колоннами, мне попалась до входа во дворец или другая... Всё-таки другая, у жениха костюмчик иной. А тут ещё одна на подходе сзади меня... Ну, что ж, порадуемся за Гомель, который сегодня приобрёл аж три новые семьи!

Огромная ваза перед дворцом имеет симметрично расположенную напарницу справа, за кадром. Две вазы, как предполагают, спроектированы самим Адамом Идзковским во время окончательного формирования современного облика дворца в середине XIX века. Вазы весьма красивые. Чего стоят парочки мужичков-маскаронов по бокам, из макушек которых выходят ручки вазы. Вроде бы как эти ручки были со временем утеряны и не так давно, уже в XXI веке, восстановлены.

Краткое содержание дневника: В сторону Зимнего сада • Места вокруг дворца • Музей истории города Гомеля

Так выглядит башня дворца. Как уже говорил, своей высотой она выбивается из общей симметрии здания. Не могу показать это собственными фотографиями, потому что целиком из-за деревьев парка дворец не выйдет снять издалека.

Быть может, выделение во дворце башни должно было подчеркнуть военный характер хозяина дворца, генерал-фельдмаршала Ивана Паскевича? Не знаю. Какие-то намёки на его военную карьеру здесь можно найти: рядом с башней при Паскевиче поставили две трофейные пушки времён русско-турецкой войны 1828–1829 годов. Пушки и сейчас стоят, я их по недосмотру не сфотографировал.

Дворцовый парк расположен на обрывистом склоне у берега реки Сож. В целом Гомель, в отличие от Мозыря, не отличается крутизной рельефа, разве что на этом, правом берегу Сожа есть относительно резкий спуск к реке. На той стороне тоже много деревьев, но там не просто небольшие парки, а целые лесопарковые зоны, которые относят к так называемому водно-зелёному диаметру Гомеля – цепочке зелёных зон, протянувшихся вдоль течения Сожа.

Сож – это приток Днепра, впадающий в великую русско-белорусско-украинскую реку ровно на границе между Белоруссией и Украиной. То есть сейчас мы ближе к его устью, чем к истоку, поэтому перед нами довольно широкая и глубокая река.

Несмотря на то, что Гомель считается «индустриально грязным» городом, Сож при этом, согласно Википедии, называют одной из самых чистых рек Европы. Проверять я это, конечно, не буду, но на другом берегу видны обустроенные городские пляжи, поэтому народ с удовольствием купается. Впрочем, не сейчас, потому что сейчас нас накроет ливень.

Высокий берег реки, на котором построен дворец, разрезается к северу и к югу от дворца двумя оврагами. Тот овраг, что на юге, исторически называется Гомеюк. Когда-то здесь была старинная речка, а может быть, скорее ручеёк Гомеюк (также Гомиюк, Гомейка и иные вариации). По-белорусски пишут «Гамяюк». Предполагают, что и название города, и название ручья с оврагом происходит от старославянского слова «гом», то есть «холм», но это не точно.

При перестройке дворца во времена Паскевича русло ручья переделали в пруд, что перед нами. По его названию – Лебяжий пруд – догадываемся, кто в нём обитал. Сейчас я, однако, вижу только одного лебедя и целую стаю уток. Предлагаю переименовать в Утиный пруд.

Дождь всё-таки начался. Попробуем от него спастись в южной части парка, где есть крытый Зимний сад.

Есть мнение, что здание Зимнего сада появилось давно, ещё при создании самого дворца в конце XVIII века. Николай Румянцев хотел обустроить здесь дворянское училище, но что-то не сложилось. На сайте Гомельского дворца утверждается, что здание построили только при Иване Паскевиче, который примерно в 1840-е годы организовал в этой части парка сахарный заводик, и постройка была частью завода.

При Фёдоре Паскевиче в 1877 году в домике разбили оранжерею. Чтобы редкие и нехарактерные для этой местности растения не погибли, в подвале активно работали две русские печи. Как обогревается здание сейчас, не могу сказать – в подвал не пускают. Но в сам Зимний сад можно зайти.

Зимний сад очень компактный, его площадь – 245 квадратных метров, здесь только один этаж без каких-либо сложностей. Тем не менее, любители ботаники приглашаются к поиску и осмотру инжира, кофейного дерева, гималайского жасмина, пальмы хамеропс и других совсем не белорусских даров природы.

Всего, согласно табличке у входа, в Зимнем саду сегодня растёт 18 видов субтропических растений, из который самое старое – пальма хамеропс, она же европейская веерная пальма, посаженная ещё в 1888 году. Данный род пальмовых распространён в Западном Средиземноморье. Где именно свидетельница событий XIX века, а где другие пальмы, я не разобрался.

При желании можно позалипать на разноцветных аквариумных рыбок и пушистых декоративных кроликов. Или вот на дальневосточную черепаху, которая как будто недовольна тем, что живёт не в бассейне Амура, Восточном Китае или Японии, где ей самое место, а в Гомельском дворце. Терпи, черепаха, мы тоже не всегда живём там, где нам хочется.

Другим развлечением в этой части парка могут стать детские аттракционы классического советско-постсоветского формата «парка культуры и отдыха». Развлечение не для меня, поэтому туда не пойдём.

Хотел подняться вверх на эту замечательную башню, что возвышается над заросшим парком и позволяет полюбоваться на реку Сож и её берега, но не сегодня – из-за только что прошедшего ливня башню закрыли, ибо наверху на смотровой площадке скользко и опасно. В другое же время по внутренней винтовой лестнице можно подняться на 35 метров до специально оборудованной смотровой. И Зимний сад, и Башня обозрения, как её официально называют, доступны по отдельным билетикам.

Башня, как и Зимний сад, была частью сахарного завода Паскевича. Поскольку завод при Паскевиче-сыне уехал далеко и надолго в городок Добруш, что в 20 километрах к востоку отсюда, бывшую трубу заводской котельной в 1880-е преобразовали в смотровую площадку. Этот факт объясняет явный заводской стиль постройки. Функции башни с тех пор не менялись, хотя во время войны она пострадала от обстрелов, а к 2000-м годам стала совершенно негодной и аварийной. В 2007–2015 годах её реставрировали и ремонтировали.

Погуляем по парку.

Надпись на камне гласит: «Памяти наших предков-гомелян, своими трудами, мужеством и верой заложивших основу благоденствия и процветания Гомеля». Не самая конкретная надпись намекает на древнюю историю города, о которой немало узнали благодаря археологическим раскопкам на территории парка. Между прочим, именно холмики дворцового парка на берегу Сожа были центром средневекового Гомеля, хотя с тех времён ничего не сохранилось. Последние намёки на средневековое наследие были сметены строительством дворца.

Недавние раскопки 2009 года недалеко от места установки памятного камня 2011 года помогли археологам найти керамику, ножи, плинфу, обломки браслетов и, наконец, следы фундамента какой-то деревянной церкви и следы кладбища. И всё это относят к X–XIII векам. Ясное дело, что христианские церкви в это время в Гомеле были, но о них ничего не было известно до этих раскопок, которые позволили узнать место самого древнего из ныне известных исторических храмов города. Так что намёки на предков-гомелян в парке не случайны.

На этих камнях читаем: «Марко» и «Лордъ». Марко и Лорд – это борзые Фёдора Паскевича, что здесь похоронены. Паскевич так сильно любил своих собак, что устроил целую траурную церемонию во время их похорон, которой могли бы позавидовать рядовые покойники из числа людей. Могил когда-то было три, кличку третьей собаки разные авторы указывают по-разному: кто-то пишет, что это был Плутон, а кто-то пишет – Ральф.

То ли Марко и Лорда Паскевич любил больше третьей собаки, чей надгробный камень с течением времени пропал, то ли их имена сохранились в памяти гомельчан исключительно благодаря камням, но именно о Марко и Лорде сочиняли истории, что по ночам их призраки охраняют дворец и ждут своего хозяина. А в 2015 году у Лебяжьего пруда поставили памятник «Прогулка с борзыми», где изображён Паскевич и две собаки. Я пробежал мимо него, когда начинался ливень, и не смог сфотографировать.

К пруду возвращаться не будем, а перейдём овраг через высокий пешеходный мост. Красиво. Памятник ~~даме с собачкой~~ Паскевичу с двумя собачками скрывается за деревьями справа, ближе к набережной.

И прямо сейчас где-то недалеко уличная скрипачка играет трогательное соло под фонограмму песни «Рамштайна» «Ohne Dich». Слышно на весь овраг. Говорю же, красиво!

К северу от дворца есть другие интересные достопримечательности. С удовольствием отнёс бы к ним котика, но ничего про него сказать не могу. А вот здание за ним – историческое.

В дореволюционные времена тут жила дворцовая прислуга, при советской власти обустроили шахматно-шашечный клуб, а сейчас здесь отдельный Музей старообрядчества. Сюда мы заглянем в другой день.

Рядом – погреб-ледник XIX века. Внутрь не попасть, хотя было бы любопытно. В 2020 году туда проникли журналисты «Комсомольской правды» – с разрешения сотрудников музея, разумеется – и рассказали читателям, что таких погребов было два, и тот, что побольше, занимает площадь почти в 150 квадратных метров. Погреба использовали даже после Великой Отечественной войны по их прямому назначению.

Также есть подземные ходы и глубокие подвалы под самим дворцом, куда, конечно, тоже не пускают. Старые жители города рассказывают, что кто-то когда-то куда-то пролезал, но сейчас таких лазеек нет. Известно и о находках старых, ещё средневековых подземелий: например, при археологических раскопках 1980-х годов удалось найти вырубленную на склоне монашескую келью XII–XIII веков. Всё это порождает устойчивые и довольно типичные городские легенды о том, что есть подземные ходы через Сож, но специалисты уверяют – нет.

Историческое здание и одновременно музейный объект – часовня-усыпальница князей Паскевичей. Та самая, откуда в музей перекочевала мемориальная икона «Богоматерь Умиление», что я показывал во дворце. Внутрь можно пройти только с экскурсией по заранее оформленной записи, этого я не предусмотрел.

Часто название этой постройки пишут вместе – «часовня-усыпальница», поскольку это одно сооружение. В то же время можно сказать, что их два: часовня – отдельно, а усыпальница – отдельно. Заметили, что слева в кадре торчит ещё одно здание в схожем стиле с куполом?

Посмотрим на комплекс с другой стороны. Слева – часовня, она построена прямо над склепом с захоронениями семьи Паскевичей. Всего восемь захоронений, среди них – Иван Фёдорович Паскевич, его супруга Елизавета, его родители, единственный сын Фёдор, дочери и правнучка. Правнучка Паскевича Александра Балашёва – это сестра младенца Александра Балашёва, в память о котором икона. Вот так всё переплетено. Чтобы попасть в склеп, нужно войти в постройку справа и спуститься вниз. Как я понимаю, перехода из часовни в усыпальницу нет, но могу ошибаться.

В оформлении комплекса узнаётся наш любимый русский стиль. В проекте на разных этапах участвовали разные столичные архитекторы и оформители, строили в 1870–1889 годах. Часовня-усыпальница интересна и красива не только внешне, но и внутри: при строительстве использовались красная неглазурованная терракота, многоцветная майолика, смальтовая мозаика и много что ещё. Паскевич-сын в первую очередь хотел похоронить здесь отца, что и было сделано после окончания строительства. В 1903 году в семейном мавзолее прилёг и он сам.

Несмотря на серьёзный урон усыпальнице в революционные и военные годы, сначала после войны, а затем в XXI веке комплекс тщательно реставрировали. Обновлённые усыпальница и часовня открылись для посетителей в конце 2010-х годов.

Симпатично, но как будто немного банально смотрится Петропавловский собор в стиле классицизма на территории парка. Его построили при Николае Румянцеве в первой четверти XIX века. Любопытный факт: архитектором был британец Джон Кларк, приехавший жить и работать в Гомель по приглашению Румянцева. К дворцу Кларк тоже приложил руку, но мы сейчас воспринимаем дворец в том виде, в каком его оставил Идзковский, поэтому Кларка никто не вспоминает. А вот собор – один из примеров творчества этого занесённого в белорусские земли британца без других авторов.

Есть мнение, что некоторыми чертами, особенно куполом, Петропавловский собор напоминает Собор святого Павла в Лондоне. Типа раз англичанин строил, то мог копировать знакомую ему архитектуру. Ну, может быть, купол похож, но в остальном немного натянутое сравнение выходит.

На территории этого большого храма храма есть храмы поменьше. Макетики представляют собой копии утраченных церквей Гомеля.

Ровно в центре этого ряда – храм, чей макет я показывал во дворце. Это Георгиевская военная церковь 160-го Абхазского полка, что в русском стиле. Табличка рядом рассказывает некоторые факты о храме, которые немного не соотносятся с тем, что я узнал во дворце, на несколько лет разнятся даты постройки и уничтожения.

Но это ладно, в табличке читаем следующий странный факт: «Сохранившийся в ГАГО (Государственном архиве Гомельской области. – Прим.) план каменной Георгиевской церкви идентичен плану Софии Константинопольской, т. е. церковь выполнена в соответствии с канонами византийского стиля». Эм, что? Я прошу прощения у авторов этого предложения, но вы вообще видели Софию в Стамбуле, хотя бы на фотографиях? Сходства – ноль. Совпадение же общих пропорций на плане, характерных для сотен и тысяч христианских храмов, не является элементом византийского стиля. Хотите что-нибудь византийское в Белоруссии? Пожалуйста, есть Свято-Николаевский гарнизонный собор в Брестской крепости в неовизантийском стиле. А здесь – типичный русский стиль второй половины XIX века.

Памятник во дворе собора посвящён священномученику Митрофану Краснопольскому, которого в начале XX века занесло в Гомель по службе. Он был назначен гомельским викарным епископом Могилёвской епархии в 1907 году, хотя сам был родом из Воронежской губернии. Интересно, что одновременно он был депутатом Государственной думы и даже председателем думской антиалкогольной комиссии.

Кафедра гомельского епископа была как раз в Петропавловском соборе. Более того, Митрофан был первым епископом Гомеля, до этого должности гомельского викария, то есть наместника, помощника основного епископа, не существовало.

Свою жизнь Митрофан закончил в Астрахани в 1919 году, где в статусе местного архиепископа был арестован советской властью и расстрелян. Несмотря на то, что его мученическая смерть не связана с Белоруссией, его включают в список так называемого Собора Белорусских святых.

Овраг к северу от дворца тоже можно перейти через мостик. Здесь другого варианта и не будет, потому что спуска по дорожке с лестницей, как это сделано к югу от дворца у Гомеюка, никто не предусмотрел. Зато мостиков аж два. Всё это – пешеходные зоны, как и сам спуск под нами.

Раньше спуск называли Соборным, поскольку площадь Ленина, от которой он идёт и где мы начинали нашу прогулку сегодня, была не только Базарной, но какое-то время и Соборной. Петропавловский собор к ней примыкает. В советские годы спуск переименовали в Киевский, поскольку от причала на набережной во второй половине XX века регулярно отправлялись «Ракеты» в столицу Украинской ССР. По Сожу и Днепру путь по реке практически прямой, всего лишь чуть больше 200 километров. Эх, были времена...

По другую сторону Киевского спуска – небольшой кусочек дворцового парка, хотя по набережной дальше можно идти ещё почти километр. Тут наше внимание привлекает здоровенный чугунный блок длиной в 13 метров с барельефами на военную тему. Его называют Памятником защитникам-ополченцам. Как я понимаю, на длинном барельефе показаны подпольщики или партизаны. На другой стороне солдаты идут в бой. На торце, что перед нами, возможно, мать провожает сына на фронт или что-то такое.

Памятник сооружён в 1975 году в память о бойцах полка народного ополчения, которые защищали Гомель при обороне и отступлении в 1941 году. Рядом перечислены имена погибших ополченцев, которые здесь же, судя по всему, и похоронены.

Есть ещё одна отдельная плита с именем Тимофея Бородина, руководителя гомельского оперативного подпольного центра, Героя Советского Союза. Простой инженер Бородин проявил себя талантливым подпольщиком и партизаном. Скажем, одной из его операций был подрыв ресторана в Гомеле, где заседали десятки немецких офицеров, в том числе какая-то генеральная шишка. Группа Бородина весной 1942 года стала готовить подрыв городской электростанции, но, к сожалению, Бородина арестовали и расстреляли.

Не «Ракета» до Киева, конечно, но что-то плывёт. Красиво!

А мы чуть-чуть свернём в сторону от набережной. В 1997 году в скверике недалеко отсюда установили бюст Пушкину. Место выбрано в связи с тем, что тихая улочка, которая связывает это место с Советской улицей, носит имя поэта. Ничего особенного, памятник как памятник: Пушкин с подчёркнуто африканскими чертами, лира, цитата про чувства добрые, что Пушкин лирой пробуждал.

Мы сюда свернули не ради Пушина, а ради этого домика. Он так и называется – Охотничий домик, хотя никакого отношения к охоте он никогда не имел. Здание было построено в классическом или даже лёгком ампирном стиле в начале 1820-х годов архитектором Иваном Дьячковым для Николая Румянцева. От дворца до домика – где-то 700 метров, но это была всё ещё дворцовая территория. Тем не менее, уже окраина, и поэтому, возможно, кто-то когда-то подумал, что домик на окраине мог быть именно охотничьим, а не каким-либо иным. Вот название и прижилось.

По архивным документам установили, что дом предназначался «для летнего проживания графа» и уж точно не для охоты. Впоследствии он ушёл другим владельцам, а не Паскевичу, в советские годы тут была и радиостанция, и ЧК, и шут его знает что ещё. В 2000-е годы здание преобразовано в Музей истории города Гомеля. Предлагаю под конец дня быстренько его посмотреть.

Получится это сделать действительно быстро, потому что музей очень маленький. Три зала выделены под интерьеры городского особняка конца XIX – начала XX века. Вот так могла выглядеть столовая. Предметы аутентичные, всё довольно подробно описано в тексте рядом. Самовары, как и полагается, тульские, всё по классике.

Далее есть ещё кабинет и спальня.

Затем идёт один зал постоянной экспозиции и два зала на временные выставки, куда меня не пустили из-за какого-то мероприятия.

Попытка запихать всю историю Гомеля в один небольшой зал похвальна, но, очевидно, что такая попытка будет провальной. Впрочем, у музея нет иного помещения, да и фонды, как мне показалось, не очень крупные и богатые, потому что музей как полноценное учреждение появился уже в постсоветское время. Чем-то это напоминает ситуацию с Музеем истории города Бреста, хотя брестский музей всё же смог сделать интересную экспозицию на несколько залов. Здесь же имеем что имеем.

Старый домовой знак примечателен тем, что принадлежал именно этому дому. Сейчас это улица Пушкина, дом 32, а до переименования в 1937 году это была Липовая улица. По ней мы немного пройдёмся послезавтра, поэтому будет что ещё рассказать.

Самые интересные вещи в музее – из коллекции дореволюционных бытовых предметов. Некоторые сопровождаются копиями городских объявлений, которые намекают на типичную для белорусской местности особенность довоенного населения – значительный процент евреев. По переписи населения 1939 года в Гомеле проживало 40 тысяч евреев, то есть почти 30 процентов от общего числа жителей. Их судьбу во время нацистской оккупации можно даже не комментировать...

Вот такой получился первый взгляд на Гомель, а точнее, на его главную историческую достопримечательность – дворцово-парковый ансамбль. Поскольку у нас в запасе ещё один день в Гомеле, то его мы выделим для прогулки по другим местам города.

Последний объект на сегодня – скульптура слепого шарманщика у начала Киевского спуска. То есть почти у того места, где мы стартовали утром. Шарманщик был создан местным скульптором Вячеславом Долговым, который за многочисленные городские памятники получил звание почётного гражданина Гомеля. Например, памятник «Прогулка с борзыми», который я, к сожалению, не показал, но упомянул, относится к работам Долгова.

Шарманщика он сначала сделал в бетонном виде для другого района Гомеля, потом пришлось переделывать, потому что скульптура износилась, а в 2022 году, уже после смерти скульптора, из бронзы отлили вот этот вариант для исторического центра. Ну и правильно, потому что до Новобелицкого района, что по ту сторону Сожа, туристы вряд ли добираются.

А на сегодня всё.

Продолжение следует...

Ранее в поездке: